Часть 35. Жар (1/1)
Песня сменялась песней, на небе показались звезды, а в угли была закопана последняя порция картошки, но никто из нас не спешил уходить спать. Все слишком устали от лагерных порядков и строгого расписания. Неудивительно, что, втихаря пошептавшись о чем-то со Стасом, Фиеста, мило хлопая ресницами, попросила у Жени гитару и передала ее другу. Я, конечно, знала, что ничего банального она петь не будет… Но раздавшееся ‘Вот и умер дед Максим’ вызвало у меня – да и не только у меня! – истерический смех. Впрочем, со второго куплета к песне присоединились все, включая вожатых.Такой сытой и счастливой я не чувствовала себя уже давно. Настроение не портил даже насморк и легкий озноб, ощущаемый не смотря на три надетых на мне свитера. Кстати, один из них принадлежал Максу, который сидел совсем близко к тлеющим углям и доставал картофель перепачканными в золе руками.- Май, будешь? – с улыбкой я приняла из рук друга обгорелый комочек, аккуратно разворачивая его трясущимися пальцами.- И мне, можно? – к нам присела Маруся, освободив место рядом с Димой. Краем глаза я заметила, как колеблется Лена, словно решая, подсесть ли ей к парню или остаться сидеть рядом с Фиестой.- Держи.- Ладно, морпехи. Уже второй час ночи, а вы итак не высыпаетесь… - Женя обвел нас добродушным взглядом, будто бы говоря, что он укладывает нас спать не потому что ‘так надо’, а потому что заботится о нас. – Давайте-ка потихоньку расходиться.- Подожди, - Фиеста выхватила гитару у Стаса и вернула ее Жене. М-да, даже спустя две недели я не перестаю удивляться ее порывистости и импульсивности.- Что?- Еще одна песня. Мы должны ее спеть! Без нее костер не костер! – наклонившись к самому уху вожатого, девушка что-то быстро затараторила. То ли меня разморило в тепле, то ли болезнь давала о себе знать, но я не могла разобрать ни слова. А потом раздались хорошо знакомые аккорды.Холодный ветер с дождем усилился стократноВсе говорит об одном, что нет пути обратно,Голоса нашей роты вновь слились в общий хор, а я не удержалась и все-таки бросила взгляд на Славика.Показалось – или он тоже посмотрел на меня?Что ты не мой лопушок, а я не твой Андрейка,Что у любви у нашей села батарейка.О-оу-и-я-и-ё! Батарейка!О-оу-и-я-и-ё! Батарейка!Пожалуй, лучшего завершения вечера и придумать было нельзя. Нехотя поднявшись с насиженного места, я все-таки нашла в себе силы снять один из свитеров и отдать его Максу. Озноб сразу усилился, но я старалась не подавать виду. Сейчас главное дойти до палатки и лечь спа-а-а-а-а-ать. Черт, кажется, я живу с Дашей… Ну да ладно. Одну ночь как-нибудь перетерплю. Господи, до чего же я устала…**Вы когда-нибудь просыпались от стука собственных зубов? Нет? Я тоже. По крайней мере, до этой ночи. В первый момент я даже не смогла понять, где нахожусь и почему закутана во что-то шуршащее. Постепенно глаза привыкли к темноте, и я смогла различить потолок из плащевой ткани и спальный мешок. Темно-то как… Голова раскалывалась, а тело тряслось в ознобе. Черт, до чего плохо…- Даш? Да-а-аш, - слабо прошептала я, с запозданием понимая, что в палатке кроме меня никого нет. Так, тише, Лисицкая. Дыши. Сейчас ты встанешь и… Ай! Попытка приподняться на локтях обернулась головокружением и появившимся чувством тошноты. Дыхание сбилось.
Осторожно и очень медленно я перевернулась на бок. Холодно, Господи, как холодно. Или горячо?.. А что это так шумит? Дождь? Или это в голове?- Да-а-а-аш… - в пустоту позвала я, словно не веря, что осталась в одиночестве. Потрогав свой лоб, я невольно вздрогнула. Это он горячий или руки холодные? Да-а-аш…Все-таки дождь. Шум в голове не может быть настолько приятным. Я свернулась калачиком, пытаясь сохранить остатки тепла в спальном мешке. Все-таки хорошо, что на мне два свитера. А зубы стучат. Не прикусить бы язык…Вдруг звуки дождя на мгновение стали громче, а на лицо мне упало несколько крупных капель – или это пот? С запозданием я поняла, что вход в палатку на секунду открылся, впуская кого-то внутрь.- Даш, - облегченно выдохнула я. – Ты не…- Тише, - спокойный мужской голос раздался совсем рядом. Я невольно дернулась, чем усилила головокружение и от боли выдохнула сквозь стиснутые зубы. Славик умеет появляться вовремя.- Я… Мне…- Я все понял, - вожатый с чем-то возился в углу палатки. – Ты идиотка, которая больная пошла в поход да еще и упала в горную речку. И тебе, наверное, холодно.- Совсем немного, - упрямо проворчала я, сильнее прижимая ноги к груди и сворачиваясь калачиком. Черт, не надо было отдавать Максу свитер.- На, пей.Славик протянул мне бутылку и какую-то таблетку. С третьей попытки приняв полусидящее положение, я приняла лекарство, попутно расплескав часть воды. Мокрые стены палатки невыносимо давили.- Ого, а чего это мы в свитере? – кажется, я на секунду вынырнула из своего анабиоза и посмотрела на вожатого, как на идиота. Вот какую часть мысли про ‘мне очень холодно’ он умудрился не понять?- В двух.- Что?- В двух свитерах.- Ну, это меняет дело, - Славик придвинулся ко мне, кладя мокрую и прохладную ладонь мне на лоб. – У тебя где-то 39. И лучше бы ты слушала инструктаж, который гласит: в спальном мешке будет теплее, если залезать в него без верхней одежды.- И если залезать в него здоровой, - я снова шмыгнула носом. – Что ты мне дал?- Жаропонижающее. Давай раздевайся и ложись спать, завтра с утра будешь, как новенькая, - мне показалось – или в голосе вожатого появились совсем нехарактерные для него заботливые нотки? Наверное, это глюки от температуры. Так, а теперь медленно и осторожно надо снять свитер… Я сказала медленно и осторожно, а не с головокружением!- Даша… а где Даша? – находиться в тишине было невыносимо. А тут еще голова немного прояснилась – не иначе, как начала действовать таблетка – и я вспомнила вчерашнюю сцену в медпункте. Так вот где Славик так научился оказывать первую помощь!- О, это по-своему увлекательная история… Ты не против, если я сниму футболку? – вожатый через голову стянул предмет одежды, на что я лишь равнодушно пожала плечами. – А то я весь промок, пока до тебя шел. В общем, забегает ко мне в третьем часу утра ваша Дарья и начинает что-то рассказывать про то, что не хочет завтра проснуться с воспалением легких, а у тебя по-любому воспаление легких и вообще ты стучишь зубами и мешаешь ей спать, а тут еще и дождь… В общем, спросонья я чуть не послал ее к черту.Я хмыкнула и отложила только что снятый свитер в сторону. Сразу стало холоднее: озноб усилился. Так, Лисицкая, надо побыстрее снимать одежду – и залезать в спальник.- Спустя какое-то время я проснулся, разобрался, взял таблетки – и пошел к тебе. Ну, по дороге немного попал под дождь, - Славик постучал рукой по крыше палатки, намекая на разбушевавшуюся стихию.- Очень мило с твоей стороны, - сказала я тоном, по которому сразу стало понятно: ни черта не мило. А еще мне наконец-то удалось стянуть второй свитер. Стало настолько холодно, что, наплевав на головокружение, я быстро сняла спортивные штаны и юркнула в спальник. Ну, как сказать, юркнула… Забралась с ловкостью маленького беременного бегемотика.Слава продолжал что-то рассказывать, но я его уже не слышала. Спальный мешок, в котором какое-то время никого не было, успел остыть и словно пропитаться уличной влагой. Если первые минуты я еще держалась, то потом уже просто не могла остановить стучащие зубы. Холодно… Господи, до чего мне холодно.Свернувшись калачиком и притянув к себе голые ноги, я все пыталась плотнее закутаться в мешок. Сейчас, наверное, часа четыре утра… Дотерпеть бы до рассвета. Там выглянет солнце. И станет тепло. Господи, тепло!Краем сознания я уловила звук расстегивающейся молнии. Ну, вот, Славик покинул палатку и ушел к себе. А это значит, что можно перестать пытаться сохранить даже видимость нормального самочувствия. Я сдавленно выдохнула сквозь стиснутые зубы. Не прикусить бы язык…- Иди сюда, - сначала я не поняла, что происходит. У меня за спиной вдруг оказалось что-то теплое, к чему хотелось тянуться всем телом. А потом оно само прижало меня к себе… С запозданием я поняла, что Славик положил одну руку мне под шею, позволяя лечь на его предплечье, а другой обнял меня, притягивая к себе.- Иди к своей медсестре… - вяло огрызнулась я, чувствую растекающееся по телу тепло на грани с жаром. Сквозь тонкую майку я спиной ощущала чужое присутствие. Странное чувство. Непривычное.- Ой, а Лисичка все-таки умеет ревновать? – бархатный голос раздался у самого уха, от чего я невольно вздрогнула и клацнула стучащими зубами. – Расслабься ты. Так дрожь пройдет…Нет, он точно издевается. Я с температурой 39 лежу в палатке черт знает где, меня обнимает человек, которого хочется то ли прижать к себеи никогда не отпускать, то ли избить до полусмерти. Ощущения тепла и холода скачут похлеще, чем Гена на переправах… А он предлагает расслабиться!- Ничего, потерплю… Доживу до лагеря… А там мне поможет одна знакомая медсестра…- Смешная ты, - тихо выдохнул Славик мне в шею – и я опять почувствовала прилив тепла.- Не такая смешная, как ее лиловые губы… - надеюсь, потом вожатый это спишет на бред умирающей. Все же не хочется выглядеть типичной ревнивой бабой.- И глупая. Лис, я же вам помогал…- Ну да. И заодно себе и своему мужскому…- Лисицкая! Не слишком ли много ты себе позволяешь?Я на секунду задумалась – и вдруг обеими руками вцепились в ладонь обнимающего меня Славика, переплетая наши пальцы и будто бы ища в нем поддержку.- Слишком.- Слишком, - эхом повторил вожатый. – А я ничего не имею против.- Рассказывай уже, - кажется, я согрелась. По крайней мере, обнимающий меня Славик теперь не казался раскаленным, а зубы наконец-то перестали отбивать чечетку.- Так, а что рассказывать… Лучше б вы рассказали мне, как классно отметили день рождения Маруси и как ‘классно’ потом было некоторым из вас.А единственный способ в этом лагере достать лекарства – это пойти в медпункт. Но не скажу же я там, что двое ребят из моего отряда нажрались и полночи обнимались с унитазом… Вот и пришлось включить свое обаяние и раздобыть таблетки другим способом.- Обаяние он включил, - тихо фыркнула я. Честно говоря, моя больная голова восприняла эту историю очень отрывочно, но уяснила суть: между моим Славой и Прасковьей ничего нет. По крайней мере, с его стороны.- Кстати, за твое жаропонижающее тоже спасибо моему обаянию. Согрелась?- Ну та-а-а-ак… - неопределенно протянула я, уже догадываясь, что за этим последует.Вожатый прижал меня к себе – крепко-крепко, насколько только мог, чтобы не причинить боли. А потом вдруг осторожно, будто боясь потревожить, коснулся прохладными губами шеи.- А так? – уловив в его голосе провокационные нотки, я резко перевернулась, заслужив новую вспышку головокружения. Выждав секунду и оказавшись лицом к лицу с любимым человеком, я вдруг на секунду растерялась. Хорошо, что в темноте не разглядеть выражения карих глаз. Держу пари, Славик усмехается.- Теплее…- проворчала я, наконец-то получив возможность обнять вожатого, притягивая его голову к своей. Запустив пальцы в его волосы и секунду помедлив, я наконец-то позволила себе приблизиться к его губам. Чтобы снова почувствовать их прохладу, но в этот раз уже не на шее.Насморк не давал мне дышать, а прерывать поцелуй не хотелось. Я сдавленно охнула, когда Слава рукой залез мне под майку, продолжая обнимать и очерчивать линию позвоночника. Черт, воздуха… Воздуха бы… Вцепившись ногтями в чужую шею, я не придумала ничего лучше, кроме как прикусить вожатому губу. Долгожданный вдох слился с его тихим смехом.- Я смотрю, ты на природе совсем одичала…- Заткнись, - беззлобно выдохнула я и потянулась за новым поцелуем. В этот раз более грубым и немного резким. Мне уже было не просто тепло, мне было откровенно жарко. Мышцы затягивались в тугой узел, спальник начинал казаться слишком тесным… Славина рука опустилась со спины на мою ногу, закидывая ее к себе на бедро.Я опять прервала поцелуй для нового вдоха – и вдруг оглушительно чихнула. В ночной тишине мне показалось, что этот звук может разбудить весь лагерь. Но, как оказалось, он разбудил лишь совесть одного конкретного вожатого. Слава вдруг отстранился от меня – насколько ему позволяла это сделать теснота спального мешка.- Май, тебе надо поспать…- О, да. Это именно то, что мне сейчас больше всего нужно… - я тихо фыркнула, вдруг начиная понимать, в какой, мягко говоря, забавной ситуации мы оказались. И ладно я, которая может списать все на температуру и отсутствие самоконтроля…- Май, ты же понимаешь.- Угу, - протянула я, переворачиваясь на другой бок и оказываясь лежащей спиной к вожатому. Кажется, он еще что-то говорил, пока натягивал на себя футболку, но я всего этого не слышала. Мой организм послал всех к черту и просто-напросто вырубился, погружаясь в беспокойный болезненный сон.