XXII. Payment of a dept (1/1)

Filip Lackovic - Bard's Tale Её кожа переливается в мои руках. Я бережно обхватываю тонкие запястья, словно они принадлежат редчайшему перлу из недосягаемых раковин Марианского жёлоба. Сверхценнось в руках грубого столяра, позволяющая играть, подбрасывать, порой целовать, но только не смотреть в глаза. Каждое движение – элемент нескончаемого повествования, с вкраплениями горечи недоступности, иногда приумножающееся жестокой рукой писателя, когда её ладони ложатся на мои плечи только лишь для чистоты поддержки. Кружит, закручивая мальчика вокруг пальчика, натягивает носок, потягиваясь в вертикальном шпагате, взмахивая худощавыми щиколотками, тем самым одаряя волшебной пыльцой юных девиц, разинувших рты у бортика. Делает это нисколько не смущаясь и никак не реагируя. ?? У каждого шахматиста есть своя ?вечная? партия, так вот наш прокат таким и был. Только вместо шахматной доски был свет прожектора в беспросветной темноте. Его можно было пересматривать бесконечно, с каждым разом находить всё новые и новые детали. Белла смотрит с вожделением, Белла дразнится, Белла заливисто хохочет, когда ловит мой ошарашенный взгляд, веснушки Беллы, её блеск, её пластика, её летучесть и звуки треска кресел, когда люди с них вскакивают. Пальцы скользят там, где непозволительно прикасаться другим, а у неё от этого натягивается каждая мышца и покрывается мурашками кожа; дорожки шагов, её удавка вокруг моей шеи, мой рык в её ухо. А они за всем этим видели двух спортсменов с программой о драконах. Восхваляли тренеров, короновали Беллу, падали в ноги мне, словно это я её к этому привёл, но не тут то было. Она любого окрылила бы, и я говорю это не потому, что дико желаю утонуть в ней ещё раз. Она – воплощение всего царственного и величественного в этом спорте. Победительница, трудяга неимоверная и идеальный шаблон неоспоримого успеха, по которому юниоры срисовывают свой потенциальный, что вряд ли когда-то повторится. С трапа самолета она сходила, уже будучи королевой. В своих привычных свободных лохмотьях, но с совершенной новизной надменности в каждой черте лица. Улыбаясь невзначай, очерчивая острые скулы, с минимумом подобранных слов для тех, кто расспрашивал, кидаясь в след за ней – существом высшего порядка. В общем и целом, Белла поймала Бога за бороду, в черта за хвост, запрягла их в свои поводья и неслась вперёд, отталкиваясь от моих прокруток и выбросов. Хотелось усмирить, омыть ледяной водой из шланга, показать, что падать бывает очень больно, но был ли я в праве? Я – с серебряной ложкой во рту, а она с деревянным половником, который отбросила при первой попавшейся возможности, вскоре схватившись зубами за золотую посуду в мёртвой хватке, да так, что оторвать было нельзя. Умоляющую дать ещё капельку форы моих касаний я больше её не видел, ведь в следующую нашу встречу она невозмутимо обвела меня взглядом, а я почувствовал себя использованным гандоном. Думы подтверждались ежедневно и укореняясь навсегда, когда Найл Хоран забирал её с катка, придерживая за костлявые плечи, а грёбанная Хадид бросалась в его культяпки, обхватывая талию бёдрами; когда она снималась в шляпках Рида, искренне заверяя, что справится и без моих подсчётов перед каждым прыжком; когда без бойкости позволяла подвозить её до дома, не задерживаясь глазами на моём лице перед сухими прощаниями. Настолько жадная во взаимодействиях, что даже забирала аромат по себе, не давая выписать каждую нотку на огрызок листочка. ?? И даже сейчас, когда время указывает на час перерыва, она не следует за мной, продолжая отрабатывать и отрабатывать. Четвертые стали её персональной колесницей с пегасами, из которой она редко переваливалась, приземляясь на ладони и бёдра. Она скачет с невозмутимым лицом, но очевидной концентрацией, что читается в сошедшихся на переносице лисьих бровях; шумные выдохи витают вокруг неё, когда её тело несётся, словно бумеранг. Никого перед собой не видит, увиливая в последние секунды перед столкновением. Эта девочка стала местной шумной птичкой, при появлении которой другие тушевались. И мне эти перемены нравятся.?? Поправив непослушные кудри, приближаюсь к бортику, по другую сторону которого опирается Нелли, однако смотрит на Беллу без заворожённого настроения, как это делают другие. Вены на её руках образовывают синие ветви, приумножая моё понимание, до чего же она устала. Я знаю, что являюсь последним её выпускном. Читаю по глазам, ощущаю по уставшей энергетике и частым приёмами противовоспалительных от болей в суставах. Моя милая старушка, насладилась ли ты нашим пройденным путём в той мере, в которой насладился я? Уходить на заслуженный покой, выпуская из птичьей клетки такого придуря, должно быть, та ещё забава. ?? Поравнявшись рядом, неумышленно повторяю её стойку. Так бывает, когда человеком дорожишь и перенимаешь черты. Жаль, что и толики такого разума не впитал. ?? Нелли поверхностно дышит, без спешки, но и не без легкости, лишь только вскользь произносит: — Это слишком много, Гарольд, слишком. — С недоумением хмурюсь, пытаясь понять, что она имеет ввиду, однако знаю, что мысль будет развиваться дальше, несмотря на то, задам ли я вопрос. Она – олицетворение понятия ?сенсей?: мудрые глаза с ранним бельмом на зрачке, требовательность и магнит для уважения. — Я ещё в начале этой задумки говорила Десмонду о том, что не хочу, чтобы она прыгала так часто. Не должен человек испытывать такую перегрузку, это против законов природы. ?? Обдумывая её слова, завис над бутылкой с водой, снова переведя взгляд на Хадид, которая зашла на лутц, не передохнув от предыдущего элемента. Интересую задачу они для нас поставили – сначала розгами загоняют, приучая к этим отрывам ото льда, а затем задумываются, что это опасно. По крайней мере, мой отец так не считает. Я у него когда-то спросил: ?Пап, а ты меня любишь хоть немного??, а он скупо ответил, даже не пытаясь придерживаться зрительного контакта: ?Я из тебя чемпиона с ранними четверными сделал, это ли не любовь, сынок??. И больше я не спрашивал. — Почему мне можно, а ей нет? ?? Хмыкнув, она поправила широкое обручальное кольцо, медленно переведя взор на мои ногти, покрытие золотым лаком, а затем искренне улыбнулась. — Вы такие молодые, боритесь за гендерные права друг друга, стираете различность между вами, но если отбросить понятия феминизма, ты только не говори об этом Белле, мы сталкиваемся с самой банальной финишной прямой дискуссии, — обратилась ко мне, медленно развернувшись в мою сторону, — мужчина физически сильнее, выносливее и, прости Господи, именно ты останешься на этом льду, когда она покинет его через пару лет, в лучшем случае. — Не говорите так, — в неверии качаю головой, нервно глотая воду, — Хадид точно не уйдёт, это её лучшее время. ?? Закатила глаза, напоминая мне, что разговаривает с неоперившимся пацаном, а так оно и было, и взяла меня за локоть, обратив моё внимание на картину перед нами. — Ты от корки до корки всю литературу изучил, врождённым интеллектом наделён немалым, а сам себе противоречишь, как ребёнок. Ты только посмотри, — длинный указательный палец незаметно указывает на чёрный силуэт её подопечной, — она отталкивается с силой страшной, с не менее страшной приземляется на тяжелейший конёк. Обрати внимание на положение её правой ноги, ты можешь представить, что твориться с её тазобедренным суставом? А что с поясницей? — делает глубокий вдох, перейдя на тихий полушёпот, — хрупкая анорексичка наша Изабелла. Синяки под глазами, как северное сияние в Сибири, – в зелёный оттенок переходят, кости хрустят, как сухие ветки. Я не этой девушке олимпиаду предлагала. Этой – нужно лечение, но твой папка хрен отпустит, слишком много вложил финансово в бедную девочку. ?? Я сжал зубы, что есть сил заиграл желваками, пока Хадид притормозила в центре катка, брыкаясь ногами, точно лошадка. То ли приземлилась неудачно и ноготь содрала, то ли просто устала и ступни разболелись. — Я никого спасать не собираюсь, Нелли, но если нужно отменить нашу поездку, то давайте решим этот вопрос сейчас и не будем мучать её. ?? От моей прямоты женщина даже растерялась немного, заморгав лишнее количество раз, но затем быстро собралась воедино. Скорость скользящих тел перед нами лишь невзначай вздымала её волосы с просветами седины у корней, но она и бровью не повела от потока воздуха. Я всё думал и гадал, почему предлагаю подобное решение так просто? Понятия смещались в совершенно новую грань, мне прежде чуждую. Не эта олимпиада, так следующая. Золото? А кому я преподнесу его? Детские мечты о том, что я делаю это в память о маме вышибло клином, когда истина прижилась в осознании: я всеми своими действиями прославляю Десмонда, а о ней никто и не вспомнит – слишком мало регалий собрала, прежде чем попасть в водосток тех, о ком не думают. Бреду по жизни, зная, что своё получу в любом случае; без спешки и нервозности, соответсвенно и смысла никакого это в мою рутину не приносит. Делаю, что должен делать спортсмен, на которого ставят слишком высокие ставки, на которого надеятся.— А ты попробуй её остановить теперь. Я подобное целеустремленное выражение лица, знаешь, когда в последний раз видела? — выдержала слишком короткую паузу, вербально ударяя меня по диафрагме, — Когда твою маму к чемпионату мира готовила, только та уже была беременна тобой. ?? Ж'адор прошёлся по носу, ноздри которого расширились, как у тяжёлого парнокопытного. Запах выжигал все внутри, расширяя зрачки и покалывая конечности. И как всегда, меня несло не в ту степь от одного только её упоминания. — Что вы хотите этим сказать? — обеспокоено спрашиваю, боясь получить вердикт. — Хочу сказать, что остановить – значит сломать психологически, а подобную ошибку я более допускать не хочу. С меня хватит. ?? Мои плечи опускаются, а лопатки разъезжаются в стороны, пока грудная клетка пытается сделать вздымающееся движение. Причина – неизвестна, но потёмки в мыслях не лишают никаких шансов для оправданий. Нельзя было так прямо их сравнивать, тем более, что не было там её повинности. Хадид – уничтожает себя самолично, а Мэри – жертва. Да, глупая, ведь повесила коньки на гвоздь; глупая, ведь вышла за этого урода замуж; глупая, ведь сделала выбор в пользу меня. Я всё недоумевал, что чувствую все эти месяцы. Мать свою я предал, когда зарылся носом между ног Хадид. Пытался отмотать время назад, не остановив, пока она ползала в поисках белья. Хотел выпалить, что её трусики лежат около моей прикроватной тумбочки, но остался безмолвным, краем глаза наблюдая за растерянной ланью, попавшей туда, куда не стоило. Затем попытался извиниться перед матерью, пообещав себе нагло всунуть их в карман уродливой фиолетовой толстовки, не забыв добавить что-то едкое, например: ?недостаточно хороша?, однако по ходу дела опешил, заметив следы крови на простынях. Улыбнулся, как дурак и пробудил в себе гены из палеолита, вслух пробубнив, что она, внимание, моя. Да и чего таить, уж слишком хорошо с ней было. И не просто как с красивой и узкой девочкой. Было там что-то ещё; то, что я ещё очень долго из себя выжигал, выкуривая сигарету за сигаретой, лишь бы дымом размыть её силуэт, который вырисовывало моё абстрактное мышление. Разум поступил со мной максимально предательски, заставляя сломя голову искать и самолично вручать обезболивающие. Даже будучи в стельку пьяным, забыть ту покорную боль – невозможно. Терпела, лишь бы сделать мне приятно. Моя. Но в то же время совершенно мне не принадлежащая. И правильно сделал, что отпустил, ведь такую эмоциональную связь нельзя допускать. Было бы это старое доброе втрахивание в матрац, то я бы повторил сие действие ещё не раз, тем более, что нихрена меня не отпустило. Жаль, я ведь так надеялся. И что в итоге получил? Это надломило остатки близости с Фридой, заставило рассмотреть её в близи и осознать, что белоснежная ангельская чайка, на самом деле, грязная и громкая до омерзения. Но секс с Беллой эту потерю оправдал. Сравнение её и моей матери сжимало внутренности, но стоило сделать глубокий вдох, и мои кулаки разжались, а взгляд вновь приковался к Белле, которая то и дело вращалась, ликующе улыбаясь Шошанне, пока та её обожествляла всеми фибрами. Звезда, блять. Как говорила её, со всеми оттенками цветов на волосах, подружка: ?только не расшибись?. Я вот, кажется, к её совету не прислушался, а стоило бы. — Хватит, Хадид, переходим на прокрутки, — без предупреждения беру её за руку, ведя за собой. В словах Нелли есть доля правды, достаточно с неё этих прыжков на сегодня.— Я думала, у нас перерыв, — озадачено подаёт голос, осматриваясь по сторонам, — мне ещё следует отработать каскад из тройных. И вообще, я ухожу сегодня раньше. Цокнув языком, я разгоняюсь с ней, придерживая за талию, однако не спешу подбрасывать, загоревшись интересом. — Куда собралась? — неодобрительно проговариваю ей на ухо, слегка сбавив скорость. — Делай элемент и не задавай лишних вопросов. Как прикажете, Ваше Величество. Подбросил так, что аж пискнула. Я знал, что успеет сгруппироваться, знал, что поймаю. Постепенно, наш праксис переплетался между собой, но иногда мне хотелось развеять её уверенность в том, что я волшебник. Никогда нельзя расслабляться, даже с тем, кто делает просчёты на несколько шагов вперёд. И несмотря на напущенную жёсткость, мне хотелось убавить давление на её конечности, а потому я и не вытолкнул её вперёд, как только она оказалась в моих руках; осторожно поставил, как ценный фарфор, но этого ей было недостаточно. — Мне не понравилось то, как ты закончил, — недовольно мямлит, скрещивая руки на груди, а я зеркально повторяю её позу, коря себя при этом; на этот раз жест не несёт в себе защиту, а значит – пиши пропало. — Держи в курсе. — сухо, почти грубо отвечаю, втягивая губы, дабы не выпалить вопрос, который волнует больше всего: что она сегодня ела? Я замечаю то, как она с каждым днём теряет вес. Ловлю себя на мысли, что теперь это не только о пропуске соревнований, от чего раздражаюсь ещё больше, нахмурив брови специально для неё. Испепеляющий взгляд из морозной синевы встречается с моим – презрительным. Провоцирую её неосознанно, но всегда получаю ответную реакцию.— Знаю отличные успокоительные, желаешь знать название? Мне помогают. — А как же они в тебе усваиваются, если ты выблёвываешь всё, что попадает в твой рот? — не задумываясь отвечаю и не жалею о яде своей реплики. Я готов её за шкирки с уборных вытаскивать, только вот нужно было задумываться об этом раньше, когда границы не были перейдёнными; когда мы почти освоились на этапе товарищества. Белла гротескно рассмеялась, вмиг помрачнев, а затем с торжественностью показала мне средний палец и послала нахер. Таков хрупкий конструкт наших отношений. Золотой середины не было; всё заканчивалось бранью до судорог в груди, либо же ужасными вещами, что вытворяли с друг другом наши рты. Хотя, о последнем стоит забыть. Мне вдруг неистово хотелось прикусить кончик этого пальчика, растворяясь в кристаллах её глаз, в вороных зрачках которых отбивалась белизна льда, когда нашу, такую эмоционально питательную для меня, стычку прервали наглым образом. Уж очень я не люблю, когда меня отрывают от любимых занятий, скажу я вам. — Белла! — смехотворное подобие на разумного человека, или как его ещё называют, Найл Хоран, выкрикивал её имя, словно это молитва в, известной только ему, религии. Мерзостным голосом. И уродливым протягиванием гласной в конце. Но не это меня встревожило. Не его грязный цвет волос, не фигура, состоявшей из груды мышц, делающей его похожим на тупого анаболика, не фланелевая рубашка в этом десятилетии. Её загоревшийся взгляд при виде его – вот оно, оружие смертоносное и летальное. И у меня от этого челюсти сводит. Засуетился при виде нас, расправил плечи, будто орлёнок в тревожной позе, из-за чего его шея стала шире в несколько раз. Идиот со следами шайб на лбу. В такие моменты хочется поблагодарить Высшие силы за то, что не направили на путь хоккеиста. А она, словно влюблённая кобыла, уже скользит к нему, однако и мой мозг не придумал ничего лучшего, кроме того, чтобы послать сигнал конечностям, приказывающий последовать за ней. Как же она насторожилась, заметив это; вжала свою лебединую шею, хоть и лишнего слова не вымолвила. Поприветствовав его тепло, хоть и без захвата ногами вокруг бёдер, она стала с ним рядом, недоуменно рассматривая меня. Я тоже не знаю, почему стою здесь, перед вами. Видимо, Хоран не придумал ничего лучшего, кроме как воспользоваться моментом и пойти в наступление, чему я необычайно обрадовался. — Скажи мне, Стайлс, почему, каждый раз забирая Беллу, я вижу твою надоедливую рожу? — он спрятал руки в карман, раскачиваясь с пятки на носок, будто его этот разговор и вовсе не колышет. Заметив, как Белла закатила глаза под лоб, я изобразил самую что ни на есть вежливую улыбку, но не сдержался в очевидном ответе. — Может быть, рожа не надоедливая, потому, что мы с Беллой парные фигуристы? Это же так очевидно, Найджел, как дважды два, но, видимо, сложно для твоего медленного восприятия. — Гарри, прекрати... — шипит Белла, метая убийственным взглядом между нами. — Нет, подожди, я хочу кое-что сказать твоему партнёру, — презрительно выплевывает последнее слово, перебивая подружку и ограждает её спиной. ?? Ну и от кого ты её спасаешь? Придумал себе что-то, а теперь и нас хочет свои реалии втянуть. Знал бы он, до какой степени ей нравится со мной играться... ?? Уже настраиваюсь получить злорадное удовольствие от шоу, которое сам же и устраиваю, а Найл не сбавляет поток речей, за которые нормальному человеку было бы стыдно. — Ты свою работу выполняй на льду и молча, не притрагиваясь к ней после, потому что я сумею твои пальчики с дебильными кольцами быстро сломать. ?? Я заиграл бровями, умиляясь происходящему. Этой мужицкой стойке можно было смело вручать награду, как самой нелепой из всех существующих, а попыткам Беллы оттянуть его за локоть лишь посочувствовать, потому что я ещё не закончил. Слова о том, где уже плутали мои пальцы, и с какой покорностью она их приветствовала так и умоляли покинуть рот, но её смущение – последнее, в чём я нуждался. Не хотелось посвящать его, не хотелось раскрывать нашу тайну никому, и не потому, что стыдно. Это было столь интимным, что нуждалось остаться где-то глубоко в груди, бережно запрятанным от таких неотесанных мудаков, как он. ?? В секунду задумался: он ведь годами за ней носится, безответно и жалко, а она обмякла именно в моих руках. Не знаю, сработал ли образ плохого парня тогда, однако в тот момент я был по-мужски горд. И скользнув глазами по напряженной Хадид, я вычистил свою бесконечную тираду, оставив только: — Так мандавошка заявила, что она кусачая? ?? Бросился в мою сторону, тяжело дыша горячим воздухом. Как же просто его достать и как же потешно от этого мне, – самому искусному энергетическому вампиру. Хоран тычет меня своей грудью в грудь, пытается спугнуть или повалить, стал на лёд без коньков, а потому и выглядит это смешно, так как нос его ударяется в районе моих ключиц. — Тихо, герой, хочешь побаловаться, так позволь мне снять коньки. — Ручки девушки просовываются между нами, а мои рефлексы эти же ручки отодвигают в сторону, лишь бы не мешалась. Ох и кашу она заварила своей персоной, превратив меня в петуха из курятника. Интересно, осознаёт ли свою силу и влияние? — Если ты сейчас же не сойдёшь со льда, я уйду без тебя, никогда меня не увидишь, Найл, клянусь, — сурово, насколько умеет, тараторит, заглядывая в его дикие глаза, я же от их вида ухмыляюсь ещё шире. ?? А затем меня ошпарило кипятком по морде. Он, расслышав, враз отошёл на пол метра, а она захватила его щеки в ладони, поглаживая до того нежно, что хотелось плюнуть себе под ноги. Она никогда не была столь ласкова со мной. Ни капли понимания, ни тени намёка на подобные касания пальцев. Только когда мы трахались, тогда я это и чувствовал, а захотелось просто так. ?? Я скрылся среди других фигуристов. Без последнего слова, без глядок в её сторону, без оставшихся колкостей для него. Этот подхалим получит все плюшки от своего кукловода, просто потому, что он простак покладистый, а что я? Это я заслужил успокоения, я, а не он! ?? Когда я обернулся, их и след простыл. Одна только Нелли качала головой, глядя на меня, а я просто проигнорировал это, продолжив делать беговой шаг, неведомо зачем. Потом остановился, резко притормозив зубцом и оставив глубокий след на льду, потому что осознал кое-что такое, от чего почувствовал себя глупее Хорана. ?? Этот кукловод провернул всё так, что теперь моё ?трахаться? несопоставимо с тем, что мы, на самом деле, делали. И это оставило след куда глубже, чем мои коньки в покрытии. ***what else is there? ~ r?yksopp (slowed)—...ты сама видела, он спровоцировал меня! — Сам знаешь его методы воздействия и каждый раз ведёшься. Мне было стыдно за тебя перед тренером, если хочешь знать. — со всей грубостью отвечаю ему, пока он ведёт машину. — Нужно было вмазать по его зубам заячьим, было бы за что выслушивать. — Пальцы блондина тянуться к проигрывателю и выключают источник звука, погружая нас в невыносимую тишину. — Ты оплошал, Найл, ты пиздец как оплошал. ?? Перевела взор на город, что расплывался от быстроты езды. Всё казалось чёрно-белым и безжизненным, несмотря на шум, который исходил из каждой улицы; серые высотки сливались с жемчужными тучами, что казались выродками, появившихся из-под кисти депрессивного художника на закате его вдохновения, а остатки талого снега указывали на быстротечность и гнетущее состояние, ею спровоцированное. Я ненавидела всё и всех: людей, вечно спешащих, такие же, вечно сигналившие машины, урчание в желудке, тусклость волос, спадающих на глаза, ненавидела Фриду, хоть это ей нужно было ненавидеть меня за то, что совратила её живого трофея. Я ненавидела даже Найджела, который полез туда, куда не стоило – в наши отношения со Стайлсом. ?? Последнего я, кстати, не ненавидела абсолютно. Молила себя сделать это и не смогла, пыталась найти самое плохое, что от него исходило и не видела, а, может быть, просто ослепла, когда собственные слюни застилали чистоту восприятия. В моей жизни существовало два состояния: детальный подсчёт веса и лицезрение его спадающих волос, когда он прогибался в бауэре. Иногда приплюсовывалось желание приложить лёд к тем участкам, по которым пробегали его горячие руки перед поддержками, но это уже другая история. ?? Отношения наши сошли на нет, а снежный ком, который мы сотворили растаял, как только март бесцеремонно оттолкнул ногой февраль. ?? Я училась играть роль, примеряла новые маски, делала вид, что не было ничего, так давно с ним не разговаривала по-нормальному, что убедила себя в том, будто это мой выбор. ?? Но даже сейчас, когда мой лучший друг везёт меня к доктору, не представляя, по какой причине, я не виню виновника сего торжества, которое со мной происходит. ?? Дела мои деликатны настолько, что Найла хватит приступ неведомо чего, если узнаёт. Для него – это мой стандартный поход к гинекологу, для меня – ящик Пандоры. ?? Всё было запредельно типично: я, врубив всю свою ответственность, направилась сдавать анализы, как только вернулась домой. На холодном кресле со мной были улыбчивыми, как подобает всем адекватным медикам, с пониманием отнеслись к незащищенному половому акту, а затем отпустили, прислав результаты бактериологического исследования спустя некоторое время позже. ?? Мои молитвы себя оправдали, ведь Стайлс был чист, а значит я могла перелистнуть эту страницу жизни, однако вчерашний звонок из неизвестного номера, уже по-старинке, заставил встать волосы дыбом. Мой врач ожидал меня в срочном порядке, заверив, что это очень важно и требует личного присутствия. ?? За прошедшую ночь я успела перешерстить все варианты. Беременность отбросила сразу, хотя поначалу об этом и подумала. Проблемы с менструальным циклом у меня имелись, однако это не казалось мне настолько важным, чтобы тон голоса звучал до того встревоженно. Из вариантов оставались неверные результаты анализов и ВИЧ, как последствие, а так же возможность того, что Стайлс меня, простите, порвал. Несмотря на тупость последней мысли, понять меня можно, ведь отходила от боли я долго. ?? По мере приближения к месту назначения, соответсвенно, возрастал и уровень моей тревожности. Руки потели неистово, а сумка, лежащая под ладонями, намокала, словно под дождём. Найл всё уговаривал не бояться привычного приёма врача, привнося своё понимание, ведь и сам их побаивался, а в моей голове приживался жестокий каламбур от его незнания. — Я подожду тебя в машине, если ты не против, не люблю запах антисептиков. — С умоляющим лицом наклонился ко мне, когда я покидала салон, будто бы я попросила его присутствовать. — Ты вообще мог не ехать, если на то пошло, но спасибо за поддержку, — поглаживаю его руку напоследок, — лучше купи себе чай, советую ромашковый. ?? Краем уха расслышав, что он купит и мне, я громко закрыла дверь и с шатким шагом направилась к раздвижной двери, сулящей только беды. ?? Женская консультация встретила меня привычной обстановкой и запахами хлорки, в перемешку с марлей. Белые стены сеяли атмосферу стерильности, впрочем, далёкую от состояния покоя и уравновешенности, из-за чего сердце выпрыгивало, подобно кроличью. ?? Назвала своё имя на стойке регистрации, получив спокойную просьбу подождать, пока не закончится предыдущий приём в кабинете, и вскоре направилась к зоне ожидания, заполненной донельзя. ?? Вокруг меня были женщины и... женщины. Спокойные и нервные, читающие медицинские журналы, копошащиеся в телефонах, бесцельно блуждающие по коридорам... Почти все здесь по схожей причине – контакт с чьим-то членом. И от этого я чувствовала ноты сплоченности в гендере. ?? Я заняла единственное свободное место, уверенно закинув ногу на ногу. Старалась равномерно вдыхать и выдыхать, суетливо наносила бальзам на сухие губы, бессмысленно проверяла время на телефоне, не фиксируясь ни на чём, кроме белой двери перед глазами. Кабинет под номером двадцать. Забавно, ведь это равно моему возрасту. ?? Мой расфокус во внимании привлекла молодая девушка, идущая по скользкой плитке. Шла осторожно, дабы не упасть, и придерживала выпирающий животик, словно защищала от воздействия всего вокруг. Почти на сносях, но страшно довольная, что было отчётливо видно по блеску в глазах и приподнятых уголках рта. Видимо, получила известие, что ребёнок развивается хорошо, – подумала я. ?? И этот блеск в глазах начал выискивающее рассматривать всё вокруг. Девочка – пшеница, как я её прозвала из-за тёплого цвета волос, искала местечко, куда бы приткнуться, но от досады, что всё занято направилась к стенке, дабы опереться уставшей спиной. — Пожалуйста, присаживайтесь, — медленно подошла к ней, тихо предложив занять моё место. ?? Искренне улыбнувшись, она пыталась отказаться, но я заверила, что всё в порядке. Ей это нужнее. Одна лишь только фраза поколебала моё приподнявшееся настроение: ?надеюсь, вам отплатят тем же, когда и ваше положение станет заметным?. И я опешила, ничего не ответив. Утопила взгляд в стендах с изображением репродуктивной системы, не вникая в их суть. Паника разрасталась в ложбинке между грудью. Сковывала. Делала больно. А затем дверь резко отворилась и меня пригласили войти. Всё прошло, будто и не было. Сделала первый шаг к виселице, которую яростно боялась, но страх отступил на эшафоте. ?? Одна из масок начала своё действие, и имя её – безразличие, в соусе приветливой улыбки. ?? Доктор смотрел из-под толстого стекла очков. Старый и непоколебимый мужчина кивком указал на стул подле его стола. Я повиновалась безоговорочно. — Мисс Хадид, вы прибыли очень быстро, за что вам похвала, — отложил ручку, положив ладонь на ладонь. — Я ведь не беременна? — ляпнула то, что пришло первое на ум, — У меня взяли кровь на ХГЧ, заверили, что всё нормально. Тем более, что я приняла экстренную контрацепцию после. ?? Поиграв челюстью, он шумно выдохнул, а затем посмотрел прямо в глаза. Я пыталась отвести взгляд в сторону, вцепившись ними в, покачивающиеся от ветра, жалюзи, рамки с сертификатами, гинекологическое кресло в другом углу помещения и прочие подтверждения того, что человек передо мной – не дурак. — Вы не беременны, только вот с нормальным тут мало общего. ?? Засуетилась на месте, приоткрыв рот и глаза. Гонорея, сифилис и, мать его, триппер проскользнули в мыслях, а психосоматика запустила волну боли между ног и чесотку по телу.— Ошибка в результате анализов? — отстреливаю вопросы, как из пулемёта и он не выдерживает, отразив их рикошетом. — Нет, что касается болезней, которые выявляются на ранних стадиях, спешу вас заверить, что волноваться не о чем, — откинулся на кресло, пристально рассмотрев меня. — Как давно вы теряете вес? ?? Неумышленно поморщилась и скептически приподняв бровь. При чём тут моя худоба? Почему он касается именно этой темы, если я: а)не вынашиваю ребёнка от Гарри; б)чиста, как стекло; в)трясусь, как осиновый лист от неведения?— При чём здесь это? Да, периодически худею, поправляюсь, это ведь нормально? — скорее задаю вопрос, нежели утверждаю. ?? Доктор прищурился, достав тонкую папку синего цвета и подсунул ко мне. Я не понимала, что в ней. Таинственные для меня цифры, названия гормонов, гемоглобин, СОЭ, белок, всё это казалось мне египетскими иероглифами, не смыслила в этом ни черта, но как только я попыталась разобраться, его голос обрушился на мою землю. — Ситуация следующая, Изабелла, мы долго копались в ваших анализах крови, в особенности заострив внимание на гормонах. — Медленно подняла глаза к его вещающему рту. — Сопоставив результаты с вашим нестабильным менструальным циклом, могу предположить, что это взаимосвязано. И я вновь задаю этот вопрос: как давно у вас расстройство пищевого поведения? ?? Ладони непроизвольно сжали клочки бумаги под ними, а тело предательски ссутулилось. Маска спала, разбившись вдребезги. Я начала осознавать, что случилось что-то нехорошее, и с эшафота захотелось спрыгнуть, только вот петля уже зафиксировала меня на месте. — Первый раз в шестнадцать, сейчас опять началось, — сипло, но уверенно проговариваю, заметив то, что глаза сохнут от длительного отсутствия взмаха ресниц, — что бы это ни было, скажите прямо. — Ваша эндокринная система работает не слажено, — отвечает как можно мягче, добавив к речи жестикуляцию рук, — соответственно, репродуктивные гормоны вырабатываются не в той мере, в которой должны. Перелистните страницу, на следующей данные вашего ультразвукового обследования. ?? Сделала так, как он сказал, утонув в темных и непонятных снимках, должно быть, яичников. Больше не смотрела на врача, вычитав вердикт слева в углу: ?деструктивные изменения? маячили глубиной широкого шрифта, врезаясь куда-то в подсознание. Задачка из нескольких действий решалась быстро и безжалостно для меня, но я всё ещё нуждалась в заключительном слове, которое и получила. — Вы на этапе бесплодия, — будто этого было мало, мужчина подсунул органайзер с салфетками к углу стола, ближе ко мне.?? Вскользь взглянула на белые квадратики, выстроившихся в плотный ряд. Зачем он сделал это? Я должна плакать? — Причина кроется в вашем образе жизни: питательные вещества поступают не в той мере, в которой должны. Страдают все системы органов, особенно эндокринная, которая отвечает за овуляцию. Дальше – ранняя менопауза. — Не смогу забеременеть? — спокойно спросила, будто это всё, что я смогла вычленить из разговора, и отложила в бумаги на край стеклянного стола. С противным шорохом того, что внутри. ?? Там был поставленный крест на привычной семейной жизни. Детей не будет, а соответственно и мужа. Получается так, что отныне я неполноценная, но не мне корить судьбу. Не отсутствие ли помех в виде малышей я всю жизнь просила? Именно это было одной из главных целей, только вот неприятно от того, что теперь это вне зоны моего персонального выбора. Кто-то там, наверху распорядился отобрать сию жизненную потребность, но пусть только попробует послать мечту стать матерью теперь. Обещаю, сожгу какой-то собор. — Я бы сказал, что вы сможете, но на данный момент каждая беременность будет заканчиваться выкидышами на первом и втором триместрах. ?? Приостановив свои объяснения, он принялся печатать что-то в компьютере, должно быть, бесконечные направления к другим специалистам, которые смогут мне помочь. А я всё смотрела на салфетки. Интересно, они выступают триггером в подобных ситуациях? Сколько девочек плакало здесь до меня? И почему я не чувствую ничего? Какая-то пустота, словно так и должно было быть. Я так боролась с желанием иметь полноценную семью в детстве, что послала ярчайшие сигналы в космос, вот только там что-то не так поняли, и вместо того, чтобы утихомирить мечты о папе, они отняли возможность стать чьей-то матерью. — Если вам интересно, то есть малый шанс всё исправить. Лечение будет комплексным, как со стороны гинеколога и диетолога, так и психиатра. Советую и вовсе лечь в больницу.?? И мне стало всё равно, потому что в больницу я не собиралась. Мне вдруг захотелось любезно кивнуть и скрыться за дверью, не дождавшись ничего от него. — Просто напишите перечень всего, что нужно и я разберусь с этим. — Поправив волосы, уже закинула сумку на плечо с готовностью уйти. ?? Мужчина в белом халате встал на ноги, подойдя к принтеру, из которого достал скатерть из непростых слов. Имена врачей, адреса клиник, длинный перечень препаратов, в том числе и противозачаточных. Я недоумевала, зачем они мне теперь, но доктор заверил, что они помимо контрацепции несут в себе функцию лечебную. Что-то доказывал, иногда повышал голос, замечая моё душевное отсутствие, разжевывал суть диеты и важность возвращения к отметке на весах, к которой я не была готова возвращаться. По крайней мере, до Японии. А вскоре я пообещала, что буду строго придерживаться назначенного лечения, образовав на физиономии щенячий глазки, и поспешила прочь. ?? Покидала это место, напоследок взглянув на девочку – пшеницу. И прикрыла рот, дабы громко не рассмеяться. Уступила своё место, ведь ей оно нужнее. Вот оно, моё положение пустоцвета, ставшее заметным крайне стремительно, но можете меня поздравить и с этим, потому что мне не больно. Да, немного обидно, но каждая, хорошо меня знающая, собака осознавала, что помимо льда у меня ничего в голове быть не могло. Несмотря на то, что моя жизнь катилась в тартарары, я была в восторге, ведь не родившимся детям не доведётся повторять мой путь, не доведётся быть на втором месте после коньков у собственной матери, не доведётся так само заболеть, когда им взбредёт в голову не поесть, дабы выше прыгнуть. ?? На дне сумки оказалась одинокая сигарета. Ещё от Кайлы. Была сплюснутая, но функцию свою выполняла как следует. Попросила огня у курящих работников, отойдя в сторону после. Вдыхала, даже пыталась задохнуться, лишь бы жгло, а мысли покинула стойкая ассоциация с? белыми титрами на чёрном экране, образовывающие: ?Directed by ROBERT B. WEIDE?. Музыка играющая на фоне была саундтреком к моей жизни. Её можно было подставить под каждый приём пищи и наклон над унитазами во всевозможных местах, а следующим кадром была бы моя реакция на весточку о бесплодии. Чем же я думала? Я была в праве создать собственную семью, но расплачиваться с фатумом нужно было чем-то важным. ?? Я не бросила сигарету, когда увидела, приближающегося ко мне, Найджела. Надеялась, что отступит наконец, так как курящих женщин на дух не воспринимал. Дура наивная. — Что случилось? — его синева панически рассматривала меня, а я улыбалась, глядя на него, ещё больше втягивая дым в лёгкие. ?? Не хотелось врать, но и правду вымолвить вслух не смогла. Оно застряло где-то в глотке, но как только я пыталась протолкнуть, глаза несдержанно мокли. — Подлечиться нужно. Мелочи, просто не вовремя. — Выдохнула облачко дыма и потушила окурок об урну.— Ты выглядишь странно, что тебе доктор сказал? — Взяв меня за локоть, мы медленно направились к парковке. ?? Тучи начали рассеиваться, пуская на темный асфальт свет от лучей, но я всё ждала каплей дождя, лишь бы они омыли моё раскрасневшееся лицо. Пришлось недоговорить, поставив жирную точку на сбое в менструальном цикле, хоть в поддоне укладывались груды проблем, что нависали и вдавливали в землю, словно мелкую мурашку. ?? Достала новую маску; она была лучезарной и приятной для оценки другими. Ему было достаточно моего предложения покормить белок в парке, ещё больше он обрадовался новости о том, что моя мама ждёт нас на ужин. А мне было спокойно от того, что он не рассмотрел и проглотил то, что было ему предоставлено. ?? Найл был прост, как дверь, тем самым ещё больше отталкивая меня, потому что совсем недавно ко мне пришло озарение, что простоты, худшей, чем воровства мне было недостаточно. Я любила его, всем сердцем любила в той мере, которую могла из себя выдавить. ?? Он любил по-другому, но любил далеко не того человека, в которого я превращалась. Слова о переменах стали пророческими, как и слова Гарри о том, что за всё нужно расплачиваться. Я опустошала свою казну, взамен на чувство полёта. И в тот день мне этого хватало с головой.