Часть 1 (1/1)

Данте Габриэль Россетти?— подающий большие надежды, молодой художник и поэт, бунтарь, красавец и сердцеед?— сидел в пабе, подперев обеими руками подбородок и хмуря соболиные брови, сосредоточенно гипнотизировал взглядом пустой бокал. Жизнь, еще совсем недавно такая сияющая, полная безграничных возможностей и сладких соблазнов, на данный момент казалась ему отвратительно серой, скучной и безнадежной.Рёскин выдвинул ему ультиматум?— или Данте прекращает вести разгульный образ жизни, разбазаривая свой талант, и создает наполненный девственной чистоты шедевр или пытается найти нового покровителя. С последним шансов не было абсолютно никаких?— никто из критиков не хотел связываться с полусумасшедшим, развратным революционером, каким бы талантливым он ни был. Все остальные предпочитали таких, как Джон Миллес или, на худой конец, таких, как Уильям Хант, впавший в очередную крайность в попытке очистить свою душу, дабы найти Путь Господень и замолить былые грехи.—?Черт… —?прошипел Россетти, запуская тонкие длинные пальцы в блестящую черную шевелюру и превращая ее из гладких упругих кудрей в спутанное воронье гнездо,?— сукин сын…Джон Рёскин заказал ?Благовещение?.Охватившая молодого художника тоска, вперемешку с глупой злостью, объяснялась просто?— Данте Габриэль Россетти не любил, а правильней сказать, презирал все законы божьи, косвенным или прямым образом намекающие на непорочность. Его свободолюбивая и любвеобильная натура не признавала каких-либо ограничений и табу в плотских утехах, заставляя находиться в постоянном поиске новых ощущений и в бесконечной смене партнеров. Но в этот раз критик, до сей поры терпеливо сносящий распущенность своего подопечного, был непреклонен.Не отрывая взгляда от пустого бокала, неярко поблескивающего гранями в тусклом свете свечей, Данте криво усмехнулся.—?Что грустим, мой друг?Крепкая рука сжала его плечо, заставив тихо крякнуть и всем корпусом развернуться к ее обладателю?— высокому молодому человеку с косматой неухоженной бородой. Данте вытянул крошку хлеба, уютно устроившуюся среди спутанных рыжеватых волос, и вздохнул.—?Привет, Маньяк. Постриги уже бороду… или ты делаешь в ней запасы на ?черный? день?Уильям Хант шумно втянул широкими ноздрями воздух?— вспышки гнева, обусловленные долгим воздержанием, становились все чаще и неожиданней?— и тут же расслабленно откинулся на высокую деревянную спинку дивана.—?Черный день от меня далек, как Дева Мария от гулящей девки, ты же знаешь,?— ответил он глухим голосом.—?Что, продал очередной шедевр? —?безучастно поинтересовался Россетти, беря в руки пустой бокал и проводя по его граням тонким изящным пальцем?— смертельно хотелось напиться, а денег, как всегда не было.Он медленно выдохнул на поблескивающее стекло и, задумчиво наблюдая за тем, как влага от его дыхания испаряется с чистой поверхности, усмехнулся. Гулящая девка и Дева Мария?— Хант, сам не осознавая того, попал прямо в яблочко.Маньяку стало стыдно. Габриэль?— единственный из их Братства прерафаэлитов?— был демонстративно проигнорирован на последней выставке, и это было совершенно незаслуженно.—?Продал,?— честно признался художник и осторожно скосил серые глаза на итальянца. —?А у тебя как? Рёскин, я слышал, сделал тебе заказ?—?Сделал,?— пробурчал Россетти и, оставив наконец-то бокал в покое, поднял темные глаза на друга,?— ?Благовещение?.—?О! —?воскликнул Уильям,?— Так это же замечательно! В чем же причина твоей меланхолии?—?В чем?! —?соболиные брови взлетели вверх и Данте звонко рассмеялся. —?Как всегда?— в натурщиках, черт их дери! В моделях! —?воскликнул он, промолчав об истинной причине.—?Тебе нужна модель для образа Марии? —?оживился Маньяк.—?О, нет,?— покачал головой итальянец,?— Мария есть. Мисс Розалия?— что за идиотское имя?— прекрасно подойдет на ее роль: тонкая, изящная, с глазами испуганной лани?— сама невинность, пока дело не касается постели, согласилась. Но вот на роль архангела Гавриила, несущего благую весть, у меня нет никого. Понимаешь, Маньяк? Ни-ко-го! Все эти облезлые жеманные котята, обитающие в Академии, я уже не говорю о борделях… —?Данте махнул рукой,?— порочные ничтожества, а мне нужен чистый ангел… Где его взять? Не в Садах же?— там таких нет… —?он с отчаяньем посмотрел на друга. —?Мне нужен ангел, Маньяк. Ты понимаешь?Хант неопределенно пожал плечами.—?Можем обратиться к Фрэду. У него чутье на нужных нам натурщиков, вспомни Лиззи…Россетти болезненно поморщился. Напоминание о прекрасной рыжеволосой шляпнице, отказавшей ему?— соблазнителю, не ведающему отказа?— позировать, все еще отдавалось слабыми уколами в сердце.—?Лиззи не в счет. В итоге все равно не получилось с ней поработать, хоть она и была идеальным вариантом,?— возразил Габриэль и усмехнулся. —?Фрэд мог бы узнать заранее, что она замужем и не ставить нас в неловкое положение. Так что ему я не доверяю. Не хочу стать участником очередного конфуза.—?Прошу прощения…Тихий голос заставил Данте встрепенуться.—?О, Фрэд… привет, мой друг. Мы тут… э-э-э… обсуждаем кое-что.—?Я слышал. Прошу прощения,?— повторил застенчивый журналист?— верный друг и последователь Братства.—?Тогда ты в курсе,?— обезоруживающе улыбнулся Россетти, притягивая его к столу за край фрака,?— и я рассчитываю на твою помощь!Фрэд смущенно кашлянул.—?Правда?—?Ну, конечно! —?улыбка итальянца способна была затмить солнце и заставить простить ее обладателю все. Абсолютно все.—?Кхм… —?журналист бросил вопросительный взгляд на Ханта и, наткнувшись на две непроницаемые льдинки, опустил взгляд. —?Вообще-то, да… Думаю, я могу помочь тебе, Габриэль, с поиском натурщика. Посмотри за стойку.—?Что? —?Россетти непонимающе захлопал длинными черными ресницами. —?Ты имеешь в виду мистера Тейлора? —?ему с трудом удалось сдержать внутри дикий хохот.—?За стойку… —?мягко повторил Фрэд и чуть кивнул головой, предлагая художнику все же последовать его совету.Данте взглянул. И обомлел…—?Кто это?.. —?с трудом ворочая языком от изумления, спросил итальянец, впившись взглядом горящих карих глаз в невысокого подростка.—?Не знаю,?— пожал плечом журналист,?— но этот юноша стоит за стойкой пару месяцев, по-моему.—?Как я мог его не заметить? —?Данте неосознанно потянулся к шее, чтобы расстегнуть верхнюю пуговицу белоснежной рубахи. Почему-то стало трудно дышать. —?Где были мои глаза?—?На дне бокала, я полагаю,?— усмехнулся Маньяк и, заметив вспыхнувший в карих глазах лихорадочный блеск?— блеск, который был ему очень хорошо знаком?— быстро добавил:?— Однако, Габриэль, ему явно нет и пятнадцати. Ты же не станешь…Он не успел закончить?— художник и поэт, бунтарь, красавец и сердцеед сорвался с места, опрокинув чертов пустой бокал, упавший на пол и со звоном расколовшийся на десятки тусклых осколков.—?Габриэль!..Но Данте уже оказался подле стойки, учтиво улыбаясь хозяину заведения.—?Добрый вечер, мистер Тейлор.—?О, мистер Россетти,?— без явного восторга поприветствовал его грузный мужчина. —?Как обстоят дела с моим портретом?—?Чудесно! Великолепно! Но… в данный момент я слегка занят и не могу его закончить?— мистер Рёскин сделал мне срочный заказ, но можете не сомневаться?— ваш прекрасный лик останется в веках! —?искрясь словно фейерверк, затараторил художник, мимоходом пожимая протянутую потную руку и устремляя горящий взгляд на тихого юношу, замершего в тени хозяина. —?Я ищу натурщика, мистер Тейлор.—?М-да? Я могу вам чем-то помочь?—?Думаю, да! —?кивнул Россетти. —?Этот юноша… да, вы, молодой человек! Могу я попросить вас приблизиться к свету?Юноша, таящийся за необъятной спиной, вопросительно вскинул брови, взглянув в заплывшие щелочки глаз обернувшегося к нему мистера Тейлора.—?Тимоти, иди сюда,?— велел хозяин заведения.Юноша повиновался, вступив в свет мерцающих свечей.—?Тимоти?.. —?взгляд карих глаз мгновенно пробежался по хрупкой фигуре подростка и остановился на лице. —?Какое редкое, чудесное имя! И как же оно вам подходит! Вернее, подходит тому невинному образу…—?Мистер Россетти,?— перебил его хозяин и задвинул покрасневшего юношу обратно за спину,?— потрудитесь объяснить, что вы хотите? Тимоти?— мой племянник, и я не позволю ему ввязываться в ваши темные и непристойные игры…—?Позвольте!.. —?Данте вскинул руки. —?О каких непристойных играх идет речь?!—?Я знаю, о чем говорю,?— тихо и вкрадчиво объявил мистер Тейлор.—?Господь с вами! —?рассмеялся художник. —?Мне нужен натурщик для образа архангела Гавриила! Архангела, несущего благую весть?— понимаете? А ваш племянник?— само воплощение невинности, во всяком случае, внешне. Ах, пожалуйста, позвольте ему попозировать мне! Если,?— он вытянул шею, глянув на притаившегося за могучей спиной дяди юношу и улыбнулся,?— сам молодой человек тоже не против.—?Архангела? —?с некоторым сомнением в голосе протянул мистер Тейлор.—?Да-да! Сам Рёскин заказал мне написать ?Благовещение?, и участие в этом проекте?— это ли не честь для столь юного создания? Сколько вам лет, молодой человек? Полагаю, около пятнадцати?—?Семнадцать… мне семнадцать лет, мистер Россетти, и я не против,?— тихо ответил Тимоти, робко косясь на родственника.Данте зажмурился довольным котом, услышав звук его голоса?— нежный перелив серебряных колокольчиков.—?Семнадцать… —?прошептал он и распахнул раскосые глаза, пригвоздив ими вспыхнувшего юношу к месту. —?Простите, если невольно оскорбил вас, Тимоти.—?Нет, что вы,?— потупив взор, ответил юноша и смущенно улыбнулся, обнаруживая на гладких щеках очаровательные ямочки. —?Я знаю, что выгляжу совершенным мальчишкой.—?И ведешь себя так же,?— пробурчал мистер Тейлор, кладя огромную руку на его хрупкое плечо.Юноша вздрогнул, подняв большие голубые глаза на дядю.—?Так что же вы мне ответите? Вы согласны позволить своему племяннику поработать со мной над благочестивым заказом мистера Рёскина? —?спросил Габриэль, не отрывая взгляда от пылающего лица Тимоти.Мистер Тейлор задумчиво пожевал губу, не убирая руки с плеча юноши, а потом подтолкнул его к художнику.—?Мой портрет не будет стоить мне ни пенса, мистер Россетти.—?Разумеется,?— быстро согласился Данте, протягивая руку Тимоти. —?Счастлив познакомиться с вами, молодой человек, и буду еще более счастлив поработать с вами.—?Благодарю вас, мистер Россетти,?— произнес Тимоти, пожимая тонкие пальцы,?— но посмею возразить вам?— это я счастлив стать моделью для великого художника.Мистер Тейлор, фыркнув, закатил глаза и вернулся к своим делам, оставив молодых людей наедине и предоставив им возможность все обсудить.—?Простите, Тимоти, но я всегда знал, что ваш дядя тот еще скупердяй,?— шепотом сообщил художник и подмигнул юноше. —?Быстро же он согласился отдать вас в мое распоряжение в обмен на бесплатный портрет.Тимоти тихонько прыснул и покачал головой.—?Просто он очень давно о нем мечтал, но да, вы правы?— каждый раз ворчал по поводу его стоимости, а тут подвернулась возможность получить его даром.Они негромко рассмеялись, поглядывая на мистера Тейлора, разливающего в огромные кружки темный эль.—?Итак, вы обо мне слышали? —?спросил Данте, вновь повернувшись к Тимоти, продолжая удерживать его теплую ладонь и облокачиваясь на стойку.Юноша кивнул и осторожно высвободил руку. Художник очаровательно улыбнулся.?— Уверяю, б?льшая часть всего?— злые сплетни и домыслы.—?Грехи других судить вы так усердно рветесь, начните со своих и до чужих не доберетесь… —?процитировал юноша и скромно опустил глаза, в очередной раз залившись ярким румянцем.—?О! —?итальянец в удивлении приподнял красивую бровь. —?А вы весьма умны, молодой человек. Представляется мне, что общение с вами будет весьма приятным. Возможно, хотите присоединиться к нам? —?он повел рукой в сторону столика, за которым устроились члены Братства, с любопытством наблюдающие за ними.—?Благодарю, мистер Россетти, но вынужден отказаться,?— тихо произнес Тимоти, поглядывая на широкую спину мистера Тейлора. —?Я помогаю дяде.—?Что ж,?— улыбнулся Габриэль,?— очень жаль. Ну да ладно. Я думаю, что у нас с вами теперь будет достаточно времени для общения и… хм-м… более тесного знакомства.Перегнувшись через стойку, он окинул фигуру подростка оценивающим взглядом и покачал головой.—?Вы божественно красивы, Тимоти. Вам говорил кто-нибудь об этом? —?тихо произнес он и быстро поднял глаза на лицо будущей модели. —?Не понимаю, как я мог быть таким слепцом и не заметить вас раньше? —?Габриэль склонил голову набок, покусывая пухлую нижнюю губу. —?Могу я попросить вас повернуться? Дело в том, что по замыслу я буду писать вас, простите… —?он кашлянул,?— так сказать с тыла…Тимоти послушно повернулся к нему спиной. Стройная подтянутая фигура юноши в мерцающем свете свечей выглядела безумно привлекательно. Гибкая спина, округлые, соблазнительно выпирающие под грубой тканью простых штанов ягодицы, мягкое золотое сияние шелковистых кудрей, едва доходящих до длинной шеи и сама шея, выглядывающая из ворота свободной рубахи?— все это заставило художника судорожно сглотнуть.—?Когда вы сможете приступить к работе со мной? —?выдохнул Габриэль.Тимоти повернулся и замер, наткнувшись на горящий взгляд итальянца. Несколько долгих секунд они смотрели друг другу в глаза, затем юноша моргнул, сбрасывая оцепенение, и пожал плечами.—?Я свободен каждый день до обеда.—?Великолепно! —?тряхнул смоляными кудрями Россетти. —?Жду вас завтра к десяти утра.