Глава 9. Красота. (1/1)

Она отчаянно боялась опоздать.От того места, где они сняли дом, до места битвы было не так уж и далеко, но каждая секунда была на счету. Дельфиниум даже пожалела, что оставила Ланселота и Леонида защищать остальных. Сейбер мог перейти в призрачную форму, а, значит, перемещался быстрее неё. Но увы, что есть, то есть. Скорость у неё всё равно выше, чем у обычного человека. Она должна успеть. Обязана.Нет, гомункул боялась не за Теобальда. Хоть это было и малодушно, но в какой-то мере она была даже рада, что он потерял Арчер. Быть может, Ольга не заставит его призывать второго Слугу и он более не будет путаться под ногами. Но вот плохо было то, что они остались в меньшинстве. А ведь по Лондону разгуливает и Демонический Бог.Как же была точна фраза Кухулина: ?И дня не провели в Лондоне, а уже умудрились просрать двоих Слуг?.Место битвы, признаться, тоже удивляло. Небольшая белоснежная часовня, стоявшая в уединённом парке на поляне, вдали от любопытных глаз. Строение весьма изящное, с покатой крышей, высоким арочным входом, большим витражным окном и небольшой башенкой с часами и колокольней. Вокруг?— ни одной живой души, что как раз и было странным при любви Теобальда к зрелищам. В то, что маг внезапно решил вспомнить про осторожность, девушка не верила.—?Теобальд, нет!!!Увы. Она всё же опоздала.На площадке перед часовней было двое. Теобальд с перекошенным от гнева и ярости лицом и молодой мужчина с длинными иссиня-чёрными волосами.Слуга, ясно и без магического сканирования. Кастер.Кастер, способный победить Слугу рыцарского класса в ближнем бою, не находясь на своей территории.И раненный Кастер. Дельфиниум чётко видела то, как по его белоснежному одеянию расползалось алое пятно. Как раз в районе сердца.Там, куда секундой позже вошло сверкающее сине-белое копьё.Это была, пожалуй, самая мощная атака мага воздуха. Копьё Мебиуса.Но Кастер… он сделал шаг назад и словно бы отодвинул воздушный поток, а потом попросту сжал его, усмиряя. А затем как-то снисходительно прикрыл глаза и улыбнулся.—?Ах, юный проныра Мебиус. Безродный маг с революционными взглядами и не самый способный мой ученик. Но, как я погляжу, он выдал мои тайны Ассоциации.Теобальд тяжело дышал, держась за грудь. Да, было страшно, что одно из могущественных заклинаний, что способно уничтожить всё в радиусе ста ярдов, так просто аннулировано. А ещё Цепи. Они действительно болели. Очень сильно. Если бы он не стоял лицом к лицу с этим магом, он точно бы поддался боли и катался бы по земле в желании отгрызть себе хоть что-то, чтобы заглушить эту боль.—?Мебиус из дома Бартомеллой?— создатель всей системы магии воздуха.—?Безродный маг, один из моих слишком амбициозных учеников, что продал мои исследования Ассоциации,?— Кастер обаятельно улыбнулся. —?Выходит, что ты его потомок? Неожиданно. Но так же получается, что ты не знаешь ничего, чего бы не знал я.Остановившись неподалёку, Дельфиниум переводила взгляд с одного на другого, словно бы не решив, за кого ей выступить в этом поединке. Теобальд напал первым…, но если сейчас Кастер не проявляет враждебности, не значит, что он не может напасть. С его-то силами…Судя по сканированию, это был сильнейший маг из всех, что она знала.Девушка вздрогнула, сжимая древко штандарта. Или это земля дрогнула у неё под ногами?..—?Что здесь происходит?Они одновременно повернулись к ней. Только Кастер явно занялся сканированием, чтобы понимать, кто перед ним. А Теобальд указал на него пальцем, но орал почему-то на Дельф:—?Это предатель устоев Ассоциации! Парацельс! На меня напали! Где вы все ходите?!—?Простите, юноша, я не думал, что фраза ?сэр, позвольте занять минуту вашего времени беседой? может быть расценена как нападение.Тяжело вздохнув, девушка покачала головой. Разговор явно будет сложным.—?Иное видела я. Напал как раз ты. На раненного.—?Он убил мою Арчер! Слугу Рыцарского Класса! Убил бы и меня, не сумей я защититься!Кастер, тяжело вздохнув, приложил руку, объятую голубоватым сиянием, к груди.—?Я так понимаю, что вас ничуть не смущает происходящее в Лондоне. Что ж, прошу прощения за беспокойство.—?Прошу, подожди!Неосознанно, считай что рефлекторно, девушка сделала пару шагов к нему. Нет, Кастер не был убийцей. Она… она доверяла ему. Будь всё иначе, Теобальд давно бы был уже мёртв.Как и она сама.Обернувшись, Кастер явно желал что-то сказать, но взгляд его скользнул прекрасной незнакомке за спину, а в руке появился рубин.—?Берегитесь!Вздрогнув, Рулер резко развернулась, но от потока обжигающего огня уйти не смогла. Лишь крепче сжала в руках штандарт, мысленно взывая к своему защитнику. Поток пламени обогнул её с двух сторон, смыкаясь вновь за её спиной и врезаясь в деревья, которые тотчас вспыхнули. А тем временем на площади появился четвёртый участник битвы.Он был огромен. Выше даже Геракла, хотя, быть может, такое ощущение создавалось из-за брони, что покрывала всё его тело, делая его поистине необъятным, как в ширину, так и в высоту. Механические руки держали не то меч, не то дубину, а наверху, в прорезях шлема, ярким алым огнём горели маленькие глаза.—?Что это за чудовище?!Теобальд, явно запутавшийся, кого теперь надо бояться, стоял на месте и визжал хуже любой девчонки.—?Чарльз Бэббидж, если тебя так интересует!Да, это действительно был великий изобретатель, Определение Истинного Имени не могло ошибиться. Так же, как и верным было то, что он собирался их прикончить. Да, классом его был Кастер, но сил ему было не занимать хоть и для Берсеркера.Взревев?— противный металлический рёв едва было не разорвал ей барабанные перепонки,?— Бэббидж вырвал из земли ближайшее дерево и метнул его в Теобальда. Лишь в последний момент Дельфиниум, сменившая штандарт на более нужный в такой ситуации меч, успела прикрыть его собой, разрубая дерево. Это стоило ей выбитых из суставов обеих рук. Но ничего. Она быстро восстановится.Однако безумным вражеский Кастер явно не был. Быстро сообразив, кто может оказать ему сопротивление, он с поразительным проворством обрушил на Рулер целую серию ударов своего оружия. Вынужденная играть в обороне, девушка отступала, с огромным трудом парируя удары этой махины. Силы её, до конца не восстановившиеся после Венеции, сейчас уже были на исходе.Потому она и споткнулась. Не упала, нет, лишь чуть оступилась. Но это явилось для неё роковым.Резкий удар в живот. Затем едва не потерявшую сознание от боли блондинку подбросило в воздух, а через мгновение плашмя впечатало в землю. Огромная закованная в броню нога наступила ей на грудь, ломая рёбра…В воздух взлетел багряно-алый рубин, рассыпающийся мелкой пылью в воздухе. Но каждая пылинка обращалась в пылающее лезвие, обрушивающееся на вражеского Кастера.?Магия камней…?По всем законам здравого смысла это должно было быть её последней мыслью. Но она всё ещё была жива, несмотря на то, что кости в её груди были переломаны. А Бэббидж, взревев, отступил, запоздало укрываясь щитом из огня.Огонь…Это было его стихией. Но сейчас ночь. А ночью сильнее маги воды.Нет, гомункул не поднялась?— не хватило сил. Лишь простёрла вперёд руку, указывая на врага.—?Ледяной Стазис!..Резко повеяло холодом. Бэббидж взревел, поворачиваясь к ней, но было уже поздно. Глыба сверкающего льда возникла вокруг него, поглотив врага полностью и вморозив в себя. Дельфиниум довольно улыбнулась и потеряла сознание.Поднявшийся в воздух топаз раскололся на три осколка, обращающиеся в три ледяных копья, раскалывающие глыбу на мелкие кусочки. Таков конец великого математика, давшего начало информационным технологиям будущего. Но машина?— всего лишь машина.—?Леди?Проковыляв к девушке, незалечившийся Кастер присел перед ней, приложив руки. Больно, но он врач и это его обязанности.?Дельфиниум, меня зовут Дельфиниум…?Увы, произнести это вслух она не смогла. Лишь мысленно. Боль сковывала, вдохи давались с огромным трудом, несмотря на уже начавшиеся процессы регенерации. Но открыть глаза девушка всё же сумела.—?Сейчас будут выправляться рёбра. Может быть, будет больно.Двигаться больно. Но она всё же чуть сжимает его пальцы своими. Кровь на руках неприятно скользит.—?Не надо… Я регенерирую…—?А я Вам помогаю. Не беспокойтесь, я врач.—?Я… не человек… сомневаюсь, что Вы с таким сталкивались…Из-за ворота плаща Кастера вылезает маленький человечек с глазками-бусинками. Вообще он такой, будто бы зефирный. Милый и по-кукольному очаровательный. Да, он знает о подобных созданиях. Гомункулы. Но таких, как незнакомка, он видит впервые. Она… почти как человек. И красива. Не алмаз- такую красоту магу часто приходилось видеть. Но оформленный и прекрасный бриллиант, совершенная и восхитительная в своей нереальности. Даже залитая кровью, девушка прекрасна.—?С такими, как Вы?— нет.—?Какая прелесть…Маленький гомункул?— а это, без сомнения, был он,?— вызвал у Дельфиниум слабую улыбку. Но тут же её лицо исказилось в гримасе боли. Да, будь она в Халдее, всё прошло бы легче.Нервно закусив губу, маг поочерёдно вливал в неё исцеление и восстановление. Да, ей катастрофически не хватает энергии.—?А друг Ваш сбежал.—?Он нам не друг… Не пытайтесь, мистер фон Гогенгейм, мне… мне не поможет энергия.Оценив состояние девушки, Кастер чуть приподнял её, усаживая. Аккуратно, чтобы не навредить. Она исцеляется, регенерирует…, но это не похоже на подобные процессы у гомункулов.—?А что поможет?Тяжело вздохнув, Дельфиниум оторвала от края юбки кусок относительно чистой ткани и обтёрла лицо. Всё ещё было больно, но всё же регенерация вкупе с магией Кастера действовала. Становилось немного легче. По крайней мере, она могла мыслить и рассуждать связно. И видеть дыру в небе. Прямо над городом. Леонид намеренно не упомянул её. Может, не хотел тревожить всех после предательства Мефистофеля. А, может, потому, что её заметили все.—?Это долгая история.—?Расскажете мне по пути, пока я доставлю Вас домой.Одним движением Кастер поднялся на ноги, держа невесомую девушку на руках. Вздрогнув от неожиданности, Дельфиниум инстинктивно взялась рукой за его плечо в попытке удержаться.—?Я… это разве удобно?—?Я привык нести ответственность за своих пациентов.Она улыбнулась. Правда, улыбка вышла чересчур грустной.—?Меня зовут Дельфиниум. А Вы сами ранены. И, если я правильно сужу, ранение давнее.—?Меня застали врасплох. Так куда Вам? Да, я?— Филипп фон Гогенгейм.В представлении, положенном по этикету, впрочем, не было нужды. Девушка с цветочным именем и так знала всё про него. И куда как раньше, чем когда его личность раскрыл тот маг воздуха.Но он её не боялся. Нет, не потому, что мог свести на нет фактически любую магию. Невозможно бояться ту, кто так доверчиво склоняет свою голову тебе на плечо и улыбается. Так невесомо, так щемяще-нежно.***Кухулин, признаться, уже надумывал пустить в ход руну парализации и руну молчания. Теобальд орал, не переставая, буквально с того момента, как появился на пороге. А с прибытием Дельфиниум и её… знакомого ор перешёл едва ли не на ультразвук. Чуть позже к нему присоединились Ирмалинда и Эйджи, проявившие редкостное единодушие?— мол, негоже убийце оставаться здесь. То, что существовала и другая версия событий, похоже, их совершенно не волновало. А голова от этой дикой какофонии раскалывалась.—?Так, заткнулись все! Кто не хочет нормально разговаривать, могут посидеть в своих комнатах, иначе посидят под рунами!Смерив Кухулина недовольным взглядом, Ирмалинда продефилировала в направлении своей комнаты. Эйджи, что-то буркнув, вышел на улицу, чуть ли не пинками выгнав перед собой бедного Диармайда. Доминик что-то тихо обсуждал в углу с Ассасином и Георгием, алый плащ которого, надо сказать, был изрядно потрёпан.Леонид с ужасом наблюдал за трапезой их нового знакомца. Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм, он же Парацельс, уничтожал старания хозяйки со скоростью саранчи. Спагетти с баклажанами, запечёная рулька с картофелем и морковью. И половина шоколадно-грушевого торта, переданного хозяйкой, как только она узнала о визите именитого врача. А вот бокал с вином был тронут лишь наполовину. Раны его затянулись, а белый плащ был отобран для стирки. И сейчас молодой человек сидел в плотном чёрном пуловере с воротом, чёрных брюках, высоких серых сапогах до колен и портупее с серебристой отделкой. Необычно?— но Кастеру это очень шло.Дельфиниум в гостиной не было. Представив своего гостя, девушка быстро ускользнула на второй этаж и до сих пор не появилась. Со стороны выглядело невежливо?— но вида залитой кровью блондинки никто бы долго не выдержал.—?Я потерял Слугу! Арчер! Это не какой-то там Кастер! Это?— Слуга рыцарского класса! А эта чернь припёрла его сюда!Главный нытик всё же решил остаться. Поигрывая шнурком от плаща, ирландец взглянул на него.—?Ты правда не вникаешь в ситуацию? Если этот Кастер смог убить твою Арчер, то это не просто Кастер.Цепи ныли до сих пор. И он догадывался, куда делась его энергия, а потому зло топнул ногой по направлению к Слуге этой рыжей твари.—?Я знаю, кто это! Создатель современной основы магии! И я требую, чтобы вы его наказали за Арчер!—?А я хочу услышать его версию того, что произошло.Дельфиниум совершенно бесшумно появилась на пороге комнаты и теперь со спокойным достоинством взирала на беснующегося Теобальда. Она была свежа и сейчас даже представить было невозможно, что некоторое время назад на ней живого места не было. Длинные серебристо-белые локоны распущены, лишь несколько широких прядей собрано в две косы от висков и до затылка, где их держит серебряный гребень с цветком из жемчуга и мелких бриллиантов. Простое нежно-розовое длинное платье с рукавами-фонариками и серебристой вышивкой на корсете и юбке украшают бледно-розовые тканевые орхидеи по линии плеча и подолу.—?Он убил мою Слугу! Что тут может быть неясного?!При виде девушки Парацельс спешно вытер шоколад с губ и стыдливо потупился, глядя на оставшуюся половинку торта.—?После того, как Вы сами напали на меня.Заявление было шокирующим. Нет, многие это подозревали, но услышать своими ушами подобное… Вздохнув, Дельфиниум повернулась к Теобальду.—?Я не видела начала битвы. Но, когда я прибыла туда, он не нападал. Нападал ты. На раненного, который на тот момент не нёс угрозы. Как ты всё это объяснишь?—?Он?— вражеский Слуга!—?Аргументный аргумент.Усмехнувшись, Кухулин кинул быстрый взгляд на Георгия. Тому явно было, что сказать, но сейчас в разговор он предпочитал не вмешиваться. Видимо, врождённая тактичность. Дельфиниум же, пройдя наконец в комнату, села на диван рядом с их гостем. Она не боялась его. Опыт подсказывал, что опасаться стоит некоторых из тех, кто с ними на одной стороне.—?Иными словами, ты решил, что любой Слуга в городе враждебен нам, и сыграл на опережение. Теобальд, ты идиот.—?Заткнись! Какая-то кукла не смеет осуждать мои действия! Ты ОБЯЗАНА исполнять мои желания! Я приказываю тебе служить мне! И убить эту тварь!При этих словах Георгий нахмурился, сделав было шаг по направлению к Теобальду. То же самое совершил и Ланселот. Но Дельфиниум всего лишь одним жестом остановила обоих мужчин, а затем встала и подошла к Бартомеллою. Глядя прямо в его серо-голубые глаза, она не боялась. Не потому, что её защищали. Что-то надломилось в ней самой. Изменилось.Мельком пронеслись воспоминания. Они с Лео выбирают костюмы для празднования Хэллоуина. Роман дарит ей кольцо. Чедомир передаёт кварц, подмигивая и улыбаясь своей тёплой улыбкой. Она беседует с Ланселотом и Леонидом на кухне о временах рыцарей Круглого Стола. И другие, не такие радужные. Ольга тащит её на эксперимент. Тот разговор с Романом, когда она выяснила, что Теобальд хочет её использовать как подстилку, а Ольга дозволяет ему это. Гибель первого отряда. Смерть Чедомира и слёзы Ирис.Они все были людьми. Хорошими, очень хорошими. Они так же хотели жить и заслуживали этой жизни, как и Анимусфиа с её обожаемым принцем. Вот только те люди делали что-то и для других, а не только для себя. И даже жертвовали собой.Так почему кто-то вправе так ими играть? Почему кто-то считает, что может вертеть остальными, как игрушками? Почему Ольга и Теобальд считают, что ради их желаний люди должны идти на смерть?Голос девушки был ледяным.—?Я?— Дельфиниум фон Айнцберн. Одна из древнейшего клана Айнцберн, Лордов Севера. И если ты ещё раз посмеешь общаться со мной или с кем-то ещё из нашей команды в таком тоне, то узнаешь, на что я действительно способна. Я не шучу.Сжав зубы, Теобальд пристально смотрел на неё. Перевес сил не на его стороне. Увы. Но в Халдее он доберётся до этой девки.—?По возвращении твоя хозяйка напомнит тебе твоё место. И Роману, что кинул меня на игрушку. Я отберу тебя у него. Греть твою кукольную постельку он больше не будет.Зря, зря он произнёс эти слова. Стерпеть угрозы в свой адрес девушка ещё бы смогла. Но он затронул Романа, самого близкого ей человека.В комнате ощутимо похолодало; Кухулин даже выпустил изо рта струйку вполне себе видимого пара. Окна покрылись морозными узорами. А Дельфиниум указала на грудь Теобальда пальцем.Пальцем, словно сотканным изо льда.—?Если ты посмеешь тронуть моего брата, то я помещу тебя в стазис и буду постепенно превращать воздух в твоих лёгких в лёд. Поверь, я смогу это сделать.Короткий замах?— и на щёку девушки опускается истеричная пощёчина.—?Не смей угрожать королю Ассоциации! Весь твой грязный род безумцев я уничтожу в прах!Она вздрагивает. Всё же это больно. Но вместе с болью пробуждается и злость. На него, того, кто сейчас стоит перед ней и упивается своей маленькой победой. Над женщиной. На мужчину этот нелюдь руку бы поднять не посмел.Одно движение?— и изящная ладонь девушки перехватывает его за запястье. А синие глаза, не отрываясь и не моргая, смотрят в его лицо.—?Преображение.И вот на лице Бартомеллоя проступает сначала изумление, а затем ужас. Ибо воздух в его лёгких начинает преображаться сначала в воду и, тут же затвердевая, в куски льда.Филипп, до этого изумлённо хлопающий глазами, осмотрелся по сторонам.—?Может… деть его куда-то? Нам бы поговорить.Ещё несколько секунд Дельфиниум смотрела на Теобальда, а затем моргнула, сбрасывая магическое сосредоточение и возвращая воздух в лёгких молодого человека в прежнее состояние.—?Советую тебе пройти в свою комнату, Теобальд. Если ты не хочешь повторения.—?Ты ответишь за это.Резко развернувшись, Теобальд покинул гостиную. Наверняка он тут же помчится жаловаться Ольге. Но вот только она далеко. Утерев платком, заботливо предложенным ей Ланселотом, испарину со лба, Дельфиниум вновь опустилась на диван, виновато взглянув на Парацельса.—?Простите. Неловко вышло, право.Вздохнув, мужчина отпил из бокала и поморщился. Без торта не так уж и вкусно.—?Я этого ожидал. Он не привык думать.Преодолевая желание лечь на диван и прикрыть глаза, блондинка кивнула.—?К сожалению, у них с его невестой это общее. Но пока речь не об этом. Вы упомянули, что хотели о чём-то поговорить?Улыбнувшись, Парацельс мягко взглянул на неё.—?Вы странные люди. Откровенно здесь чужие. Как и я, что жил на пару столетий раньше этого времени. Чарльз Бэббидж же несколько лет как мёртв. Человек, которого я ещё нашёл ранее, считается современником. Если бы существовал не на страницах книг.Кухулин невесело усмехнулся, пытаясь закурить трубку.—?Кастер, ты не представляешь себе, насколько ты прав. Мы, видишь ли, из будущего. Официально?— спасители человечества от уничтожения. Неофициально?— ищем одну всемогущую реликвию для тупой малолетней стервы.—?Кухулин! —?Дельфиниум повернулась к нему. —?Можно было… тактичнее?Пожав плечами, ирландец с наслаждением затянулся трубкой, чувствуя, как обволакивает табачный дым лёгкие.—?Прости, цветочек. Но это как нельзя лучше отражает нашу миссию.Посмотрев на Кухулина, Парацельс недоумённо похлопал глазами.—?И куда вы в таком ослабленном состоянии? Да и не похоже, что именно Вы из будущего.—?Не, я?— экспонат ооочень древний. Кухулин, герой Ирландии. В этом… замесе в классе Кастер. А из будущего наши Мастера, наш начальник и Теобальд. Да, вот такое хреновое будущее.При этих словах ирландского Кастера Дельфиниум тихо хихикнула. Воспользовавшись тем, что Парацельс отвлёкся, она смогла разглядеть его повнимательнее. И признала, что более красивого мужчины она не встречала.Высокий, весьма изящно сложенный, Парацельс был очень привлекателен внешне. На вид ему нельзя было дать более двадцати лет. Правильные черты лица, чётко очерченные губы, прямой нос. Длинные иссиня-чёрные волосы сейчас свободно стекали по плечам и спине, выгодно контрастируя с белоснежной кожей. Но самым примечательным были глаза. Большие, цвета свежего мёда, льющегося из кувшина, и такие добрые, тёплые…Лучезарно улыбнувшись, Филипп всё же утащил запечённую грушу.—?Да, раз Ассоциация в столь безрадостных руках… Нам нужен Джекилл. Несмотря на его второе лицо, это тот человек, который делает нужные и правильные вещи. Быть может, здесь мы увидим, как грызня за власть подводит финал в существовании не только Ассоциации.Улыбка так осветила и без того прекрасные черты лица, что Дельфиниум пришла в восторг. Но, увидев полуулыбку Георгия, показывающую, что её чувства были замечены, смутилась и опустила взгляд в пол, совершенно не зная, куда себя деть. Сердце стучало чаще обычного, а щёки пунцовели. Что же с ней такое происходит?—?Джекилл? Персонаж романа?И голос её звучал тише обычного. Впрочем, возможно, что это всего лишь симптомы недостатка энергии.Парацельс кивнул, с нескрываемым наслаждением обсасывая грушу. Леонид поглядывал на Дельф. Губы спартанца подрагивали. Да, не рассмеяться было тяжело. Но нет, над детьми смеяться нельзя.—?Как интересно.Тихо похихикивая?— до того забавным и милым было смущение Дельф,?— Кухулин отложил трубку.—?А чего ты удивляешься? Был же король Артур женщиной.Парацельс изумлённо посмотрел на него, на несколько мгновений даже забыв про лакомство.—?Женщиной?!Сев на пол, Кастер скрестил ноги по-турецки, словно готовясь погрузиться в медитацию.—?Ага. Сам лично видел.Вновь отпив вина и поморщившись, Кастер покачал головой.—?Каких чудес не бывает. Да, раз вы здесь, то рекомендую найти Джекилла. И не столкнуться бы кое с кем.Вздрогнув, Дельфиниум в волнении сжала руки в кулаки. Расставание с Парацельсом было неизбежным, она это понимала. Но не ожидала, что это будет так… горько. В попытках отвлечься гомункул перевела взгляд на Георгия и только тут заметила его порванный по низу плащ.—?Георгий, что с твоим плащом? На тебя тоже кто-то напал?Досадно поморщившись, Райдер кивнул.—?Да. Я ощутил битву между Кастером и Арчер и уже двигался туда, как на меня напала свора гигантских чёрных псов со словно бы горящими пламенем глазами. Потому я задержался. Прошу меня простить.Вздохнув, Парацельс отставил бокал в сторону.—?Кажется, ?кое-кто? нас нашёл.***На улицы Лондона опустилась ночь. Редкие прохожие спешили, надеясь побыстрее оказаться в своих домах, в том самом месте, где они ещё хоть как-то могли считать себя в безопасности. И постоянно оглядывались. Беспрестанно и обеспокоенно. Нынче по ночному Лондону бродить было небезопасно.И дело было не только в грабителях. Что-то иное нависло над городом. Что-то более жуткое.Но шагающий по тротуару мужчина в алом плаще являл собой полную противоположность остальных припозднившихся путников. На лице его играла улыбка, а в зелёных глазах плясали огоньки какого-то радостного предвкушения. Словно бы сегодня должно произойти что-то настолько значительное, что навсегда изменит его мир к лучшему.Собственно, выделялся он не только улыбкой, но и вообще всем своим обликом. Мужчина был красив. Очень красив. Его не портили даже широкие скулы и квадратный подбородок. Глаза глубокого изумрудного цвета обладали мистической притягательностью, а улыбка этого человека могла обаять любого. Длинные бледно-золотые волосы были собраны в хвост, а голову венчала шляпа. При ходьбе он опирался на искусно выделанную трость с золотым навершием в виде головы льва, глазами которому служили два рубина. Да, он выглядел щёголем. И богачом. Но, несмотря на это, он не боялся стать мишенью для грабителей. Они бы его просто не заметили.Ибо то был не просто человек. Генрих Корнелий Агриппа фон Неттесхайм, чародей, истово преданный Ассоциации магов. Всю жизнь он работал на благо Ассоциации, и, надо сказать, отплатили они ему добром за добро. Но когда это было…Сейчас же он находился в Лондоне. В Лондоне тысяча восемьсот восемьдесят восьмого года. И город… он был каким-то странным. Словно бы декорации, возведённые для какого-то великолепного спектакля. И Агриппа чувствовал, что ему в нём уготована одна из главных ролей.С того момента, как увидел в толпе своего заклятого врага?— Парацельса.Да, они сотрудничали ранее. Были вынуждены, вернее сказать. Но общего языка они не могли найти никогда. Идеи Гогенгейма не просто пахли, они смердили откровенной ересью. Подумать только, открыть человечеству мир магии! Посвятить этих жалких людишек в сакральный мир волшебства! И ведь Филипп искренне верил, что это послужит во благо. Что эти идиоты поймут, что за дар он им хочет предложить.—?Глупец.Агриппа даже не заметил, что последнее слово он произнёс вслух. Ну ничего. Он ранее побеждал Парацельса, сделает это и теперь. Благо, Ассоциация его не забыла. И снабдила самым нужным.Губы мужчины сжались в тонкую линию, а в глазах полыхнула ненависть. Верно, снабдила. Но они не знали пока, что в первую же схватку их баргесты полегли, точно бы являлись простыми бродячими псами.И убил их ни кто иной, как Слуга.Героический Дух. В этом чародей, представляющий класс Кастер, не сомневался. Ауру Героя он бы не перепутал ни с чем. Главный вопрос был в том, откуда он взялся? До вчерашнего вечера в городе именно его не было, Агриппа знал чётко.Но факт оставался фактом. Героический Дух расправился с его баргестами. И, судя по возросшей магической энергии, в городе он был явно не один. А это значило одно: как ни крути, а помощь требовалась теперь уже самому Агриппе. И не только от марионетки, что шла рядом с ним в форме духа.—?Берсеркер, покажись.Тщеславие. Пожалуй, именно оно заставило его приказать Слуге материализоваться, когда в том не было нужды. Лэй-линии на секунду напряглись и вот рядом с ним появилась девушка.Довольно высокая, она была облачена в пышное белое свадебное платье без рукавов, с юбкой, чуть закрывающей колени и чёрной сеточкой от груди и до шеи. На ногах?— длинные металлические сапоги на высоких каблуках, голова украшена большим рогоподобным украшением, обрамляющим её голову и шею, к которому сзади прикреплена чёрная вуаль. Рыжие волосы связаны в пучок, а длинная чёлка закрывает два глаза?— золотой и серебряный. Идеально прекрасное лицо, но пустое, лишённое каких бы то ни было эмоций. Руки, затянутые в тонкие белоснежные перчатки, сжимают гигантскую булаву, которую девушка, очевидно, использует в качестве оружия.Так выглядела Слуга класса Берсеркер. Гомункул, созданный учёным Виктором Франкенштейном, и получивший название монстр Франкенштейна. И, хоть она и была безумна, уговорить её пойти с ним не составило труда. Всего-то и нужно, что притвориться учёным, таким же, как её создатель. И пообещать ей пару.Развитие чудовища не ушло далеко от детского. Обмануть её было проще простого. Ну, а случись что, он легко сможет её убрать. Такому магу, как Агриппа, это по силам. К тому же, он рассчитывает на более сильного союзника в этом городе. А монстр Франкенштейна… пушечное мясо, которое не жаль пустить в расход.—?Мы почти пришли, Берсеркер.Тихий рык был ему ответом. Вот ещё один недостаток этого класса: с ними не поболтаешь. Усмехнувшись, Агриппа пнул носком ботинка лежавший на дороге камешек.—?Ничего, скоро, очень скоро он поймёт, как сильно ошибался тогда. И я заставлю его заплатить. За всё.***Погода в Лондоне, в чём они смогли лично убедиться, была точно капризная и переменчивая леди. Когда менее получаса назад они выходили из дому, было довольно тепло, несмотря на вечер, но буквально за пять минут небо покрылось тучами и даже казалось, что вот-вот пойдёт снег. Ветер был не сильным, но таким пронизывающим, что за секунду пробирал до костей. Словно бы сама природа готовилась к чему-то поистине страшному.Группа из двоих мужчин и одной женщины спешно шла по улице, периодически осматриваясь. Благо, в такую погоду прохожих на улице считай что не было, поэтому риск быть замеченными кем-то сводился почти к нулю.Кем-то, кроме вражеских Слуг.Дельфиниум, зябко кутающаяся в белую шаль, в который раз позавидовала Георгию и Ланселоту, которым в их призрачной форме холод был не страшен. Она же дико мёрзла, несмотря на то, что, казалось, родившись на севере и обладая магией льда, к холодам должна была быть привычна. Но увы. Белоснежное платье с алым поясом, многослойной юбкой, обильно украшенной кружевом, рукавами-фонариками и закрытым воротом, расшитом рюшами и жемчугом, от холода защищало слабо. Беда была в том, что, когда они выходили из дому, этот наряд, купленный на остаток от продажи её браслета-цепочки из золота, рубинов и мелких бриллиантов, был вполне подходящим. Хорошо, что хоть шаль она захватила, иначе бы замёрзла вконец. Поправив выбившийся из причёски?— косы, уложенной на затылке в пучок?— локон, девушка с грустью отметила, что, похоже, пальцы её по цвету скоро сравняются с глазами.Но она не жаловалась вслух. Леонид терпел то же самое, ему сейчас так же неприятно, как и ей. Так какой смысл будет в том, если она начнёт клясть холод?—?Он врач в королевском госпитале. Думаю, он с пониманием отнесётся к нашей просьбе.Парацельс был весьма воодушевлён, несмотря на сетования Леонида, что его проще убить, чем прокормить. Хотя потом Сейбер спешно поправлял Мастера, что нет, не проще. Но всё же Кастеру было стыдно за уничтоженную пасту с сырным соусом и кекс в сметанном креме. Но он маг. И в его время такой еды не было. Слабое, конечно, но хоть какое-то оправдание.—?Х-хор-рошо, е-если т-так.Голос девушки мысленному её приказу быть ровным не подчинялся, а дрожал, то и дело сбиваясь, а зубы стучали друг о друга с такой силой, что этот звук должен был разбудить всех жителей ближайших окрестностей. Сейчас гомункул хотела только одного: чтобы до нужного им госпиталя они добрались как можно быстрее.Посмотрев на синюшные лица, Парацельс покачал головой и лишь слегка повёл рукой. Воздушные потоки усилились. Но в то же время стали значительно теплее.С облегчением выдохнув?— теперь они хотя бы не рискуют замёрзнуть,?— Дельфиниум про себя вновь изумилась силе мага. Но вслух ничего об этом не сказала. Когда доходило дело до разговоров с ним, девушка настолько сильно смущалась, что не могла связать и двух слов. Да и лишний раз старалась на него не смотреть из-за предательски алеющих в такие моменты щёк.Но всё же выказать свою признательность было нужно.—?Спасибо…И вновь заминка? Как его называть? Сэр? Банально. Кастер? Она лишний раз старалась не обращаться к Слугам, используя их класс. Но с остальными-то она была дольше знакома.Но Филиппу явно было не важно, как к нему обратятся. Он просто довольно улыбнулся.—?Не за что.Грустно вздохнув, девушка огляделась, стараясь отвлечься. Она не понимала саму себя. Этой эйфории, считай тут же сменяющейся беспричинной грустью. И не было то влиянием Сингулярности.Нечто большее.—?Мы почти пришли.Филипп указал на здание из красного камня с арочными окнами балкона. Несмотря на общую изящность строения, отчаянно ощущалась гнетущая атмосфера больницы. Но вряд ли она заставила встать на месте врача и судорожно вздохнуть. Нет, завернувшийся вокруг них воздух в сферу стал словно бы живым, готовясь защищать их.Вздрогнув, Дельфиниум огляделась по сторонам. Так и есть. Сенсоринг сработал чуть запоздало?— это уж точно из-за Сингулярности,?— но всё же ауры она ощутила чётко.—?Здесь ещё двое. Кастер и Берсеркер.Мгновенно материализовавшись, Георгий перехватил меч поудобнее.—?Мастер, прошу, не ввязывайтесь в эту битву. Поберегите энергию.—?И вы не ввязывайтесь. Это ко мне.Филипп, в мгновении ока став серьёзным и сосредоточенным, вгляделся в один из многочисленных переулков.—?Кого ты вновь надеешься выставить против меня, цепной пёс?Сначала был лишь тихий смех. А потом на свет вышел высокий мужчина в алом плаще. Бледно-золотые волосы его трепал ветер, а на лице играла торжествующая улыбка.—?Ты не рад встрече со мной, Филипп?При этих словах вражеского Кастера стоявшая рядом с ним… девушка напряжённо зарычала. Дельфиниум вздохнула, думая, что будь здесь Кассандра, выбор подручного она бы оценила.—?Монстр Франкенштейна.И вновь рычание, только теперь уже явно обращённое к ней. А Агриппа?— в личности Кастера у неё тоже не было сомнений,?— повернулся. И на лице его промелькнуло восхищение.Филипп улыбнулся, покачивая головой.—?Извини, коллега, но ты был весьма навязчив.Проигнорировав высказывание, Агриппа улыбнулся настороженной Дельфиниум и перевёл взгляд на Георгия.—?У тебя занятные знакомые, Филипп. Хорошо, что мы встретились таким составом. К ним у меня тоже есть вопросы.—?Если они пожелают, то ответят. Но побыстрее, у нас важное дело.—?Не к доктору Джекиллу, часом?—?Прозорливость никогда тебе не изменяла.Обворожительно улыбнувшись, блондин покачал головой.—?Видишь ли, так получилось, что мы тоже туда. И вам придётся нас пропустить.—?Пропустить? Быть может, лучше пойти вместе? Знаешь ли, врачи люди очень занятые. Не хотелось бы тратить его время.—?Мой юный друг, у меня дело, не терпящее отлагательств. И не нуждающееся в посторонних ушах.При этих словах Берсеркер вновь угрожающе рыкнула, повернувшись к Дельфиниум и остальным. Не сводя с неё глаз, девушка отвела руку за спину, готовясь в любой момент атаковать магией.Парацельс не сводил с Агриппы взгляда. Нет, сам он в атаку не кинется. Этот факт был доказан множество раз. Он кинет в бой это гениальное творение, память о котором останется запечатлена на страницах книг.—?Я бы пропустил тебя. Сугубо ради интереса: сумеешь ли ты найти общий язык с ним. Но леди мёрзнет.Агриппа рассмеялся, эффектно откинув волосы за спину.—?О, милая юная леди. Думаю, эту проблему смогу решить я. Не хотите ли Вы пойти со мной, дорогая?Не выходя из-за спины Парацельса, Дельфиниум качнула головой.—?Нет. Я пришла сюда со своими друзьями. С ними же это место и покину.—?Благородная леди не побежит за первым позвавшим. Ты не знал?—?Жаль, очень жаль. Миледи, Вы даже не представляете себе, с кем связались. Впрочем, сейчас у меня иная цель. Вы убили моих баргестов. И я хочу поквитаться.Георгий при этих словах Кастера выступил чуть вперёд.—?То сделал я. Со мной придётся разбираться.—?Извините, Георгий, это не ему спрашивать. Баргесты не его.—?То были мои баргесты. Мне их отдала Ассоциация. Не вмешивайся, Филипп, и не пострадаешь.Дельфиниум напряжённо замерла, готовясь пустить свои способности в бой по первому сигналу. Агриппа говорил очень уверенно, словно бы имел в запасе ещё какой-то козырь кроме бедняжки Берсеркера. А, значит, им следовало быть осторожными.Фонари вдруг пару раз моргнули, а затем и вовсе погасли, погрузив улицу во тьму.—?Ты удумал покрасоваться передо мной? Не стоит, эти люди ничего тебе не сделали.—?Филипп, ты не понял? Они мне нужны для расплаты за баргестов. Ты должен понимать, что это?— не игрушки. Дробящая Темница!Несколько столбов, словно бы созданных из чистых молний, возникли вокруг Дельфиниум, а затем резко сжались, словно бы желая разрезать её тело. Она ожидала удара?— то, что она связана с Георгием, девушка не скрывала. Но того, что произойдёт дальше, уже не ожидал Агриппа.Едва коснувшись её тела, столбы рассыпались в пыль.—?То есть они виноваты в том, что ты напал на Георгия? Я не думал, что ты настолько неразумен. Это последнее предупреждение. Нападёшь в третий раз?— пожалеешь. Ты не знаешь, на что я способен.Весьма заинтересованный взгляд был брошен вражеским Кастером в сторону Дельфиниум. Нет, она не магически иммунная, невозможно. С таким-то потенциалом. Значит…Вновь обратив своё внимание на Парацельса, он презрительно улыбнулся.—?Не тебе решать, с кем мне сражаться.Вздохнув, Филипп покачал головой.—?Нет у нас на тебя времени. Посиди, подумай о своём поведении где-нибудь от нас подальше. Фонтан Теурга.Земля дрогнула. И больше ничего не произошло. Картинно расхохотавшись, Агриппа воздел руки к небу.—?Браво, Филипп! Потрясающе! Берсеркер, разберись с ними.Резкий рывок, сопровождающийся вспышкой молнии?— и вот уже легендарное создание Франкенштейна заносит огромную булаву над Дельфиниум. Впрочем, сокрушительный удар так и не совершается: сталь соприкасается со сталью. Аскалон в руках Георгия парирует выпад.Улыбнувшись, Филипп даже начал было приплясывать от удовольствия.—?Всё же ты предсказуем.Ничего не было ровно полминуты. Но после земля вокруг Агриппы осела примерно в радиусе сорока ярдов. А потом из-под неё забили горячие гейзеры на высоту более двух десятков ярдов, подбрасывающие мага в центр круга, где уже набиралась горячая вода.Крики Агриппы прозвучали лишь фоном. Гораздо важнее сейчас для Дельфиниум была Франкенштейн. Ибо она улыбалась.?Ну конечно же!?—?Филипп, нет!Но было поздно. Отпрыгнув в сторону, Берсеркер, взревев, ударила булавой в землю. Секунду, как казалось, ничего не происходило, но на самом деле энергия концентрировалась в оружии Франкенштейн.А затем был удар.Огромное сплетение из молний, напоминающее дерево, взвилось вверх. Вот закричал Георгий, вскакивая на Баярда, Ланселот закрыл собой Леонида. И на мгновение стало тихо. Ужасающе тихо.А затем молнии проклятым ливнем обрушились на площадь, где стояли герои.—?Щит Сопряжения.Их накрыл алый купол, соткавшийся будто бы из подкрашенной воды. Но урона более не ощущалось. Наоборот, словно бы энергия, что обрушивалась на них, шла им же. Вот только от купола отделялись языки пламени, бьющие в Берсеркера.—?Бедняжка. Её опять обманули.С жалостью Дельфиниум смотрела на гибнущую Берсеркер. В пламени, отделяющемся от щита, на самом деле не было нужды: Небесный Фантазм Франкенштейн был самоубийственным по своей природе. Вот она обратила свой взор туда, где стоял Агриппа, в последний раз, а затем рассыпалась мириадами золотых искр.Для неё всё было кончено. И, надо сказать, в этот момент Дельфиниум даже ей завидовала.Ощущения пропали. Совсем. Вздрогнув от охватившего её ощущения собственного бессилия, блондинка вцепилась в плечо Парацельса, желая обрести опору. Но увы. То, что она сделала изо всех своих оставшихся сил, для него было лёгким касанием.Обернувшись, мужчина перехватил её за запястье, мягко придерживая.—?Я не рассчитывал, что она настолько ослаблена. Обычно ответные удары не слишком сильны.Вздохнув, блондинка опустила вниз голову.—?Это был её Небесный Фантазм. Самоубийственный. Как у…—?Жаль, это уникальное создание. Живое. Такой незаслуженный конец. Но Агриппа нас ещё навестит. Он не любит проигрывать.Она поднимает на него взгляд индиговых глаз. Полный тоски и невыразимой боли.—?Что ж, ещё одно доказательство того, что для нас нет места в этом мире.Из рукава белого плаща выглянул гомункул, ласково потёршийся о руку девушки, прежде чем спрятаться.—?Это никто не в праве решать.И улыбка её вышла грустной. Словно бы вымученной.—?Филипп, я…Блондинка запнулась. По имени она его не называла. В горячке боя?— да, но это совершенно другое. Не так, когда они так близко.—?Жаль её. Но сейчас под угрозой и наши жизни. Нам нужны помощники. И цель близка.Кивнув, девушка в последний раз взглянула на то место, где секундой ранее стояла Франкенштейн.—?Да, конечно.Придерживая девушку за руку, Кастер повёл её в сторону госпиталя.—?Это странно. Но этот Слуга… я его не ощущаю. Он точно здесь?Парацельс через плечо взглянул на Ланселота. Рыцарь не скрывал своего замешательства.—?Он Вас удивит. Уверяю.Гомункул лишь кивнула. Несомненно, такое умение скрывать своё присутствие впечатляло. Достойно Асассина. Загадочно улыбнувшись, Парацельс взглянул на неё.—?О чём подумала Зимняя Леди?Алые губы тронула робкая улыбка.—?Зимняя Леди… Так называли Юстицию фон Айнцберн. Она была моей… Ох, прости, ты не об этом спрашивал.—?Какое красивое имя.—?Нам всем дают очень мелодичные имена. Юстиция. Кресзентия. Сиглинд. Айрисфиль. Илиясфиль. Сэлла. Лизритт. Ирмалинда.Каждое имя из этого списка незаживающей раной было вырезано на её сердце.—?Тебя тревожат эти люди.Ступив на крыльцо здания, девушка грустно вздыхает.—?Их всех создал Джубахтсейт. Как и меня. И пятеро из них уже мертвы.—?Невероятно… —?от изумления медовые глаза мага округлились. —?Гомункулы могут жить вечно.Ей пришлось закусить губу, чтобы не разрыдаться.—?Не мы. Мой срок ограничен восемнадцатью годами. Через несколько дней мне исполнится семнадцать.Он ничего не ответил. Он был некогда стар. Он тогда устал от жизни и лишь потому пошёл с ними. Они надеялись, что он переменит своё решение. Так они говорили. А он был под Печатью. Не жив и не мёртв. И жаждал смерти. Её он понимал. И прекрасно знал, что слова здесь не помогут.Переступая порог госпиталя, Кастер обратился к ним всем.—?Я наслышан, что он человек хороший. Но всё же он представляет класс Берсеркера. Лучше быть настороже.Георгий приподнял бровь, тем самым выражая своё изумление.—?Берсеркер? С таким умением скрывать свою ауру я думал, что он будет Асассином.—?Оценив его возможности, думаю, что он может быть и Асассином. Но всё же он Берсеркер.Задумчиво оглядевшись, Райдер обратился к Мастеру:—?Дельфиниум, если произойдёт что-то непредвиденное, сможешь унять его без крови?Вздохнув, блондинка кивнула, потянувшись к жемчужным пуговицам на вороте платья.—?Да, думаю, это не составит труда.Одобрительно кивнув, Райдер искренне старался не рассмеяться, глядя на изумлённого Парацельса. О секрете Рулер он не знал и, видимо, истолковал всё превратно. Но вот в вырезе платья мелькнули узоры Командных Заклинаний… хотя нет, прежде стали видны синяки от уже использованных. Потупив взгляд, девушка плотнее запахнула шаль на груди.—?Это, можно сказать, моя привилегия. По два Командных Заклинания на каждого Слугу.—?Привилегия. Пожалуй, это весьма полезно. Боль?— великая цена. Но жизнь превыше.Филипп толкнул дверь в одну из комнат. Выбор был сделан по воле любопытства. Здесь звучала самая горькая нота скорби и отчаяния, боли и непонимания. Светловолосая женщина со впалыми от усталости глазами сидела в центре большой комнаты, прижимая к себе черноволосую девочку. Без ноги. В углу жалась маленькая рыженькая девчонка. Один её глаз небесно-синий. Второго нет. Как и половины лица, съеденного кислотой. Да, это комната для детей, которые страдают от непонимания, что теперь они не такие, как все.—??Я уверена, что я не Ада,?— сказала она. —?Потому что ее волосы завиваются в такие длинные локоны, а мои вообще не вьются. И я уверена, что я не могу быть Мэйбл, так как я всё знаю. А она, ах! , она знает так мало. К тому же… Она это она, а Я это я, и… Ух, как это всё непонятно! Так, посмотрим, знаю ли я всё, что знала раньше. Пятью четыре?— двенадцать, а шестью четыре?— тринадцать, а семь на четыре это… ах! Я так никогда не доберусь до двадцати. К тому же таблица умножения не имеет никакого значения. Попробуем географию. Лондон столица Парижа, а Париж столица Рима, а Рим… —?нет, это ВСЁ неправильно, я уверена. Меня переделали в Мэйбл!—?Так, сейчас я скажу:?— Когда зеленый… —?и она скрестила руки на коленях, как она всегда делала, отвечая уроки, но её голос звучал хрипло и странно, а слова получались не такими как всегда:Когда зелёный милый крокодил,Начистив гуталином хвост,Глядит как катит воды НилЧерез покрытый снегом мост,То чтобы с голодухи не пропасть,Он быстро выпускает когтиИ, широко разинув пасть,Улыбкой зазывает рыбок в гости.—?Это совершенно неправильные слова,?— сказала бедная Алиса и её глаза снова наполнились слезами, когда она продолжила: ?Я точно стала Мэйбл и мне придётся жить в этом убогом маленьком домишке, и у меня не будет игрушек и, ох! Мне придётся учить столько уроков! Ну, уж нет! Если Я?— Мэйбл, то я остаюсь здесь. Пусть они себе заглядывают сюда и уговаривают:"Поднимись наверх, дорогуша!? Я только взгляну на них и спрошу:"Кто это ?я?? Сначала ответьте мне, а уж потом, если я действительно являюсь данным лицом, я поднимусь, а если нет, я останусь здесь, внизу, до тех пор пока не стану кем-нибудь ещё??— но боже мой,?— зарыдала Алиса?— мне ХОЧЕТСЯ, чтобы они заглянули сюда. Мне ТАК надоело быть здесь одной!?*?— читала женщина по памяти, чтобы успокоить девочку.На открывшуюся им картину невозможно было смотреть без слёз. Всхлипнув, Дельфиниум вновь чуть сжала руку Парацельса. Она уже сто раз пожалела о том, что пришла сюда.Эти дети… их-то за что? Они ведь ещё совсем маленькие.—?Нет, он не здесь.Филипп потянул её прочь от игровой. Увы, нужный им человек был в месте не менее неприятном. Чтобы найти его, им потребовалось спуститься в морг.—?Добрый день, Генри.Тонкий блондин среднего роста, совсем ещё юноша, повернулся к ним и оглядел своими невероятными изумрудно-зелёными глазами. При виде девушки он спрятал за спину окровавленную иглу.—?Здесь дни не кажутся добрыми.Выдавив из себя вежливую дежурную улыбку, Дельфиниум склонилась в реверансе, размышляя о том, что, похоже, встреченные ими сегодня Берсеркеры?— самые странные за всё время пребывания их в Сингулярностях.—?Простите за беспокойство, сэр.Вздохнув, доктор набросил на искорёженное тело, которое пытался сшить до приемлемого состояния, чтобы выдать родным, простыню.—?Что вас сюда привело?Ланселот, честно признаться, без конца сканировал человека, что был перед ними. И ничего. Ничего, что позволяло бы предположить, что перед ними Слуга.—?Нам нужна помощь. Мы ищем…Девушка запнулась, не зная, как правильно сформулировать мысль. Да ещё надо быть предельно осторожной, чтобы не разозлить Берсеркера. Иначе им придётся ой как несладко.Юноша лишь склонил голову на бок, прежде чем отойти к столу и омыть руки в стоящем на нём тазу.—?Продолжайте, я не кусаюсь. Пока что.—?Мы ищем… в городе участились убийства…?Браво, Дельфи. Была бы тут Ирмалинда, она бы не упустила возможности проехаться насчёт твоих умственных способностей. Несомненно, ему многое это скажет.?Кинув взгляд на женские очертания под простынёй, юноша изогнул брови.—?Да?Оглянувшись на мужчин, блондинка кивнула, понадеявшись в отношении Джекилла на свой дар Харизмы. Остальные, видимо, дружно подверглись заклятию молчания или же набрали в рот воды. Поняв взгляд Дельф, вперёд вышел Леонид.—?Да. И при этом кто-то становится сильнее. Ближе к цели. И его цель?— уничтожение человечества.Вздохнув, Джекилл вернулся к столу и откинул простынь, являя выпотрошенное тело женщины.—?И как её вырезанные гениталии поспособствуют уничтожению человечества? Я могу с уверенностью сказать, что в городе есть маньяк. И ему мало кто желает мешать. Люди думают, что он чистит город от нечисти. И, не будь они чьими-то дочерьми, то и я бы думал так же. Половина навек искалеченных детей здесь?— их дети.Да, без сомнения, в словах доктора была доля правды. Вот только, похоже, говорили они о разном.Дельфиниум, воспользовавшись тем, что Леонид взял на себя дипломатию, занялась сканированием. Но не стоявшего перед ними Берсеркера?— в том, что он был Слугой, она была уверена. Она сканировала жертв.И от некоторых из них исходили остаточные следы магии.Леонид, спокойно смотревший на тело?— видел и похуже,?— вновь обратился к Генри:—?Джек Потрошитель?—?Да. Он подкидывает мне работы. Не меньше, чем что-то скрывающий Скотланд-Ярд. Журналисты уже судачат, что тут причастна корона. Так вяло идёт расследование. Я же считаю, что они ищут не там. Это не жестокость. Убийца знает, как убивать и как резать. Это не просто врач. Это женщина. Так методично, с умом. Мужчины так не убивают.—?Простите, а вот эти тела? Что-то есть, что отличает этих жертв от других?Изящная белоснежная рука гомункула указала на интересующие её тела. Она знала. Почти наверняка. Но нужно было быть абсолютно уверенной, прежде чем что-то утверждать.Впервые за время встречи доктор улыбнулся.—?Скотланд-Ярд их не связывает. А я не могу им сказать. Это Кэтрин Эддоус. Её считают четвёртой жертвой Потрошителя. Этот мужчина убит, как считается, грабителями. Но зачем грабителям вырезать сердце у простого библиотекаря? Или у вон той швеи?Да. Именно так, как она и подозревала. Все кусочки паззла сошлись в единое целое.—?Верно. Грабителям незачем. Это делает Слуга.—?И потому Скотланд-Ярд никогда не поймает Джек.Дельфиниум глубоко вздохнула. Да, то, что она собиралась сказать, было самоубийством…, но этим же была и вся эта авантюра с Сингулярностями. Да и, в конце концов, у них не было другого выхода.—?Они не смогут. Но сможем мы.—?Несомненно, она заинтересуется магами. Но, я так понимаю, интересует вас не только серийный убийца?Брошенный украдкой взгляд Дельфиниум на Парацельса заставил Георгия улыбнуться.—?Да. Нас интересует вообще всё необычное, что происходит в этом городе. Ибо только разгадав загадку Лондона, мы сможем вернуться.—?Что-то, помимо Джек? Она здесь не единственная убийца. За последнее время, что странно, участились убийства проституток.Задумчиво кивнув, блондинка огляделась по сторонам.—?Джек действует не одна. Вернее, убивает людей не только Джек. Есть ещё кто-то.—?И все они происходят в неблагополучном районе?— Уайтчепеле.Решение было не из лёгких. Но, увы, этой игрой руководили не они.—?Что ж, мы знаем место. И единственный выход?— отправиться туда.—?Убийца не глуп. А я бы хотел провести ночь дома.Блондинка обвела всех собравшихся взглядом.—?Одинокая девушка гораздо более привлекательная приманка. Так что пойду я.Ланселот сделал шаг вперед.—?Вы хотите сказать, что Потрошителю будет казаться, что девушка одинока?Дельфиниум мягко улыбнулась ему. Ну конечно же, рыцарь ни за что не оставит даму без защиты.—?Да, Ланселот.Вновь склонившись над телом, Генри тяжко вздохнул. И сидеть бы дома, да даже на работе…, но он не мог. не теперь.—?Да, ночь обещает быть долгой.***В гостиной этим вечером было как-то по-особенному уютно. Весело потрескивал огонь в камине, наполняя комнату теплом, а большой рыжий кот мирно урчал, свернувшись калачиком в кресле. В воздухе витали ароматы персиковых и бледно-розовых чайных роз, что стояли в хрустальной вазе на столе, а также испечённого собственноручно Дельфиниум торта со сливочным кремом, украшенного клубникой и малиной. В чашках дымился чай с бутонами засушенных цветков?— любимый чай хозяйки дома. Атмосферу уюта не нарушал даже хлещущий за окнами ливень, скорее, он добавлял этому вечеру нотку неизъяснимого очарования.—?Всё же еда в это время прекрасна…Филипп так и замер на пороге, вгрызаясь в хлеб с ветчиной. Медовые глаза удивлённо хлопали ресницами, глядя на одинокую девушку.—?Ты одна?Отвернувшись от окна, Дельфиниум приветливо улыбнулась и утвердительно кивнула, втайне порадовавшись выбору своего наряда: лёгкая белоснежная блуза, чёрный пояс-корсет и синяя пышная атласная юбка в мелких цветах чуть более светлого, чем основной, оттенка сидели изумительно. Ворот блузы украшала подаренная ей утром Ланселотом сине-белая брошь-камея в обрамлении маленьких бриллиантов, а белоснежные волосы были завиты на кончиках в изящные локоны.—?Ну, не совсем одна. Вон то рыжее чудо любезно составило мне компанию.Задумчиво кидая взгляды с ветчины на кота, Филипп решил, что ему ветчина нужнее, хоть кот и милый. А авокадо, малину и яичницу тот вряд ли будет.—?Да, с обществом тебе повезло. А то тем, в ком можно быть уверенным, начинает изменять выдержка.—?Если ты о Теобальде, Ирмалинде или Эйджи, то эти трое всегда такими были. Будешь торт?—?Хм, можно попробовать. Но я про постоянно о чём-то шепчущихся Леониде с Ланселотом и Георгием. И бешеного Кастера.Нарезая торт, гомункул покачала головой. С Кастером ситуация была особенно сложная.—?Присаживайся. Леонид, Георгий и Ланс обсуждают создавшееся положение. Георгию не нравится задумка с ловлей на живца, меня он впутывать не хочет. А Кухулин… тут вообще всё сложно.Спешно заталкивая яичницу в рот, чтобы поскорее взяться за торт, Кастер похлопал глазами, глядя на Дельф.—?Сильно сложно?Присев на диван, девушка на несколько секунд замялась, не зная, как лучше объяснить сложившуюся ситуацию.—?Видишь ли, его Мастер… она нам очень помогала в предыдущих Сингулярностях. В первую очередь финансово. Но в Лондоне Ирмалинда заявила, что Кассандра нам не нужна и мы можем обойтись без неё. И Кассандра нас покинула, приказав Кухулину остаться с нами.—?Так в чём проблема? Ему так противно общество благороднорожденной троицы, что он едва ли не воет?Не зная, куда деться от охватившего её смущения, девушка обратила свой взгляд на букет, и, достав из вазы одну розу, провела кончиком пальца по лепесткам.—?Нет, на них ему плевать. Видишь ли, он в эти дни себя отлично чувствует. Получает много маны от Мастера.Всё же взявшись за торт, Филипп долго молчал. С набитым ртом было тяжело говорить.—?Разве это плохо?Однако, вопреки логике, Дельфиниум кивнула.—?Энергию мы получаем разным образом. Два самых очевидных: еда и секс. А от еды в таких количествах ману он не получит.Облизывая пальцы, Филипп задумчиво облизал губы.—?Остаётся близость.Ей отчаянно захотелось попросить его не делать так больше. Но не потому, что видеть подобное ей было неприятно. Скорее, наоборот.—?А он влюблён в неё.—?Да, приятного мало. Наверное, совсем нет.Она кивнула и, словно бы застеснявшись этого, поспешно отвела взгляд. Вновь облизав пальцы, Филипп посмотрел на неё.—?Что-то не так?Как было объяснить охватывающие её чувства при его виде? То возникшее буквально с первого дня их знакомства желание быть ближе к нему, стать для него не просто временным союзником, а чем-то большим? Желание заботиться о нём, дарить нежность? Она не знала. И вовсе не была уверена в том, что нужно это объяснять.—?Нет, всё в…Громовой раскат прервал слова девушки. Испуганно вздрогнув, Дельфиниум вжалась в спинку дивана. Грозу она не любила. Боялась.Взглянув в окно, Кастер качнул головой.—?Ужасная погода. Я родился осенью. И всегда на мой день рождения было тепло, солнечно. Кругом было так ярко. Золото и пурпур.Кот, проснувшийся от громового раската, недовольно мяукнул и вновь принялся устраиваться поудобнее. Наблюдая за ним, Дельфиниум чуть улыбнулась.—?Осень… Я ни разу её не видела, хотя тоже рождена в это время года. Замок Айнцберн стоит высоко в горах и почти всегда там лежит снег.Достав что-то из кармана, Филипп бросил это в вазу, стоявшую у дивана.—?Каждое время года по-своему прекрасно. Хотя, я всегда любил весну. Пробуждение и рождение. Настоящая красота.—?Я не видела ни одного времени года. Лишь на фотографиях, что показывал мне брат. Но точно помню, что двадцать первого сентября на земле у замка уже лежал снег. Он был таким чистым и мягким…Пожалуй, это было единственное её тёплое воспоминание о замке. День, когда она впервые увидела красоту снега.Парацельс, до этого не сводящий взгляда с вазы, повернулся к ней.—?Двадцать первое сентября?—?Да. Обычно гомункулы появлялись в феврале, но в этот раз Ахт решил отклониться от плана. А что, что-то не так?Улыбнувшись, Филипп наклонился к вазе, которая уже была полна распускающихся ветвей яблони, нежно-кремовых роз и фиолетовой сирени.—?Я появился на свет двадцать первого сентября.В восхищении глядя на цветы, Дельфиниум чуть не пропустила мимо ушей последнюю фразу Филиппа. Но, когда до неё дошёл смысл его слов, сердце, казалось, забилось чуть чаще.Можно ли это было счесть за знак судьбы?—?Сейчас ты сочтёшь меня романтичной дурочкой…, но мне почему-то показалось, что одинаковая дата рождения?— это знак…Филипп, вытащив веточку сирени, уверенно вдел её в волосы девушки.—?Весна тебе к лицу.Мерное урчание кота прервалось, когда в дверь настойчиво постучали.Вздрогнув?— визитёр, да ещё и в такое время, был неожиданным,?— девушка встала с кровати и подошла к двери, нещадно кляня себя за то, что решила озвучить свои мысли про знаки. Ну кому, кому это нужно?—?Кто там?—?Миледи, это доктор Генри Джекилл.Охнув, блондинка торопливо открыла дверь, впуская внутрь промокшего молодого человека.—?Проходите, Генри.Зайдя в квартиру, молодой мужчина откинул с лица налипшие золотые пряди.—?Я учуял вас по пути на вызов. Очередная жертва Потрошителя.***Комнатка была маленькой. И толпа зевак, желающих взглянуть на новую жертву, лишь усиливала это ощущение. Странные люди?— будто бы им в радость смотреть на окровавленные тела. Дельфиниум бы дорого отдала, чтобы иметь возможность не находиться здесь. Но увы. Это было тесно связано с ними.Жилище было бедным. Небольшой очаг, письменный столик, возле которого ютился деревянный стул, да кровать, застеленная пёстрым покрывалом. Видимо, хозяйка пыталась таким образом придать спальне хоть каплю уюта. Однако сейчас это покрывало было обагрено кровью, а сама несчастная лежала на кровати. Всё её тело было так чудовищно изувечено, что невозможно было поверить, что человек способен на подобное зверство. Тот, кто сделал это, был монстром.Лицо, иссечённое глубокими ранами и изуродованное почти до неузнаваемости. Разрезанное горло, отрезанные груди, снятая в некоторых местах кожа. Внутренности были вынуты и лежали повсеместно?— под головой убитой, на столе, под ногами. Зверство?— иначе сие назвать было нельзя.И запах. Тяжёлый медный запах, пропитывающий всё пространство комнаты. Казалось, что его можно резать ножом. Дышать было почти невозможно, голова кружилась, а подбирающаяся тошнота только усиливала дурные ощущения.А самым страшным было то, что у жертвы были длинные рыжие волосы.—?Высокая. Выше пяти с половиной футов.Леонид тяжко вздохнул. Сходство было колоссальным. Насколько о нём можно вообще судить.—?Она не платила шесть недель! Кто мне вернёт эти деньги? Кто вообще теперь сюда заселится?Домовладелец Джон Маккарти?— пухлый мужчина средних лет, гневно топал ногами, крича в лица офицеров.—?Да, беды объединяют людей.Ланселот осуждающе покачал головой, повернувшись к Дельф.—?У неё нет Магических Цепей.—?Да… Я знаю. Командные Заклинания на Кухулина… они бы исчезли… Но какое сходство…Всхлипнув, девушка отвернулась, закрыв руками лицо. Всё равно, кто это был, менее чудовищным совершённое убийство от этого не становилось.Генри, окончив осмотр, отошёл в сторону, позволяя забрать тело девушки. Но замер, словно к чему-то принюхиваясь.—?Она здесь.Дельфиниум вздрогнула, оглядываясь. На тонких пальцах правой руки девушки танцевали мелкие снежинки. Диармайд, вопреки своему Мастеру отправившийся с ними, замер, готовый материализовать копьё.—?Асассин…—?Неужели она захотела посмотреть на реакцию на свои деяния?Филипп повернулся к выходу.—?Воспользуемся шансом и нападём на неё?Георгий покачал головой. План ему откровенно не нравился, преимущество было не на их стороне. Но другого выхода не было.—?Может. А, быть может, она выманивает нас.—?О, это несомненно.Вздрогнув, Дельфиниум инстинктивно придвинулась поближе к Парацельсу.—?Нас же больше. Она должна это понимать.Филипп взял её за руку.—?Полагаю, она голодна.Георгий усмехнулся.—?Выйти против семи магов, шестеро из которых ещё и Героические Духи… Никому не пожелаю так оголодать.—?В любом случае мы не узнаем, почему она нас провоцирует, пока не пойдём за ней.Эффектно взметнув полами плаща, Филипп вышел из маленькой комнатушки, ведя Дельфиниум за собой. Переглянувшись с Ланселотом, Георгий пожал плечами.—?Увы. У нас нет выбора.Маленькая беловолосая девочка скользнула в переулок, стоило только выйти из дома. Филипп, Дельфиниум и присоединившийся к ним Генри замерли.—?Это и есть Потрошитель? Ребенок?Было еще одно, что смущало Парацельса. Асассин не пряталась.В ответ на вопросительный взгляд Георгия Дельфиниум кивнула.—?Несомненно. Это и есть Асассин, Джек Потрошитель. Но ведёт она себя несоответствующе своему классу.Диармайд прерывисто вздохнул, вглядываясь в переулок.—?Она заманивает нас куда-то. Миледи, я думаю, Вам лучше отправиться домой.Прикрывший глаза Парацельс кивнул.—?Я знаю, в каком направлении она бежит. И куда ведёт. Вернее, к кому. Проводите Дельфиниум домой.Испуганно вздрогнув, девушка чуть сжала его руку.—?Филипп, я не оставлю тебя в опасности!—?С Агриппой давно пора свести счеты. Не бойся, я его сильнее.Пожалуй, именно этот момент стал переломным. Сейчас, когда она чётко осознала, что Филиппу грозит опасность, Дельфиниум поняла, что не хочет его отпускать.Она боялась за него. Она боялась потерять его.—?Он опасен. Если уж он решил нападать во второй раз, то наверняка подготовился. Кто знает, какие козыри у него в рукаве? А на меня не действует магия.—?Не было такого, чтобы я ему уступил. Все будет хорошо.—?Но я могу помочь! Сейчас дождь и я в силе!Да, возможно, это было бы так. Не будь девушка практически опустошена. Еда восстанавливала энергию плохо, а полноценного отдыха у неё не было давно.Филипп положил ей руки на плечи, глядя в глаза.—?Это не тот враг, на которого необходимо бросать все силы. Но он заинтересован тобой. Лучше тебе быть в безопасном месте.—?Интересуется мной? Почему?При этих словах девушки Георгий опустил голову, чтобы скрыть улыбку. Диармайд и Ланселот быстро переглянулись.—?Ммм… он явно тобой заинтересовался. Лучше тебе быть подальше от поля боя.Происходящее всё больше напоминало бред. Или же какой-то хитрый ход, где все знали обо всём, кроме неё самой.—?Филипп,?— девушка мягко смотрела в его глаза,?— нет никаких предпосылок в его заинтересованности мной. Я для него такая же Слуга, как Ланселот или Георгий.Мягко ей улыбнувшись, мужчина сжал ей плечи.—?Иди домой, принцесса. Все будет хорошо.Губы её дрожали, а из индиговых глаз покатились слёзы, оставляя мокрые дорожки на щеках.—?Филипп… я боюсь потерять тебя.—?Только не сегодня. Ну, беги.Вздохнув, она порывисто его обнимает. И пусть все смотрят?— это уже неважно.—?Ну-ну, все будет хорошо. Мы все скоро вернемся. С вкусненьким. Хочешь сладенького?Его руки ложатся ей на спину, сквозь тонкую ткань блузы ощущая слабое тепло тела. Несомненно, он будет рад, когда она окажется в безопасности. Вот только… нет смысла обманывать себя. Эгоистично?— но Филипп желает, чтобы она осталась.—?Просто возвращайся скорее.Ещё несколько секунд она вдыхает его запах. Мёд и молоко. Это с самого начала их знакомства показалось ей странным?— от врачей, как говорил брат, всегда пахнет медикаментами. Но тут ничего такого. Лишь тепло. Тепло и солнце.—?Как можно скорее, принцесса.Печально вздохнув, она отступает на пару шагов.—?Береги себя, Филипп.—?Скоро вы вместе выпьем чая, Дельфи.Дельфи… Кто, кроме брата, её так называл? Кажется, Чедомир. Ох, как давно это было.—?Я буду ждать тебя.Улыбнувшись ей, Филипп решительно двинулся в сторону проулка в сопровождении меняющегося на глазах Генри. Лицо молодого мужчины из сосредоточенного и добродушного искажалось в безумное и яростное.Повинуясь мысленному приказу Дельфиниум, Георгий принял призрачную форму и направился вслед за врачами, держась на некотором отдалении. Мало ли, что удумает Асассин. Да и интересовало его кое-что. Сначала Франкенштейн, теперь Джек. Как Агриппа заставляет их идти за собой?—?Моя леди…Проводив удаляющуюся процессию взглядом, Дельфиниум кивнула, поворачиваясь к Диармайду.—?Идём быстрее. Потом, если не будет препятствий, вернёшься к ним. Им сейчас нужна будет любая помощь.—?Отвечаешь за неё.Леонид грозно ткнул пальцем в грудь Диармайду, прежде чем увести Ланселота за собой. Вслед за остальными. Копейщик тяжело вздохнул. Какое-то странное чувство снедало его. Предчувствие чего-то нехорошего.—?Пора, миледи. С ними всё будет в порядке.***И вновь дождь. Казалось уже, что он тут лил, не переставая. Ужасные раскаты грома, то и дело раскалывающие небеса молнии… Но она этого уже не замечала.Взгляд Дельфиниум, стоявшей у окна в гостиной, был устремлён в ночную тьму. Где-то там, в месте, сейчас казавшемся столь далёким, шло сражение. Филипп против Агриппы. Смертельная дуэль.Сердце её замирало при одной мысли о том, что что-то может пойти не так. Потому она и оставила там Георгия, потому и приказала Диармайду возвращаться. Кто знает, какие козыри были в руках у Агриппы. В том, что он будет сражаться нечестно, блондинка не сомневалась. А так и у Филиппа будет поддержка.Она боялась за него. До дрожи, до ужаса боялась. В тот момент, когда он принял вызов врага, внутри неё словно что-то надломилось. Именно тогда, глядя в его медовые глаза, Дельфиниум поняла, что, если случится самое страшное и Парацельс погибнет там, то закончится и её жизнь. Та, лучшая её часть, расцвеченная необыкновенными ощущениями тепла, смущения и всепоглощающей нежности, что она испытывала, когда находилась рядом с ним. И пусть они и были знакомы меньше двух недель, это время стало по праву самым чудесным в её жизни.И сейчас Филлипа хотели отнять у неё.—?Нет! Он?— превосходный маг. И там Ланселот, Георгий… Они не допустят…—?С кем ты говоришь?Дельфиниум, вздрогнув, оторвала взгляд от темноты за окном и доброжелательно улыбнулась стоявшему рядом Доминику. Она так была поглощена своими мыслями, что и не заметила того, что в комнате уже не одна.—?Прости, Доминик. Я слишком сильно задумалась.Внезапно её охватил страх. Страх другой природы, уже не за чужую жизнь, но за свою. Захотелось бежать, спрятаться. Лишь бы не видеть взора тёмно-карих глаз.Вспомнился разговор с Романом в Халдее. И только сейчас Дельфиниум поняла, как брат был прав. Во взгляде Доминика ясно читалась кровожадность. И безумие.Усмехнувшись, маг подошёл на шаг ближе, лишая гомункула возможности отступить. И одновременно любуясь ею. Да, поистине это было прекраснейшее создание из когда-либо существовавших. Идеальные черты лица, белоснежная кожа, чистый индиговый цвет глаз, длинные серебристо-белые волосы, сейчас уложенные в небрежную косу. Нежнейшее лёгкое платье небесно-голубого цвета с рукавами-фонариками, расшитое белоснежным цветочным кружевом и оборками лишь подчёркивало чистоту и невинность красавицы.Она была великолепна. Цель всей его жизни сейчас стояла перед ним, являя собой то, к чему его семья стремилась поколениями. Но это создали не они.Доминик почти не спал ночами, пытаясь разгадать то, как же всё-таки Ахту удалось совершить такое чудо. Дельфиниум была не только прекрасна, но и, что было ещё более невероятным, она вела себя почти как обычная женщина. Это поставило мага Изельма в тупик. Он знал гомункулов, знал о них много больше, чем большинство магов. Он свою жизнь потратил на них! И был уверен, что их функции не могут превышать заданную программу. Но Дельфиниум… она ЖИЛА. Она испытывала такие эмоции, реагировала так, что становилось ясно: это не программа создателя. Он бы просто не смог предугадать такое.И цели Доминика сместились. Совсем чуть-чуть, но всё же. Он знал, как ему понять то, как работает это создание.Её нужно было попросту разобрать.Хорошо, что ему никто не помешает. Асассин он запретил вмешиваться Командным Заклинанием, Ирмалинда, Теобальд и Эйджи только рады будут избавиться от Дельфиниум, а остальных сейчас нет дома. Он успеет. Ему хватит времени.Но для начала он хотел её услышать.—?Скажи, почему?—?Прости, я не поняла вопроса.Покачав головой, созидатель вновь вперил в неё взор тёмно-карих глаз. Ему требовался ответ.—?Мы тут уже вторую неделю. Твоя задача?— сделать всё, чтобы облегчить наш путь. Однако вместо этого ты любезничаешь с этим Кастером. Вражеским Кастером, который лишил нас Арчера, а ты, вместо того, чтобы убить его, притащила в дом. Почему ты отступаешь от заданной программы?Ей вспомнился Эмия Киритцугу. Его холодный взгляд. И бесчувственные слова.?Я не привязываюсь к вещам. Поверь, как только ты усвоишь своё место?— тебе станет легче.?Место вещи. Гомункулы?— не люди. Всего лишь расходный материал.Но так считали не все.—?Теобальд напал первым. Филипп не хотел битвы, но его вынудили защищаться. А сейчас Филипп помогает нам. Больше, чем Бартомеллой, Тосака и Ирмалинда вместе взятые.—?Вздор!Близко, слишком близко он подобрался к ней. Вздрогнув, блондинка отступила на несколько шагов, но тут же упёрлась спиной в стену. А над ней чёрно-серебристой тучей нависал разъярённый Изельма. Таким его она не видела никогда.—?Ты?— всего лишь кукла. Создание с определённой программой. Ты не можешь испытывать эмоций. Так почему ты так вцепилась в этого определённого мага?Глаза блондинки полыхнули фиалковым огнём.—?Кажется, ты забываешься, Доминик. Прекрати угрожать мне, иначе мне придётся использовать свою силу.Он видел демонстрацию её возможностей в той стычке с Теобальдом. И был впечатлён. Однако сейчас Доминик лишь расхохотался. Дико. Жутко. Безумно.—?Торговцы зельями хороши. Если знаешь, где их искать. На меня час не подействует ни одна магия! Даже магия эпохи богов! И, поверь, на тебя у меня хватит времени!Увы. Он не лгал. Сканирование это подтвердило. Оставался лишь один выход. Но с вероятностью в девяносто девять процентов эта атака убьёт и её.—?Ты мало знаешь о гомункулах, Доминик Изельма. Мы способны чувствовать. И я рада тому, что Филипп с нами, что он помогает нам. Потому что он достойный человек. Я это знаю. Я разговаривала с ним каждый вечер, в отличии от тебя, кто его всего несколько раз видел.Она пыталась его отвлечь, одновременно посылая зов Георгию. Должно получиться. Если затянуть разговор…Увы.?Так вот оно что…?Доминик покачал головой. Неужели они всё это время ошибались? Неужели все их опыты… Но нет. Он видел гомункулов. Знал, что они из себя представляют. Но и Дельфиниум он видел. Её… личность.Но, в конце концов, она была всего лишь обычной куклой. Интересно, а она способна испытывать боль, как другие чувства?Резкое движение?— и он обхватил её нежное горло своими пальцами, перекрывая ей кровоток.—?Если бы я не знал гомункулов, я бы решил, что ты влюбилась в него.Восхищение, промелькнувшее в синих глазах гомункула, было неподдельным.—?Я не… рождена из любви… И не знаю, что… значит быть… с кем-то… Но те… чувства, что… я испытываю рядом… с Филиппом… для меня?— всё…Кровь ушла с её лица. В глазах лопнули сосуды. Но она всё продолжала смотреть на него. И всё же попробовала атаковать магией. Но, как и ожидалось, бесполезно. Перенапряжённые Цепи лишь отозвались жуткой болью.Неужели таков будет её конец?..—?Ты?— всего лишь вещь. Вещь, которая должна знать своё место.Энергетический контур вздрогнул?— видимо, кукла пыталась материализовать своё оружие как Слуги. Но из-за нехватки праны ничего не вышло. А он лишь усилил хватку.И позвоночник девушки переломился под его рукой.—?Ты могла бы стать идеальной женой ему, Дельфиниум.Это не было ни сарказмом, ни насмешкой. Просто констатация факта.А потом всё вокруг окрасилось алым. В тот же миг, как с тела сошли две метки, горло созидателя было пронзено кинжалом. Руки мага разжались, отпуская уже бесполезное тело. Пытаясь зажать рану на горле, он обернулся.Филипп даже не взглянул на него. На груди Дельфиниум, вслед за метками Агриппы, медленно выцветали метки Асассин. Опустившись перед ней на колени, он вложил ей в руки свой кинжал. Его искания, что были в рукояти, должны ей помочь. И он ей поможет. Возложив руки на её груди, у самого сердца, он вложил в неё всё, что знал.Георгий потрясённо застыл в дверях, не сводя взгляда с тела девушки. Как, как было такое возможно? Они ведь все отправили её в безопасное место…—?А в итоге оказалось, что безопаснее ей было бы с нами,?— словно бы прочитав его мысли, подавленно произнёс Диармайд.Филипп сосредоточено сидел на полу, не прерываясь ни на миг. Методично сращивая ткани. Заводя процессы. Он врач. Он обязан помочь.—?То же самое было с Айрисфиль. Она погибла так же.Нет, Дельфиниум не рассказывала Георгию об этом. Он видел это в её снах. Все смерти гомункулов Айнцберн. Раз за разом.—?Она не умерла!Райдер лишь печально вздохнул. Увы, он смотрел на всё это иначе.—?Она не дышит, Филипп. И я ощущаю отток энергии.Вырвав кинжал из рук девушки, Филипп разбил рукоять, извлекая маленький алый кристалл, чтобы затем пропихнуть его в горло гомункулу. Георгий тихо молился. За Дельфиниум. За Филиппа. За тех, кому суждено продолжить этот путь.—?Ну же, Цветочек, ты же не покинешь нас.Последним, что она помнила, была боль. Но её девушка уже испытывала. Нет, не в реальности: первый раз в мыслях. Айрисфиль. Когда-то Кирей точно так же сжал ей горло и сломал шею. А затем и Киритцугу. И вот сейчас это происходит снова, но уже с самой Дельфиниум.Вспышка боли. Такая яркая, что на секунду заслоняет все остальные ощущения. А потом темнота…Только почему-то опять возвращается боль. Сердце, её измученное остановившееся сердце вновь делает несколько ударов. В лёгкие проникает воздух; ощущения не из приятных?— кажется, что он расцарапает их в клочья. И свет. Яркий свет, пробивающийся сквозь сомкнутые веки.Облегчённо выдохнув, Филипп аккуратно поднимает девушку на руки и переносит на диван, устраивая поудобнее. Из рукава извлекается маленькая пробирка с голубой жидкостью. Да, на вкус она неприятна. Но придаёт сил. Магических. Уверенно набрав её в рот, он прижимается своими губами к губам девушки, переливая зелье, чтобы Дельфиниум не поперхнулась.Ощущения были… странными. Горечь… что-то горькое, похожее на некачественное вино. Хотелось выплюнуть, но, пересилив себя, девушке удалось сделать несколько глотков. И запах. Знакомый запах мёда и молока. А также тепло губ, прижимающихся к её губам.Вздрогнув, Дельфиниум открыла глаза.Отстранившись, Филипп стыдливо заалел.—?Извини, мне не стоило. Это было в лечебных целях.—?Филипп… спасибо…Лёгкие были словно в огне. Каждое слово давалось ей через ужасную боль. Но не поблагодарить его сейчас она не могла. Возможно, ни Филипп, ни Доминик не знают, что на самом деле значило это событие.Протянув к нему дрожащую руку, девушка коснулась ладонью щеки Кастера. Перехватив её руку, маг сжал её.—?Не трать силы. Тебе надо их копить. Отдыхай.Новая боль в районе груди заставила девушку стиснуть зубы. Ещё два Командных Заклинания исчезли, оставив синяки на белоснежной коже.Изумлённо посмотрев на её грудь, Филипп вопросительно взглянул на девушку.—?Чьи это?—?Точно не кого-то из наших… Скорее всего, погибла Медуза…