За стеной... (1/2)
Скажи, каково это жить, когда твоя любовьТакая огромная и больше чем веснаТак удивлённо глядит на этот мирНе понимая, зачем она нужна...
Когда Анкалагон пришел в мир людей, особого представления о том, как надо себя вести, не было. Единственное, что он знал – то, что посоветовал Столас.
Мысль углубиться в сферу психологии пришла спонтанно, в какой-то из книг, что демон ?проглотил?, когда изучал чужую библиотеку, об этом было лишь упоминание. Но, возможно, именно эта самая мелочь и помогла черноволосому пройти успешную ?социализацию? в человеческом мире. И когда теория была усвоена, пришло время для ?практики?, основанием которой стало всего одно выбранное направление – наблюдение. Чаще всего невключенное, так как парень понимал, что его открытое присутствие может повлиять на реакции и поведение тех, за кем он наблюдал. И, с учетом имеющихся сил, это не было особой проблемы. Вот и сейчас, даже зная, что его присутствие никак не будет замечено – как в той ситуации, когда он спас девочку – но стоя в самом отдаленном углу, Анкалагон наблюдал.
Неро и Кирие, что сейчас были на кухне и готовили обед, весело болтали о каком-то приюте, о каких-то детях, о поездке, которую давно планировали. Они выглядели такими домашними. Такими мягкими. Такими нежными друг с другом. В их глазах, мимолетных прикосновениях, да даже в интонации было столько любви, что Анк, который ?включил? свою "эмпатию", уже даже не пытался перестать как-то мягко? улыбаться.
Одновременно с этим он пытался понять, почему же эти двое так любят друг друга. Ладно Неро, но Кирие… Парень рядом с ней был, пусть и на четверть, но демоном. Любая, узнав, тут же постаралась бы быть как можно дальше. Почему же тут было не так? Ведь и беловолосый, рассуждал парень, должен понимать, что с его образом жизни он, рано или поздно, просто не вернется домой. Да и сам факт того, что Неро – не совсем человек, ставит Кирие под удар.
– Любая привязанность – это слабость, по которой могут ударить твои враги, – такая аксиома была в жизни Анка.
Сам он ни к кому никогда не привязывался. Просто не смог бы, даже если очень захотелось. Так почему же охотник, зная все риски – а черноволосый почему-то был уверен, что он о них знает – продолжал так сильно любить эту девушку?
Демон часто задавался вопросами, которые, скорее всего, люди отнесли бы к понятию экзистенциальные (вопросы, относящиеся к существованию и смыслу бытия). На какие-то он находил объяснения в психологии и природе человека. Какие-то так и оставались на уровне предположений, генерируемых его живым умом – единственным инструментом, кроме тела, познания себя и мира вокруг. Видимо, и этот вопрос был один из них.
Так что теперь, наложив на себя абсолютную завесу, он стоял в углу чужого дома, наблюдая за его хозяевами. Обычно Анкалагон старался не влезать в чужое пространство, так как сам не жаловал, когда влезали в его. Но ведь он конкретным текстом сказал Неро, что его сохранность – приоритет. Значит, сам для себя подытожил демон, ничего не нарушается.
Вот моя стенаА там за стенойРеки, городаВесь шар земнойНо выше чем онаНебо надо мнойИ лестница тудаЭто путь мой... Если бы кто-то спросил Кирие, было ли такое, что Неро пугал ее, она бы не стала врать. Само собой, не сразу можно привыкнуть к тому, что твой любимый – не совсем человек, но, на собственное удивление, у нее получилось сделать это быстро.
Кто-то за это мог бы назвать девушку лицемерной, но это было не так. Она умела признавать свои страхи и опасения. Но если бы кто-то заявил, что беловолосый, из-за своей природы, далек от человеческого, она, не стесняясь, послала бы "умника" куда подальше (Ох уж это влияние Неро!). Ведь, не смотря на все, она никогда не переставала видеть в этом бунтаре с большим и добрым сердцем человека. Который любит ее. Которого любит она. Само собой, когда парень попросил быть осторожнее и сообщать всякий раз, если черноволосый заявится на порог – а лучше вообще не пускать его – это не удивило ее. Но даже забота любимого человека не могла перекрыть того, что Кирие улавливала на каком-то интуитивном уровне, стоило ?чужаку? пусть всего пару раз, но оказаться рядом. Ну хоть бейся головой, а не чувствовала она какой-то опасности от Анкалагона.
Да, тот факт, что он стер себя из ее и Нико воспоминаний, не порадовал. Но и какой-то неприязни не вызвал. ?Просто испугался? – Кирие хотелось почему-то так оправдать черного демона, но от того же Неро она знала, что тот не может чувствовать эмоций. И все же было какое-то ?но?, которое девушка никак не могла себе объяснить.
В какой-то момент, проходя через гостиную, на периферии зрения ей показалось, что кто-то стоит в углу, что заставило ее обернуться. Но ничего, кроме самого чуть затемненного угла она не увидела.
– Надо собраться, – тихо выдохнула Кирие и, тряхнув головой, продолжила свой путь.Так много прыти в тех, кто верит в правду злаИм всё открыто и дороги не в грязиА что же мне делать? Я хочу узнатьКто я такой и как себя простить... Анкалагон стоял в другом углу, смотря на говорящего по телефону Неро. Еще буквально несколько минут назад он и рыжеволосая, сидя в обнимку и смотря какую-то смешную – пара периодически смеялась, так что черноволосый решил, что она смешная – передачу, лучезарно улыбались, не глядя поглаживая ладони друг друга.
В какой-то момент демон засмотрелся на них, после переведя взгляд на свою ладонь, и в голове впервые возникла мысль, что за все его недолгое существование никто не смотрел на него так, как Неро и Кирие смотрят друг на друга. Никто не улыбался ему так. И никто не держал его руку так, как это делают они.
– Любая привязанность – это слабость, по которой могут ударить твои враги, – сейчас эта мысль почему-то больше казалась Анку оправданием.
В конце концов, кто он такой, чтобы на что-то рассчитывать? Да и нужно ли ему было на что-то рассчитывать? Хотелось ли? Черноволосый не знал. Ведь у того же Спарды, что тоже был чистым демоном, было, как минимум, одно преимущество – эмоции. Он же не заставил ту женщину полюбить себя. Он же, скорее всего, сам ее любил. И детей своих, возможно, любил. И внука, наверное, полюбил бы… Абсолютно неслышно выдохнув, Анкалагон поднял глаза на охотника, что был хмур и сосредоточен.
– Демоны, – тут же понял все парень.
Пусть охотник и старался выглядеть если не доброжелательно, то, как минимум, не враждебно, но настрой с эмоциями никуда не девались. И в 90% случаев, когда черный демон находился рядом с потомком Спарды, тот был натянут, словно струна.
Анк все понимал и, даже если бы и мог, не обиделся. В конце концов, он – всего лишь демон, что свалился на чужую голову.
– Ничего, – говорил себе парень. – Осталось еще шесть мест, и тогда я покину этот город. Итак задержался.
Беловолосый положил трубку, тут же окликая свою гениальную подругу, начав собираться и прося ту поторапливаться.
Анкалагон видел, как задорность сменилась обеспокоенностью, когда рыжеволосая провожала этих двоих. Как просила быть осторожнее. Как оружейница и охотник лучезарно улыбнулись ей. Черному демону никто так не улыбался.
На мгновенье прикрыв глаза, он тут же дал понять оставшемуся на улице Врану следовать за ними и оказать беловолосому помощь, если такова будет необходима. Почему-то именно сейчас Анкалагону захотелось остаться тут, рядом с этой беззащитной, словно тростинка, девушкой, которая, проводив обоих, вышла во внутренний дворик, уделив время цветам – особенно диким ромашкам, тем самым, что она забрала во время их первой встречи, что выглядели почти завядшими.