Параллели (Lamento/Ведьмак, Рай/Коноэ, РG-13) (1/1)

Воздух в корчме был затхлым, тяжёлым, промасленным от пригоревшего жира и свечного воска. Дышать было тяжело, и каждый вдох оседал липким осадком в горле. Пахло горелым мясом, кислым пивом и крепким мужицким потом, от которого слезились глаза и подступала тошнота. Вечером, после изнурительных работ в поле под палящим южным солнцем, все крестьяне слитным грязным скопом заваливались в ближайшие корчмы, где пили и горланили сотней усталых глоток. Между рядов с чумазыми плешивыми лицами сновала полноватая кошка, на подносе у неё покачивались деревянных плошки с жарким, краюшки хлеба и иногда кружки пива. Её пушистый рыжий хвост озорно покачивался из стороны в сторону, то теряясь среди серых и ободранных крестьянских хвостов, то возникая вновь. Мужичье провожало кошку сальными взглядами – одни свистели, вторые тянулись жирными руками, третьи пытались выхватить с подноса горбушку хлеба или поймать за хвост. Она, в свою очередь, звонко отчитывала самых наглых, но куда там бабе до толпы уставших самцов. В такие моменты с кухни в помощь ей прилетали крики, такие оглушительные и зычные, что крестьяне вмиг прятали руки и утыкались в свои тарелки. То был повар – высокий, плечистый кот с густой бородой и крепкими, кузнечными руками. Одно ухо у него было порвано и скалилось двумя кривыми лоскутами, на правой щеке белел уродливый шрам – клейма бурной молодости. Он показывался в проёме, и одного этого хватало, чтобы утихомирить толпу. Кошка смотрела на него с благодарностью, – жена или дочь, в вязком полумраке не разобрать, – и только после этого повар скрывался в закутке в конце корчмы.

В этой шумной куче никто не обращал внимания на одну неприметную фигуру, сидящую в самом тёмном, в самом дальнем углу, там, куда не достаёт свет догорающих свечей. Фигура была сокрыта от любопытных глаз длинным плащом, капюшон нависал над лицом и прятал половину лица. Единственное, что выдавало гостя, вырывало его из мягкого мрака – ощетинившийся серебряный кот, покачивающийся на его шее, скалившийся бликами и от того выглядящий зловеще. Никто не обращал внимания на ведьмака, однако все, и утомлённые крестьяне, и кошка, и повар – все время от времени бросали в его угол взгляды. Самые разные – одни откровенно враждебные, другие равнодушные, третьи изучающие. И всё же было средь них общее – все глядели настороженно. Рай окинул корчму из-под капюшона. Он чувствовал их взгляды. Они смотрят, думая, что из-за своего плаща глупый ведьмак не видит ничего, а посему в открытую можно пялиться, не таясь. Конечно же, Рай видел. Но дела ему до этого не было никакого.

Он отодвинул от себя опустевшую миску с кислыми щами, раскатал на столе сорванные листы. На бурой бумаге криво и с ошибками плясала фраза ?Требуется ведьмак?. За ней красочное – насколько позволяли крестьянский ум и словарный запас – пояснение. Объявилась в округе некая тварь, что каждую ночь скотину вырезает. Заведут по закату коты в хлев коров да свиней, а на утро – все лежат на боку с порванным горлом, обглоданные и растерзанные. Внизу приписка ?если избавит ведьмак нас от напасти невиданной, заплатим ему столько, сколько попросит, всей деревней соберём, но отблагодарим?. Рай криво усмехнулся. Знал он таких альтруистов – наобещают с три короба, а потом и десяти крон не заплатят. По описаниям – повадился к местным накер, и стрясти за него можно приличную сумму. Рай скатал этот лист, убрал за ворот гамбезона. Достал второй. И почувствовал на себе взгляд. На самом деле, чувствовал ведьмак его уже давно. Стоило ему переступить порог корчмы, как чьи-то глаза неотрывно стали следить за ним. Он незаметно поискал в толпе их обладателя – в противоположной стороне, под пучками сухих пахучих трав сидел маленький, тощий кот. В чёрном плаще, из-под которого торчал молоденький острый подбородок и тонкий росчерк губ, в перчатках и походной одежде. Под лавкой раскачивался хвост крючком. Ничем не выделяющийся кот – путешественник, паломник, давший дурацкую любовную клятву своей пассии юнец, пообещав победить сотню воинов ради её руки – кто угодно. Но внимание ведьмака он всё же привлёк.

Потому что медальон на груди мелко дрожал, и отчего-то думалось Раю, что из-за этого кота. Он прищурился. Незнакомец вполне мог быть доплером, или даже котолаком. Они, конечно, не заходят так далеко в города и деревни, тем более не сидят в корчмах, но тогда это объяснило бы повышенный интерес к ведьмаку. Либо же кот мог быть человеком с проклятьем или с какой-то магической вещицей, который присматривается к потенциальному исполнителю. Но чего же ждёт? Боится? Или не верит, что ведьмак настоящий? Рай готов подождать, кем бы кот не был. Ему заплатят в любом случае. Наконец, незнакомец поднялся со своего места. Миновал качающихся крестьян, обогнул кошку с подносом и, встав напротив стола Рая, в нескольких шагах от лавки, тихо спросил: — Мастер ведьмак? Голос звонкий, юный. Совсем котёнок.

— Да. Нужно что-то? — Рай поднял глаза на кота. Он решил сделать вид, что не замечал заинтересованности незнакомца. — Помощь профессионала. Я обращаюсь к кому надо? Надо же, какой дерзкий. Жаль только, что напускное это – у мальчишки дрожат пальцы, сжимающие лямку сумки, и уши трепыхаются под тканью капюшона.

— Зависит от того, что нужно сделать. Убить стрыгу или утопца – за хорошую плату. Котов не убиваю, за этим к головорезам или к бабке в лесу, которая варит отравы. Позвучало немного жёстче, чем планировалось, но Рай был рад. Он терпеть не мог, когда с ним разговаривают так пренебрежительно, словно с портовой шлюхой или глупым пажом. Посмеялся бы сейчас его наставник. Доля ведьмаков – выносить ненависть и постоянную агрессию со стороны котов. Никто не жалует мутантов рядом, но Раю было плевать. От него порой зависело, проснуться ли завтра котята или даст корова молоко на следующий день, а посему не позволит он плевать себе в лицо. Незнакомец открыл свой маленький рот, хотел было что-то сказать, но ни один звук из него так и не вырвался. Он сжал губы, сел напротив и чётко произнёс: — Быть может, я выгляжу как тот, кто хочет избавиться от соперника или богатого умирающего отца чужими руками, но поверьте, если бы мне было это нужно, я бы нашёл ведьмака из школы Ягуара. Передо мной же ведьмак Ирбис, и я обращаюсь к нему. Рай издал поражённое ?о?. Губы растянулись сами собой, обнажая белоснежные клыки. А мальчишке палец в рот не клади. Он выпрямился, отложил лист с контрактом и посмотрел уже более серьёзно, как на взрослого разумного кота, а не как на наглого сынка городского торговца. Если незнакомец знал про Ягуаров – самых кровожадных и беспринципных ведьмаков, которые берутся даже за убийство других котов – то с ним можно говорить на равных. — Что именно нужно сделать?

— Снять проклятье.

Кот ответил ровно, голос его не просел ни на одном слоге. Рай же напрягся. Всё же проклятье, вот чёрт. Он ненавидел их снимать. За них, конечно, платили отличные деньги, один заказ – и можно позволить не только новые сапоги, но и вкусный ужин в Рансене, а не в Прямоногими забытой деревне. Но работать было сложно. Проклятья создаются долго, тернисто, и снимать их – как распутывать старый клубок. Ни один ведьмак не уверен, когда берётся за такой контракт, что сделает всё верно. Рай прежде лишь дважды удачно снимал проклятья – и все разы считал чистым везением. Посему колебался. Видимо, по недовольному излому губ ведьмака кот понял его мысли, и поспешил добавить:

— Я хорошо плачу.

И бросил на стол мешочек. Его содержимое сладостно звякнуло, и отозвалось внутри ведьмака. Рай чуял деньги, но чуял и подвох. Медальон срывался с цепочки рядом с этим котом. Тут замешаны не обычные чары. И накладывала их определённо не старая ведьма или разгневанная мать, чью дочку этот мальчишка мог взять на сеновале. — Дело не только в деньгах, котёнок, — пояснил Рай, убирая оскалившуюся морду под рубаху. — Расскажи мне об этом проклятье. Кот вздрогнул. Пальцы его невольно коснулись наруча на другой руке, и движение это не скрылось от Рая. Он что-то прячет. Под чёрным капюшоном опустились уши. — Я… могу показать. Но не здесь. Пришла очередь Рая напрячься. Он зло усмехнулся. Знавал он таких заказчиков. Наставник и другие ведьмаки рассказывали, что звали так подальше от глаз коты под предлогом поговорить ?с глазу на глаз?, а потом нож в спину и в канаву. Или нападали скопом, потому что за сараем или корчмой была засада. Мальчишка его не проведёт, какие бы богатства не обещал. — Тогда снимай своё проклятье сам. Я не собираюсь работать с котом, который не то, что не может рассказать о деталях заказа, но даже лица своего не показывает и не называет имени. Кот встрепенулся, вскинул голову, видимо, подумав, что ведьмак уходит. Но Рай сидел напротив, зло царапая столешницу. За его когтем тянулась светлая дорожка, дерево закручивалось в кренделёк. Незнакомец медленно сглотнул, облизал губы, сжав пальцы в замок так, что побелели костяшки. — Коноэ. Кот взялся лапами за края капюшона, потянул его назад, но не снял полностью, оставив уши скрытыми. Рай вновь прищурился. На него смотрела пара напуганных янтарных глаз, на которые то и дело падала светлая чёлка. В тусклом свете свечей он казался совсем котёнком. — Меня зовут Коноэ, — с усилием произнёс кот – было видно, как трудно ему дался этот шаг. — Я не хотел задеть вас, мастер, или обидеть. Но я правда не могу показать при всех, что… со мной произошло. — Он замолчал, его плечи дрожали, кадык на тонкой шее дёргался туда-сюда. Взгляд его зацепился на мешочек с монетами, и он с чувством выпалил. — Это лишь малая часть, вы получите больше, я обещаю. Мне правда нужна помощь ведьмака! Рай вздохнул. Скользнул взглядом по молодому, белому от напряжения и страха лицу. Не так выглядят коты, которые хотят прирезать тебя под старой яблоней. Но и доверия он не вызывал. Рай чувствовал, что, согласившись, он подпишется на такую кабалу, что вовек не расплатится. И всё же в нём взыграл азарт. Дело было даже не в деньгах, хотя они тоже были решающим фактором, – что-то в этих горящий глазах зацепило Рая. В конце концов, что за ведьмак он такой, если отказывается от контракта без веской причины? Есть ли ему ради чего так печься о своей жизни? Медальон бился о грудь как пленённый зверь. — Где ты остановился?

— А? — растерялся Коноэ. — В деревне нет постоялых дворов. Где ты остановился? — А, нет, моя лошадь в конюшне, я здесь проездом. — Тогда пошли. Рай поднялся, и Коноэ вопросительно глянул на него. — В такое время конюшня пуста, — пояснил ведьмак. — Покажешь своё проклятье. Но если выкинешь хоть что-нибудь, я поступлюсь с принципами и перережу тебе горло. Не советую обманывать ведьмака. Янтарные глаза вспыхнули. На лице Коноэ разом сменился целый калейдоскоп эмоций, он вскочил следом, запнулся о лавку и пошёл за ведьмаком прочь из корчмы.

Подходя к конюшне, Коноэ тихо, словно боясь спугнуть, спросил: — Вы так и не представились, мастер. Как вас зовут? Рай бросил на него взгляд через плечо. Усмехнулся. — Рай. Рай из Сецуры. И толкнул тяжёлую, ссохшуюся дверь.