2. тепло (1/1)

Родители отца Данэ-Фовелей жили в одном из самых богатых домов во всей деревне. Он стоял на большом участке, большую часть которого, разумеется, занимали сад и огород, что каждый год поставляли на кухню вишню, яблоки, абрикосы и множество самых разных видов овощей. Часть их сразу же съедалась?— чаще всего не успев дойти до кухни, остальное?— отправлялось на консервацию. Жан и Вивьен, дедушка и бабушка Максанса и Агаты,?— пара, которой Аксель всегда восхищался. Не верилось, что этим людям уже далеко за семьдесят: как молодые, они вечно подшучивают друг над другом, без злости или упрека, а с нежностью и добротой; не ворчат на молодое поколение, а благодаря двум потрясающим внукам, по мере своих возможностей, пытаются понять, что у них на уме. Друзей же их они всегда принимают как родных, тем более что компания в последние годы менялась не сильно. И Аксель был среди них самым давним гостем этого дома. Он знал тут каждый угол и каждое дерево, что росло в саду?— до знакомства с Лео и Симоном они втроем часто играли здесь и пили бабушкин компот в перерывах между прятками. На участке Жан построил для детей маленький деревянный домик, и, когда Аксель оставался в этом доме на ночевки, они с Максансом просыпались с рассветом и тихо, до завтрака, чтобы никого не разбудить, бежали туда, как на свою базу, а иногда и проводили там целые ночи, придумывая планы захвата вселенной (или, как минимум, холодильника), и там же засыпали. Тогда бабушка находила их в домике утром?— тихо сопящими и лежащими друг на друге, перетягивая между собой тонкое клетчатое одеяло. Вот уже несколько лет этот домик используется дедушкой Фовелем как складом. Он отнёс туда все свои инструменты и вещи, что было жаль выбросить, но держать в доме не хватало места?— старые детские игрушки и книжки, платья Агаты, в которых она выступала в танцевальном кружке, когда ей было семь. Помимо этого, там лежали альбомы Максанса и засохшие, почти полные, тюбики с краской?— он в детстве безумно любил рисовать, но в какой-то момент интерес просто пропал. Как же все просто, когда ты ребенок. И как же все сложно сейчас. Тогда они спокойно могли уснуть хоть в обнимку, а сейчас Аксель не уверен, что даже сможет его обнять. Вдруг теперь уже и это будет выглядеть странно? Агата в своем ярко-желтом одеянии бежала впереди, как маяк, периодически оглядываясь на него через плечо. Всегда самый первый прибегающий к столу, сейчас Аксель едва ли мог заставить себя двигать ногами, хоть желудок уже и требовал, чтобы его накормили. Солнце уже садилось, и небо было невероятно красивое: будто кто-то сверху разлил на его голубое полотно малиновый кисель, оттенки розового сменяли друг друга, и чем дальше от заходящего солнца?— мешались с фиолетовым. Аксель нашел эту красоту хорошим оправданием для того, чтобы останавливаться на передышку каждые две минуты и, закидывая голову, наслаждаться природой. Душно было, как перед грозой?— бабушка всегда так говорила, и дышать было действительно тяжело, поэтому Агата не возмущалась и присоединялась к созерцанию прекрасного. Девушка понимала, что это не единственная причина, почему они бегут так долго, бросала на парня внимательные, изучающие взгляды, но молчала, поджимая губы. Как бы хороша она ни была в психологии и дипломатии, помочь в данной ситуации они никак не могла. Чем дальше они продвигались, тем сильнее Аксель чувствовал в воздухе посторонние запахи: тонкий яблоневый аромат сменил аппетитный запах жаренного на огне мяса. Живот заурчал от голода, а сердце заныло от страха и тревоги?— они уже близко. Послышались весёлые голоса друзей, и когда оставалось пройти еще два дома до нужного, Агата остановилась и повернулась лицом к Акселю. —?Все нормально, слышишь? —?Он сделал лицо, будто не понимает, о чем речь. —?Да брось, я же вижу, что ты переживаешь. И я знаю своего брата. Вы со всем разберетесь. —?Спасибо, я… —?и Аксель, смутившись, покраснел, не найдя подходящих слов. —?Я не закончила,?— прервала его девушка, качая головой,?— я говорю, вы разберетесь в своих отношениях, но потом. Сейчас ты идёшь тусить с друзьями, которых не видел год, Аксель! Мы соскучились по тебе. —?Улыбнулась, плотно сжимая губы. —?Побудь с нами, прошу. Никто тебя не съест. —?Я тебя услышал, Аги,?— на выдохе ответил он,?— я постараюсь. —?Хорошо. Тогда пошли скорее! —?Агата взяла его за запястье и настойчиво потащила за собой. —?Я жуть какая голодная, сейчас с ума сойду от этого запаха. Мангал стоял в глубине сада, а неподалёку от него горел еще и костёр?— в основном для того, чтобы греться, но при желании можно кинуть в него ломтик свежего чёрного хлеба, чтобы подсушить его сверху и наслаждаться мякишем внутри, или, наколов на деревянные палочки, поджарить маршмеллоу. Последнее особенно любил Максанс, а Аксель никогда не пробовал?— не понимал, что в этом может быть такого. Его фигуру?— чуть перекошенную в широких плечах, склонившуюся над огнём?— Аксель заметил сразу. Максанс стоял к нему лицом, освещенным светом от пламени, и сосредоточенно смотрел вниз, следил, чтобы их ужином не стала пара угольков. Лео и Симон сидели на бревне у костра и разливали напитки, периодически ругаясь на друга, что тот заставляет их ждать еду так долго. Каждый раз ответом на это был красноречивый средний палец Фовеля, который на них даже не смотрел. Пахло костром и уходящим днем. Пахло теплым летним вечером, который всегда так хотелось скоротать, чтобы утро наступило побыстрее. Аксель застыл у калитки?— сейчас он хотел бы, чтобы время просто остановилось, пока он стоит там, буквально на пороге этого дома, один шаг?— и придется столкнуться лбами с правдой. Решившись, он уже хотел двинуться туда, за Агатой, уже оповестившей всех об их прибытии, но тут перед ним возникла Вивьен: женщина, будто вихрь, налетела на него с объятиями, а потом принялась дотошно осматривать его с ног до головы, причитая. —?И ты туда же, мой мальчик,?— сказала она, покачав головой,?— довел вас всех этот Париж до нервного истощения. Больно смотреть! —?Я нормально ем, Вивьен, не переживай. —?Он широко улыбнулся ей. Она не терпела никаких ?мадам? в этом доме, Аксель хорошо это выучил. Всегда просила называть только по имени. —?И сейчас иду, к слову,?— и покосился в сторону друзей. Женщина повернулась за его взглядом, и взгляд у нее стал печальный. —?Максанс сам не свой в последнее время. Вроде тот же, но что-то мучает его, я вижу. —?Она посмотрела Акселю прямо в глаза, легонько потрепав его перед этим за щеку. —?Тебе он доверяет больше, чем всем остальным, ты же знаешь. Поговори с ним, прошу. У меня болит сердце смотреть на него такого.Мне он доверяет больше, чем всем остальным.

—?Хорошо, конечно. —?Он нагнулся, чтобы оставить на морщинистой щеке легкий поцелуй. Сколько времени он провел здесь, с этой женщиной в том числе, что ощущалось, будто она часть его семьи. —?Я сделаю, что смогу.Я готов сделать больше, чем могу. Только если ему не все равно. Если сам не свой он по той же причине, что и я. Пожалуйста.

Во время разговора Аксель одним глазом поглядывал на Максанса, но тот усиленно продолжал делать вид, что не замечает его: помахивая картонкой над огнем, он время от времени вертел шампуры и неотрывно следил за мясом. Это раздражало и пугало одновременно. Подойдя ближе, Аксель смог разглядеть его с ног до головы: Максанс был, как и все, в старых шортах и майке, а на поясе висела куртка, выделяющаяся на фоне остальной одежды?— чертов модник даже тут не мог расстаться со своей городской одеждой, и только в силу того, что у огня было жарко, он не мог накинуть ее на плечи. —?Привет,?— громко поздоровался Аксель, перед этим выразительно кашлянув, чтобы привлечь внимание,?— как жизнь? И в этот момент они встретились глазами. На секунду Аксель подумал, что видит в серых радужках напротив все свои мысли, все чувства, что он носит в себе уже целый год. Он застыл, не имея сил и желания отрываться от этого взгляда и от этого чувства. Но уже через несколько секунд это ощущение пропало?— Максанс натянул улыбку и поднял ладонь в его сторону. —?Привет, Акс,?— у Акселя все заныло внутри. Он отбил пятюню, почувствовал его горячую кожу на своей на какую-то долю секунды, а потом снова наступила пустота. Видимо, теперь это все, на что он мог рассчитывать. Короткое приветствие, секундные прикосновения и светские беседы для приличия. Скоро он вообще будет не Аксом, а Акселем, а через пару лет?— Акселем Орьяном, и пятюня превратится в сухое рукопожатие, которым обмениваешься со всеми, кого считал друзьями, только в знак уважения всему тому, что было между вами раньше. —?Мы уже думали, что ты про нас забыл,?— выдал Симон, наливая другу в одноразовый стаканчик его любимую газировку,?— садись давай. Мы тут как раз обсуждаем предстоящую помолвку Лео. —?Парни, казалось, уже немного выпили, в то время как Макс выглядел довольно трезво. —?Что? Какую, блять, помолвку? —?Аксель был настолько в шоке, что даже на секунду забыл, о чем думал раньше. Ему действительно стоило отвлечься, как говорила Агата. Возможно, это их последнее лето. —?Почему я обо всем узнаю последним? —?Приезжать надо вовремя потому что,?— с напыщенным видом ответил Лео,?— и вообще это пока только в планах. В этом нет ничего удивительного, вы же знаете Лили, мы встречаемся уже три года. Аксель сел рядом с друзьями на сухое бревно и посмотрел на Фовеля. Тот, закусив губу, снимал мясо в большую глиняную миску и тушил огонь. Он выглядел спокойно, но был будто не здесь, а далеко в своих мыслях. Хотелось бы быть хоть частью того неведомого мира, в котором он находился сейчас всей душой, хотелось достучаться, крича и топая ногами, умоляя впустить и рассказать, что же у него на уме. Но тот все делал молча, не реагируя на возгласы друзей, на короткие взгляды, который Аксель на него бросал. Бросал отчаянно, в надежде, что в один момент, будто бы случайный, задуманный лишь звездами, их взгляды встретятся, и тогда он точно все поймет. Но у Максанса были другие планы. —?Нападайте. —?Он поставил сосуд, запах из которого дурманил, на маленький столик перед друзьями, призывая их оторваться от активных обсуждений и поесть. —?Передержал немного, кажется, но в целом должно быть нормально. Агата подняла не пойми откуда взявшиеся вилки, раздала их всем по кругу и принялась за еду первая?— она никогда не стеснялась своего убойного аппетита, да и стыдить ее за это, впрочем, было некому. Лео?— у ее правой руки, Симон?— у левой, оба пихались, пытаясь выцарапать и себе лакомый кусочек, а Аксель лишь наблюдал. Есть совсем не хотелось, несмотря на все обещания, что он дал Вивьен несколько минут назад?— казалось, возьми он в рот хоть кусочек, все пойдет обратно, вместе со всей той болью, что начала оседать в районе его сердца, вместе со всеми несказанными словами, рвущимися наружу. Темнело. Пахло ночью и затухающим костром. В кустах зашумели насекомые?— стрекот кузнечиков. Так много воспоминаний связано было с этим звуком, с этим садом и с одним человеком. Звук, с которого начиналось очередное ночное приключение?— измазавшись черной краской для шпионского вида, с фонариками, освещавшими тропинку под ногами ярко-желтым светом, с корзинкой, полной приготовленной бабушкой еды, в руках. Все то же тонкое одеяло в клетку. Планы дома и окружающей его территории, нарисованные Максансом на скорую руку, в нескольких экземплярах под мышкой. Аксель оглянулся и увидел тот самый домик. Зеленая краска, которой он был покрашен, чтобы сливаться с местной летней зеленью, облезла. Кое-где торчали гвозди?— когда там перестали играть дети, пропал смысл ухаживать за его внешним видом. К глазам подступили слезы, как всегда вовремя, но Аксель быстро вытер их рукой. Сентиментальность всегда просыпалась в нем в самые неподходящие моменты. —?М-м-м,?— протянула Агата, поднимая взгляд на брата,?— это обалденно. Ничего не передержал, все как надо. —?Сидящие по обе стороны парни лишь согласно кивали, набивая рты в безумном голодном порыве. Аксель смотрел то на них, то на Максанса, смущенно опустившего глаза в знак того, что принял похвалу от сестры. —?Я рад,?— коротко ответил Фовель, нервно покусывая ноготь на большом пальце. В его глазах отражался огонь из костра?— ярко играющие языки пламени?— и в темноте подступающей ночи каждая черта его лица выделялась особенно сильно. Он был ужасно красив, красив как дьявол?— с этим затуманенным, витающим в облаках взглядом, в майке, обнажившей его крепкие руки, увитые венами вплоть до пальцев. К слову, об этой майке?— идеально белая несколькими часами ранее, сейчас она была вся в темных пятнах, в следах, что оставила на нем готовка. И выглядело это горячо. —?Акс, ты есть не планируешь? —?Заметив на себе изучающий взгляд, вкрадчиво спросил Максанс. Аксель сглотнул?— он все еще не мог поймать его взгляд, он убегал от него каждый раз то в костер, то под ноги, то к темному небу над головой. —?Там не отрава, если что. —?Да, конечно,?— он натянул губами улыбку, уже не пытаясь стучаться в эту каменную дверь и лишь укоризненно глядя на друзей,?— только когда эти трое немного расступятся. —?Так ты бы сразу сказал,?— протянул Симон, вытаскивая очередной кусочек, после чего Агата протянула миску Акселю: на дне лежало еще немного мяса, в самый раз. —?Макс, надо полагать, в вашей паре готовишь ты?Стало нечем дышать. Я не хотел верить тому, что услышал. Какая, нахуй, пара? Я смотрел на каждого из них по очереди, но ни в одном не находил поддержки. Под поддержкой я понимаю такой же истеричный и непонимающий взгляд, который, вероятно, был тогда у меня. Мне нужен был такой взгляд в ответ. Я хотел понимать, что в шоке я пребываю не один. Но все были спокойны. Как чертовы удавы.Аппетит пропал окончательно.Вот теперь время точно можно останавливать. Достаточно. Поигрались и хватит. Я не хочу слушать это дальше. —?У меня нет никакой пары. —?Максанс явно был раздражен. Такое с ним редко случалось в этой компании. Аксель пытался научиться дышать заново. Для него это в последнее время стало привычным делом. —?Я тебя умоляю, оставь свои фантазии для своей спальни. —?Она отмечает тебя на всех фотках. Она постоянно фоткает тебя, прежде всего, а потом выкладывает и отмечает. И эти ее сердечки постоянные… —?Язык у него заплетался, но он усиленно пытался что-то вспомнить, параллельно щелкая пальцами. —?Анемон же, да? Так ее зовут? У Максанса был инстаграм, и он пользовался определенной популярностью благодаря его работе. Благодаря его внешности. Аксель раньше всегда следил, на каких фотках его отмечают, но когда понял, что по большей части просматривал фотосессии с модных показов, где Фовеля наряжали в различные странные костюмы и, что самое худшее, укладывали лаком волосы, то стал делать это все реже. Это был не тот Максанс. Осознав, что последний месяц, кажется, вообще не проверял отметки, Аксель трясущимися руками достал телефон и открыл нужную страницу. И фотографии действительно стали разнообразнее?— эта Анемон сфоткала его везде, где могла, и одного, и рядом с собой, и дома, и на улице. Стараясь не выдавать себя, Аксель приближал лицо девушки на каждом снимке, пытаясь понять, что же не так. Что-то точно было не так. Казалось, ответ лежал на поверхности, но понять он не мог и щурился, приглядываясь с разных сторон. —?Мы не встречаемся. Она вольна делать все, что захочет. —?Пока Аксель был занят фотографиями, Максанс бросал на него тяжелые внимательные взгляды и отворачивался каждый раз, когда тот поднимал глаза. Вот как сейчас. —?Ясно, как скажешь,?— подняв руки в примирительном жесте, среагировал Симон. Фовель на это лишь коротко кивнул, переключая свое внимание на огонь. Дрова приятно потрескивали, пока пламя нежно кусало их своими длинными языками. Стало совсем темно. В воздухе витало ожидание грозы. Аксель почувствовал, как замерзли тонкие костлявые пальцы и кончик носа, и подвинулся поближе к костру, пытаясь согреться и протягивая руки к огню. —?Так как твои успехи, Акс? —?Подал голос Лео после нескольких минут тишины. —?Что-то ты больно молчаливый сегодня. —?Да нормально. В театре,?— короткий взгляд на Максанса, покусывающего нижнюю губу,?— и немного в кино. Сейчас прохожу кастинг в один проект. Пока совсем небольшой, но обещающий быть интересным… И в этот момент Максанс поднял на него глаза и посмотрел, действительно посмотрел на него. Без фальшивой улыбки и притворного смеха, не бегающими и увиливающими от ответа глазами. Прямо. Насквозь. Прошибая. Так внимательно. Так спокойно. Будто обнимая одним этим взглядом. Только он так смотрел?— так, что все слова, что были почти сказаны, вышибало, голова пустела, выпуская спутанные в один большой комок мысли на волю. Аксель не думал. Он просто смотрел. Он все еще ничего не понимал. Не знал, что значил этот взгляд, почему именно в этот момент и зачем, но оторваться уже не мог. Тонул в этих глазах?— таких родных, таких необходимых. Таких долгожданных. Максанс просто смотрел, а Аксель уже терял слова и себя в причудливых узорах сероватой радужки его глаз. Молчание затянулось. Агата прокашлялась, напоминая, что, помимо них, еще трое человек сидели рядом и все еще надеялись получить ответ, за что получила осуждающий взгляд со стороны брата. Задумчиво моргая, Аксель виновато посмотрел на друзей. —?Ах да,?— продолжил он,?— да это, собственно, и все. Сейчас нужно просто ждать. —?Поджав губы, он выдавил кое-как улыбку, будто оправдываясь, на что Лео довольно кивнул и потянулся за своей бутылкой. Агата стремительно встала и отряхнула свое платье. Девушка активно терла кожу от локтей от плеч ладонями, ощущая контраст температур после теплого места возле костра. Вторая после Акселя по гиперактивности?— сегодня даже он уступал ей в этом. —?Лео, Симон, за мной,?— она характерным жестом призывала их встать,?— надо налить чай и найти пледы. Уже холодно становится. —?Агата топталась на месте, нетерпеливо поглядывая на парней. Взгляд у нее был такой, что никакие возражения не принимались, и им пришлось послушаться и пойти в дом. —?Вы чай будете или что? Кофе, какао? —?Она обращалась к оставшимся. —?Мне кофе,?— быстро ответил Максанс. —?Впереди долгая ночь. —?Мне тоже, пожалуйста,?— попросил Аксель, чувствуя, что в этом не было особой необходимости: после такого дня он вряд ли сможет заснуть. —?Хорошо,?— довольно кивнув, Агата удалилась. С минуту они молчали, думая каждый о своем. От холодного воздуха у Акселя покраснел нос, из-за чего он тер его немного согревшимися благодаря костру пальцами рук, пытаясь разогнать кровь. Он не знал, что говорить?— все слова, все диалоги, которые он по тысяче раз придумывал и прокручивал перед сном, все забылось, улетучилось вмиг. —?Холодно? —?Вот так просто. Максанс внимательно смотрел на него. Аксель кивнул: он же, как был, в шортах и футболке и пришел. Максанс встал и снял с пояса свою куртку: она была огромной и точно велика даже ему с его широкими плечами, на которые он ее тут же накинул. —?Иди сюда,?— позвал он, хлопая по месту рядом с собой. Призывая Акселя сесть туда. Сесть рядом с ним. Сесть настолько близко. Дыхание участилось от одной мысли, и, дав себе пару секунд на размышления, Аксель решился и сделал это. И тут же почувствовал, как грубая ткань накрывает плечи и спину, согревая и успокаивая. Другой край куртки так и остался на Максансе?— они сидели под ней вдвоем. И это было теплее, чем держать руки у костра. Теплее, чем пить горячий чай в холодную зиму после долгой лыжной прогулки по лесу. Теплее, чем первые майские дожди. Теплее, чем встреча после долгой разлуки. Аксель чувствовал его запах?— смесь пота, шашлыка и костра. Это уже не запах детства, но как же он хорош. Раствориться бы в нем и навечно бы так и остаться сидеть тут?— на сухих дубовых бревнах, у ярко горящего костра, соприкасаясь бедрами и чуть-чуть?— коленями (так ведь намного теплее). —?Как твои спектакли? —?внезапно спросил Максанс, глядя прямо перед собой. —?Тебе же не интересен театр,?— парировал Аксель и тут же пожалел, попав под взгляд его проницательных глаз. Фовель смотрел на него серьезно, будто пытаясь прочитать его мысли. Было бы что читать. —?Мне интересен ты,?— спокойно, не сводя глаз, ответил он. Остатки самообладания покидали Акселя, колени затряслись, все чаще сталкиваясь с коленями Максанса. Его кожа была горячей. Он сделал глубокий вдох носом, радуясь, что красный свет от огня никому не даст увидеть его пунцовые щеки. Но легкую улыбку, коснувшуюся губ, скрыть было нечем. —?Играю в нескольких спектаклях. Пока роли не очень крупные,?— он нервно кусал губы, будто отчитывается в первый раз. Можно сказать, так и было. Максанс никогда не спрашивал об этом сам. —?Но уже узнают. —?Аксель довольно и немного гордо улыбнулся. —?А что с тем сериалом? Тебя не напрягает, что персонаж?— гей? —?медленно выговаривая каждое слово, будто подбирая подходящие, поинтересовался Фовель, снова глядя на огонь. Аксель залюбовался его профилем?— яркий свет от костра освещал для него половину лица. Пухлые губы, острые скулы, длинные ресницы, небольшая щетина на подбородке?— каждую мелочь хотелось разглядывать, рисовать, запоминать. Внезапно до него дошел смысл вопроса, и он непонимающе свел брови. —?Я про это не говорил,?— задумчиво произнес он. —?Про сериал. Про персонажа. —?Но ведь это так? —?И снова этот взгляд. —?Да,?— все еще в недоумении протянул Аксель,?— так. Не смущает, почему должно? —?Мало ли. Не все соглашаются на это. Чисто принципиально, или неприятно, кто-то боится, что это повлияет на будущую карьеру и репутацию в желтой прессе. Причин множество,?— подытожил он, выпрямляясь,?— но это здорово, что тебя не смущает. —?Аксель продолжал сверлить его требовательным взглядом, отчего Максанс весело усмехнулся, махнув рукой. —?Не смотри так, это было довольно просто. Пост о кастинге висит у тебя в отметках.Это так тупо, но об этом я даже не подумал. Максанс смотрит мои отметки? Где большая часть?— фотографии с театральных постановок и селфи с фанатами, дождавшимися меня у черного входа? Это смешно, как я попался на собственную удочку. Улыбка медленно озарила лицо Акселя. Спустя мгновение они уже оба смеялись, будто ничего такого между ними и не произошло. Будто все как и раньше?— два лохматых мальчика под большим одеялом смеются над глупыми шутками в темноте летней ночи, ночь холодная, но вдвоем ведь гораздо теплее. Будто с первыми лучами завтрашнего утра они наперегонки побегут на бабушкину кухню, по пути угадывая, что сегодня на завтрак, а не проснутся в разных домах, лелея детские воспоминания. И все же один вопрос оставался нерешенным, повис над ними, как темная туча, угрожающе раскинувшаяся на ночном небе. —?Макс, я… Я хотел спросить про тот случай… —?голос подрагивал от нервов, но он старался обуздать их,?— как ты… —?Послышался задорный голос Агаты, появившейся вдалеке с подносом. —?Не сейчас, Акс,?— прошептал Максанс, наблюдая, как сестра и друзья приближаются к ним и замечая довольное лицо Агаты и недоумевающие взгляды Лео и Симона, брошенные на них двоих. Фовель умело игнорировал это и не думал что-то менять, когда Симон протянул ему плед. ?Мы уже нагрели мою куртку, а этот плед холодный??— все, что он ответил на это предложение, крутясь на месте и лишь крепче прижимаясь к Акселю. Они взяли свой кофе, и горячий напиток согрел их окончательно. Никто больше и слова не сказал на этот счет. Агата притащила гитару и остаток вечера они провели, наслаждаясь ее голосом и мелодиями, которые она, как говорила, осваивала весь год ради этого момента. Парни, как могли, подпевали хриплыми басами, и нестройный хор их голосов звучал по всему саду и на ближайших улочках. Песнь о возвращении в детство. О возвращении домой. Прервать их мог только наконец разразившийся дождь?— мощный с первых же капель ливень, которого так ждала засыхающая от жары земля. Схватив первое, что попалось под руку?— чашки, гитару и теплые вещи, они побежали под навес и до него все равно успели промокнуть насквозь. Уходить в дом желания не было, и они остались стоять там, обнимая друг друга, делясь теплом, пока холодная вода, проникая сквозь одежду, заставляла зубы стучать. Дождавшись, пока ливень стихнет, Аксель пожелал всем доброй ночи, собираясь к себе. Максанс, обнимая его на прощание, шепнул ему на ухо загадочное ?Не закрывай окно на ночь? и, подмигнув, пошел в дом, как ни в чем не бывало. Уже лежа в своей постели, наслаждаясь дурманящими запахами природы после дождя и все еще слыша постукивание капель о крышу и подоконник, Аксель достал телефон, снова натыкаясь на фотографии Анемон. Взглянув в зеркало, что стояло рядом с кроватью, а потом снова на фото, он коротко и самодовольно усмехнулся и отложил телефон на тумбочку. С той же улыбкой он и заснул.