Глава 4 (1/1)
Поездка к дому Мэри заняла больше времени, чем Джон рассчитывал. Оказалось, что она живет на самой окраине города – в заднице мира, как мысленно наименовал это место младший Мориарти. Девушка извинилась, что не сможет пригласить его на чай из-за ужасного бардака в ее доме. ?Как только мы с мамой разберем коробки, я приглашу тебя. Конечно, настоящей английской чайной церемонии не обещаю, но вот чашечку кофе вполне могу обеспечить?.Она перегнулась через сидение и обняла его на прощанье так, как будто они знакомы уже целую сотню лет. Парень немного опешил - обычно тактильных контактов с другими людьми он старался избегать, но вот прикосновения Мэри не были противными или отталкивающими. Просто дружеские объятья, без каких бы то ни было намеков.Весь день он старался выкинуть из головы мысли о брате, впрочем, Мэри этому весьма способствовала. Она шутила и смеялась над его шутками, тянула его в сторону каких-то уличных лавочек, удивляясь каждой побрякушке, словно маленький ребенок Рождественской елке. Но как бы она ни старалась, все равно было заметно, как Джон загружен мыслями. Его взгляд то и дело расфокусировался и он постоянно встряхивал головой, а после улыбался, натянуто, как бы извиняясь. Он был рядом с энергичной блондинкой и при этом очень далеко одновременно.Мэри не настаивала. Просто пыталась поднять ему настроение и не лезла с расспросами, за что Джон был ей благодарен вдвойне.Родная улица встретила его мертвой тишиной. Радио наигрывало какую-то мелодию, оседающую в кратковременной памяти; Джон вслушивался в рокот мотора, припоминая что-то про затишье перед бурей.
Встреча с Джимом была неизбежна – в окне их комнаты горел свет. Он готовился к этому весь день, морально крепился, подбирая слова для разговора и сотни раз прокручивая в голове диалоги. Удовлетворение, что он испытывал от своего показательного выступления, уже давно развеялось, оставив после себя осадок и глумливый голос собственной совести.Гараж, кухня, коридор, лестница – с каждым шагом, гулко отдававшимся в его голове, он все больше сомневался. Даже когда ручка двери была уже в руке, он все еще думал о том, есть ли возможность как-то избежать всего это фарса под названием ?встреча с дорогим братом?.Очнулся он, когда дверь позади уже захлопнулась, отрезав все пути к отступлению.
Джим лежал на своей кровати, прямо в обуви и похоже нисколько не беспокоясь об этом факте. Весь его вид являл собой умиротворение и довольство жизнью, особенно намекала на это сигарета в зубах и початая бутылка Хеннесси на полу. Он кинул на Джона нечитаемый взгляд и принялся пускать колечки дыма.Джон сжал зубы и покрепче вцепился в собственную сумку. Как нельзя, кстати, вспомнилась успокаивающая методика дыхания буддийских монахов, и от воспоминания захотелось горько сплюнуть. Ни в одной из них не было сказано, как справится с раздражением и желанием врезать собственному брату. Один-ноль в пользу Джона, Будда.Кинув сумку на стол, Джон открыл окно, впуская внутрь прохладный вечерний воздух.
- Мама убьет нас, если почувствует, - пробормотал Мориарти-младший, пытаясь разбавить давящую тишину. А Джим, то ли не слушал, то ли вообще не считал все это проблемой.- А ты, я смотрю, все-такирешил воспользоваться моим советом? – спросил его брат спустя пару минут тишины, затушив сигарету.Джон подошел ближе к кровати брата, подхватил бутылку и покачал ею перед его глазами:- А ты, я смотрю,решил лишиться собственных яиц? - намекнул он на то, что отец вряд ли обрадуется исчезновению Хеннеси из своего бара.Старший усмехнулся, продолжая смотреть в потолок, и Джон отхлебнул изрядную порцию горячительного напитка. Два - ноль. Есть и лучшие способы достичь дзэна и алкоголь – один из них.Они продолжали молчать, не отвечая на поставленные вопросы, делая вид, что их никто и не задавал. Решив, что Джим и не собирается раскрывать пред ним свои карты, Джон пошел разбирать свою сумку. Он спиной чувствовал, как братец осматривает его с головы до ног, будто прощупывает. Похоже, чтобы препарировать лягушек на уроках биологии Джиму не понадобится скальпель – достаточно будет посмотреть и земноводное расщепится на атомы.- Не хочешь узнать, почему меня вчера не было?Тетради, крепко стиснутые рукой Джона, так и не достигли назначенного места. Он не обернулся, вообще никак не подал вида, что заинтересован в разговоре, но Джим все равно победно ухмыльнулся, взбивая подушку и поудобнее устраиваясь на ней.- У Фостера. Представляешь, у этого старого хлыща целая коллекция порнографии со времен правления Кеннеди. Хранится прямо между альбомами выпускников.Джим, похоже, проверял крепкость его нервов, вываливая информацию совершенно не интересующую и бесполезную.Джона не волновало, чем занимается директор их колледжа в свободное время. Особенно не волновала его порнуха.- А еще у него есть пудель. Отвратительнейшая псина, знаешь ли. Облезлая такая, прямо как миссис Норис, которую Фостер пялит по выходным, - брезгливо продолжал Джим, подцепляя ногтем сигарету из пачки.- Что тебе было нужно у Фостера? – прочеканил Джон, чувствуя, как маска спокойствия постепенно трещит по швам. Два-один. Лучше уж он бы занимался дыхательными упражнениями, чем лез во все это дерьмо.- Не догадываешься? – он мягко усмехнулся, щелкая зажигалкой и глубоко затягиваясь. – Взламывал школьную базу.Джон судорожно выдохнул и повернулся к брату лицом.
- Мэри, ведь так? – это не было вопросом.Джим сладко, почти приторно улыбнулся, снова затягиваясь. Его это забавляло.- Я настолько предсказуем?- Ты обещал не трогать её, - прошипел Джон.- О, нет, Джон, - старший затушил наполовину выкуренную сигарету и, встав, подошел вплотную к своему младшему брату. – Я ничего тебе не обещал. Тем не менее, я расскажу тебе кое-чтоо твоей дорожащей подружке.- Не интересует, - произнес Джон, утопая в водовороте черных глаз своего близнеца, почти болезненно сжимая стол позади себя, до побелевших костяшек, но, так и не двинувшись с места.Джим не наседал, но при этом будто заполнил все пространство рядом с Джоном собой. Просто стоял так близко, что голова у младшего шла кругом, явно не от выпитого алкоголя.
А в голове билась настойчивая мысль, что качнись он чуть вперед, то Джим его непременно поцелует.Они не были дураками. Оба прекрасно понимали, что происходит между ними. Все эти прикосновения, как бы невзначай – все это неизбежно тянуло их ко дну. Просто каждый из них смотрел на это по-разному. Джон считал это неестественным, аморальным, готов был содрать собственную шкуру в наказание за свои желания. А Джим окружал, словно змей-искуситель нашептывал перспективы и то, что могло бы случиться перешагни Джон эту манящую черту – и при этом, не сказав не единого слова вслух, лишь движениями, жестами.Давал видимую свободу, полностью контролируя её границы.Джим не отталкивал, но позволял уйти, завести дружбу или отношения, но неизменно следовал рядом, выбирая подходящий момент. А когда он наступал, то любимый старший братик вытаскивал внутренности всех его ?близких?, как бы показывая, что ?вот, Джон, смотри, насколько все они грязные изнутри?.И Джон вынужден был вернуться в объятья своего брата, в руки с все еще не засохшей на них чужой кровью.Граница, что Джон никак не мог пересечь, сейчас была близка, как никогда до этого.Но Джим отступил.Сначала сделал один шаг, потом другой, убирая руки в карманы, как будто они только что появились и он еще не знал, как пользоваться внезапно отросшими конечностями. Улыбался он все также приторно, а в глазах вызов.
Но Джон его не принял. Вздохнул глубоко, отмечая при этом, что последние секунд десять вообще не дышал. А потом зло стиснул зубы и ринулся прочь из комнаты.
Джон и Будда сегодня явно в проигрыше.***Впереди маячил знак ограничения скорости шестьдесят миль в час и парень в насмешку вдавил педаль газа еще сильнее, хотя скорость и так была в два раза больше положенной. Джим не был самоубийцей – на трассе ночью не единой души, поэтому он выжимал из тачки все, на что она была способна.Настроение было не к черту – к Хеннесси он даже не притронулся, просто вылил половину бутылки в раковину, чтобы Джон думал, что он расслаблен, но сейчас ужасно жалел о своем поступке. Хотелось то ли истерически рассмеяться, то ли со злостью двинуть по клаксону, чтобы в предрассветной тишине трассы раздался оглушающий звук.Мэри Морстен была первой на памяти Джима, кто подошел настолько близко. Опасно и непозволительно близко, чтоб её черт побрал.Девчонка, появившаяся из ниоткуда, призрак, маячащий на его пути -ей не было места в мире Джона Мориарти. И она должна исчезнуть.Существовало более десятка способов развитий событий просчитанных Джимом наперёд, но большая часть из них отпадали мгновенно – убить её, не своими, естественно, руками, было бы просто замечательно. Вот только братик тоже не дурак и если открыто претензий не предъявит, то засомневается в случайности точно.Зато был другой вариант – копнуть глубже. У этой девушки, судя по всему, были свои скелеты в шкафу, а уж извлекать грязное бельишко на свет, Джиму было не привыкать. Первым звоночком о том, что с этой девкой что-то не чисто, был ее взгляд. Причем, она сама раскрыла себя в первый же день – смотрела заинтересованно и, похоже, с отсутствием инстинкта самосохранения. А вот когда компьютер Фостера загрузил данные…Потребовалось довольно много времени на взлом базы данных и еще больше, чтобы проникнуть в списки учащихся старшей школы в Ашленде.Там никогда не было ученицы с именем Мэри Морстен.