Глава 4 (2/2)
Стайлс ненавидит танцевать, но здесь он любит играть на грани. Заигрывать, доводить, уходить. Возвращаться, заигрывать, исчезать. Появляться, получать минет в туалете и понимать, что лучше случайного – только случайное, случающееся с завидным постоянством. И сейчас у него есть время на это развлечение.Танцпол как каток. Гарри ненавидит его еще и за то, что ощущение скольжения – это как выбитая почва под ногами, нетвердое стояние на земле, землетрясение интенсивностью в пару баллов по шкале Рихтера. Но здесь кипит жизнь, здесь воздух горячий и терпкий не от сигаретного дыма, а от дыхания людей рядом. Он чувствует тела во влажных футболках, чувствует, как кто-то кладет руки ему на бедра – как будто ему снова 17, и он впервые тут. Эти ощущения накрывают каждый раз, заставляя до боли прикусывать язык, чтобы снова вернуть себя в реальность – в этот раз ты правишь парадом, ты выбираешь, и только тебе решать, кто из этих людей будет с тобой на 15 минут (или, если повезет, на час) сегодня.Этот мальчик танцует так, что Стайлсу становится почти неловко – то ли он до безумия пьян, то ли до безумия хочет не остаться сегодня один. Мальчишка в толпе, но ощущение, что он танцует один, для себя, и в его попытках соблазнения есть что-то инстинктивное – возможно, он и сам не осознает, что делает.Гарри смотрит, пожалуй, слишком пристально (этот парень как будто один из тех немногих подвидов ?до 20?, которые действительно вызывают интерес), поэтому тот открывает глаза и встречает взгляд.Его глаза сумасшедшие, но в хорошем смысле – Гарри думает, что это должно быть весело. Он любит развлекаться. Он любит смотреть таким мальчикам в глаза, облизывать губы, чуть прищуриваться – действовать по всем правилам. Чаще всего у них одна реакция – они подходят и почти предлагают себя. Потираются бедрами. Проводят руками по телу. Это все как торги, но не на цену, а на собственную выдержку. Уйдешь или нет, доведешь это до большего, чем флирт или остановишься? Чаще всего остановиться не удается. Но Стайлс просто не думает об этом сейчас. Здесь можно жить мгновением, можно не придумывать себе цель, которой необходимо добиться. Просто жить. То, что удается так редко в его обычной жизни, в которой все расставлено по полочкам.Парень подходит ближе, но действует нестандартно – не прижимается, не ведет себя так, будто его важнейшая цель – соблазнить. Он танцует, и танцует сексуально, но в рамках, которых вовсе и нет в этом клубе, но, очевидно, в достатке в его голове. Когда Гарри здесь – он просто ненавидит рамки. Поэтому он подходит ближе – парень делает шаг назад, скорее инстинктивно, чем действительно желая отступить, но это отрезвляет. Сейчас вовсе не время кого-то добиваться, играть в кошки-мышки, ловить убегающих, а потом разрушать Берлинские стены, возведенные у них в голове.Стайлс прикрывает глаза – три секунды на размышления. Решение уйти кажется самым лучшим, самым оптимальным сейчас. Наверняка, очень скоро приедет Ник. У него будет хороший секс (действительно хороший, они с Ником отлично знают друг друга), ему не нужно будет напрягаться. Примерно так он и планировал провести этот вечер, вообще-то. Решение развлечься – просто способ убить скуку. Всего лишь. Это вовсе необязательный пункт.Передвигаться в толпе слегка проблематично: его все еще пытаются зацепить какие-то руки, кто-то прижимается чуть ближе, и он не уверен, из-за количества людей это или по совершенно иной причине, но ему все равно. Он уже решил, как завершит этот вечер и не собирается менять свои планы из-за слишком цепких пальцев.Столик пуст. За ним не устроился очередной кандидат на постель – это радует, но Ника за ним тоже нет – это почти раздражает. Гарри проверяет телефон. Еще две смс-ки.
?Стайлс, это какая-то ебань, я могу не успеть приехать!?
(?Ты уже не успел, вообще-то!?)
?Возьми трубку, возьми трубку, возьми трубку?
(?Гримми, ты идиот. Я в клубе, тут орет музыка! И я в любом случае не собираюсь слушать оправдания, которые ты собираешься придумать?).И неважно, что Гарри уже настолько привык к музыке, что почти не замечает её. Он усаживается на диванчик и опускает голову, прикрывая глаза – в один момент вдруг начинает безумно хотеться спать. Он не спал нормально уже несколько лет, серьезно. Только урывками – три часа ночью, 20 минут в пробке и это все при условии невероятнейшего, безумного везения. Он просто отвык тратить много времени на сон, но сейчас мозг готов дать ему шанс уснуть прямо в шуме этого клуба.
Очередная задница на коленках – неприятная неожиданность. Более, чем неприятная. Отвратительная неожиданность, с которой просто не хочется мириться. Гарри резко распахивает глаза – и неожиданность становится еще более… неожиданной? Этот парень. Тот самый, который ?во мне есть природная сексуальность?. Да, тот самый, который ?я пришел в гей-клуб, и вокруг меня бетонная ограда?.
Он ерзает, и на Гарри накатывает ощущение дежавю – с той разницей, что на этот раз задница не кажется такой костлявой. Не то, чтобы это спасало ситуацию, но это, определенно, плюс. Хотя желание столкнуть парня со своих коленей и продолжить спать (= ждать Ника) никуда не исчезает.– Я совершенно не настроен, - голос Гарри звучит спокойно. Слишком спокойно, но парень пьян, так что Гарри не сильно задумывается об интонации.– Я смо.. смогу настроить, - парню явно сложно складывать слова в предложения, - Ты не пожалеешь.Гарри хмыкает и все-таки подталкивает парня со своих коленей. Тот не сопротивляется, встает, чуть пошатываясь, но не отходит. Смотрит даже внимательнее, чем нужно, но слишком пьяно – взгляд почти не фокусируется.
– Меня зовут Луи! – кажется, он почти гордится этим.– Очень приятно, Луи, еще увидимся.Взгляд парня становится обиженным:– Я еще не ухожу! – он проявляет неожиданную для такого опьянения ловкость и снова забирается к Гарри на колени, на сей раз оказываясь лицом к лицу. Стайлс морщится – эта навязчивость становится не самой приятной, даже учитывая все неплохие визуальные достоинства парня.
Тот дышит в ухо, шепчет что-то полусвязное, потом опускает голову и пытается поставить засос на шее. Он делает этослишком неловко – и Гарри уже готов списать это на алкоголь, пока не чувствует, как парень отрывается, делает слишком глубокий вдох и закашливается, очевидно, заглотнув слишком большое количество клубного воздуха. Стайлс мимолетно вспоминает себя в первый раз – этот клуб почти не изменился за те 8 лет, что он ходит сюда. Ему было 16. Его провел кто-то из знакомых, и Гарри дышал иногда слишком глубоко и закашливался точно так же – потому что воздух тут слишком густой и терпкий, и кажется, что легкие просто не выдержат этого, кажется, что ты заглотнул клубок игл, которые царапают тебя изнутри.
Осознание приходит очень странно – оно как будто слегка ударяет по голове. Гарри отрывает парня от своей шеи и смотрит прямо ему в лицо. В его глазах все еще горит бешеный огонек, и только тогда Стайлс окончательно понимает, что он значит. Мальчик впервые в этом клубе. Скорее всего, он впервые в гей-клубе вообще. Отсюда это сумасшествие в глазах, эти неловкие попытки привлечь к себе внимание, эти бетонные стены. Он не знает, как себя вести. Похоже, он не знает вообще ничего, поэтому даже сейчас, когда Гарри сжимает его плечи и всматривается в его лицо, он молчит и позволяет себя изучать.Стайлс хорошо представляет его жизнь: это осознание отличности от всех, эти вечные попытки все скрыть, эти тайные посещения сайтов для геев, где каждое сказанное о себе слово оказывается выдумкой. Гарри слишком хорошо знаком с этим. И он знает этот клуб. Мальчишка переспит здесь сегодня, с ним или не с ним, но это случится – таких парней не пропускают мимо. Не то, чтобы Гарри страдал альтруизмом (вовсе нет, на самом деле), но в том, чтобы увести этого мальчика в свою квартиру, определенно, будут и другие плюсы, кроме тех, что в карму.– Я Гарри.***Мальчишку приходится почти нести на себе – он с трудом переставляет ноги, пьяно смеется Гарри в шею и даже пытается её целовать. На ходу это получается из рук вон плохо, он несколько раз заплетается в ногах и почти падает – в эту секунду Стайлс даже жалеет, что решил прикинуться Памелой Андерсон из ?Спасателей Малибу?.Машина ждет их у черного входа. Парень отрывает голову от Гарри и выдыхает как-то с присвистом, будто сильно удивляясь – эти определенные преимущества сна по три часа в сутки никогда могут оставлять равнодушным. Его реакция удивляет Гарри – обычно все мальчики уже готовы, что он – отличный улов, практически золотая рыбка, и не удивляются ни машине с водителем, ни квартире.
– Гарри! Гаааарриии, – парень снова пьяно хихикает и утыкается в шею, голос становится приглушенней, но все равно различим. – А мы трахнемся?Поразительная наивность этого вопроса в сочетании с игрой в отвязность не то, чтобы афродизиак, но тоже отдает почти возбуждением, которое Гарри так не успел снять в клубе. Но это явно не вариант. Он хмыкает:– А ты сможешь?– Я все смогу, Гарри! Ты просто не знаешь, на что я способен, Г- гарри! – парень поднимает пьяные глаза и встречается с Гарри взглядом. Его глаза подернуты пеленой, и Стайлсу вдруг отчего-то сносит крышу. Обычно Стайлса не возбуждают маленькие невинные мальчики. Он не любит неопытность и явное неумение в сочетании с безумным опьянением. Поэтому он винит во всем тот алкоголь, который успел выпить в клубе, и, возможно, дурман от травки, висящий в воздухе.Спина мальчишки встречается с дверью машины с излишне громким звуком, и тот охает явно не от удовольствия. Стайлс быстро находит его губы, прижимаясь всем телом, почти вдавливая его в авто. Это не очень удобно – Луи ниже, но Гарри чувствует, что он поднимается на цыпочки, тянется, зарывается руками в волосы, оттягивая их – и такая показательная отзывчивость возбуждает еще больше. Луи целуется так, будто это один из первых поцелуев в его жизни – чуть-чуть неуверенно, но с отчаянным желанием, и этому невозможно не поддаваться.Гарри чуть отступает, понимая, что прижал его слишком сильно – у парня наверняка будут синяки на спине (и не сказать, что Гарри это волновало, но все же). Он отпускает руки по его телу, шаря ими почти панически – потому что возбуждение становится все сильнее. И, господи, он ведет себя как подросток в период гормонального всплеска, но… черт, черт, черт!!! Ему слишком нравится, как Луи отзывается на все прикосновения – тихо постанывая прямо в губы, иногда слишком резко выдыхая. Такого давно не случалось с ним. А когда Стайлс сжимает руки на его заднице, мальчишка стонет громко и отчетливо. Даже слишком громко. И это отрезвляет.
Потому что секс рядом с машиной (что угодно рядом с машиной, вообще-то) – это вовсе не то, что он планировал делать прямо сейчас. Не с явным девственником, который впервые пришел в клуб и перебрал с алкоголем. Возможно, дома, если он протрезвеет к этому моменту, но не сейчас. Поэтому он снова хватает Луи за плечи (абсолютно как в клубе, эффект ?дежавю? уже становится привычным на сегодня) и отводит его чуть в сторону от двери. Открывает её и почти настойчиво заталкивает его внутрь. Парень тут же скручивается на заднем сиденье, и, очевидно, отрубается. До дома ехать слишком далеко – Гарри знает, что это шанс поспать. Но совершенно не хочется.Гарри Стайлс проебал единственный вечер, во время которого мог расслабиться.Гарри Стайлс едет домой с абсолютно пьяным и возможно несовершеннолетним парнем на заднем сиденье.Гарри Стайлс сегодня получает две премии: ?Спасатель года? и ?Абсолютный кретин?.Отлично.