Глава 10 (1/2)

Высунув руку из-под клетчатого пледа, я пошарила по поверхности стола и, наконец, наткнувшись на вазочку с мармеладками, взяла одну штучку и, повертев в пальцах, отправила в рот. Поморщилась. Манговая. Слишком сладко.

Подобрав под себя ноги в полосатых вязаных носках, я забралась в кресло, где и сидела теперь, завернувшись в плед, точно вознамерившаяся окуклиться посреди зимы гигантская гусеница. На коленях лежал ноутбук, и я время от времени освобождала из-под пледа руки, чтобы пробежаться по клавишам подрагивающими пальцами, а потом снова застыть каменным изваянием, вперив взгляд в монитор.

Провожая семейство гулять, я старательно удерживала на лице улыбку ровно до того момента, как за ними захлопнулась входная дверь. Не хотелось расстраивать родных, поэтому при них я была примерной солнечной девочкой и за то время, что была дома, ни словом не обмолвилась о том, что произошло. Оставшись одна, я нервно кружила по дому или, наоборот, зарывалась лицом в подушки и зло шмыгала носом. На Дэна, на себя, на весь свет. Несколько раз брала в руки ноутбук, открывала браузер, но строка поиска так и оставалась пустой. Лишь одиноко моргала палочка курсора. Так и не дождавшись прикосновений пальцев к клавиатуре, ноутбук отправлялся на свое место, а я ругала себя за трусость. Сегодня, накануне Рождества, поддавшись порыву решимости, я медленно напечатала одно-единственное слово. Название его группы. Закусив краешек пледа, ждала. Поисковая система выдавала ответ за ответом. Тысячи, миллионы. С фотографий на меня смотрели знакомые лица. Я не была удивлена, увидев на снимках Уилла, Вуди и Кайла. Они все подшутили надо мной, как над школьницей. Все четверо. Еще фото. С экрана меня прожигают родные голубые глаза. Я знала каждую черточку этого лица, каждую веселую морщинку в уголках губ, вечно норовивших растянуться в улыбке. И никогда прежде это лицо не казалось мне таким чужим и холодным. Я зло стиснула зубы, поняв, что к глазам подступают предательские жгучие слезы. Руки сжались в кулаки так, что ногти больно впились в ладони.

Я закрыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула, переводя дух. Раз. Два. Три. Привычка считать выработалась у меня когда-то давно и теперь вот непроизвольно всплыла на задворках сознания. Снова уставившись невидящим взглядом в монитор, я не сразу сообразила, что в уголке мигает маячок, оповещающий о входящем видеозвонке. Сандра.

Несколько секунд я помедлила, а потом все же прошлась рукой по волосам и, нацепив на лицо максимально беззаботную улыбку, на которую только была способна в тот момент, ответила на звонок.

Кроссман, как всегда, светилась не хуже новогодней елки, и у меня немного отлегло от сердца.

– С Рождеством, Россия! – она помахала рукой, пальцы которой были унизаны изящными колечками. На заднем плане раздавалась какая-то возня. Мне подумалось, что Готфрид, по всей вероятности, снова катает сына верхом, изображая гордого немецкого скакуна. – Спасибо, Сандра, – я хихикнула и оправила сползший с плеч плед. – Но оно завтра.

– Вот блин, – она хлопнула себя по лбу. – Опять перепутала. Но ты не переживай, я завтра снова позвоню, – взгляд подруги снова просветлел, и в серых глазах заплясали искорки.

От души надеясь, что Сандра не заметит моего покрасневшего от сдерживаемых слез носа, я непринужденно тараторила: – Как дела? А я вот, видишь, развлекаюсь, как могу. Играю в домик, – и натянула уголок пледа на голову, как капюшон. Бог мой, что я несу? Что я делаю? Какая чушь.

Она усмехнулась. – Да уж вижу. Тебе не жарко там?

Я отрицательно помотала головой, попутно сдувая упавшую на нос прядь волос.

– У нас все хорошо, – продолжала Сандра, как-то странно поглядывая куда-то вбок и напрягая слух. – И будет еще лучше, если Готфрид не уронит Андреаса. На плечах катает, понимаешь.

Смешно фыркнув, я зарыла нос в собственные волосы, выпавшие из-под пледа. Я обожала эту семейку и не скрывала этого.

– Кстати, – взгляд подруги посерьезнел, и она посмотрела мне прямо в глаза. То, что между нами были многие сотни километров, ее не остановило. – Несколько дней назад звонил Дэн.

От неожиданности я вмиг перестала хихикать и больно прикусила губу. Во рту остался легкий, но противный привкус железа.

– По поводу? – голос был тихий, но почти не дрожал. Умница, Наташа. Словно в поддержку самой себе, я сцепила руки в замок.

– Спрашивал, как ты добралась. Я, конечно, сказала ему, что все хорошо.

– Спасибо. – Я только одного не могу понять, – Сандра слегка нахмурила брови и продолжала пристально смотреть на меня с экрана ноутбука. – Почему он позвонил не тебе? И вообще, ты что, даже не удосужилась сообщить ему, что доехала? Ау, подруга, больше недели прошло!

– Может, и звонил. Я сменила номер, – прозвучало жестче, чем планировалось.

Сандра закатила глаза. – Так и знала, что у вас, двух придурков, что-то случилось.

Я холодно усмехнулась.

– Рассказывай, – потребовала подруга и добавила, уже мягче: – Я ведь переживаю за тебя, Нат. Ты и так себя мучаешь из-за него.

Запинаясь и то и дело оправляя плед, в чем не было, впрочем, никакой необходимости, я поведала Сандре то, о чем молчала до сих пор, храня все в потаенном уголке где-то внутри. Ее глаза становились все шире и шире, а тонкие губы как-то странно искривились в болезненной полуулыбке, словно она хотела сказать что-нибудь вроде: ?Да ты шутишь. Скажи, что шутишь, Нат?. Но сухой и бесцветный голос, в который облекались мои слова, убеждал ее, что это не шутка.

– Вот так, – закончив рассказ, я хрипло закашлялась. Кашель больно обжег пересохшее горло.

Сандра уронила голову на ладони, довольно резко буркнув что-то по-немецки себе под нос. Язык я почти не знала, но догадалась, что не только в русском есть сильные словечки, не предназначенные для детских ушей.

– Что будешь делать? – она, наконец, подняла на меня глаза. Ее голос был тихий, а во взгляде сквозило сочувствие.

Я хотела пожать плечами, но движение было больше похоже на судорогу.

– Найду другое жилье.

– Ты знаешь, что это не выход. – Знаю, – ну почему Сандра всегда права! – А знаешь, почему?

– Потому что я его люблю, – да. Именно так. И это злило меня больше всего. – Вот именно.

Почесав кончик носа, я склонила голову, размышляя. – Но ты сама понимаешь. То, что он сделал… – Понимаю, – Сандра поймала мой взгляд, и ей удалось его удержать. – Но кто знает, почему он так поступил.

– Сказал, что не хотел впутывать меня в свою дурацкую звездную жизнь, чтоб ее.