Глава 10, часть 2 (1/1)

- Артур! – снова крик...

Рука англичанина выскользнула из слабой хваткипаренька, и Англия двинулся обратно, на разрывающийся голос. Альфред не стал ему мешать.- Твоя очередь, Inghilterra*.Почти ласковый шепот. Взгляд непроизвольно упал на человека, что, как тень, стоял на углу улицы. Очертания было сложно рассмотреть, но не узнать его было невозможно. Тут же в глаза бросился пистолет, не позволяя впасть в раздумья. Дуло направлено прямо на Америку.- Fuck! – прозвучало отрывисто и неубедительно, но мужчина напротив заметно замешкался. Оружие в руках дрогнуло, и указательный палец, нерешительно медля, спустился на курок. Глаза Альфреда округлились, выражая не то испуг, не то оголённое потрясение, зрачки резко расширились, мгновенно реагируя на выброс адреналина в кровь. Только сейчас Италия осознал свою ошибку, непозволительный просчёт. Отступать некуда. Оба потеряны, будто судьба опасно шутила, подкидывая такой непредсказуемый поворот. Один из них сыграл со случаем. Он не планировал, что всё так получится, но как поступать дальше – решение, которое неясно вырисовывалось в сознании. Единственный выстрел – и жизнь упорхнет из тела. На мушке не тот, кто должен был умереть, но тот, кто только что стал свидетелем. Как известно, свидетели долго не живут.Дождь, как и прежде, с силой колотил обо всё, что попадалось на его пути. Вода стекала по щекам, подавно вымокшим волосам и тыльной стороне дрожащих рук. Короткое замешательство пресеклось.- Альфред… - беззвучное шевеление губами, приглушенные слова будто не могли вырываться наружу, -прости... - вместо сожаления властно расположилась невинная ирония.При упоминании своего имени Америку передёрнуло. Удар по запястьям -Беретта вылетела из рук. Остались лишь два финала, и оба пропитаны смертью. Заключительный аккорд в руках того, в чьих руках пистолет.А пока он на мокром асфальте собирает горошинки воды в своих мелких выемках. Выбора нет, есть только борьба за жизнь инепроницаемая, как плотный занавес, неизвестность... неизвестность, кто же останется выжившим. В медных радужках ярко вспыхнул огонёк вендетты** и растворился дымкой в бликах дождя.- Что ж, так ему будет ещё больнее. Альфред, ты сам обрекаешь его на худшую смерть.- Англию?Кривая усмешка, точно бледная полоса, изогнувшаяся на концах, послужила ответом. К чему слова, когда запас времени истекает, отсчитывая драгоценные секунды? Спокойствие и уверенность всегда приносят победу, даже если ты безоружен. Выведи из равновесия противника – и ты заранее выиграл. Небезосновательная тактика, однако, зародившаяся спонтанно, а следовательно, неспособная дать гарантию успешного завершения.- Так это ты, маленький сученыш… - от пленяющей ярости к голове хлынула кровь, бурлящая в жилах, как раскаленное масло.Америка кинулся на парня, но тот, очевидно, предвидев ход событий, извернулся, ринувшись к оружию, безучастно лежавшему у края бордюра. Пальцы едва коснулись рукоятки. Удар наотмашь. Италия свалился, в лопатках разразилась искрометная боль от неожиданного столкновения с жёстким асфальтом. Глаза зажмурены от тянущей боли в спине, видимо, досталось ещё и грудной клетке. Когда Феличиано сумел разглядеть вместо чёрной пелены ещё и расплывающееся серое небо, он чудом перехватил занесённый для нового удара кулак Джонса. Альфред свободной рукой сжал горло итальянцу, без доступа кислорода лицо раскраснелось, а внутри сжался противный комок, мешающий дыхательным путям осуществлять свою естественную функцию. Любая попытка сдвинуться прерывалась, тело ослабевало, Италия не мог убрать руки американца, крепко сжатые у себя на шее. Выступили кровоподтеки на коже, суетное колыхание лишь отнимало последнюю энергию - жизненные силы постепенно исчезали. Всё вокруг превратилось в потемневшее покрывало.Ещё одно усилие. Италия вслепую, тактильно вновь нащупал пальцы, что сдавливали горло, и, кое-как отцепив их по одному, сумел освободиться от хватки. Он ударил коленом в живот нависшему над ним Альфреду. Короткие, сбивчивые рывки, грудь высоко вздымалась – Феличиано жадно глоталртом воздух, столь не хватающий организму, надрывно откашливаясь после удушья. Гадкое болезненное ощущение возникло в области шеи, отдавая новым приступом кашля. Чернота рассеялась, Италия смог увидеть уже оклемавшегося США, который шатко стоял на ногах. Быстро перебросив взгляд на пистолет, Венециано пополз к нему на четвереньках. Сил подняться не было, дрожь в руках не унималась, по телу растеклась слабость, предательски убавляя шансы на осуществление своего намерения. Хаотичность сбивала с толку, и мысли носились суматошной стаейиз стороны в сторону, так и не остановившись, чтобы появилось рациональное решение. Рука вытянута на всю длину, без малейшего изгиба в локте. Дуло вновь нацелено на американца. Палец на спусковой скобе.Выстрел – мимо.В некогда лучезарных глазах порыв гневности ассимилировался в испуг, но внутренняя злость, подпитанная жаждой действовать, никак не унималась и не позволяла отступить. Альфред бросился вперед на злополучного и теперь столь ненавистного итальянца. Глубокий вдох, словно на издыхании, – выпад.Пуля.Америка по инерциидвижения свалился на Италию, конечности сразу же обмякли, и ещё не обескровленные пальцы сникли в воду, которая задребезжала мелкими дорожками волн, расходившимися рябью к краям лужи. Слабый хрип, так и не успевший вырваться из гортани, пресекся. Кровь заляпала багровыми пятнами одежду Феличиано и, попав в прозрачную воду, растворилась в ней розоватыми помутнениями, что, в свою очередь, приобретали всё более насыщенный оттенок. Обессилев, Венециано тоже уронил обе руки на мокрый асфальт. Он тяжело дышал полной грудью, но получалось это затруднительно по объяснимой причине – из-за массы, давившей на него сверху. Все вещи его мокли, и становилось не по себе от теплой багровой жидкости, плавно и размеренно сочившейся из раны американца. Он, осознав за пару мгновений ситуацию, не без усилий скинул с себя тело Альфреда. Степенность, которая когда-то не давала рассудку затуманиться, теперь скрылась где-то в глубинах нутра.Всё, что он натворил, было для него ничем. Скорее, то была необходимость, а тамнашлось место и злому чувству. Италия воспринимал убийство всего лишь за вынужденную жертву. Оно являлось каким-то отвратительным препятствием на пути к цели. К цели… и к любимому Дойцу. Сейчас в черепной коробке жужжали абсурдные думы. Защитить того, кто всегда защищал тебя. Его метод довольно-таки неплох, с чем в итоге всех своих суждений, он вынужден был согласиться. Только таким образом представлялась возможность обезопасить свою любовь.Никаких доказательств уже никому не потребуется, главное, чтобы он сам знал, на что способен ради него…Он дернулся от неожиданного осознания своего иступленного состояния. Ведь Феличиано застыл, задумавшись, рядом с уже мертвым Альфредом. Секундное помешательство, ноизнутри его давило чувство, будто стоял он уже гораздо больше, и на шумный выстрел вот-вот сбегутся все. Дрожь по-прежнему не унималась, Италия был не в состоянии сосредоточиться, но время стремительно утекало. Не было возможности более ждать. Неряшливо отряхнувшись, он засунул пистолет в карман и пошёл прочь. Сзади послышались шлепанья по лужам. Италия ускорил шаг и, ни разу не обернувшись назад, скрылся вдалеке.Англия не мог поверить сам себе, от преисполняющих чувств, где выплеснулось в полной мере отчаяние, он рухнул, совершенно точно разбив колени о твердый асфальт. Зрение будто обманывало, в ушах стучало глухое давление, а руки словно потеряли способность к осязанию. Все существующее вдруг превратилось в пустоту, внутри вновь настала тишина. На этот раз иная.* Inghilterra (ит.) – Англия

** Vendetta (ит.) – (вендетта в переносном смысле) жестокая месть