Плохой мальчик и хороший мальчик (1/1)
1 Нойз уважал Мизуки. Нет, ну серьезно. Он считал, что Мизуки отличный парень, и работая с ним, Клиа в совершенной безопасности. Но, беда, у Мизуки был реально язык без костей. Не то, чтобы он говорил что-то неправильно, нет. Говорил-то парень хорошие вещи и из лучших побуждений. Но следовало учитывать личность того, с кем он говорит. Извращенную, мать его, личность. Нежданно-негаданно, а однажды вечером Нойз оказывается перекинут через жесткие колени, и на его обнаженный зад с толком и расстановкой опускается широкая ладонь. Подумаешь, он и сказал-то очередное ?плохое слово?, но Клиа тут же перестал улыбаться и всерьез отчитал его. Нойза это только распалило, и он, гадко улыбаясь, повторил свое грязное ругательство еще пять раз, глядя в распахнутые от праведного гнева глаза.
Он всего-то и хотел немного поразвлечься, наблюдая за красным от возмущения и смущения любовником. Вместо этого его, совершенно обескураженного, повалили на колени, стянули штаны и начали шлепать! На полном, блядь, серьезе! Нойза не лупили с детства, но тогда он не чувствовал ничего, было лишь нестерпимо обидно, теперь же к досаде примешивалась изрядная толика боли от ноющих ягодиц. Конечно, вначале Нойз возмутился. Громко и бранно. За что логично получил добавку. Нойз не боялся боли, скорее наоборот, но молчаливая методичность, с которой Клиа проводил экзекуцию, наводила на определенные мысли. Рыжий мог быть уверен: он не устанет, и рука у него не отсохнет, поэтому он сжал зубы, нечеловеческим усилием воли заставляя себя заткнуться. Ладонь замирает на полпути. Все-таки опускается на горящую огнем ягодицу, на этот раз нежно поглаживая и утешая.— Больно? Еще одна разница с поркой в детстве: у Нойза тогда не вставало. И на этот простой вопрос однозначно теперь он ответить не может. Он пытается отодвинуться, чтобы член не так явно утыкался в чужое бедро, но его попытка к бегству тут же пресечена: его удерживают за шиворот как шкодливого котенка. Осторожное: — Нойз, — раздается у его уха, — Тебе понравилось? Еще более неудобный вопрос.— Может, мне стоит продолжить? Нойз знает: Клиа никогда не сделает ничего, что бы ему не понравилось. Если он скажет ?нет?, то все тут же и закончится. Его мгновенно оставят в покое и даже принесут какую-нибудь мазь для выпоротой задницы. Проблема в том, что Нойз не уверен, что хочет, чтобы все заканчивалось. Но, кажется, сегодня его обычно ванильный партнер настроен особенно садистски. Ягодицы рыжего жжет огнем, поэтому когда поврежденной кожи касается горячий чуть шершавый язык, Нойз подскакивает от неожиданности.
— Ммм, нет… — вырывается у него.— Это значит ?Нет, прекрати, Клиа? или ?Нет, не останавливайся, Клиа?? Знаешь, я все еще в этом плохо разбираюсь, — звучит над его головой невинный голосок.— Я убью тебя, Клиа, — злобно обещает он, утыкаясь стремительно краснеющим лицом в подушку, и получает в ответ приглушенный смешок.
— А с чего это такой перфоманс? — с некоторой подозрительностью спрашивает Нойз, стараясь удержаться в шатком положении ?на боку?, поскольку его задница все еще чувствительна, а спереди… ну как бы тоже.— Мизуки-сан сегодня сказал мне ?Поступай с людьми так как хочешь чтобы поступали с тобой?. Нойз собирается выдать гневную тираду по поводу языка без костей одно личности, и головы без мозгов другой, но машет на все это рукой и только смеется в голос: — Намек понял. Но, думаю, он не это имел в виду.— Я что-то опять перепутал? — в замешательстве спрашивает Клиа.— Да. Но результат… ничего так. Мне в любом случае понравилось.2 Дедушка часто говорил, что хороший мальчик это тот, кто, даже уронив себе на ногу молоток говорит ?гадство?, а не что-то покрепче. Клиа был хорошим мальчиком. Он старался быть таким ради дедушки.
Но сейчас Клиа хотел сказать какое-нибудь ?плохое слово?. Очень хотел. Но его рот оказался занят, а сам он зажат между холодной кирпичной стеной и горячим и агрессивным бойфрендом.— Ммм-афф???— только и удается выдать ему.— Я по тебе соскучился, — объясняет рыжий, отлипая от него и давая вздохнуть. Клиа знает, что это только наполовину правда. Нет, Нойз наверняка скучал, но причина, заставившая его пихнуть любовника в темный переулок по дороге домой, была не в этом. Скорее в том, что придя, как обычно, за полчаса до закрытия бара, он застал там запоздалого посетителя, опасно балансирующего на барном стуле и, буквально пожирающего Клиа глазами рыжего мальчика. Не то, что бы Клиа был экспертом в мужской красоте, но восхитительные голубые глаза, россыпь веснушек на бледном аккуратном носике и тронутые блеском пухлые губки заставляли задержать дыхание и задуматься о вечном. Клиа даже не сразу замечает, когда Нойз появляется на пороге бара, и отлипает от мальчика только тогда, когда Мизуки ощутимо толкает его локтем и шипит на ухо. Нойз вздергивает бровь вопросительно и немного раздосадовано, и Клиа дарит ему запоздалую приветственную улыбку. Немного более слабую и рассеянную, чем тот этого на самом деле заслуживал.
Что бы там не говорили, Нойз не ревнив. Он просто адски ревнив. Он сжимает кулаки так, что короткие ногти впиваются в ладони и выдает самый ядовитый из своих оскалов. Мизуки нервно смаргивает, мальчик от страха чуть не падает со стула. Если бы в баре было молоко, оно бы моментально скисло. Клиа же улыбается ему в ответ и протягивает стакан апельсинового сока.
— Плеснешь чего-нибудь покрепче? – просит Нойз, опускаясь на соседний с единственным посетителем стул.
На лице Мизуки написано, что он готов выпихнуть их из бара прямо сейчас, и только то, что в помещении находится посторонний, не позволяет послать их нахрен без церемоний.— Знаешь, Клиа, на самом деле вы можете ид… — честно пытается он.— А мы никуда и не торопимся, — прерывает его Нойз, продолжая показывать зубы, — До закрытия еще двадцать минут. К тому же, у вас посетитель, — он кивает парню, словно только что его замечая. Тот серьезно кивает ему в ответ, и в этих чистых и честных глазах рыжий видит что-то такое, что заставляет его нехорошо так усмехнуться. Возможно, им действительно стоит покинуть бар сейчас, но вместо этого Клиа подливает в стакан любовника пятьдесят граммов рома и украшает долькой апельсина.
Потом взвинченный Мизуки скажет ему, что эти двадцать минут в своей жизни он может назвать одними из самых напряженных и страшных. Но это будет завтра вечером, когда они будут протирать стойку перед открытием. Сегодня же Клиа продолжает мило обсуждать с клиентом перипетии аниме-сериала, хотя в воздухе разливается тяжелая атмосфера. Блондин краем глаза замечает, что по виску его работодателя стекает капля пота, и только самообладание заставляет красноволосого не смотреть на часы каждые пять минут. Когда наконец-то мальчик допивает свой коктейль, многословно благодарит барменов и покидает заведение, а Клиа отправляется в раздевалку, он не может сдержать вздоха облегчения. Обычно из бара они выходят рука об руку, но сегодня Нойз прячем руки в карманы и идет чуть в отдалении. Клиа только плечами пожимает. Ну, рыжий уже большой мальчик, и иногда ему хочется свободного пространства. Ладно, подождем.— И часто этот хрен у вас бывает? — наконец не выдерживает он. Три минуты. Клиа усмехается про себя, но отвечает как можно более невинно: — Где-то раз в неделю, после выхода новой серии. У нас с ним очень много общего. Нойз закусывает губы.— Представь, он учится на повара. Нойз молчит, но дыхание выдает его гнев. С головой.— Правда, он симпатичный? Этот взгляд видели все враги Нойза прежде, чем валяться поверженными на земле, и по идее Клиа следует быть очень осторожным. Но, к сожалению, Клиа такой неосмотрительный. Он улыбается как можно шире и произносит громко и беспечно:— Он звал меня в гости. Последняя капля. Парень рычит, хватает его за грудки и запихивает в ближайшую подворотню, затыкая его рот насильным и глубоким поцелуем.
Именно поэтому Клиа не верит в это хмурое ?Я по тебе соскучился? И правильно делает. В нем нет ни грамма сожаления. Да и не ведет себя Нойз, как человек, который сожалеет о своем поступке. Напротив, оставив губы Клиа в покое, он переключается на соски, довольно болезненно выкручивая их через ткань футболки. И, запрещенный прием, вцепляется зубами в местечко под ухом, оттягивая кожу, прокусывая почти насквозь. Клиа протестующе хныкает. Недостаточно явно, чтобы Нойз бросил, лишь чтобы еще больше его раззадорить. Это завтра он будет ходить с угрюмым видом и неуклюже просить прощения. Сегодня же рыжий грубо толкает его лицом к стене, вжимается стоящим колом членом в ягодицы.— Я тебя сейчас трахну, — глухо обещает он. Клиа бормочет что-то невнятное между ?Нас кто-нибудь увидит? и ?Я не сходил в душ?, впрочем, с тем же (нулевым) успехом он мог бы распевать гимн Японии. Звякает пряжка ремня, его джинсы стремительно и неумолимо ползут вниз, рыжий шелестит упаковкой и тихо чертыхается, и Клиа ахает от сжигающей его волны боли и удовольствия.Получая свое вполне заслуженное наказание, которое не является на деле для него таким уж и наказанием, Клиа шепчет ?Прости меня, дедушка?. Дедушка наверняка был бы очень недоволен своим воспитанником, если бы узнал, что Клиа (иногда) дразнит Нойза специально, и на самом деле не такой уж Клиа и хороший мальчик.