Часть первая: глава пятая (1/1)

Ямато сидел в своем кабинете и слушал через открытую дверь, как около его кабинета, словно мыши вокруг внезапно появившегося человека, бегают служащие. Это веселило. В его администрации без него совсем распустились, несмотря на то, что Макото присматривала за всем. Видимо, без него дисциплина хромала на обе ноги. Пора было наводить порядок, и сейчас премьер-министр чувствовал себя как никогда спокойно и уютно. Он был на своем месте.- Хикару, - негромко произнес мужчина, с удовольствием понимая, что от его кабинета сразу же постарались максимально удалиться и не мешать.- Хоцуин-сама, он... не в кабинете, - подал голос секретарь, зная, как бесится его начальник, стоило сиделке куда-то испариться. Например, около двадцати минут назад Хикару ушел с посудой до маленькой кухни, но до сих пор так и не вернулся. Как он слышал, то последние два дня у того вечные разборки с работниками.- Так позови его, - отрезал молодой человек холодно. Его стало неимоверно раздражать то, что Хикару не находится рядом с ним каждую минуту. Хотя разумом он понимал, что это нереально, поселившийся внутри маленький капризный ребенок упорно требовал максимального внимания к себе. А когда его не было, премьер-министр раздражался и злился, становясь лишь при присутствии сиделки покладистым.- Скорее всего, он вновь разругался с работниками, - слыша голоса в коридоре, видимо дверь в приемную опять не закрыли, секретарь приоткрыл дверь кабинета. - Прощу прощения, но сейчас лучше послушать, - боясь спугнуть очередной назревающий цирковой номер от сиделки и кого-то из работников, Иори и сам прислушался.Невнятные слова на повышенных тонах, что едва не перебивали секретаря, прервал хриплый смешок. Сиделка, чьи небольшие сюрпризы в лице неординарности разорвали шаблон государственных служащих о нормах морали, веселился. Его невзлюбили из-за того, что он вновь отказался подчиняться их нормам морали и оказался "неправильным".- Знаете, не стоит тыкать в меня пальцем, если я вам не нравлюсь, - ответив и прервав этим очередную попытку вновь начать втирать ему о правилах приличия, Хикару достаточно громко зашуршал пакетом со сладостями, которые ему удалось купить. И это тоже бесило работников. Он не послушно сидел в приемной, ожидая, а мог уйти во времясовещания в тот же магазин. - Ткните им лучше себе в глаз, чтобы меня не видеть, и отстаньте.- Минамото-сан за два дня довел работников до белого каления, - вновь тихо прикрыв дверь, мужчина отошел к своему столу.- Так почему же работники имеют к нему какое-то отношение, если они должны заниматься своими делами? - молодой человек вздохнул. Было только начало дня, а ему уже хотелось уехать отсюда. Но тому не бывать, работа никуда не денется, а копить ее не дело. Именно сейчас Ямато очень жалел, что у него нет вице-премьер-министра. Тот очень бы облегчил задачу, учитывая недуг Хоцуина. Однако этот человек должен быть рядом с ним постоянно и не раздражать. А таких днем с огнем не сыщешь.- Он... - начал секретарь, что пытался более правильно подобрать слова.- Напугали мазохиста болью! - раздался достаточно громкий крик сиделки из-за двери, а после спустя несколько секунд тот вернулся, вновь умолкая. Веселье приходилось дозировать, как и не говорить слишком много. Но и мимикой он умел передавать свои мысли, чем так же изрядно бесил людей.- Хикару, - раздалось вкрадчивое и опасное. Ямато был раздражен. Внутри зудело желание съесть побольше сладкого. И ему хотелось чая, того самого, с молоком. Таким темпом Хоцуин совершенно выбьется из своих рамок и его увидят в ином свете. А это было лишним. Потому секретарю строго произнесли, поворачивая в его сторону голову: - Свободен.Закатив глаза и вновь зашуршав упаковкой маршмеллоу, брюнет кивнул побледневшему секретарю. Уж кому-кому, а ему гнев первого министра страшен не был. Стоило им остаться одним, как с негромким хлопком сиделка открыл упаковку.- И где ты был? - холодно отчеканил молодой человек, в шуршании узнавая знакомое, интересное и до недавнего времени недосягаемое. Ему принесли сладости? Этому онбыл бы рад. Внутри все зудело от желания вкусностей. И ради них он, пожалуй, был даже готов простить Хикару все. Даже временное отсутствие.Дойдя до стола и перегнувшись через него, сиделка вручил в чужие руки упаковку с зефиром. Любовь первого министра к сладкому оказалась безграничной, хоть тот упорно скрывал этот факт. Иногда он даже успокаиваться не желал, пока не получал что-то сладкое. А утром требовал трюфели к чаю. Кто узнает - не поверит. И словно Хоцуин не слышал крики из коридора.- Ты не собираешься мне отвечать? - чуть более холодно прозвучало от премьер-министра. Он принял сладости, но не ел их. И не будет, пока ему ее ответят на его вопросы. А их уже поднакопилось много. Сиделка загадочно молчал, даже не использовал программу для озвучивания голоса, и это именно с ним! А он смутно, но слышал, как тот разговаривает с другими. Это раздражало.Фыркнув, Хикару только протянул руку в перчатке и быстро, а так же касаясь только кончиками пальцев, растрепал чужие волосы, приводя те в беспорядок. Смотреть на крайне недовольного блондина было весело. А бесить его, ходя по самому острию, еще веселее. Убить его не убьют, но явно будут мстить, причем весьма изощренно.- Собирайся, мы едем домой. Я устал, - крайне раздраженно произнес молодой человек. Он и сам не понимал, почему же в нем столько негативных ощущений вызывает отсутствие какого-либо общения и контакта с Хикару. Ведь раньше так и было, он был рад оставаться один. Ему не было потребности в том, чтобы рядом с ним кто-то был. Так что же поменялось?Вздохнув и обойдя стол, сиделка ухватил блондина за рукав. Способ передвижения они так и не меняли. Усадив Ямато в машину и выяснив, что водитель был в курсе, что адрес проживания у первого министра новый, Хикару расслабился. Теперь путь будет занимать едва ли шесть минут на машине, что радовало его.

Припарковавшись у здания, куда должны были перевезти их вещи, упаковкой которых занялись с самого утра, Минамото помог выбраться премьер-министру из салона автомобиля. Со всех сторон их окружала охрана, что сформировала своеобразный живой коридор, ожидая.- Хикару? Где мы? - Хоцуин стоял, будто вкопанный, не в силах сдвинутся с места. Да он и не желал. Тело молодого человека было крайне напряжено, он понимал, что ониявно не дома. Слишком уж быстро доехали. А значит,привезли его куда-то в другое место. - Объяснись немедленно.- Ваша личная квартира, - отчитался водитель, что так же вез последние вещи и сейчас доставал их багажника. Юи Хоцуин не была довольна тем, что сын сумел вырваться из семейного гнездышка. И ей никто не рассказал, как тому это удалось, но тем не менее поздравляла того с новосельем и передавала подарок. В гости она явится позже. Теплый плед и мягкие подушки, которые она вышила лично, согреют ее сына.- Не спрашивайте, как, - очень тихо проговорил сиделка, что не желал поднимать эту тему. Еще заставят делать что-то другое, а ему это было крайне лень.- Хикару, - тихо, сдавленно и крайне удивленно прозвучало со стороны явно не ожидавшего такого Хоцуина. Это была его мечта - жить одному. Без тонких стен, без вечного присмотра, без кучи слуг, а самое главное - без старейшин. А то, что с ним будет жить сиделка... пока это даже плюс. Все же только он знает, как Ямато любит сладкое. Это ему крайне на руку.Потянув первого министра за рукав формы в сторону подъезда, Минамото только ненавязчиво следил за охраной. Сколько времени бы не прошло, а эти люди ему так и не нравятся. По крайней мере, не все. Последний этаж встретил их тишиной. Более здесь никто не жил, а дизайнеры, что выбирали и оформляли квартиру, были не в курсе, что первый министр слеп, а с ним живет еще и сиделка.

Заведя Хоцуина в квартиру и закрыв дверь - все равно их охраняли, как и дом, молодой мужчина усадил того на небольшое сиденье у входа, которое исполняло еще и функцию коробки. Благо, что привезти его успели.- Эй, Хикару, - только и смог вымолвить молодой человек, все еще не веря своему счастью. Он не мог и подумать, что теперь будет в относительной свободе от всех. Радость бурлила внутри напополам с шоком, хотелось прыгать и плясать от счастья.С недоверием посмотрев на блондина, сиделка сделал шаг в сторону. Так, на всякий случай. Мало ли, что того посетит от радости. Он слышал, что у Ямато была мечта о собственном жилье, где хоть как-то можно скрыться от старейшин и его семьи. Но вот реакция оставалась непредсказуемой, что его немного пугало. Продукты должны были уже привезти, как и своеобразный праздничный... поздний обед тоже. Правда, было странно объяснять людям, зачем ему именно эти блюда, сколько разного сладкого, но сумел же! Необходимо было просто протащить это мимо Макото.- А чем это пахнет? - сквозь запахи новой,еще не обжитой квартиры, пробивался аромат, невероятно вкусный, но и разномастный. Пахло чем-то жареным, а еще свежим и, определенно сладким. От таких запахов в животе немедля заурчало, требуя попробовать все. Ямато думал, что уже никогда не испытает того чувства радости и предвкушения, как сейчас. Все это словно вернуло его во времена детства, где единственный праздник, когда ему позволяли расслабиться - это было рождество. В душе даже всколыхнулась благодарность за такое. По сути, Хикару не был обязан делать подобные вещи. Ведь его обязанности строго регламентированы. Но он делал.И притом относился к Ямато, как к обычному человеку, у которого есть свои капризы и желания, а не как ко второму человеку мира. Это приятно грело.- Праздничный обед, - тепло улыбнувшись, сиделка все же пересилил себя, проходя к первому министру и начиная помогать тому снять плащ. Квартира была не сильно большой, всего две комнаты, да и планировку имела своеобразную, но это была личная собственность Хоцуина. И здесь уже никто не имел права что-то указывать ему.

Начав расстегивать тяжелый плащ и смотря на встроенный в стену вход в гардеробную, Хикару пытался мысленно составить их путь до кухни. Он видел только план квартиры, а так же фотографии, где та была еще пустой. Сейчас же тут появилась мебель, а значит, ему тоже необходимо все изучить. И наконец-то накормить своего подопечного.- Ты только не уходи далеко от меня, это незнакомое место, - в рукав Хикару тут же вцепились практически мертвой хваткой. Хоцуину ужасно хотелось переодеться в домашнее и, наконец, расслабиться. Поесть, принять ванну и лечь спать, несмотря на то, что сейчас было довольно рано. Молодой человек чувствовал сейчас себя так. Словно он впервыеза долгое время вдохнул полной грудью. - Вещи уже здесь?- Не уйду, - тихо прошептал сиделка, а после присел на корточки перед первым министром, поднимая голову и смотря на того немного снизу вверх. Извернувшись, хоть рукав за который держался его подопечный довольно больно впился в руку, брюнет поднял ее и провел пальцами по линии роста волос блондина от центра лба до виска. Шершавая ткань повязки немного мешала, поэтому подняв и вторую руку, Хикару снял ту, оставляя лишь бинты. Те были более слабо завязаны, чтобы не давить на глаза. - Все здесь, - на грани слышимости тот ответил и на второй вопрос.- Хочу переодеться и снять бинты, - как-то неловко выдохнул Ямато. Он словно до сих пор ощущал прикосновения чужих пальцев, пусть и сквозь перчатки. Это было... приятно? Будоражаще? Действие показалось Хоцуину очень интимным и трепетным, и он сам не понимал, отчего. С каких пор он стал думать о таких вещах?! Да еще и главным объектом его помыслов был молодой мужчина,внешность которого была неизвестна.Кивнув и довольно быстро начав снимать с блондина верхнюю одежду, Хикару все же сумел попасть в гардеробную, где и оставил плащ. Полки для обуви поразили его фантазию уже тем, что их оказалось так... много. Но это не его проблема, поэтому сопроводив Ямато ко всей одежде, он нашел штаны на не тугой резинке и футболку с кроликом, который держал в лапках морковку. Розовую. Мысленно припоминая о "Хикару-тан", он взял это безобразие. Все равно Ямато в этом никто не увидит. И блондин тот платиновый, ему пойдет. Слишком домашний вид первого министра его уже ничуть не пугал, а в случае необходимости Хоцуина можно и переодеть.

Столовая встретила их накрытым столом, кучей еды, за которую его бы четвертовали Макото и Хоцуины. Но, тем не менее, такое, как ни странно, пришлось тому по вкусу. Правда, нервный тик от вида кровати ему унять никак не удавалось. Он явно оккупирует футон, потому что спать на раздельных кроватях, но с общим изголовьем он не согласен. Те десять сантиметров между ними не станут помехой премьер-министру, если он решит погреть руку о сиделку. А потом и ноги, и весь Ямато опять будет спать на нем. Это не годилось.- Очень вкусно, - почти промурчал от удовольствия молодой человек, пробуя очередную, ранее не изведанную, вкусность. Что-то вроде хрустящей картошечки в соусе, которую надо есть руками. А еще она была вся в масле, круша понятия о правильном питании на корню, но Ямато это ничуть не смущало. И ел он от души и много. Потому что неизвестно, попробует ли он подобное еще раз, а узнать вкус всего невероятно хотелось.- Мне всегда казалось странным, - начала молодой мужчина, что до этого молчал. Для него не было в новинку такая еда, поэтому сейчас он расковыривал для Ямато креветок. - Посадить на место первого министра человека, при этом не познакомив его с особенностями того, чем он должен управлять... - стараясь сформулировать свою мысль более понятно, сиделка невольно нахмурился. Говорить тихо, но так, чтобы его слышали, было не просто. - Это, как дать маэстро дирижировать хором, не сказав, о чем поют.- Меня воспитывали в слишком жестких рамках. Я не пробовал многое из того, что хотел бы, делал и не делал многое, чем бы хотел заниматься и не позволял себе тех мыслей, о которых мне хотелось думать, - произнес молодой человек через десяток секунд и после задумчивого жевания очередной вкусности. То, что он произнес, было словно его маленьким откровением и для себя, и длясиделки.

Хоцуин Ямато всегда не позволял себе большую часть из того, что он хотел бы. Его тело, его мысли, он сам никогда не принадлежал себе. Его лепили старейшины, ставили в рамки, творя идеального премьер-министра. Никто не сомневался, что Ямато им станет.- Вот это и странно, первый министр является связью императора и мира, а его самого заковывают в рамки, отделяя от людей, один страдалец, навечно закрытый на территории Кокё уже фактически принесен в жертву чопорных людей, чтящих исключительно традиции и не желающих признавать, что век другой и, возможно, стоит часть их них пересмотреть, - слова были слишком смелые, а так же услышь их кто-то из людей более старших, то молодого мужчину если бы не выпроводили отсюда, то вполне могло дойти едва не до драки. Ему никогда не нравилось, что для своего блага целую династию лишали едва ли не жизни, держа в замке, как хомяка в клетке. Возведя Саито Тэнно едва не в разряд божеств, люди забыли, что у тех тоже есть свои чувства. - А закрой кто так их, они будут кричать о свободе своей личности, своего выбора и жаловаться всем в моменты побегов.- Увы и ах, ничего нельзя изменить. Пока домом Хоцуин правят старейшины, все останется так же. Знаешь, как бы я не хотел поменять этот мир, я не смогу этого сделать, - тихо ответили сиделке. Молодой человек уже был сонным и мало понимал, что говорил, однако, он вовремя взял себя в руки и, потерев лицо, зевнул, после произнося: - Впрочем, это неважно.- Все возможно, я же здесь, - веселье в голосе брюнета, который заметил странные нестыковки в чужих словах, но не стал придавать тем значение - мало ли какие тайны у первого министра - в политику он не лез. Поднявшись из-за стола и обойдя тот, Хикару помог встать Ямато, а после повел его в сторону ванной. Все же стоило умыться, снять бинты и начать готовиться ко сну.Некая сюрреалистичность ситуации уже почти не смущала его. Он давно привык к такому Хоцуину, а так же смене его масок. Дома, на работе и совершенно один тот всегда вел себя, словно это были разные люди, а не он.Несмотря на то, что сейчас был еще вечер и до ночи, когда приходит время видеть сны, было еще далеко, премьер-министр уже был умыт и его готовили ко сну. Будучи мерзляком, он упорно желал остаться в одежде. Но сон есть сон, и в одеяло уложили молодого человека лишь в спальных штанах и тонкой футболке.- А где будешь спать ты? - когда все укладывания на новом месте были завершены, задал Хоцуин крайне важный для него вопрос. Он уже давно понял, что для него важно нахождении Хикару в комнате. Так куда комфортнее, можно расслабиться. И спать, спокойно. Сейчас же он был в новом месте, его переполняли будоражащие эмоции, и ему было просто необходимо ощущать кого-то рядом. Эти потребности были новы для Ямато и вызывали пока смешанные чувства.Молча улыбнувшись и растрепав блондину волосы, брюнет сделал несколько шагов в бок, а после зашуршал расстеленным на полу одеялом от футона. Благо, что тот была найден в недрах бесконечных шкафов. Помня о том, что Ямато просыпался, стоило ему уйти, Хикару не решился покидать пределов спальни, но лечь на вторую половину кровати так же не желал. Дистанция была лучше, да и футон оказался новым и достаточно мягким. Его вполне все устроило, поэтому и сам переодевшийся в свои вещи молодой мужчина улегся и тихим хлопком выключил свет. Пока еще не слишком поздно, он посидит в телефоне. Друзей и социальные сети никто не отменял. Хикару чудом удавалось юлить от ответов на тему, куда он пропал и почему взял академ. Его одногруппников успокаивали периодами появляющиеся фотографии милых вещиц на фоне его рук. А вот друзьям было этого мало.Спустя час тишины, в которой, казалось бы, все успокоились и погрузились если не в крепкий сон, то точно в дрему, в темноте комнаты раздался голос. Чуть дрожащий, словно скрипучий, сопровождаемый легкой хрипотцой и явным напряжением:- Хикару... ты тут?Ямато не думал, что новое место настолько на него повлияет. Он не мог заснуть, не знал, где его сиделка расположен и тут ли он вообще. Тело словно оцепенело, не желая двигаться. Час спустя,который длился по ощущениям невероятно долго, он все же решился спросить.Оторвавшись от экрана телефона, брюнет сел и, отложив технику в сторону, посмотрел на блондина. С тем явно было что-то не то, поэтому встав на ноги, сиделка подошел к кровати и сел на самый ее край, касаясь плеча подопечного через одеяло. Судя по всему того одолевали какие-то сомнения, тяжелые мысли и страх. Что успел себе надумать блондин, он не знал, но шестое чувство подсказывало, что ему светит стать подушкой снова. Благо, что кровать была больше. Секунду поколебавшись, Хикару тут же улегся на кровать, оказываясь головой на уровне чужой груди и немного не доставая до подушки.- Здесь, - словно облегченно произнес Хоцуин, неловко повозившись. Он чувствовал, что Хикару прилег рядом, а зная о его гаптофобии, у Ямато сложилось двоякое чувство. Облегчение, что он не один, но и вина. Он заставляет его переступать через себя, идти на контакт вопреки боязни. Это неправильно. Через пару секунд молчания молодой человек передвинул одеяло так, чтобы между Хикару и ним его было его побольше и придвинулся вплотную. Крайне аккуратно, словно боясь, Ямато накинул одеяло на сиделку, чтобы тот был укрыт и, словно сомневаясь, прилег чуть ближе, практически вплотную со спины, пока не прикасаясь.- Все в порядке, - пододвинувшись к блондину и тем самым отодвинувшись от края, сиделка едва заметно улыбнулся уголками губ. Ямато пытался заботиться, хоть робко и весьма незаметно. Теперь места для маневра хватало, поэтому Хикару сумел перевернуться лицом к премьер-министру. Вытянуть из-под себя края одеяла и при этом не упасть было своеобразным испытанием, но он справился, теперь имея возможность забраться под одеяло и добраться до рук Ямато.- Но ты же... боишься, - слегка недоуменно прозвучало из уст молодого человека. Он ощущал чужие теплые пальцы на своих руках и не понимал, отчего это столь даже приятно. Разом под одеялом стало теплее и уютнее, а голову посетила мысль о желании заснуть. Однако пока этого было нельзя. И сжать чужие руки, чтобы свои - прохладные - напитать теплом тоже нельзя. Испугать сиделку ему не хотелось больше всего.- У меня уже не крайняя степень гаптофобии, панический страх от прикосновений почти удалось подавить, но к чужим людям я все еще так и не могу подходить спокойно слишком близко, как и, скажем, пожать голую руку, - вспоминая слова врачей, брюнет ловил себя на странном ощущении, что прикосновения того, кому он невольно начинает доверять, разительно отличаются от других. Нет того ощущения жжения на коже, нет резкого желания одернуть руку, ему не кажется, что кожа стала грязной, только мимолетная паника перед самым прикосновением и учащенный пульс. На секунду задержав дыхание, чтобы выровнять его, Хикару ощутил, как по спине пробежали мурашки. Да, не очень приятно, но вполне терпимо. Прислушавшись к своим ощущениям и поняв, что вполне можно попробовать, он пододвинулся ближе, давая первому министру обнять себя.- Точно все в порядке? - с сомнением в голосе произнес молодой человек, несколько робко и так, словно бы Хикару был дорогой фарфоровой куклой, обнимая его. Мгновенно стало тепло, страдающий плохим теплообменом Ямато пригрелся от чужого тела, расслабляясь. Но так же он и вслушивался в дыхание своего сиделки, стараясь различить малейшие признаки паники. А еще, глубоко внутри, Хоцуин зауважал этого мужественного мужчину, который самоотверженно создавал уют и комфорт для первого министра, вопреки своему дискомфорту. Ямато не заслуживал подобной доброты к себе.- Точно, - немного безумная идея по отвлечению Хоцуина от тяжелых мыслей пришла внезапно. Он уже хорошо знал о чувствительности чужого тела, поэтому, не сумев сдержать пакостногохихиканья, сиделка начал щекотать своего подопечного. Где и куда он так же примечал, еще во время сборов. Иногда, когда зона попадалась слишком чувствительная, премьер-министр дергался, либо вздрагивал, не имея возможности подавить этот рефлекс.- Э... Эй! - выпалил молодой человек, извиваясь под чужими касаниями в попытках уйти от них. Вот чего, а щекотки он боялся просто неимоверно, а уж при такой особо чувствительной коже и подавно. Он чувствовал все - и серьезные тычки, и еле ощутимые мазки по коже. И это вызвало раскатистый, низкий смех, то и дело прыгающий на высокие ноты и обратно. Сопротивление было сложным, однако рефлексы военного не дали сбоя и потому Ямато инстинктивно подгадал момент. Перевернув Хикару на спину и умудрившись зафиксировать его руки над головой своими, Хоцуин, почти что падая, навис над сиделкой, с тяжелым громким дыханием крайне серьезно произнося: - Ну, хватит, Хикару.Замерев и судорожно вдохнув, брюнет замер, зажмуриваясь и даже переставая дышать. Невольно по телу прошлась дрожь, заставляя каменеть мгновенно переставшее подчиняться тело. Все мысли вылетели из головы. Страх и невольное подчинение из-за интонаций и ситуации сыграли свою роль, вынуждая молодого мужчину подчиниться... доминанту? И почему он вообще подумал о первом министре в таком ключе в этот момент? Да, когда-то он слышал от других своих знакомых и коллег по своеобразному хобби, что в роли актива неприступный и холодный Хоцуин мог бы быть очень соблазнительным. Как и фырканья других активов на эту тему, что где, как и в каких позах они таких людей видели. Секунды, что потребовались на осознание, казались ему вечностью, но взять себя в руки все же удалось, хоть и не с первого раза. Довольно шумно выдохнув и открыв глаза, что нехорошо заблестели в полутьме, брюнет нервно облизнул нижнюю губу. Кто сказал, что он так просто подчиниться?- Прости, - неожиданно раздалось от Ямато. Тот словно очнулся от наваждения, поняв, что же он делает. Несмотря на свою позицию, он четко понимал, что делать он может, а что нет. И сейчас осознание, в какое неловкое положение он поставил сиделку, накрыло легким ощущением вины. Он крайне быстро скатился в бок, убирая от Хикару руки. - Это рефлексы. Могу отодвинуться подальше.Повернув голову в бок и посмотрев на первого министра, брюнет шумно выдохнул и перевернулся на бок. Его мысли явно ушли не туда, куда следовало. С этим стоило разобраться на досуге, но сейчас явно не время. Неосознанно, но Хикару обхватил свои плечи руками больше на рефлексах, чем по необходимости. Ощущения холода на месте чужих прикосновений так и не последовало, что было странно. Но пугать его подопечного сейчас нельзя, поэтому сиделка постарался взять себя в руки.- Все в порядке, - к его достоинству голос даже не дрогнул, что могло произойти с достаточно большой вероятностью, а возможно из-за того, что он говорил всегда достаточно тихо, если не шепотом.- Тебе стоит... ограничивать меня. Я не всегда действую от здравого рассудка, инстинкты никто не отменял,- негромко произнес Ямато, хмурясь. Все произошло столь быстро, что он и сам не понял, как это случилось.Радовало одно - прижимал Хикару к кровати не более минуты. А значит, неприятные ощущения того не были слишком большими. Хоцуин чувствовал себя странно, будто бы он что-то не уловил, потерял некий смысл в произошедшем. Какая-то полусформированная мысль настойчиво крутилась в голове, но обличить ее в внятные слова пока было очень трудно.- Все в порядке, - вновь повторил мужчина, отпуская себя и переворачиваясь на спину. Теперь он оказался на месте, где спал Ямато, с сам блондин был близко ко второй кровати. Протянув руку в сторону, Хикару вновь потрепал Ямато по волосам. Пугать блондина, что не был виноват в его фобии, не стоило. Тому и так досталось от жизни своего... причем не от одной. - Мне больше мешают старые привычки, чем такая реакция.- Старые привычки? - голос Ямато прозвучал заинтересованно. Он сказал это прежде, чем осознал, что подобное, в принципе, не должно его интересовать вообще. Ведь у них рабочие отношения. Он подопечный - Хикару его сиделка. Но отчего-то Хоцуин не воспринимал молодого мужчину как одного из своих подчиненных, как одного из множества, что работают с ним и на него. Так почему же?Неужели у Ямато образовалось особенное отношение к так внезапно появившемуся в его жизни Хикару? Тот определенно вызывал интерес. Ямато слышал урывки разговоров о своем сиделке. И сопоставил образ. Очевидно, Хикару какой-то частью своей жизнисоприкасается с "неправильными". Теми, кто порицался и гнался обществом, теми, кого преследовали органы власти и правопорядка. Так почему же, тому, кто стоит выше любых, за исключением императора, так невыносимо хочется узнать больше?- Макото-сан слишком поздно увидела мое досье, - не сумев сдержать смешка, брюнет, что сумел взять себя в руки окончательно, потянул блондина обратно к себе. Его подмывало поставить эксперимент и рассказать, что он, в принципе, би, причем мужчин предпочитает больше, чем женщин... Хотя не стоило, еще прятаться от первого министра с весьма необычными способностями ему не хватало. - Я думаю, Вам уже рассказывали, что своей внешностью я немного бешу уже почти всю администрацию? Гардеробом с нестандартными предметами одежды, в том числе с цепями, крестами и аксельбантами я их не добивал, но заговорил... - кашлянув и явно не договорив часть того, что Ямато было лучше не слышать, сиделка посмотрел на потолок. Тот был скучно-белым.- Не думаю, что ты раздражал их только этим, - проницательно произнес Ямато, пользуясь случаем и утыкаясь прохладным кончиком носа в чужую кожу. Та была почти горячей. Как и руки, что сейчас обнимали Хоцуина, даря ненавязчивое ощущение уюта и расслабленности. Все напряженные мысли сразу исчезли, настраивая молодого человека на приятный ленивый разговор. - Есть что-то еще?- У меня вся спина и рука забита татуировками, это, как начало для повода, подойдет? Помимо пирсинга, - от контраста холодной кожи блондина и его горячего дыхания по коже сиделки пробежались мурашки. Как ни странно, но ощущение было достаточно приятным, пытайся Хоцуин не просто согреться. Чувство, что часть его лица нервно задергалась, привело брюнета в себя. Почему его мысли стали столь часто уходить не в то русло? Особенно из учета, что ходили слухи о полной асексуальности Ямато. Причем не только здесь. И в этом он убеждался лично.- Татуировки и пирсинг? - переспросил Хоцуин как-то нервно и напряженно. Человек, который ухаживает за ним человек, который работает в детском отделении больницы ходит в странных вещах и у него есть пирсинг и тату? Это было именно то, против чего направлена политика Ямато. Против "неправильных". И Хикару относился к ним. Это должно было вызвать отторжение и отвращение. Однако... - А я... могу потрогать?- В ухе с Вашей стороны, рука правая, спина... разрешите, - чуть отстранившись и не без трудностей перевернувшись, брюнет улегся на живот, головой отворачиваясь от Ямато, чтобы не лечь на каффу с цепочками. Дополнительные проколы были заняты все, а вот пирсинг в языке, под языком и... где еще конкретно он был, говорить не стоило. Для первого министра это может быть чересчур.- Так необычно, - прохладные пальцы легким, почти невесомым касанием скользнули по обнаженной коже спины Хикару. Та была необычайно приятна на ощупь, почти горячая, мягкая и будто бы бархатная. Так ново было прикасаться к кому-то. Это был первый подобный опыт Ямато. Ранее он не позволял себе подобной близости с кем-то. А сейчас сама атмосфера происходящего несколько... будоражила? Хоцуин познавал что-то новое и это ему безумно нравилось. - Некоторые участки кожи немного другие на ощупь. Почему?- Мастер, что делала татуировку, еще училась. Рисунок выполнен красиво, но она слишком медленно вела машиной, поэтому остались шрамы, - прикрыв глаза и стараясь не обращать внимания на чужие касания, которые как нарочно приходились на эрогенные точки. Было и приятно, и было необходимо как-то изменить ситуацию, пока ему не пришлось идти в душ. Последнее как-то не очень сильно хотелось, потому что это было бы крайне подозрительно.- Не жалеешь? - пальцы медленно проскользили от бока вверх, попозвоночнику, задевая в высшей точке линию роста волос.Не хотелось бы позволять себе слишком многое, однако непреодолимая тяга и потребностьк исследованию сейчас не давали Ямато покоя. Тем более, ему разрешили. Это шанс, которого он хотел всю жизнь, и упускать его было нельзя. А потому Хоцуин аккуратно вплел пальцы в жесткие пряди, чуть сжимая волосы в своей руке, чтобы лучше ощутить их структуру. Слегка пушистые и, очевидно, вьющиеся. - Приятно на ощупь. Никогда раньше так близко не прикасался к людям.- Ня~, - весело протянул брюнет, припоминая увлечения некоторых своих друзей. Такой звук издавали кошки, и в зависимости от интонации можно было понять,приятно им или нет. Он никогда не жалел ни о единой вещи, которую совершил, зачем? Живут все они один раз и смысла жалеть о том, что было его желанием, он не видел.Чуть приподнявшись на локтях, при этом поворачивая голову и упираясь лбом в подушку, молодой мужчина фыркнул. Приятное чувство напряжения в позвоночнике из-за прогиба в спине и отведении плеч назад, вполне бодрило и отвлекало.Подобное действие вызвало у Ямато приятный слуху смех, глубокий и негромкий.Волосы Хикару легко потрепали. Рука вновь переместилась ниже, возвращаясь по позвоночнику и на уровне груди легким движением уходя к боку,почти у самой подмышки. Интересно, а Хикару щекотно?- Всегда хотел иметь кота.Прикусив губу, брюнет подавил тихий стон. Слишком неожиданно и по слишком чувствительному месту. Щекотки он не боялся, эти ощущения приносили совершенно иной эффект, который сейчас был совершенно неуместен. Тряхнув головой и стараясь отогнать лишние мысли, что плавно утекали в сторону сессий, тематики и характерных отношений, Хикару из вредности снова някнул. Мазохист в нем был не убиваем, явно.

Подставлять чувствительную спину под прикосновения человека, который сам не понимает, что творит, мужчина перевернулся. Перехватив чужую руку и положив ту на свой живот, чтобы пальцами блондин сразу нащупал пирсинг, сиделка прикрыл глаза. Стоило собрать свои разбегающиеся мысли и перевести разговор в другое русло. А у него явно слишком давно никого не было.- Не думаю, что ты сойдешь за кота, не мурчишь и к рукам не ластишься, - почти фыркнул Хоцуин, с интересом изучая новое предложенное. Аккуратный пирсинг находился, как понял молодой человек, в пупке. Небольшой, но, судя по ощущениям, достаточно тяжелый. Очевидно, выполненный из качественного металла, а не просто был какой-то бижутерией. Сначала Ямато ощутил прохладный шарик, а вот чуть ниже, в самой выемке, находилось нечто сложное по форме, и Хоцуин не брался определить, что это такое. - Надо же... Не больно было?- Делают и не такое, но все с обезболивающим, потом уже не так больно, больше ноет, - цокнув пирсингом в языке о зубы так, чтобы Ямато точно услышал этот звук, сиделка приоткрыл рот. Хотя в языке и под языком не вызывало такой боли, как пирсинг в еще одном весьма деликатном месте о котором он скажет только в самом конце, если премьер-министр не захочет успокаиваться. Туда тот точно не полезет, как и в рот не должен... в теории.- А это? И в языке тоже? - к Хикару сразу же придвинулись почти вплотную. Ямато поднял руку, желая уже было потрогать еще одну находку, однако вовремя себя остановил. Несомненно, он был очарован новыми открытиями, но забыл о главном - у его сиделки гаптофобия, а все, что он сейчас делает - это прикасается к нему. И без сопротивления. Но хотелось узнать еще немного, а потому кончики пальцев замерли в сантиметре от губ, а сам молодой человек произнес: - Можно?Подавшись чуть вперед, из-за чего ему вновь пришлось приподниматься, опираясь на локти, Минамото обхватил губами пальцы блондина, и коснулся подушечек языком, проводя по тем шариком от пирсинга. Словно подразнив министра этим действием, он скользнул языком к нёбу, прижимая его к нему. В пальцы Хоцуина уперлась нижняя часть штанги от пирсинга, а кончиков пальцев коснулся еще один, что был под языком.- О-ого, - запнулся в выражении своих эмоций Ямато, ощущая себя... странно? Действие необычное, и, логически, не самое приятное, однако никакого отвращения молодой человек не почувствовал, лишь желание повторения такого движения. Язык был словно бархатным по ощущениям и щекотал подушечки, вызывая улыбку. И, непонятно отчего, на щеки вылез румянец. - Это странно. Оно не мешает?Отрицательно покачав головой, при этом отпуская чужие пальцы из плена губ, но позволяя изучать необычные для блондина вещи. Так как тот лежал на нем, Хикару перенес свой вес на одну руку, второй сильнее прижимая к себе блондина и позволяя тому фактически лечь. Без изучения еще остались проколы в ухе, где была каффа.- Ты такой необычный, - в голосе, которым сейчас говорил Ямато, присутствовали нотки неподдельного восторга. Он действительно был рад тому, что познакомился с тем, от чего его так долго огораживали. А ведь никто кроме самого его не знал, как же ему было интересно пообщаться с "неправильными". Таковы ли они на самом деле, как о них рассказывали ему? Ямато чуть подвинулся, пытаясь приобнять сиделку для удобства, но носом уткнулся во что-то прохладное. Очередное украшение? Припоминая, как ему показали проколы в языке, молодой человек сосредоточился и аккуратно прихватил очередной из пирсингов губами, невольно прикасаясь к металлу и языком. Тот был прохладным. Фыркнув на свои же, по сути детские, действия, Ямато пробурчал в чужое ухо совершенно искренне: - Ты мне таким нравишься.- Для многих это... противно? - сам не зная, как описать чужую реакцию и игнорируя вновь пробежавшую по телу волну мурашек и тепла, что начали расходиться от места прикосновений, Хикару косо посмотрел на Ямато. И это сказал ему человек, который довел тоталитарный режим до идеала, где людям без таланта или выдающихся способностей нет места, а те, кто не желает подчиняться общим правилам, подвержены гонению и едва не травле? Может ли кто-то остановить планету, он сойдет с нее.- Это не противно, это интересно. Я бы хотел узнать больше, чемзнаю сейчас, - видимо, переизбыток нового, эмоций от этого и психологического возбуждения быстро измотали Ямато морально, поэтому говорил он уже потише и не так четко.Очевидно, скоро ему будет хотеться спать. Но и до этого момента есть время.Вздохнув и обняв блондина одной рукой, сиделка улегся обратно, а после поправил подушку под своей спиной. Укрыв их одеялом и дождавшись, когда Ямато устроится так, как ему удобнее, он начал тихий, но довольно подробный рассказ о тех, кого в обществе принято считать неправильным. И почему это вообще началось в действительности.