Глава 3 (1/1)

- Когда я на Рождество домой ездил, - начал Рей, - помнишь, рассказывал, что у нас встреча выпускников была. Я через Мирдзу договаривался, где, когда, во сколько. Она в нашем же доме живет, только в соседнем подъезде. Ее мать осенью умерла, она совсем одна осталась. А моей маме как раз помощь нужна была, ей же тяжести таскать нельзя. Вот Мирдза и помогала.И о намечающейся встрече маме сообщила, а мама мне. Родители вообще давно уже меня за Мирдзу сватать пытались: ?Такая девушка, лучшей невестки нам и не надо?. Я отговаривался как мог. Я ведь с женщинами никак, сам знаешь.* * *- Сынок, Мирдза просила передать тебе, что ваши одноклассники собрались на Рождество встречу выпускников организовать. Спрашивала, придешь ты или нет.- Ой, мам, конечно, приду! – обрадовался Рей. – А когда конкретно встреча намечается?- Они пока еще точно не решили. Ты ей сам позвони и спроси, она мне телефон оставила.Мирдза была одноклассницей и соседкой Рея. Симпатичная невысокая стройная голубоглазая блондинка, чем-то схожая с самим Реем. И мать и отец не раз подкатывали к парню:- Смотри, какая девочка хорошая. Красавица, умница, живет рядом. Мы ее чуть ли не с пеленок знаем. Чем не невеста?Рей отшучивался:- Рано мне пока еще о женитьбе думать.Потом парень перебрался в Прагу, и разговоры о женитьбе утихли сами собой. Родители надеялись, что он найдет себе невесту в Чехии, а сын старался не разочаровывать их в этом неведении. К тому же на расстоянии всегда легче свернуть нежелательный разговор.А Мирдза в последнее время стала особенно близка их семье. Осенью, когда мать Рея прооперировали, и она вернулась в Ригу, Рей на следующий день после приезда вместе с отцом отвозил ее на обследование в клинику. И там в коридоре столкнулся с Мирдзой. Девушка рассказала ему печальную историю – ее мать была в очень плохом состоянии, и медицина здесь была уже бессильна. Врачи давали несчастной женщине считанные дни, максимум месяц. Мирдза как могла поддерживала мать, убеждала ее, что та непременно поправится. Старалась казаться веселой, а едва выйдя из палаты, заливалась слезами. Вот и сейчас она стояла в уголке, отплакавшись и кое-как приводя себя в порядок.Рей искренне ей посочувствовал, а, вернувшись в палату к своей матери, не удержался и рассказал о только что случившейся встрече. Инге покачала головой:- Знаю. Она давно уже болеет. Ничего не помогает – рак. Дочка ее извелась вся. Я со своими болячками подзабыла про них, а сейчас ты напомнил, и...Она не договорила, тяжело вздохнув.* * *А спустя всего неделю Инге сообщила Рею, что мать Мирдзы все-таки умерла:- Совсем одна девочка осталась, отец-то давно у них умер. Она, правда, не плачет, за время болезни и так, наверное, все слезы выплакала. А всё равно плохо ей.Еще через неделю Рей получил новое известие об их соседке.- Она теперь мне помогает, - с удовольствием рассказывала мать сыну. – Встретила меня как-то на улице с сумками: ?Тетя Инге, давайте донесу?. Теперь каждый день заходит. То в магазин сбегает, то по дому в чем поможет. Такая девочка замечательная. Одна живет, квартира отдельная...- Мам, - оборвал ее Рей. – Не надо меня сватать.Мать вздохнула:- Да я не сватаю. Просто девочка и в самом деле хорошая. Лучшей невестки мы с отцом и не желали бы.Рей перешел на очень серьезный тон:- Мам, чтобы жениться, нужно любить свою избранницу. А я Мирдзу не люблю. И давай прекратим эти разговоры.* * *Парень немного нервно пожал плечами. Взял следующую сигарету. Продолжил:- А перед самой вечеринкой отец мне выдаёт: ?Любит она тебя?. У нее, говорит, на лице всё написано, когда речь о тебе заходит. Я охренел, конечно, от такой новости.

* * *- Сын, я не уговариваю тебя жениться прямо сейчас и именно на Мирдзе. Но тебе уже двадцать шесть, пора о семье задуматься. Мы с твоей мамой тебя в двадцать пять лет родили, и очень вовремя, я считаю. Подумай о матери, сынок. Ей внуков хочется. А Мирдза нам очень нравится, и мне, и Инге. Ко двору пришлась, как говорится. Любит тебя, опять же...- Пап, - перебил его Рей. – Что значит ?любит??Отец снисходительно покачал головой:- Да то и значит, дурачок. Ты один только и не видишь, что девчонка сохнет по тебе. Сколько раз замуж могла выйти, ей ведь тоже пора, двадцать шесть, как и тебе. А она всё ждет, что ты на нее внимание обратишь.- Пап, - Рей был в полной растерянности. – Ты-то откуда знаешь? Она тебе сама сказала?Отец снова снисходительно покачал головой:- Двадцать шесть лет, а рассуждаешь, как ребенок. Про такое не спрашивают и не говорят, такие вещи по лицу читают. Как о тебе разговор заходит, так она вся как натянутая струна становится. Хоть и не спрашивает почти ничего, а каждое слово ловит.Рей был поражен этой новостью, но открыться отцу в тот момент всё равно не решился.А потом была вечеринка выпускников. Рей, опрокинув бокал шампанского почти залпом, чувствуя легкое головокружение, понимая, что сейчас или никогда, пригласил Мирдзу на танец. И ему оказалось достаточно увидеть выражение ее лица, чтобы сразу же поверить словам отца.

* * *- Я по дороге на встречу всё думал, спросить ее или нет. Очень не хотел этот разговор затевать. Но и чтобы она питала напрасные иллюзии насчет меня, тоже не хотел. А когда уже пришел, да еще шампанского махнул... Ну, и спросил в упор: ?Это правда, что ты меня любишь?? Она кивает: ?Да?. Только, говорит, я знаю, что мне ничего не светит, потому что ты не по девочкам, а по мальчикам. У меня чуть челюсть не выпала. Откуда, говорю, знаешь? Она: ? По тебе видно?. Тут я совсем прифигел. Всем, говорю, видно? ?Не знаю, - говорит, - разговоров на эту тему никогда не было?.

Он снова затянулся. Вздохнул:- Ну что я мог ей сказать? Только дурацкую банальность: извини, мол, ничем тебе помочь не могу. А она мне в ответ: ?Можешь. Я хочу от тебя ребенка?.* * *Танцевали они не то что бы тесно прижавшись друг к другу, но дрожь девушки Рей ощущал вполне отчетливо. Он наклонился к ее уху:- Это правда, что ты меня любишь?Она кивнула, не поднимая головы:- Да. Еще со школы.- Фигасе! – парень удержался от более крепкого слова. – А я ничего не замечал.- Никто ничего не замечал, - она наконец подняла на него глаза. – А ты тем более.- Это почему? – не понял Рей.- А ты вообще на девчонок не смотрел.- А куда же я смотрел? – Рей чувствовал, как головокружение стремительно набирает обороты.Мирдза не выдержала, опустила глаза. Произнесла едва слышно:- На мальчишек.Вот тут от крепкого слова Рей не удержался:- Еб твою мать! – Тут же поправился. – Извини, вырвалось.Отрицать очевидное он не стал. Зачем? Даже если догадалась не только Мирдза, но и другие, то какая ему разница? Он ведь больше не живет в этом городе, а в Праге у него совсем другой круг общения и совсем другие отношения. Вспомнив своего любовника, Роберта, парень невольно улыбнулся.Именно Роберт, Берти, появившись в его жизни, дал Рею то, чего ему мучительно не хватало – не только любовь и нежность, но и чувство надежности, защищенности. То, что он с детства привык получать от родителей и чего у него столько лет не было в Праге. Рей искал свое счастье – и нашел его. А уж про феноменальный секс с любовником даже и говорить не стоило.Но Мирдзу ему было искренне жаль. Неразделенная любовь – это всегда тяжело. Он ей сочувствовал, однако помочь ничем не мог.Продолжая танец, он все-таки поинтересовался:- Ты одна заметила, или?..Она пожала плечами:- Не знаю. Но разговоров о... в общем, таких, я никогда не слышала.- Ну и ладно, - выдохнул Рей. – Знают так знают, нет так нет. Скрываться ни от кого не собираюсь.- Значит, правда, - упавшим голосом шепнула девушка. Рей сжал ее руку:- Извини, Мирдза. Ну такой вот я. Ничем тебе помочь не могу.- Можешь, - ее голос дрогнул. Рей непонимающе уставился на нее:- Чем?Девушка вся сжалась, а потом, зажмурившись, негромко, но отчетливо выпалила:- Я хочу от тебя ребенка.* * *Рей прервал свой монолог, посмотрел на меня:- И тут, Берти, я подумал, что это мой шанс. Я не то что бы очень хотел ребенка, но родители хотели. Мирдза их устраивала, они ее с самого детства знают, мы в одном дворе росли. Я подумал, что другой возможности у меня может и не быть. А тут, как говорится, на ловца и зверь бежит.Он снова замолчал. Я тоже слушал его молча, лишь часто затягивался сигаретой. Как я мог осуждать парня за то, что он всем желал только добра? Родителям, Мирдзе... Мне... Но мне он и так давал столько, что я иногда даже спрашивал себя, за что я заслужил такое счастье.А родителям ... Ну, что он еще мог дать им, кроме внуков? Что еще они могли желать от своего единственного обожаемого сына? И он пошел, пошел еще на одну жертву во имя любви. Любви к самым близким и дорогим для него людям.* * *Они отошли, сели в уголке, поговорили. Недолго. Мирдза сказала, что замуж, кроме Рея, она ни за кого не хочет, а за него выйти нельзя. А что еще остается одинокой девушке, круглой сироте, достигшей двадцатишестилетнего возраста и не стремящейся замуж любой ценой? Только родить ребенка.- Зато это будет ребенок от того, от кого хочу я. А не результат какой-то случайной связи.Рей не мог с ней не согласиться. Он мысленно прокручивал ситуацию, просчитывал варианты – и убеждался, что судьба дает ему Шанс. Тот самый, который может больше никогда не повториться.Мирдза добавила, как последний аргумент:- Твои родители внуков хотят. Своим родить не успела, так хоть твоим...Он в упор посмотрел на нее:- Ты уверена?Она кивнула:- Абсолютно.- Тогда идем.Парень встал, протянул ей руку. Мирдза удивилась:- Сейчас?- А когда? – усмехнулся он. – Раз решили, надо делать. Выпили мы немного, всего по бокалу шампанского. Это не в счет. А в другой раз, - он снова усмехнулся, - у меня может и не получиться.Девушка молча поднялась, взяла его за руку:- Идем.* * *- Ты же знаешь, Берти, что если я все-таки решился, мне надо это делать сразу. А то ведь я потом могу и передумать. В общем, там же в клубе мы нашли комнатку, подперли дверь столом, чтобы никто не вошел... И я ее трахнул. Зажмурился, сказал себе: ?Это работа?. Вспомнил, как в кино снимался. И... сделал.

* * *- Не волнуйся, никто не войдет.Рей придвинул к двери массивный стол.Сам половой акт он помнил смутно. В сущности, и акта-то как такового не было. Рей по максимуму возбудил себя доступными средствами – руками, фантазиями – и ввел член ей во влагалище только тогда, когда почувствовал, что уже на подходе.Нет, опыт общения с женщинами у него был. У него вообще было много опыта в половой сфере. Но секс с женщинами его разочаровал. ?Жалкое подобие левой руки?, - по пьяной лавочке несколько цинично шутил он в компании таких же распиздяев. Однако следовало признать, что эта фраза из какого-то бородатого анекдота как нельзя более точно передавала его ощущения от сексуального общения с противоположным полом.Вот и сейчас Рей постарался убедить себя, что это работа, а на работе нужно всего-навсего правильно сделать свое дело. Вот он и сделал.Подождав некоторое время, чтобы сперма успела проникнуть как можно глубже, Рей вынул стремительно опадающий член, вытер его предусмотрительно захваченными со стола салфетками, застегнул ширинку и только тут услышал тихие всхлипы.- Мирдза, что с тобой?- Ничего, - девушка выпрямилась, тоже подкладывая себе в трусики салфетку. Она кусала губы и не смотрела на Рея. – Всё в порядке.- Я знаю, что не в порядке, - он слегка приобнял ее за плечи, чмокнул в щеку. – Но ничего большего я тебе дать не могу.Она улыбнулась сквозь слезы:- А мне больше и не надо.* * *- Нам повезло – зачатие сразу произошло, она через месяц позвонила мне и сказала, что беременна. Я попросил ее молчать три месяца, потому что первый триместр самый опасный. Выкидыш может случиться, или противопоказания какие. Я подумал, что лучше будет, если никто пока знать не будет. Ни родители, ни ты. Мало ли... Но всё обошлось. А еще через месяц выяснилось, что у нее двойня. Пока неизвестно кто – мальчики или девочки. Но это уже неважно. Главное, что мне больше не придется этого делать.Он покачал головой.- Тогда получилось, а еще раз я, может быть, и не смог бы.* * *О том, что ребенок может не зачаться, не говорили ни он, ни она. Рей с ужасом думал, что если ничего не получится, то ему придется повторить попытку и второй раз, и третий... Но сможет ли он? Сейчас, под влиянием момента (и легкой дозы алкоголя), всё получилось, а второй-третий раз на женщину у него может элементарно не встать. И что тогда делать? А он уже чувствовал некие обязательства перед Мирдзой и знал, что придется исполнить их до конца.

Однако судьбе было угодно принять их жертву и вознаградить положительным результатом. По прошествии месяца Мирдза позвонила ему и сообщила, что она беременна. Тогда-то Рей и обязал ее молчать до трехмесячного срока: ?Первый триместр самый опасный, всякое может случиться. Поэтому подождем?. К тому времени Рей уже перелопатил гору литературы на эту тему и был очень подкован в вопросах протекания беременности и подводных камнях, на этом пути встречающихся.А еще через месяц выяснилось, что беременность многоплодная, и Мирдза вынашивает двойню. Рей перелопатил еще одну гору литературы, на предмет поиска новых подводных камней, но остался при своем мнении, что до трехмесячного срока никто ничего не должен знать.Трехмесячный срок наступал как раз на Пасху. Немного раньше на самом деле, но Рей собирался приехать на Пасху в Ригу и тогда уже открыться своим родителям.

* * *Рей потянулся за новой сигаретой:- То, что родителям признаваться придется, я понимал, просто трёх месяцев дождаться хотел. На пасхальные каникулы все признания спланировал. И родителям, и тебе. – Он вздохнул. – А получилось сейчас...* * *И в самом деле, никто же не мог предположить, что мама Рея, планово посетив гинеколога, столкнется в женской консультации с Мирдзой. И узнает о ее интересном положении. Отрицать очевидное было бессмысленно, многоплодная беременность уже отчетливо отражалась на стройной фигурке девушки, но кто отец ее детей, Мирдза будущей бабушке так и не призналась.О своем сегодняшнем посещении поликлиники и рассказывала мать сыну, когда вместе с ним раскладывала продукты по местам.- А я еще удивлялась, что это она заходить перестала. Раньше чуть не каждый день забегала, помогала, в магазин ходила. А потом – раз, и пропала. А она, оказывается, беременная. Ну и сказала бы, глупышка: ?Тетя Инге, мне тоже нельзя тяжести носить?. Что ж я, не поняла бы, что ли? Сама беременная была. – Она вздохнула. – Только вот не говорит, от кого. Я спрашиваю, когда свадьба – глаза прячет. Мямлит что-то невразумительное. Может, жениться не хочет папаша-то будущий. А может, уже и женат. – Она снова вздохнула. – И в этом девчонке не повезло.Рей слушал материнскую тираду молча, но в голове настойчиво билась мысль: ?Пора?. Только он не знал, с чего начать. Неожиданно мать пришла ему на помощь. Полушутливо-полусерьезно она начала ему выговаривать:- А ты бестолочь. Такую девушку упустил. Умница, красавица. Эти двойняшки твоими могли бы быть.- Они и так мои.Рей бросился в признание как в омут головой. В конце концов, какая разница – сейчас или через месяц? Раз уж правда вылезла наружу...Мать смотрела на него непонимающе, и он кивнул:- Да, мам, мои близняшки. Так что, как видишь, никого я не упустил. И близнецовая наследственность, - он улыбнулся, - от тебя, мам.- Правда? – не веря, прошептала мать и опустилась на стул. А потом всхлипнула. – Рейно, сыночек... Это ж счастье какое!.. Что ж ты раньше-то не сказал?- Мам, ну ты знаешь, мало ли что... – забормотал парень. – Первый триместр – он самый опасный...- Ой, дурачок! Кто ж при этом о триместрах думает! Люди радуются, с другими своей радостью делятся. А ты от родных отца-матери скрыл. И Мирдза молчала. Ведь ни словечка не сказала! Повезло тебе с ней, даже тайны хранить умеет. Вот отец обрадуется! Да! – спохватилась она. – А свадьба-то когда?Рей опустился перед матерью на колени, взял ее руки в свои. Поцеловал:- А свадьбы, мам, не будет...- Как ?не будет?? – опешила она. – Да что ты такое говоришь? Она твоих детей носит, а ты жениться отказываешься? Вот что, сын, я тебе скажу, - она поднялась, вырвав у него свои руки. – Если ты жениться не хотел, то раньше надо было думать. Предохраняться. В аптеке вырос, - она не сдержала иронии. – Знаешь, что для этого нужно.- Мам, - он тоже поднялся. – Мы с Мирдзой обо всем договорились. Я признаю детей, даю им свою фамилию, у вас с отцом появляются внуки. Но жениться мы не будем.- Это почему же?Сейчас Инге уже не была матерью. Она была бабушкой, и защищала своих еще не рожденных внуков от того, от чего считала нужным их защищать. В данном случае – от собственного сына.Рей глубоко вздохнул:- Потому что я гей. Гомосексуалист, пидор, мужеложец. Как хочешь можешь называть. Но это так.Она вскрикнула, прижала ладонь ко рту:- Господи, Рей... Как же так?..Слезы потекли из ее глаз. Она снова опустилась на стул, и Рей снова бросился к ее ногам:- Мам, прости меня... Да, я такой. Я не могу... с женщинами. Я мужчин люблю. – Он кивнул в сторону двери из кухни. – Роберт. Он мой любовник. Я люблю его, а он меня.- Роберт... конечно... – всхлипывала мать. – Какже я сразу не догадалась. Когда ты только-только к нему жить переехал. А здесь... Как вы смотрите друг на друга... Я никогда у тебя такого взгляда не видела.Он усмехнулся:- Ну видишь, мам, мы даже и скрываться не умеем. И не хотим. Я давно собирался рассказать, но знал, что вы с отцом расстроитесь.- Ох, Господи, отец! – она снова всхлипнула. – Он-то что скажет? Ему-то каково?..- А что, мам? – Рей поднялся. – Вспомни Валдиса, заведующего вашим филиалом. Он гей, и ни от кого этого не скрывает. И отец к нему очень хорошо относится.- Сравнил тоже... – махнула она рукой. – Валдис нам никто, всего-навсего сотрудник. А ты родной сын.- Мам, ну я же обеспечил вас внуками. Если все нормально пойдет, через полгода бабушкой и дедушкой станете. А я, - голос парня внезапно обрел твердость, - я, мам, пожалуй, сам уж буду решать, с кем мне спать.Инге смотрела на сына, качала головой, погруженная в свои раздумья-воспоминания. Прошептала:

- Анджей... Теперь ты...Рей до боли прикусил губу. Только молчать, только ничего не говорить! Что изменится от того, что мать узнает, что они с Анджеем были любовниками? Что Анджей был его первым... Только лишние страдания. Не надо матери об этом знать. Ей и вообще волноваться вредно, а он на нее сдуру всё сразу вывалил.Рей дернулся к аптечке, схватил валерьянку, дрожащими руками попытался открутить пробку:- Сейчас, сейчас, я тебе валерьянки накапаю...- Какая валерьянка, - вздохнула она, вытирая слезы ладонью. – Тут никакая валерьянка не поможет. Только цианистый калий.Рей нервно хмыкнул:- А вы теперь и цианистым калием торгуете?- Нет еще пока. – Она отстранила его руку с пузырьком. – Не надо валерьянки, дай мне лучше мои таблетки от печени. Да, эти. И воды. Врач велел пить при любых нервных напряжениях. А тут уж такое напряжение...Она сунула в рот таблетку, поднесла стакан к губам.- Мам, - Рей стискивал пальцы. – Ну не могу я по-другому. Не могу другим стать. Ломать себя...Инге выпила воду, поставила стакан на стол:- Не ломай. Будь самим собой. За внуков спасибо, я догадываюсь, каких жертв это от тебя потребовало. А жить... Ну что ж, будем жить дальше. – Улыбнулась сыну печальной улыбкой. – Неужели ты думаешь, что мы с отцом откажемся от тебя только потому, что ты спишь с мужчинами, а не с женщинами?Рей снова прикусил губу, на сей раз чтобы удержать слезы.* * *Парень замолчал, явно закончив свой рассказ. Сидел, молчал, курил, опустив голову.?Повинную голову меч не сечет?, - всплыла в моей памяти древняя поговорка. Впрочем, я не считал его виноватым. Злиться на Рея я перестал еще в середине его рассказа. Я понимал, что он очень тяготился тем, что не может подарить родителям внуков. А тут... Когда всё само собой сложилось... Рей был абсолютно прав, что использовал свой шанс, вполне возможно – единственный.Я снова затянулся. Спросил после паузы:- Ты уверен, что это твои дети? – Вопрос был, конечно, жестокий, но не задать его я не мог. Пояснил. – А то мало ли. Залетела, а потом на тебя решила ребенка повесить.Парень покачал головой:- Ты просто Мирдзу не знаешь. А я с ней двадцать лет знаком. Она никогда не врет. – Он развел руками. – Не умеет, совсем.Я загасил сигарету в пепельнице, и так забитой окурками:- Латышский язык трудный?- Что? – он поднял на меня непонимающий взгляд.Я терпеливо повторил:- Латышский язык трудный? Успею я его за полгода выучить?- Зачем? – недоумение на лице моего любимого достигло критической концентрации.Я усмехнулся:- А на каком языке я с твоими детьми разговаривать буду?