Глава 5 (1/1)
Обед проходил уныло, Джон вяло ковырялся вилкой в собственном салате. Сегодня их отпустили с учебы пораньше, маме тоже дали выходной – в честь какого-то городского праздника. Она металась по кухне ураганом, везде что-то кипело, жарилось, шкварчало, а мать лавировала между кастрюльками.Младший Мориарти разглядывал родительницу и не понимал, как она может быть такой спокойной, при том, что один из ее сыновей укатил ночью в неизвестном направлении. Неужели она действительно была настолько наивной, что не видела очевидных вещей?Говорят, что сердце матери всегда чует неладное, но у локатора их мамы были сбои.- Ты не видела Джима сегодня? – наконец не выдержал Джон, задавая интересующий его вопрос, и стараясь подобрать слова, чтобыне сдать брата случайно. Чтобы это не звучало, как ?Эй, кажется, твой сын уехал куда-то, забрав вещи с запасом на неделю?.Мать выглядела удивленной. Настолько, что видно даже хотела ему ладонью температуру проверить, как в детстве и спросить, не тронулся ли он умом.- О чем ты Джон? Они же уехали в поездку на несколько дней. Что-то связанное с музеем искусств. Его классный руководитель звонила мне вчера.Вот ублюдок. Чертов хитрый ублюдок. Пока Джон размышлял, как Джиму удалось подделать голос учителя – а может это была запись? – мама улыбнулась и спросила:- Добавки??Праздник удался на славу? - решил для себя парень, прогуливаясь с Мэри по центру их городка. Повсюду стояли палатки с различной едой, от вида которой Джона уже мутило. Они успели попробовать столько, что Мориарти-младший с уверенность мог сказать, что не притронется к еде еще пару дней. Рядом сновали дети и их родители, старички и старушки, пьяная молодежь. К тому же отличная весенняя погода добавляла празднику дополнительную атмосферу.Джон сразу заметил, что что-то не так. Подсказала рука Мэри мертвой хваткой вцепившаяся в его собственную ладонь. Он даже и не ожидал, что у с виду хрупкой девушки может быть такая хватка. Но, несмотря на боль, руку не отнял, а лишь сжал покрепче и поглядел туда же, куда Мэри смотрела остекленевшими глазами.Возле оградительной полосы стояла полицейская машина и подпирающий ее коп. Джон узнал в нем шерифа с которым уже встречался единожды в местном отделении. Их с Джимом загребли как свидетелей по делу о потасовке в пабе и отпустили почти сразу же после задержания – они в тот раз действительно были не при делах и Джон тогда понадеялся, что эта их первая и последняя встреча с эти человеком. Взгляд у этого копа был пронизывающим и холодным, смотрел так, будто у тебя под рубашкой связка динамита, а в каждом кармане по ножу.- Пойдем отсюда, - побелевшими губами пробормотала Мэри на грани слышимости.А парень стоял и не знал что делать -то ли спросить, то ли увести куда подальше и потом приняться за расспросы. В голове при этом набатом били слова Джима.?Я расскажу тебе кое-что о твоей дорогой подружке?.За свои же собственные мысли хотелось приложиться обо что-нибудь головой. Это было самое неподходящее время для размышлений, какое он только мог выбрать.Дернув Мэри на себя, он двинул в сторону ботанического сада, так и не отпустив ее руку. Это местечко было их с Джимом святилищем, и Джон не был уверен, что правильно поступает.Это было чем-то личным и очень интимным. Они приходили сюда летними вечерами, валялись на траве и подкармливали уток в пруду. Джим каждый раз смеялся и грозился сварить из них суп.Это было их место, и они никогда не приводили сюда кого-то еще.А Джон повел Мэри.Уже пролезая в дырку между сетчатым забором, Джон обратил внимание на девушку. За своим сакраментальным ?вести или не вести?, он не заметил, как она уже пришла в себя и выглядела смущенной из-за своего порыва, но старалась этого не показать.- Это хотя бы законно? – произнесла она, влезая следом за Джоном.- Не очень. Если охранники заметят, придется удирать.Мэри кивнула. Не задавала лишних вопросов, даже несмотря на то, что почти незнакомый парень вел её в неизвестном направлении. Лишь закусила губу, видимо понимая, что придется все-таки рассказать.Мориарти-младший не хотел ее торопить, уже даже готов был сказать, что и не требуется ничего объяснять – мол, понимает и так, у всех бывают неприятные воспоминания. Но не сказал. Червяк изнутри грыз, требовал, чтобы Джон молчал. Хотелось узнать, что Джим не прав. Он впервые хотел верить, что брат мог ошибаться.- Мой отчим был полицейским, - ровным голосом сказала Мэри и замолчала. Будто от этого все становилось ясно и понятно.- Был?
- Они развелись еще в прошлом году. Он был, - она сделала паузу, подбирая слова. – Не очень хорошим человеком.Она снова замолчала. Видно, что она, даже если бы и хотела, больше сказать ничего не могла. Джон посчитал кощунством выспрашивать что-то еще, поэтому просто принялся отвлекать её какой-то чепухой о местных растениях. В конце концов, у Джона тоже были тайны.
Парк пустовал – на время праздника его закрыли, чтобы всякая пьянь не вздумала сдабривать кустики и деревья, занесенные в Красную книгу этого штата. Они в молчании дошли до скамейки, что стояла прямо под огромным дубом. В двух шагах начиналась гладь озера, и девушка, окинув взглядом прилегающее пространство, восхищенно изрекала:- Красиво.Джон не мог не согласиться. Мэри села на скамью, вызвав при этом у Мориарти ощущение неправильности всего происходящего. Она смотрелась здесь неестественно – вторглась в его жизнь комком позитива, поссорила с братом, не умышленно, конечно, а теперь вот, сидит там, где ей сидеть не положено.Почему-то показалось, что все это глупо. И то, что он пытается защитить девушку, которая и вовсе не является его возлюбленной, и то, что она сейчас здесь на этой скамейке, упираясь спиной в вырезанные ножом инициалы их с Джимом имен.?JJ?А ведь они раньше также сидели: Джон с закрытыми глазами и откинутой на спинку головой, а Джеймс, развалившись во всю длину, положив голову ему на колени. В такие моменты, он говорил о планах на будущее, о том, как он поступит учиться в Лондон, в Бартс. И ни слова ?вместе? или ?вдвоем? - просто это было как само собой разумеющее.А Джим улыбался, разглядывая его лицо, не подозревая, что Джон видит его улыбку.А сейчас здесь была Мэри. Она тоже улыбалась, но улыбка её была другой – без того щемящего ощущения в груди от её вида.
- Может, пойдем ко мне домой? – неожиданно спросила Мэри.
?Почему бы и нет?? - подумал он,разглядывая вновь смеющуюся девушку, которая уже и позабыла о плохом настроении, снова рассказывая что-то.Дома у Мэри было уютно, и царил идеальный порядок. Но Джон про себя отметил, что никаких особых деталей декора или милых побрякушек, что вагонами тащила в дом его мать, не было. Даже фотографий на полках и магнитов на холодильнике. Девушка кратко провела экскурсию по дому, предложив поужинать, но парень воздержался – последнее ведерко с попкорном было лишним.А потом Мэри потянула его в собственную комнату. Вопреки опасениям, что он наткнется на ужасающую картину из плюшевых мишек и розового цвета или чего-нибудь еще, что возникает при мыслях о девушках-подростках, он зашел. И был приятно удивлен, что за исключением чистоты гендерную принадлежность владельца было и не определить.
Они уселись смотреть фильм, поставленный Мэри – и не мелодраму, а боевик. Парень, которому достанется Морстен, будет счастливчиком.Время тянулось медленно как резина. А потом раздался грохот.В дверь на первом этаже колотили, систематично и с такой силой, что стекла задребезжали.А потом голос:- Джон!
Джим кричал. Младший и не понял сначала, не сообразил, что действо перешло в жизнь, и не в телевизоре столь истошно кричали, а когда увидел лицо Мэри, бросился вниз.Почти не касаясь ступеней, он пролетел, чудом умудрившись не свернуть себе шею. А открыв дверь, даже невольно отшатнулся.Джеймс выглядел изрядно помятым, с щетиной, но самое главное – испуганным.
Увидеть эту эмоцию Джону довелось впервые и не хотелось больше никогда. У него руки подрагивали мелкой дрожью, а вид полной решимости. Он схватил брата в охапку и прижал к себе, сразу успокаиваясь.Ни слова, не говоря, просто прижимал и дышал загнано, будто кросс бежал по всему континенту, впервые сделав остановку.- Нам надо уходить, - прошептал он на ухо Джону.Возможно, этот день навсегда останется в памяти Джона Мориарти. Не потому, что эмоции на лице Джима пугали и ошеломляли, и не потому, что уже в том парке решил, что стоит старшему брату вернуться домой, как он сгребет его в охапку и, задвинув собственные страхи и опасения, наконец, пересечетту черту.А потому что позади раздался щелчок предохранителя.