XII. Do not pick up the phone (1/2)
Frank Sinatra - New York, New York
David Bowie - Cat People ?? Первый фейерверк взорвался в тьме неба и разлетелся на миллиарды микрочастиц, плавно опустив следы своих золотых щупальцев вниз. Будучи самым великолепным от острого нетерпения, он бросается в глаза, напоминая солнечные вспышки, что вдруг приближаются к, ошеломлённой от этого зрелища, Земле. Искры отражались в окнах, стеклах поднятых вверх бокалов, водах чёрной Атлантики, омывающей шумный берег и конечно же, в расширенных зрачках смотрящих. Город замер, а затем завопил в эпицентре событий. Собравшиеся на Таймс Сквер приковали взгляды к крыше здания в центре площади, что находился на пересечении Бродвея и 7-ой Авеню. Историческое место и одна из визитных карточек мегаполиса, который ты либо любишь всем сердцем, либо же на дух не переносишь, среднего — не дано.
?? Сам небоскрёб этот — потрясающий: в начале двадцатого века был главным офисом газеты ?Нью-Йорк Таймс?, но сейчас простаивает совершенно пустым в этой сердцевине шумного муравейника. У него теперь иная функция: выдерживать тяжёлые рекламные щиты и спускать мерцающий всевозможными оттенками светодиодный шар в последнюю ночь года. Захватывающее зрелище, пленяющее к себе миллионы людей со всего земного шара.?? Обратный отсчёт на табло, цифры на котором слишком быстро переходят в числа, не давая возможность даже обдумать заветное желание или как следует проскользнуть в воспоминания, подытожив итоги уходящего года. А потом всё заново: фейерверки, воодушевлённые визги, поцелуи, когда стрелки часов указывают полночь, будто этим люди пытаются вскрыть волшебную печать, что подействует на их будущее с щедрой благосклонностью. Но она не подействует. Всё это иллюзия перерождения, обновления, призрачного развития придумана для успокоения уставших. По факту же — очередные сутки в, уже новом, календаре.
?? С учётом панических атак Кайлы, Белла отказалась находится в столь многолюдной толпе. Чего таить, это был отличный повод остаться в доме, где она выросла, несмотря на бешеное желание Найла встретить Новый Год в шумном месте. Белла залпом поглотила шипящее шампанское, откинувшись на спинку стула и покрутила бокал в руке, оценив сколько ещё таких она сможет потянуть. Проверила время на дисплее телефона: 1.00 a.m. Ещё немного и можно будет спрятаться в привычной скорлупе — своей детской комнате. Осталось потерпеть ещё немного.
?? Вокруг собрались только самые близкие, не считая парочки подруг Анастейши. Родители Найджела что-то бурно обсуждают с присутствующим старшим поколением, хозяйка дома — во главе стола, будто искусный жонглёр, манипулирует посудой с яствами, поочередно предлагая каждому вкусить, кропотливо приготовленные блюда. В тарелке Беллы покоится куриное фрикасе, съеденное всего на треть, от чего Анастейша то и дело косится на дочь с гневностью. Успокаивающе взглянув на мать, она привлекла внимание Найла щелчком пальцев, манерно попросив наполнить её бокал. Кайла скучающе бдит за каждым его движением.
— Для начала, отлей вина себе, — Будучи достаточно возмущённым уже не первым за вечер её выпадом в свою сторону, парень недружелюбно покосился на свою новую знакомую, — Это новая бутылка вина и в ней могут оказаться кусочки пробки, ведь ты не хочешь, чтобы они оказались в бокале дамы?
?? Её медовые глаза распахнулись шире обычного, а накладные лисьи реснички взмахивали, словно она смотрит на дурачка. Поглядев на их баталии, я гортанно прыснула со смеха, но они и не заметили этого.
— О, Кайла, ты чертовски права, но, думаю, Белле плевать на куски пробки.
— Подтверждаю. — Встреваю в разговор, а сама ожидаю своего напитка.?? Не сдавшись, Кайла заправила выпавшие из своего каре прядки за уши, продолжив спор:
— Так себе из тебя кавалер. На будущее дам тебе совет: будь внимательным к таким мелочам, они задают настрой.
?? Не дослушав, Найл поджал тонкие губы и уже направив руку в мою сторону, был прерван её гребнем ладони с миндалевидными ноготками, обрамлёнными во множество страз.
— Белла сидит справа от тебя, значит ты должен наливать вино левой рукой, а ты ломишься, как дикий лось. Уж поверь мне, я работала в этой сфере не один год и...
— Да в чём твоя проблема!? — едким шепотом прерывает её Найл.
?? Не выдержав, выдыхаю, скопившийся в надутых щеках, воздух и выхватываю бутылку с его, заметно побелевших от напряжения, рук. Теперь они во всем внимании, наблюдают за тем, как я наполняю бокал доверху. Всё равно на нормы этикета, я просто хочу залить прошедший месяц этим, возможно и не настоящим белым вином, а лишь смесью порошков, но для меня это уже не имеет значения.
— Вот видишь, ты разозлила её.
— Она заслуживает иного обращения, я хотела показать тебе, как это делается.
?? Перевожу взгляд на медленно танцующих, гостей. Они никак не могут услышать этот бессмысленный трёп, чего сейчас желаю и я. Беру на себя роль судьи, заодно сделав большой глоток.
— Я — не фарфоровая кукла и не требую к себе бережливого отношения, тем более, в таких мелочах. Кайла, твои познания меня немало удивили и я безмерно благодарна за твою заботу, но попрошу, впредь не выводить моего друга на конфликты. А ты, Найджел — мой лучик света в этой жизни и я прощу тебе даже кусок отпавшего штопора, только перестать так реагировать, а не то твоя хватка сокрушит нам все бутылки, спасибо. Притихли как детки от рева уставшей матери. А тем временем отец Найла сменил пластинку на проигрывателе, остановив свой выбор на Фрэнке Синатре. Композиция ?New York, New York? заполнила пространство, придав этой ночи особого настроения; настроения, когда хочется плясать в одиночестве, что я и намеревалась сделать, ощутив действие градуса на моё раскрепощение.Стул с высокой фигурной спинкой скрипит по паркету от моего медленного поднятия. Поправляю своё платье а-силуэта, оттенка кофе с молоком и направляюсь в сторону кухонного островка, что находится в главе помещения. Это место — мой воображаемый паркет на протяжении двух десятков лет. Я вертелась в окружении винтажного набора емкостей, на каждой баночке которого было название и детализированный рисунок содержимого: тмин, розмарин, паприка, орегано, чеснок, лаванда... Всё это гармонично смотрелось подле плетённых корзинок, в которых обитали засохшие лепестки роз и мяты. Красный чайник в мелкий горох был моим главным зрителем, а чашки с пасторальными узорами китайских драконов аплодировали мне постукиваниями друг о друга, когда я, неуклюже, врезалась в стойку с ними. Ничего не поменялось с тех времен разве что я больше не бегу со всех ног смотреть на салюты, кои всегда заметны в окне над раковиной. Это и есть отметка, обозначающая моё взросление.Начинаю покачиваться в такт музыке, обхватив себя руками, а затем подрагивая плечами. Глаза хочется закрыть, представив себя в другом измерении, в другом теле, возможно даже, не человеческом, будто моя оболочка эфемерна, а эта шашечка на полу, выложенная из плитки — мелкая галька на берегу мистического озера. Сия медитация продлилась совсем недолго, чего и стоило ожидать: Найл обхватил мою талию, закинув обе руки себе на плечи.
— Негоже танцевать в одиночестве, когда рядом есть такой партнер.
— Не знаю как жила без этого раньше. — Иронизирую, приоткрыв глаза и поддавшись его влиянию. Почему бы и нет?
— Может быть танцор из меня и хреновый, но качаться из стороны в сторону с тобой я могу. — Кладёт голову на моё плечо, зарождая во мне мысль, что этот танец — веду я.Музыка продолжает звучать, в то время как мы — молчим, нелепо двигаясь в этом подобии на медляк. Уж лучше бы он не нарушал этот момент.
— Ты так изменилась, Белла, — закатываю глаза, спрятавшись носом в районе его шеи. Только этого мне не хватало.
— Тебе так кажется, Найджел.Молю музыку о завершении, дав мне возможность вернуться на своё место и отпить ещё немного спиртного. Чувствую, оно мне понадобиться.
— Ты и сама этого не замечаешь, — его руки блуждают по моей талии, заставляя меня поёжиться, — стала увереннее, научилась говорить о том, что тебе не нравится, нашла новых друзей, даже вон, губы накрасила.— Это в честь праздника. — Моя никчемная попытка возразить веселит даже меня.
— Нет, милая, не спорь со мной.
— Почему это я не могу спорить с тобой?
— Вот видишь, я о том и говорю, — от его приглушённого хмыка, по моей коже прошлась вибрация, — Ты очень изменилась.Не знаю, что ему ответить. С одной стороны — да, я начала чаще думать о своих потребностях; перестала вспахивать как ломовая лошадь где-то, помимо катка; под чутким руководством Кайлы начала использовать уходовую косметику; принимаю ванны с морской солью и использую арома масла для тела, но с другой стороны, я ощущаю себя такой же серой мышью, дрожащей от негатива в моём инстаграме или воспринимающей чужие смешки на личный счёт. Мне ещё предстоит научиться полюбить себя. И в отличии от предыдущей Беллы, я хочу освоить этот навык, положив его в копилку своих лучших черт.
— Иногда мне кажется, что когда я приеду из затяжных сборов в следующий раз, ты выйдешь на новый этап, став человеком, которого я вовсе не знаю.О, Найджел, твои слова да Богу в уши. Всматриваюсь в его лицо, а он, в отместку, прижимается своим носом к моему. Убеждаю себя в том, что он не перешёл границу дружеских действий. Врать самой себе у меня получается лучше всего. Борясь со смущением, обдумываю то, что ему ответить. Говорят, что люди не меняются, но это полная чушь. Они меняются с каждой прошедшей секундой: ещё месяц назад все мы были другими. Попытки остаться прежним столь никчёмны, что напоминают борьбу с ветряной мельницей. И мне кажется, я почти нашла иную версию себя.
— Разве ты не видишь, что жизнь не стоит на месте? Да, я стала старше, мне приходится двигаться дальше, как и тебе или нашим родителям, — указываю головой в их сторону, пока они посмеиваются с чего-то, сидя за столом, разделив уютный дружественный кокон, — Как и когда-то прежним нам — напуганным и стеснительным. Ты плакал по ночам из-за иллюзий, что диктовали тебе детские страхи и отказывался спать без родителей до десяти лет, а я притворялась немой в окружении незнакомцев, почти, что немощной, ведь на тот момент — это было лучшим решением. Мог бы ты подумать тогда, что станешь тем, кем являешься сейчас? Я тоже нет.Его голубые глаза, как никогда прежде, выступают в роли зеркала души, что в данный момент — опасается осознать сказанное мной. Но не нужно бояться, ведь ты и сам знаешь об этом.Всё это звучит так прекрасно, что хочется найти подвох, суть которого очень проста и заключается в одном лишь вопросе: есть ли будущее для нас таких?
— Ты всё правильно говоришь, но...Притих, пытаясь выдавить из себя окончание фразы. Я и так знаю, в чем она заключается, но всё же, дам ему возможность быть честным самим с собой.
— Скажи это, Найджел.— Но ты сама понимаешь, какие перемены могут сбить меня с ног.Кончено же, не обошлось без манипуляции. Как же ему повезло, что фатум сулит мне быть одинокой в ближайшие лет пять, а то и больше, пока дурную голову не покинут мысли о первенстве в катании. Никаких отношений, пока я в силах делать это. Продолжаем притворяться танцующими, в то время, как атмосфера вокруг нас сжимается узким кольцом. Мелодия подходит к концу, а значит пора заканчивать этот яркий отрывок в нашей с ним истории, что теперь будет ассоциироваться у меня с бархатом голоса Синатры.— Как бы там ни было, даже если я начну собирать далматинов, дабы пошить из них шубу или если я, напротив, подамся в буддистские монахи, мне все равно не хватит сил вычеркнуть тебя из своей жизни, друг. Сделаешь ли и ты тоже самое для меня, если вдруг волей судьбы окажешься в итальянской мафии или решишь стать аскетом, проживающим в горах??? Вырываюсь из его объятий, взяв его руки в свои. Он обдумывает то, что я делаю, что пытаюсь донести ему, а потому его лицо находится в глубокой концентрации, не реагируя на мою игривость.
— Конечно же, я всегда протяну тебе руку, не смотря ни на что, даже если ты вдруг пнешь дворнягу, хотя нет...?? Наконец узнав в нем прежнего Найла, хохочу, не сдерживая свои, низкие от природы, децибелы. Это ещё одно свидетельство моей скрытности в обществе: никто никогда не слышит, как я смеюсь в толпе, особенно на фоне звонких хохотушек.
— Я бы и сама себя не просила за такое, но спасибо, что обозначил границы. — Отпустив пару шуточек, похлопываю по его мускулистым плечам, разрывая цепи рук на моей пояснице.
?? Пластинка сменилась на другую, не пришедшую мне по вкусу и я решаю закончить со своим пребыванием на собственной иллюзорной сцене, однако следующие действия моей матери привели меня в оцепенение от смущения:
— Куда это вы собрались, молодые люди? Не так быстро, — прерывает разговоры товарищей за праздничным столом, приковывая взгляды всех присутствующих к нам с Найлом, удивлённого не меньше, чем я сама. — Поднимите головы вверх!
?? Хитрая ухмылка осела на её лице, а наманикюренный пальчик указывает на веточку омелы прямо над тем местом, где стою я. И он.
— Таких совпадений не бывает, да еще и в такую волшебную ночь...
?? То ли алкоголь дал в голову, то ли она, окончательно, выжила из ума, понятия не имею. Если бы мне было плевать на присутствующих, то я бы развернулась и ушла в свою спальню, не удосужившись сказать прощальное слово, но положение дел заставляет меня сдержаться, так как никого из них — я обидеть не посмею.
— Мама, прекрати. — Машу головой с непринятием, будучи оскорбленной её поведением. Навязчивые мысли свести меня с кем угодно бьют ключом в голове Анастейши сильнее прежнего. Я понимаю, с чем это связано, но всё же её страхи не должны влиять на мой выбор.
— Всё нормально, Белла, выдохни, всё будет в порядке. — Найл проговорил это шепотом, взяв ситуацию под свой контроль, но мне от этого ничуть не легче. Боюсь представить, что он задумал своей белокурой башкой. Даже Кайла сидела с ошеломлённым выражением лица и, как назло, держала свой язык за зубами. Где же твоё желание лезть туда, куда не стоит, когда я так в этом нуждаюсь?!— Найджел, я прошу тебя... — не успевая договорить приготовленную в спешке тираду об предотвращения разлада в нашей многолетней ценнейшей дружбы, замолкаю, когда он медленно поднимает мою правую руку к своим губам и невесомо целует обескровленные костяшки, правда, не отрывая взгляда от моего приоткрытого рта.
?? В глубине сердца радуюсь и хлопаю в ладоши от его выбора. Как никогда, правильного выбора. Потому что иной, я бы ему не простила. Иногда мне кажется, что он испытывает ко мне настоящую любовь, потому что так оберегать мои границы от самого себя может только тот, кто ощущает чистейшие чувства.?? Неудовлетворенные восклицания по поводу несостоявшегося поцелуя прерываются громким заявлением Кайлы:
— Мой тебе совет на будущее, Найл: когда хочешь поцеловать женщину таким образом, следует опускать голову на уровень её рук, а не притягивать их к своему лицу. Это тебе так, пища для размышле...— Кайла! — мы в унисон прокричали, а затем усмехнулись её поднятым над головой рукам, застывшим в примирительном жесте.Звон хрусталя, столкнувшегося после очередного тоста смешался с звуками запуска фейерверков за окном, что походил на дикий свист и каменный грохот, никак не вяжущийся со всеми испытуемым визуальным наслаждением.
?? Радужные вспышки разрастаются в небе, как небрежные кляксы раззявы - школьника: они освещают Бруклинский мост и Ист - Ривер, акцентируя контраст на темноте подвесной многовековой постройки, ведущей на противоположный берег — ярко освещённый Манхэттен. Где-то там, в часе езды отсюда, квартирка с потрескавшимися потолками стынет от острого недостатка меня.?? Прошло ещё немало времени, прежде чем моё отсутствие перестало бы бросаться в глаза и ощутив подходящее время, я направляюсь в свою комнату, разминая шею по дороге. Как же много свалилось на неё в последнее время, жуть.
?? Об стены узкого коридорчика можно с лёгкостью опереться, широко расставив руки, тем более, что моё опьянение кричит об этом. Только бы не снести десяток рамок с фотографиями, что расположились вдоль стены напротив дверей. Маленькая я, в желтом надувном круге в виде утки, смотрит на меня своими впалыми глазками, рядом с ней расположено моё изображение в костюме привидения на Хэллоуин, а ещё поодаль — мы с Найлом на школьном балу. Эти фотокарточки закручивают меня в своём калейдоскопе, пока рука не нащупывает холодную ручку двери. Цель достигнута и я вваливаюсь в помещение, стараясь упасть прямо на небольшую, но двуспальную кроватку с высоким матрацем. Развалившись в позе с широко расставленными ногами, приходится смотреть сквозь прикрытые ресницы: на цветочные узоры персиковой стены, что сейчас купается в матовом ночном свете, с примесью желтизны уличных фонарей и неона вывесок магазинов, расположенных внизу; на яркие переплёты книжек, с которыми я проводила свои отроческие ночи; тяжелые фиолетовые занавески, кои я, хоть и обещала себе, но так и не сменила, переехав в другое место; на бегущую стрелку в маленьких позолоченных часиках, что стоят на ореховом комоде с резными узорами на дверцах — антиквариат, доставшийся нам, как наследство от родителей отца. И ничего, что другие потомки получили земельные участки разбросанные по Тоскане или Сицилии, не знаю точно, меня так никто и не посвятил в детали. Важно лишь то, что я прекрасно знаю о том, что в той ситуации, мы с мамой были шавками, от которых откупились такой мелочью. Да и не за материальное я тогда плакала, мне просто семьи хотелось — большой и сплоченной. А сейчас что? Те переживания превратились в пыль где-то в подкорке, не выступающей даже триггером к чему-то, будто мне это приснилось в страшном сне из детства. Я разрешаю этому помниться мне, всё равно не несёт в себе ущерб. Приоритеты о семье отошли на второй план, когда их выместило фигурное катание, как некий жизненный баланс: что-то теряем, а что-то находим. Вот только саднить от этого начинает, как от стремительно растущей шишки на лбу. Очевидно, что теперь найти отвлечение от, на то время спасшей меня рутины, будет куда сложнее.Нужно было влить в себя ещё больше, раз мне хочется размышлять об этом сейчас, когда тикающая стрелка указывает на четверку. Хватит, Белла, как говорила моя первая влюбленность в лице Ретта Батлера из ?Унесённых Ветром? : ?Я подумаю об этом завтра?. Да, так и поступим.Мой нетрезвый поверхностный сон, в который я провалилась, стоило мне плотно закрыть глаза, сопровождался двойным прогибом кровати по обе стороны от меня. Не нашла в себе силы взглянуть на происходящее. Даже если бы это был слон, упавший на меня или свалившийся потолок, я ничего бы не сделала, продолжив похрапывать с размазанной подводкой, скрывшей синяки под глазами. Мой покой был слишком скоротечным.Распахнула глаза в шоке и тремором в руках, усиливавшимся с каждой минутой бодрствования. В окне показалось небо: пасмурно угнетающее, без единого облачка, намекающее о том, что лишнюю дозу серотонина не получит никто. До чего же было спокойно на душе от осознания отсутствия спешки в этот день. Если бы не приступ похмелья, зарылась бы носом в подушку, подобно собаке, чующей морозы.
?? Вместе с сознанием пришло и ощущение того, что моё тело тяжестью прижато в районе ног. В спешке рассматриваю картину: как икры Найджела обхватили мою правую ногу в захвате удава, на левой же покоится башка Кайлы, соответсвенно, её ступни — расположены у моего лица. По крайней мере, они раздеты, в отличии от меня, уснувшей в платье.Нет желания всматриваться в тянущиеся слюнки на подушках и я высвобождаюсь с этой дружественной хватки, проводя пальцами пострелкам на колготках. Складывается впечатление, будто я шлялась всю ночь, а не провела время в гнездышке, с которого вылетела, а хотя чему тут удивляться? Я бы и в храме умудрилась надраться, чего уж там.?? Моё состояние вынуждает меня приложить к виску холодную бутылочку с молоком из гудящего холодильника. При виде еды в нём, хочется перекусить, но я знаю, что от этого будет ещё хуже. Блевать без ощущения контроля — мне в непривычку. Отсутсвие разговоров над ухом не накаляет ситуацию и я благодарю спящих за то, что они сделали выбор в пользу сна.Отпив несколько глоточков воды, уже хочу направиться в горячий душ, но останавливаюсь на пол пути, так как звонок мобильного рикошетом отразился по помещению гостиной. Это кажется мне подозрительным, особенно когда номер помечен как ?неизвестный?. Тревога внутри поднимается, как ртуть на градуснике, но всё же я беру трубку, прежде бросив взгляд на часы: девять утра.
— Алло? — Неуверенно бубню в надежде, что человек на другой стороне трубки сочтёт это за помехи.
— Ты не пришла на тренировку, Хадид.Прошло всего лишь пятнадцать минут моего нового дня, а Стайлс уже врывается в моё сознание, да ещё и открывая дверь с ноги. До чего же наглое сознание.— У нас назначена тренировка на первое января? — Насколько я знаю, то нет, однако его тон заставляет меня усомнится в этом и закрасться в голову ненужным переживаниям.
— У нас ледовое шоу на носу, для тебя больше нет разграничения между праздником и будним днём, если ты ещё не поняла.Закатываю глаза от ноток правления в его голосе, словно это только ему решать. Хотел бы моего присутствия, позвонил бы в пять утра, а не тогда, когда он уже умыл ручки, закуривая сигарету в моём динамике.