Глава 6 (1/1)

Кроули среагировал молниеносно. Как только он услышал выстрел, заметив, что Азирафель застрелил того, кто удерживал ребенка, а стало быть?— ликвидировал главную угрозу, он тут же бросился на бандита перед собой, выбивая пистолет у него из рук, ударяя сперва коленом в живот, затем кулаком в висок, а следом поваливая того на пол. —?Кого ты собрался убить? —?прошипел Кроули ему на ухо, усаживаясь сверху, придавливая бандита к полу всем телом и занося кулак для удара. Хастур выстрелил в оставшегося бандита, и стоило тому упасть на пол, как он бросился к девочке, вставая перед ней на колени и обнимая. Происходящее для Азирафеля было словно не по-настоящему. Все звуки в какой-то момент исчезли, а действия замедлились. Он сквозь блеклую пелену наблюдал за тем, как Кроули в кровь избивает бандита, валяющегося под ним на полу, а его напарник дрожащими руками развязывает наконец открывшую глаза девочку. Лишь одно в данный момент имело для Азирафеля значение. Он только что застрелил человека! Убил, лишил жизни. Сделал то, чего клялся не делать никогда, потому что считал убийство недостойным, аморальным и неправильным. Как он мог так поступить?.. Самое ужасное, что он даже не думал о том, что это неправильно. Злость и ярость настолько затмили разум, что он просто выстрелил, думая лишь о безопасности ребенка. И что еще хуже?— Азирафель даже сейчас не чувствовал сожаления, ведь девочка была в безопасности. А должен был! Он должен был чувствовать сожаление и вину за то, что только что самолично, черт возьми, убил человека, но этого не было! Вообще, совсем! В голове была странная пустота, а к горлу начала подкатывать проклятая паника. Дышать стало тяжело, но Азирафель насильно уговаривал себя не поддаваться, терпеть, пока они в опасном месте. Пока рядом с ним два киллера и маленький, черт, ребенок. Кроули встал, вытирая кровь с рук, и развернулся к Хастуру. Тот стоял, прижимая девочку, которая обхватила его худыми руками, к себе и глядя перед собой остекленевшим бешеным взглядом. —?Она в порядке? —?спросил Кроули, оглядывая девочку, по-прежнему не открывающую глаз. Хастур кивнул. И лишь после Кроули перевел взгляд на Азирафеля, стоящего у стены. Азирафель в ужасе глядел на собственные дрожащие ладони. Он весь побледнел и едва не трясся, плотно сжав губы и глядя в одну точку. Ему становилось невыносимо тяжело дышать, вдох давался с трудом, и он паниковал. Ведь если прямо сейчас он не вдохнет, воздуха не будет, а если не будет воздуха, он задохнется. Паника, поднявшаяся где-то в глубине сознания, не давала Азирафелю дышать, а невозможность вдохнуть рождала новую панику, которая верещала, что сейчас он умрет от недостатка кислорода. Круг замыкался, и Азирафель паниковал еще больше, не понимая, что ему делать, едва не плача от бессилия. Фэлл пытался вспомнить названия улиц, но это лишь путало его еще больше. Теплая рука обхватила его ладонь, мягко сжимая пальцы, а на лоб в успокаивающем жесте легла вторая. —?Дыши, ангел,?— Кроули встал у него за спиной, отодвигая от стены и прижимая к себе, чтобы создать связь с реальностью. —?Ты можешь вдохнуть. Не думай про улицы. Просто дыши. Сделай глубокий вдох. Ладонь Кроули на его руке сжалась, и Азирафель, слыша его четкие и спокойные указания, послушался. Он вдохнул. —?Видишь, ты можешь вдохнуть, тебе только кажется, что не можешь,?— шепнул Кроули ему на ухо. Он надавил ладонью на чужой лоб, заставляя Азирафеля откинуть голову ему на плечо и прижал к себе плотнее. Спиной к собственной груди. —?А теперь задержи дыхание. Ненадолго. И повторяй. И Кроули глубоко вдохнул. Азирафель спиной почувствовал, как поднимается и опускается чужая грудная клетка, и послушался. Нарастающая паника замерла. Он в самом деле мог вдохнуть, а значит, не умрет прямо сейчас. Фэлл выдохнул с тяжелым облегчением, а потом вновь глубоко и жадно вдохнул, наслаждаясь столь обычным процессом, который лишь минуту назад казался невыполнимым и смертельным. Азирафель продолжал дышать, прикрыв глаза и чувствуя, как спокойно дышит Кроули за его спиной. Вторя его движениям и успокаиваясь. —?А ладони все еще дрожат,?— заметил Кроули, чувствуя, как дыхание Азирафеля пришло в норму. Он плотнее обхватил чужую ладонь и мягко потянул его за собой. Хастур благодарно кивнул ему, и Кроули кивнул в ответ. Они поговорят о случившемся после. Сейчас, когда опасность была устранена, для Кроули остался лишь Азирафель, у которого явно началась паническая атака, и Энтони не понимал, в чем причина, но знал, что прямо сейчас ангела важно успокоить. Потому что иначе, тот просто сбежит от него. Кроули допустил ошибку, потащив его сюда и подставив их и так шаткое доверие под угрозу. Но если бы он его не привел… смогли бы они тогда спасти девочку? Потому что Кроули видел, что Хастур потерял всяческий контроль над ситуацией, увидев дочь с ножом у горла, а сам Кроули не мог допустить, чтобы ее убили. Наличие третьего человека спасло их. Выстрел Азирафеля спас ее. Главным было сейчас просто позаботиться о нем. Азирафель послушно шел за ним. Он тупо пялился перед собой, ничего не замечая, слыша лишь оглушительный выстрел. Он в самом деле это сделал? Он… убил человека?.. Сделал то, за что осуждал других, то, чего клялся никогда не делать, в память об убитых когда-то родителях, и теперь получается… он предал их? Предал, спустив курок и застрелив… Азирафель вздрогнул, тяжело вздохнув. Очень хотелось плакать. Нет, не плакать. Рыдать навзрыд и в истерической ярости бить стены. Но Фэлл не мог себе этого позволить, ведь его сейчас вел за руку, словно ребенка, Энтони Кроули. Энтони усадил его на пассажирское сидение машины Хастура и захлопнул дверь. Обойдя машину, он сел на водительское сидение и щелкнул кнопкой, блокируя все двери в салоне. Он посмотрел на Азирафеля, продолжающего пялиться в одну точку перед собой, сосредоточившись на бардачке. —?Ты раньше когда-нибудь… —?начал Кроули спокойно и немного настороженно, предположив несколько вариантов причин состояния Фэлла. —?Убивал? Азирафель молча покачал головой. —?Но ты ведь… —?Я знаю, что полицейский рано или поздно кого-нибудь убивает,?— перебил его Азирафель стеклянным шепотом. —?Я был к этому готов, правда. Просто… это неправильно, понимаешь? Нельзя… нельзя просто брать и убивать людей, Кроули. Кроули смотрел на него в изумлении, не понимая. —?Послушай, этот человек пытался убить девочку. Ты помешал ему, и теперь ее жизнь в безопасности, понимаешь? Ты спас ее. Отнесись к этому… положительно. —?Положительно? —?Азирафель в ужасе уставился на Кроули. —?Одна жизнь взамен другой, смерть одного ради жизни второго? Жизнь не игра, Кроули, а люди не разменные карты. Это живые существа, у каждого из которых своя судьба, свои семьи и близкие… Азирафель осекся, вновь глубоко вздыхая. —?То, что ты говоришь, лишь иллюзия,?— сказал Кроули, глядя на Азирафеля сквозь очки,?— убиваешь либо ты, либо убивают тебя, вот и вся наука. Рано или поздно перед тобой бы встал выбор, Азирафель. И тебе повезло, что ты сделал его сегодня. Фэлл поднял взгляд на Кроули. Конечно, тот был спокоен, ведь убивать?— его работа. Это Азирафель впервые выстрелил в человека. Стал убийцей… тем, кого когда-то презирал. —?Первый раз всегда… неприятный, ангел,?— Кроули положил руку ему на плечо,?— будь это твой первый день в школе, первый секс или первое убийство. Ты никогда не получишь удовольствия, сделав что-то впервые. Только за счет повторения это превратится в рутину, которую ты в итоге попытаешься игнорировать. Как школа, как работа. Как секс. Больно только в первый раз, Азирафель. И его нужно просто пережить. Азирафель замолчал. Он несколько минут смотрел в окно, а потом посмотрел на Кроули. —?И как… —?начал он тихо, искренне пытаясь отвлечься в надежде, что компания Кроули это не хуже, чем сидеть в одиночестве, лакая виски и глядя в стены. —?Как это пережил ты? У тебя ведь тоже было первое убийство. Пальцы на его плече сжались, и Кроули напрягся. —?Я? —?спросил он так, будто никто и никогда не интересовался у него тем, как он переживает то, что всю жизнь убивает людей, и теперь был этому несказанно удивлен. —?Напился и наглотался таблеток до отключки, а на следующий день у меня было только желание сдохнуть и выблевать весь яд, что я влил в свое тело. —?А сколько… сколько тебе было на тот момент? Кроули замолчал. Азирафель мог поклясться, что тот отвел взгляд. —?Пятнадцать,?— ответил Кроули нарочито спокойным голосом. —?Мне было пятнадцать. Азирафель посмотрел на него в искреннем ужасе. —?Как же… —?начал было он, и Кроули испуганно сглотнул. Он не понимал, зачем вдруг сказал Азирафелю правду. —?Как же ты выжил после такого? Кроули затаил дыхание. Азирафель не спросил его, кто это был, человек или может быть просто кошка. Не спросил, зачем он это сделал и не было ли ему стыдно. Это были обычные стандартные вопросы, от которых становится неловко, словно тебя стараются раздеть перед толпой, но нет. Азирафель спросил, как же он после этого остался живым. Энтони удивленно моргнул. Азирафель страдал. Он должен быть плакать и кричать от ярости, бить кулаками и обвинять во всем произошедшем его?— настоящего убийцу?— он должен быть истошно кричать о собственном состоянии. Но он думал даже не о себе. —?А ты точно не настоящий ангел? —?пробормотал Кроули, не подумав, а после прикусил язык, понимая, насколько сейчас облажался с этой фразой. Но Азирафель лишь покачал головой, не обращая никакого внимания на это обращение. —?Ангелы не убивают людей, Кроули. Кроули считал иначе. Азирафель не убил. Он спас. Как бы сильно ему теперь не было за это стыдно. Хастур теперь на колени будет готов упасть перед Азирафелем, Кроули был в этом уверен. И он должен был доказать, насколько неправильно Азирафель размышлял. Исказить его восприятие ситуации и показать, что можно просто думать по-другому. —?Азирафель, ты ведь стал полицейским, чтобы защищать людей? Фэлл, по его мнению, совсем не подходил для этой работы. Он был слишком нежным, а судя по тому, как сильно переживал из-за простого убийства, он скорее ломал себя, чтобы стать подходящим, нежели делал это от всей души. Другой причины, кроме как искренняя помощь и спасение людей, Кроули просто не мог придумать. Нельзя вот так терзать себя за нелюбимым делом, если ты искренне не желаешь кому-то добра. Азирафель кивнул. —?И ты сделал это,?— подтвердил Кроули,?— ты спас дочь моего друга. И важно только это. Не стоит переживать из-за ублюдка, который бы убил ее. Азирафель снова кивнул. Он долго молчал, продолжая пялиться в одну точку, и Кроули оставалось только гадать, о чем тот думает. —?Помоги мне,?— произнес, наконец, Азирафель, поворачиваясь к нему всем корпусом и глядя настолько убитым взглядом, что Кроули стало плохо. Он многое видел в свое жизни, но эти глаза, хранившие в себе столько отчаяния и боли, были худшим из всего. —?Забыть об этом… Как он мог отказать в подобной просьбе, когда ангел смотрел на него так? Кроули с трудом отвернулся, кладя руки на руль и заводя машину. Хастур отдал ему ключи, когда они шли в дом. Теперь он вместе с дочерью поедет на такси, потому что так безопасней. И, вероятно, Хастур еще несколько дней не будет вылезать из тени. Они ехали молча. В окнах мелькали огни фонарей ночного Лондона. Азирафель смотрел вперед нечитаемым взглядом, уставившись в одну точку. Ему хотелось лишь одного?— напиться. И все забыть. Абсолютно все. Сегодняшний день, собственное детство, убийцу на соседнем сидении, а главное самого себя. Напиться так, чтобы завтрашний день и вовсе не наступил. Азирафель не знал, в какой бар привез его Кроули. По виду он был не очень примечательным, а значит, не таким уж и дорогим. Даже неоновая вывеска, на которой горел огнями синий зонтик, местами выцвела, а потому некоторые буквы в его названии просто не высвечивались. Когда Фэлл выходил из машины, где-то на подкорке у него вдруг мелькнула ироничная мысль о том, что они с Кроули, все же, добрались до бара, как и хотели в начале вечера. Азирафель должен был пойти домой, оттолкнув Кроули от себя, когда тот подошел к нему вплотную и кивнул в сторону дверей бара. Фэлл прошел за ним, входя внутрь, улавливая терпкий запах алкоголя, идя следом и садясь за предложенное ему место за столиком. И в этот же момент терапия от Энтони Кроули началась. Они пили долго и много. Очень много. Азирафель, откинувшись на спинку мягкого диванчика, вливал в себя бокал за бокалом, которые молодой и, как Фэлл успел заметить, очень красивый официант едва успевал подносить. Кроули, сидящий рядом, почти вплотную к Азирафелю, откинув руку на спинку за его спиной, все диктовал официанту новые и новые заказы. Энтони не стал ломать Азирафеля сразу и наповал. Он начал с малого. Сперва официант подносил легкие алкогольные напитки, которые Азирафель, к истинному изумлению Кроули, глотал словно воду. Киллер не ожидал, что Фэлл будет настолько медленно пьянеть. Затем пошли алкогольные коктейли. Один, второй, третий и все разные. Азирафель слышал их названия лишь краем уха, когда Кроули наизусть говорил их официанту. Азирафель не слушал его. Принципиально. Просто не хотел. Даже не поднимал на Кроули взгляд. Он напряженно пялился в появляющиеся перед собой заполненные, а затем пустые бокалы. И в какой-то момент терапия начала действовать. Напитки стали питься легче и приобрели приятный вкус. Реальность начала плавно расползаться в стороны, смазывая то, что было перед глазами. Азирафель расслабился на диванчике, откидываясь на спинку еще больше и затылком ощущая чужое запястье. Чувства от произошедшего несколько часов назад притуплялись, и Фэлл начинал ощущать столь желанную блаженную пустоту. И вдруг понял, насколько сильно не хватало ему этой пустоты, забытья. Дома, в одиночестве он позволял себе лишь несколько бутылок вина, боясь собственноручно дойти до подобного состояния. Но Кроули был настойчив, а Азирафель не мог ему отказывать, а поэтому продолжал пить все, что тот предлагал, все больше теряя связь с настоящим. И это было настолько прекрасно… забыть, наконец-то, забыть всю томящуюся в его душе боль, все мысли. Попросту не думать. Кроули был удивлен, когда Азирафель после стольких выпитых напитков начал по-настоящему пьянеть, лишь когда он в отчаянии начал заказывать самый крепкий алкоголь. И даже его потребовалось немало, чтобы Фэлл начал расслабляться. Чтобы перестал смотреть в одну точку и, наконец, улыбнулся. Кроули не мог оторвать от него глаз. Ангел жадно прикладывался к каждому полученному бокалу, а затем облизывал влажные от алкоголя губы. В подобном состоянии он и не замечал, насколько близко, вплотную прижавшись, сидит к нему Кроули, наслаждаясь теплом чужого бедра, а также руки за спиной, на которую Азирафель, окончательно опьянев, не стесняясь откинулся. Кроули едва сдержал себя от того, чтобы не запустить пальцы в эти белые кудри. Для этого было слишком рано, слишком… несвоевременно. Энтони следил за напивающимся в его руках Азирафелем, словно змея за птицей, попавшей в еще расслабленные кольца. Внимательно, почти не мигая. Благодаря очкам, Азирафель не видел, насколько хищным был его взгляд. Азирафель манил своими невинностью и доверием. О да, хоть и пьяным и под действием шока, но доверием, с которым Азирафель столь открыто находился в руках Энтони Кроули. Змее оставалось лишь затянуть кольца потуже, чтобы жертва не выскользнула из ее объятий, придушивая, а потом глотая и сжирая целиком. Азирафеля так и хотелось сожрать. Энтони глубоко вздохнул, откидываясь на спинку дивана и заводя с Азирафелем диалог ни о чем. Фэлл отвечал. Немного невпопад и совершенно не то, что спрашивал у него Кроули, но все равно говорил, и это отвлекало его от тягостных раздумий, а именно это Кроули и было нужно. Отвлечь Азирафеля. Заслужить его доверие. Не выпускать его. Он краем глаза оглядывал бар, не позволяя себе столь же расслабленно вытянуться на диване и притянуть ангела к себе. Нет. Кроули следил за тем, что на его ангела и в самом деле поглядывали. Все. И девушки, и парни, и даже этот чертов, крутящийся рядом весь вечер, официант. Поэтому Кроули оставалось, хищно выпрямившись и плотно сжав губы, активно показывать, что этот ангел принадлежит ему. Кроули не трогал Азирафеля вопреки собственным желаниям. Помимо того, что они сидели вплотную, Энтони ни разу не коснулся его за весь вечер. Лишь один раз придержал его ладонь, когда Азирафель едва не пролил бокал на свой светлый пиджак. Энтони глянул на Азирафеля. Тот все еще был недостаточно пьян. —?Ты когда-нибудь курил, Азирафель? —?спросил Кроули, с нежностью оглядывая распластавшегося по дивану Фэлла, сжимающего в ладони рюмку. —?Нет,?— ответил Азирафель,?— от запаха у меня кружится голова. Кроули ухмыльнулся одним уголком рта и достал из внутреннего кармана пиджака серебряный портсигар. —?Что это? —?спросил Азирафель, когда Кроули протянул ему тонкую самостоятельно скрученную из белой бумаги сигарету, и обхватил ее пальцами. —?Ганджубас,?— протянул Кроули тихим и низким голосом Азирафелю в самое ухо. Азирафель поднял на него неуверенный взгляд. —?Не переживай,?— Кроули поднес зажигалку, другой рукой направляя ладонь Азирафеля к его рту, заставляя взять сигарету в рот,?— это совершенно безопасно. Можешь мне поверить. Фэлл послушно кивнул и обхватил сигарету губами, позволяя поджечь ее, а потом затянулся, выдохнув немного дыма и закашлявшись. —?Всего один день, а ты уже затащил меня в ад, Кроули,?— произнес он бесцветным голосом. —?Либо настолько слаб я, либо настолько силен ты… И Азирафель снова затянулся. —?Хотя это не столь важно,?— проговорил Фэлл выдыхая дым вместе со словами,?— я и так всю жизнь нахожусь в аду. Кроули моргнул, аккуратно высвобождая сигарету из чужих пальцев и затягиваясь. Намного сильнее, чем это делал Азирафель. —?Ты ведь не расскажешь мне, если я спрошу? —?уточнил он осторожно, в надежде на то, что Азирафель достаточно пьян. —?Нечего рассказывать, Кроули… —?произнес Азирафель, прикрывая глаза. Энтони кивнул. Они до этого еще доберутся. Не обязательно все и сразу. Нет, он будет действовать постепенно. Пока ангел не доверится ему целиком и полностью. Азирафель еще долго курил. Они с Кроули делали это вместе, и Энтони с упоением прижимал сигарету к губам, чувствуя на ней следы губ Азирафеля. Фэлл начал отключаться лишь к середине ночи. Кроули смотрел на него с удивлением и нежностью, когда тот начал приваливаться к его боку и сонно закрывать глаза, а официант, наблюдавший за тем, как пил Азирафель весь вечер, с нескрываемым ужасом. Возможно, боялся, что придется вызывать скорую. —?Скажи мне свой адрес, ангел, я вызову такси,?— произнес Кроули тому на ухо, пока Азирафель был еще на краю сознания. Адрес Азирафеля?— это то, чего Кроули никак не мог найти, как не старался. Он жаждал его заполучить, и очень раздражился, когда Азирафель не захотел его говорить, чтобы Кроули заехал за ним. Значит, боялся, не доверял. И от этого Кроули хотел получить его еще больше. И Азирафель назвал его. Тихим пьяным полушепотом, путая слова, которые Кроули жадно разобрал, растягиваясь в улыбке. Кроули вызвал такси, расплатился за весь выпитый почти одним Азирафелем алкоголь и притянул к себе полусознательного Фэлла, который явно уже не соображал, что происходит. Энтони чувствовал странное удовольствие, пока волок его к машине и усаживал на заднее сидение, с улыбкой называя адрес. Фэлл не держался на ногах, спотыкался, и Кроули пришлось придержать того за талию и закинуть одну его руку себе на плечо, чтобы было легче. Благо, что Кроули обладал достаточной силой, а Азирафель оказался не слишком тяжелым. Нагло пошарив у него в карманах, Кроули нашел ключи, открыл квартиру и вошел вместе с Азирафелем. Кровать нашлась быстро. Квартирка была маленькой, однокомнатной. Почти все необходимое было в одном месте, даже небольшая кухня у стенки. Энтони уложил Азирафеля на кровать, следя за тем, чтобы тот не падал слишком резко, чтобы не вызвать внезапный приступ тошноты. Он не стал укрывать его одеялом, чтобы Азирафель не вспотел в своих слоях одежды. Это тоже могло усугубить его состояние. И разумеется, Кроули не стал его раздевать. Он долго и жадно смотрел на мгновенно уснувшего и раскинувшегося на кровати Азирафеля, практически не мигая. Кроули вдруг понял, что не видел Азирафеля по-настоящему. Поэтому, убедившись в том, что тот действительно спит, снял очки. Поморгав от яркого света и зажмурившись, Кроули, наконец, открыл глаза и глянул на Азирафеля без призмы темного стекла. Азирафель был словно маленькое божество. Он едва ли не светился благословенным светом, лишь подтверждая свое звание, которым окрестил его Кроули, как только увидел. Невольно облизнув губы, Кроули прошелся взглядом по белым кудрям, прикрытым глазам со светлыми подрагивающими ресницами и приоткрытым бледным губам. Кроули сжал челюсти. Азирафель был слишком хорош. Он был не для него. Он был прав, говоря, что тот за один лишь день, даже пару часов умудрился затащить его в ад. Кроули был опасной змеей, тварью Люцифера, который уничтожал все, к чему прикасался. Он не мог порочить Азирафеля собственной сущностью. Не мог, но так сильно хотел! Азирафель одним лишь своим видом словно умолял влезть к нему в душу. Он сам сказал, что его жизнь была адом, Кроули запомнил. Конечно запомнил, и теперь не сможет выкинуть из головы. Будет думать и гадать, что произошло с этим ангелом, раз тот считает себя падшим. Будет хотеть разгадать эту загадку. Кроули всего передернуло, и он сделал шаг назад, пятясь от Азирафеля. Посмотрев на него еще несколько секунд, он не выдержал и надел очки обратно. Еще раз бросив на Азирафеля взгляд и убедившись, что тот мирно спит, он вышел из квартиры, глубоко погруженный в собственные мысли и раздирающие на части противоречия.