Сила воображения (1/1)

Клиа раздевается, привычно развешивая свои вещи на спинке стула. Он в курсе, что это плохая привычка, и дедушка пытался всеми силами пытался отучить внука от нее, но это было не в его силах. Расстегивая мелкие пуговки рубашки, он по-новому проигрывает перед внутренним взором события сегодняшнего дня. Очередное появление Нойза-сан, на этот раз не в обычной рубашке и бриджах, а в джинсах и обтягивающей футболке. Взяв свой коктейль, и продемонстрировав себя спереди, он уселся за столик, принципиально повернувшись к Клиа спиной, и тот смог вволю наблюдать, как перекатываются мышцы под тонкой тканью при каждом движении рыжего, пока Мизуки-сан не начал насмешничать, мол дырку в парне проделаешь. Клиа в этот момент мимолетно подумал про другие отверстия, и покраснел под противогазом, обругал себя пошляком, но от этого почему-то завелся еще больше. Воспоминание о широкой спине рыжего даже сейчас заставило Клиа почувствовать некоторое напряжение в паху. Раньше он бы испугался этого ощущения, но теперь он знал, что это просто сексуальное возбуждение. В конце концов, его очень давно никто не трогал там. Наглый парень, который пытался полапать Клиа после работы не в счет. У него тут же портится настроение. Клиа мог бы назвать этот вечер довольно приятным, если бы не этот тип. Он видел его в баре много раз до этого, имени он не запомнил, но они довольно часто болтали, и парень не казался каким-то опасным или озабоченным. Господи, нет! Темные короткие волосы, поставленные ёжиком, смуглое открытое лицо и красивые глаза. Наверняка, он сам был тем, за кем бегали мужчины и женщины, добиваясь его внимания. Клиа запускает руку в волосы, портя прическу. Совершенно же непонятно, что такому симпатичному парню понадобилось от совершенно заурядного парня в противогазе. Сам бы Клиа к себе точно не полез. Даже несмотря на то, что Мизуки-сан много раз говорил ему, что у него хорошая фигура, а его маска только еще больше привлекает внимание и волнует фантазии людей, для самого Клиа это была какая-то не слишком уважительная причина заинтересованности. И, уж конечно, ни его формы, ни якобы таинственность, не давала права чужому человеку прикасаться к нему таким образом! Его передергивает, когда он вспоминает, как его путь преграждает фигура. Не успевает он попросить человека подвинуться, как тот преодолевает расстояние между ними и толкает его к стене, так, что выбивает воздух из легких.

— Тшш, — раздается у его уха тихий голос. Чужие губы почти касаются его ушной раковины, близко, почти неприятно. Клиа желает отстраниться от слишком тесного контакта, но не тут-то было. Чужая рука ложится на его пояс, большой палец собственнически поглаживает обнаженную кожу его живота над ремнем. Это явно переходит все рамки приличия, но природная вежливость не дает Клиа просто сбросить ее, и он замирает, ожидая, что незнакомец все-таки скажет, что ему надо, ведь не просто же так его поймал. Вместо этого он с ужасом чувствует, как другая рука незнакомца скользит под его рубашку, а губы, чужие губы, касаются местечка за ухом. Клиа дергается и натыкается своим бедром на чужой стояк. К его горлу подкатывает тошнота, а в голове начинает шуметь от гнева. Быть затисканным извращенцем в какой-то грязной подворотне — ну уж нет! Он отталкивает незнакомца и заряжает ему кулаком в солнечное сплетение. Только в этот момент, когда его несостоявшийся любовничек делает непроизвольный шаг назад, Клиа видит его искаженное болью лицо и узнает его. Он некоторое время стоит над согнувшимся от боли парнем. Клиа немного его жаль, но в то же время он возмущен и зол.В конце концов, он бросает дурацкое ?Пожалуйста, больше не подходите ко мне!? и поспешно сбегает. Места, которых касались руки парня, кажется, до сих пор немного покалывает, хотя Клиа понимает, что это просто психологическое. Он никогда до этого не подвергался сексуальным домогательствам, и подобное для него внове. Очень странно — чувствовать себя таким… беспомощным. И ощущение губ, которые касаются его в столь интимных местах. До Нойза-сан никто никогда не касался ртом его ушей, но он делал это совершенно иначе, по-другому. Приятно. От воспоминаний о горячем языке, настырно ввинчивающемся в его ушную раковину, кожа Клиа непроизвольно покрывается мурашками, а его мысли летят дальше, подкидывая ему совершенно возмутительную картину, и вместо незнакомца дорогу ему перекрывает ядовито усмехающийся наглый хакер.— Уж я бы тебе задал, — бормочет Клиа недобро, но его тело считает совершенно иначе. Его словно окутывает сладкое оцепенение от мысли, что Нойз-сан пришпиливает его к стене, гладит пальцем крохотный участок живота. Клиа стонет, понимая, что сокрушительно проиграл собственному не в меру буйному воображению. Если бы это был Нойз-сан, то одного маленького поглаживания было бы мало. Парень закрывает глаза, проигрывая перед своим внутренним взором события вечера, измененные и улучшенные. Рука Нойза-сан проникает под рубашку, короткие ногти царапают сосок.

— Тшшш, —раздается у его уха сексуальный голос хакера, горячее дыхание раздувает волосы, острые зубки вцепляются в мочку, юркий язычок зализывает укушенное место, словно бы извиняясь. Клиа делает попытку оттолкнуть парня, но его руку перехватывают, кладут на ширинку, и блондин ощущает под пальцами пульсирующий член рыжего. В реальности Клиа глухо стонет, и падает на кровать, дергает замок на ширинке.

Воображаемый Нойз усмехается и шепчет ?Я знал, что тебе понравится?Его руки проникли в трусы, и вовсю мнут задницу Клиа, его пах развратно трется о его стояк.— Ну, пожалуйста, — молит Клиа, лаская свой член. С тех пор, как Нойз-сан выгнал его, он ни разу не занимался подобными вещами. Сначала ему было плохо физически и морально, потом —просто некогда. Но, оказывается, он нуждался в этом. В том, чтобы потрогать себя. ?Передернуть? — так говорил рыжий. Тогда наивный, как ребенок, Клиа и не понимал, насколько же это может быть приятно.— Ты хочешь большего? — спрашивает Нойз в его воображении, и Клиа только часто кивает головой, не в силах ничего произнести. — Какой похотливый. Но какой честный, — хвалит его Нойз-сан, оставляя в награду тут же начавший болезненно пульсировать засос на шее.

Его рука сжимает оба члена вместе, начинает неистово двигаться по ним. Клиа почти наяву чувствует уколы пирсинга, прикосновение горячей плоти к его.

По комнате разносится его частое дыхание, скрип кровати и влажное хлюпанье.Но он уже не слышит этого. Под его закрытыми веками раскрасневшийся рыжий вжимается в него сильнее, горячо дышит ему в ухо. А потом проводит языком по его противогазу. Но противогаза почему-то нет, и губы Нойза находят его рот. Тело Клиа изгибается дугой на кровати, и он с протяжным стоном кончает. Потом он долго лежит, бездумно уставившись в темноту за окном. Остывшее семя холодит его живот, неприятно стекает на простынь, но пока что это его не беспокоит.

Никто не говорил ему, что за ослепительной вспышкой наслаждения следует чувство одиночества и апатии. Его фантазия никогда не станет реальностью, Нойз-сан никогда не прикоснется к нему так, и уж точно не поцелует его, прижав к стене своим телом.Клиа сжимается в комочек и закрывает глаза, пытаясь убежать от этой страшной реальности хотя бы ненадолго.