часть вторая. (2/2)

— Пошли.. найдем какой-нибудь бар.

— Не..не бар только.

— Хорошо. Садись в машину, — он открыл дверцу моего же авто, и мне ничего не оставалось, кроме как послушаться.

Да. Наверное, нужно поговорить.

Between the bars.

Меня вынесло из номера, когда я увидел новости. Хлоэ только и успела крикнуть "Что..?", а я уже несся к лифту. Через каких-то пятнадцать минут я уже стоял и остекленевшим взглядом провожал отъезжающую оттуда карету скорой помощи. Не выжил мальчик после такого удара.

Первой мыслью было, почему-то: "Надо было уезжать в Лос-Анджелес тогда. Не надо было оставаться". Тогда был контракт, и все могло бы быть иначе.. что теперь вспоминать. Толпа обсуждала, причитала, и скоро даже нашлись те, кто видел мотоциклиста. Того, из-за которого произошла авария. Он исчез так же быстро, как и появился.

Второй мыслью было: "И сюда не нужно было возвращаться. Смог бы придумать отговорку, чтоб не ехать". Но я не стал. Я приехал. В город, который решил пробудить во мне усыпленные временем, отполированные алкоголем воспоминания. Прекрасные, как ничто другое в моей жизни. Страшные, как первый детский кошмар.

И ведь я прекрасно справился, смог забыть. Убедил себя. И вот опять..

Я увидел мальчишку сразу, как он подошел. Невозможно было не узнать. Энзо-Лоран. Энзо. Энжи. Худой, как смерть, с глазами-колодцами, черными, как и его волосы. С ужасом на лице, синяками под глазами, в глухо застегнутой куртке.. стоит. Окаменелость. Заметил меня, глаза расширились, потом сузились, и я почувствовал себя под прицелом. Идет ко мне. Полон решимости. Она испаряется, как только между нами остается какой-то шаг. Не знает, что сказать.

Садимся в его машину, диктую адрес. Парень напряжен, как струна, и машина еле заводится — пальцы дрожат. Старается не смотреть на меня, молча ведет авто. Курит. Надо же, а ведь не курил никогда. В номер поднялись также молча.

— Хлоэ!

Кричу с порога, девушка появляется сразу, встревоженно глядит то на меня, то на Энжи.

— Выйди. Кхм..ненадолго. Нам нужно поговорить.

Она исчезает в коридоре, а я замечаю, как смотрит на меня мальчик.. Да не мальчик он уже. Давно парень, молодой парень. Кажется, он состарился на пару лет за эти полгода. Выдает усталость в глазах. Смотрит на меня осуждающе, вот-вот выплюнет мне в лицо обвинения. Не даю ему шанса.

— Проходи. Выпьешь?

Он дергается, отводит взгляд.

— Нет.. я.. бросил.

— Бросил? — не могу скрыть удивления, — ты же и не..

— Если начинаю пить, не могу остановиться, — говорит быстро, опережая мои мысли. Вот оно что.

Открываю бар, мешаю себе ром с колой, ставлю бутылку на стол. Оборачиваюсь к нему — застыл посередине комнаты. Отпиваю.

— А я пью. И останавливаться не собираюсь. Садись, — киваю на кресло, сам опускаюсь на стул.

— Хороший выход.. нашел. Мудрое решение.

Голос дрожит. Подходит к столу, наливает в стакан чистого рома и только потом садится. На кровать, подальше от меня. Бутылку ставит рядом.

— И это мне говорит тот, чьей мудрости хватило только на побег.

Не спрашиваю, утверждаю.

— Хороший выход, Энжи.

Мой голос спокоен, и ни один мускул не дрогнул, пока я говорил. Мальчик дернулся и вскинул на меня свои огромные глаза.

— Не.. не называй меня так! Меня так больше никто.. н-никто не зовет! И ты не смей! — кричит, срывается голос.

— Я называю. Потому что он тебя так называл.

Смотрю прямо в глаза, он не выдерживает, отводит взгляд, закусывает губу. Жалкое зрелище.

— Он.. Да как ты можешь! Так говорить! Да, я сбежал, да, иначе я бы сошел с ума, я же думал, что я в окно выйду, что не выдержу и под колеса кинусь, или с моста, да какая разница, Дезире! Ты! Ты, — тычет пальцем на дверь, глотая слова, — ты вообще! Тебе не понять! Он умер!! Джейн погиб, оставил меня, нас, а ты! И как ты можешь сейчас говорить, что ты его любил, когда вон, спишь с кем попало, развлекаешься и ничего!! Тебе же плевать! Бездушная картонка ты, только и способна изображать чувства на экране!!

Я набрал воздуха в грудь и начал считать до десяти. Пусть говорит. Ему нужно. Пусть кричит.

— Да ты и понятия не имеешь!!

— Я и не говорю. Что я его любил.

Замолчал сразу. Смотрит, как призрака увидел.

— Это раз. Энжи, а ты о чем думал, когда убегал? О ком? Ты знаешь, что повесил на меня абсолютно все? Знаешь, я тут все круги ада прошел. Пока тебя не было. Похороны, заявления, следствия, сочувствие.. Энжи, а ведь я ждал. Ждал, когда ты появишься. Я думал, что ты просто забился в свою норку, переживаешь, но потом обязательно появишься. И мы смогли бы, — делаю паузу, морщусь, подбирая слова, — ..могли бы вместе это пережить. Я долго ждал. А потом понял, что ты не вернешься. И он.. не вернется.

Энжи смотрит уже сквозь меня, бокал еле держит. Господи, как же это тяжело. И видеть, и вспоминать, и говорить это. Я думал, что никогда не придется этого говорить ему. Уже никогда. Поднимаюсь со стула и сажусь рядом с ним. Смотрит на свои ноги, губы дрожат. Поднимаю руку, медленно тянусь к нему и кладу ладонь ему на грудь, туда, где сердце. Вскидывает на меня свои глаза-колодцы, испуганный, заплаканный, измученный.

— Больно?

Под ладонью быстро и гулко бьется сердце.

— Больно, — отвечает тихо, и горькие капли, скатываясь с щек, падают мне на пальцы.

— Вот и мне.. больно.