2. Глазами демонов (1/2)
Демоны отказываются от своих имен не только потому, что стремятся порвать с прошлым, хотя и по этой причине тоже. Однако главная причина в другом – те, кому они открывают свои истинные имена, получают над ними безграничную власть. Демоны обязаны назвать свое имя своему Господину или Госпоже, одному из Высших, тому, кому они будут принадлежат навеки. А Господин обычно дает демону новое имя, которым он может впредь называться. Подобным образом низшие демоны поступают с грешниками, оказавшимися в их власти, так же забирают их имена.
На Земле многие полагают, что для того, чтобы получить власть над демоном, достаточно просто обратиться к нему по имени – это не так. Демон сначала сам должен его назвать, по собственной воле. Иначе нельзя, ведь многие истинные имена демонов легко узнать из их прошлой земной жизни, но это не означает получить власть над ними.
Скролан, например, знал истинные ?земные? имена своих сегодняшних собеседников и про себя называл их ?два Дмитрия?. Строго говоря, настоящий Дмитрий среди них был только один, царевич Дмитрий, родственник последнего русского императора. Второго называли обычно Лжедмитрий. Здесь им дали имена Абсорбиус и Амарантис.Скролан делал вид, что дружит с ними обоими. На самом же деле он просто находил забавным сводить их вместе. Ведь если Абсорбиус был при жизни членом семьи Романовых, то для Амарантиса они были смертельными врагами. Но Скролан подозревал, что им обоим захочется послушать, что он расскажет. Особенно Абсорбиус.
Демоны сами создают себе внешность, как и ангелы, и у Абсорбиуса внешность была вполне типическая. Он напоминал Мефистофеля, как его обычно изображают на немецких гравюрах: высокий, неестественно худой, черноволосый, с продолговатым лицом и мертвенно-бледной кожей, с черными провалами глаз под густыми черными бровями. С точки зрения Скролана, весьма красивый. Он явно пытался во внешности подражать Князю Столасу, чьим приспешником и большим поклонником являлся. Помимо этого бывший родственник императора ныне относился к демонам шестого чина. К так называемому чину Воздушных Властей, воинству Князя Мерезина. Эти демоны обожают находиться в воздухе, особенно в среде высоких энергий, летая среди молний. Им приписывают разнообразные стихийные бедствия, в первую очередь, бури, ураганы и наводнения, порчу воздуха и распространение болезней.
Абсорбиус не удивился желанию Скролана поговорить. Напротив, ему это показалось вполне естественным, что бывший пленник хочет обсудить своих обидчиков с теми, кто знал их в реальной жизни и мог взглянуть на них объективными незашоренными глазами. А Скролану и в самом деле хотелось знать: что такого объективного, реального, злого, сухого можно было рассказать о тех юных, очаровательно нежных созданиях, жизненный путь которых оборвался едва ли не на первом их шаге, вздохе, биении сердца?Хотя вряд ли, как он подспудно догадывался, Абсорбиус, бывший царевич Дмитрий, мог быть особенно объективен в данном вопросе. Насколько вообще может быть объективен отвергнутый жених?..- Лично мне она всегда казалась наиболее интересной изо всех четырех великих княжон, - распространялся он о княжне Ольге, своей несостоявшейся невесте. - Не такая высокомерная, как Татьяна, не такая простая, как Мария, не такая невыносимая, как Анастасия. К тому же старшая. Были даже слухи, что она станет наследницей престола. До рождения брата такие разговоры шли. Но и после она все равно оставалась старшей дочерью русского императора. Самой аппетитной пешкой на европейском марьяжном поле…Скролан с некоторым изумлением поймал себя на том, что слова Абсорбиуса коробят его, раздражают. Раздражает неимоверно и его ленивый небрежный тон, его преднамеренная циничность и откровенная ложь, которую он изрекал с таким безапелляционным видом.
- Ваша помолвка расстроилась. Печально, - вставил он, надеясь этим собеседника позлить.
И вполне в этом преуспел. Абсорбиус несколько поменялся в лице. Побледнеть сильнее, чем был, он не мог, но вот щеки слегка втянулись.- Уж если кто об этом печаловался, так уж очевидно не я, - произнес он со слишком нарочитым безразличием. - Плетут басни, будто я и на убийство Распутина решился потому, что хотел отомстить… За то, что мне не пришлось стать мужем этой девчонки. Какая глупость. Надоело терпеть, как этот мужик порочит имя нашей семьи, пятнает нашу честь. Я офицер, я этого дольше сносить не мог. И уж точно после его пребывания во дворце я ни на ком из них бы не женился. Да кто вообще после этого захотел бы на них жениться? Мало, что ли, другого подарочка, гемофильного гена, который в той семейке передавался по женской линии. Насмотрелся я на их брата, чтобы и своим детям такого пожелать…- Это да, - подал голос Амарантис, который до этого лишь прислушивался к разговору и язвительно ухмылялся. – Тут уже, как в сказке сказывается: ?Пусть полюбится кому, я и даром не возьму?…- Говорят, с Распутиным у них ничего не было, - напомнил Скролан, уже превосходно зная, каков будет ответ.- Как там могло ничего не быть? - пожал плечами Абсорбиус. - Столько есть этому свидетелей!- Свидетелей чего? - уточнил Скролан.
- Да чего угодно! Он к ним в спальни входил, чуть ли не ночью, к полуодетым, это нормально? Разумеется, что-то было. Не могло не быть. Насчет них не знаю, но он-то точно своего не упустил бы... С кем-то из них, безусловно, что-то такое было. А то, что они все же попали в Рай, возможно, просто потому, что сестры…Скролан поморщился от такой очевидной глупости.- Вы сами здесь, а ваш брат, между тем, в Раю.- Он мне не брат! – вскинулся Абсорбиус. - Только сводный... Он даже не царской крови! А про них уж слишком много сказок рассказывают, будто они и при жизни были святыми! Уж точно не Ольга! Кавалеров у нее было немало, в том числе и тайных. Как и у всех остальных. Разве что эта фригидная ледышка Татьяна ни с кем никогда дела не имела, да и то потому только, что ей все равно было, с кем щебетать… А про остальных, я слышал, что они и с охранниками после ареста путаться не гнушались…?Ложь. Все ложь, - думал Скролан устало. – Тебя просто до сих пор свербит, что тебя тогда отшили, не выдали за тебя Ольгу. Будь ты равен Столасу ты бы тоже мстил… Или боролся. Но ты ничего не можешь, как только злословить. Столас хотя бы мнит себя великим и достойным руки великой княжны. А ты просто ничтожество, червь в сравнении с ними и знаешь это…?А кто он сам в сравнении с ними, подумал он тут же.- Не все ли равно, что с ними было, чего не было на самом деле? – Абсорбиус, возвратив себе самообладание, с ленивой небрежностью махнул рукой. - Они лишь бледные тени в кровавом отсвете истории.- Тем не менее, о них до сих пор помнят, тогда как о других… - Скролан намеренно не закончил фразы.
- О НИХ помнят? – Абсорбиус в свою очередь ядовито усмехнулся. – Никто не помнит о них. Никому не интересны их жизни, их личности. Всем интересна лишь их смерть, которую смакуют без конца в книгах, фильмах, рассказах, всем интересно только это, как любая чернуха! Кто-то, может быть, их жалеет? Разве только о том, что маловато пикантных подробностей об их последних днях сохранилось для потомков. Вот если бы их изнасиловали перед смертью, это сразу добавило бы им популярности! Между нами говоря, я думаю, это вполне могло быть на самом деле...
- И это было бы справедливо, - надменно вставил Амарантис. - Закономерно. Во все времена так было и так будет, что женщины побежденных принадлежат победителям… Женщины всегда были добычей мужчин. Трофеем. Это правильно.- Полагаете, Ее Светлость считает так же? – поинтересовался Скролан.
- Великая Маркиза не человек, - возразил Амарантис, при этом заметно смутившись.У Амарантиса внешность была для демона несколько странная: такой же худой и бледнокожий, как и большинство из них, он носил белесые волосы, жиденькую бородку и прозрачно-голубые глаза. Глаза красит их внутренний блеск, свет, сияние. А пустые глаза демона, окрашенные в голубой цвет, казались просто рыбьими. Но о вкусах не спорят. А с Амарантисом, особо приближенным к Великой Маркизе, вообще предпочитали не спорить. Тем более если учесть, что именно он отвечал за пополнение ее коллекции ледяных статуй. Формально Амарантис принадлежал к четвертому демоническому чину, Карателям Злодеяний, воинству Асмодея. В эту категорию попадали демоны злобные и мстительные, не способные прощать обид. Скролан был более чем уверен, что любой мог бы найти в своем окружении человека, одержимого таким демоном. Месть ради мести и много демагогии на тему, что ?месть блюдо, которое нужно подавать холодным?, но при этом стремление пнуть свою жертву при каждом удобном моменте.- Возможно, вы просто пытаетесь найти оправдание своему собственному греху? – уточнил Скролан. - Тому, что вы не только уничтожили род Годуновых, но и обесчестили княжну Ксению?- Это было мое право, - упрямо повторил Амарантис. – Мое законное право. Она принадлежала мне.- Да, и сейчас она там, а мы здесь.- Род Годуновых был обречен на смерть за убийство царевича Дмитрия. Я был лишь орудием...?Орудием возмездия, ну, конечно, - лениво подумал Скролан, - а не вульгарным узурпатором, насильником и убийцей?.Он вспомнил, как страстно спорил на эту тему там, в Зарассветье, но сейчас его все сильнее охватывало равнодушие. Какой интерес спорить и что-то доказывать тем, кто волнуется только о себе? Все о чем бы они ни говорили, сводилось в итоге лишь к их собственным персонам.?А ведь я никогда не совершал ничего подобного, - подумал он с закипающим гневом. - Не убивал. Не насиловал. Не посылал людей на смерть. И все же для нас всех конец один. Почему??
- Я скажу одно, - проскрипел Амарантис. - То, о чем все знают. Эта семья проклята. Была проклята с самого начала. Какой еще конец их мог ожидать?
- Это так, - подтвердил Абсорбиус. - О проклятии этого рода по материнской линии знают все. Сколько потомков королевы Виктории умерли до срока, были убиты или погибли при ужасных обстоятельствах? Самое главное, сколько детей? Ни в одной королевской семье не умирало столько детей за последние сто лет, да и просто ни в одной семье. В основном от болезней...- Дети часто болеют…
- И обычно выздоравливают. Почему-то именно в этой семье детские болезни возникали всегда внезапно и развивались стремительно, не помогали никакие врачи, которые, согласись, у особ царской крови все же получше, чем у простых смертных? Разве только болезни? В тридцатые целая семья немецких князей с маленькими детьми погибли в самолете, который разбился, налетев на башню – такой ли уж частый случай? Младшая дочь, которой в самолете не было, умерла через полгода от внезапной болезни...
- Меня не заботят иноземные короли и князья, - Амарантис помрачнел, его брови и бородка подернулись инеем, кожа сделалась прозрачной. – Я говорю о Романовых. На них всегда будет кровь. Нет, не моя. Я все свое заслужил. Кровь моего сына. Трехлетнего ребенка, невинного и безгрешного, которого повесили на потеху толпе для того, чтобы Романовы могли взойти на престол. Они прокляты его невинными слезами, страхом и муками, прокляты страданиями его матери. Это проклятие настигло их триста лет спустя. И все, что они получили, они получили по заслугам!- Даже если и так, - не сдавался Скролан. - Они за это заплатили сполна. Смыли эту кровь своей кровью. Разве они должны кому-то что-то еще?Он сам не знал, почему так рьяно спорит об этом. Возможно, это было просто извечное демоническое упрямство. Дух противоречия. Неистребимая потребность возражать. Да, именно это. Он почти успокоился, решив так. Теперь его эмоции снова стали просты и понятны.- Если так рассуждать, - сказал он насмешливо. – То так и Господа Нашего Иисуса можно обвинить и ославить проклятым. Разве не сопутствовали его рождению реки крови и избиение невинных младенцев?- Ты сказал ?Господа Нашего?? – Амарантис в притворном изумлении вскинул бровь.- Это был сарказм, - буркнул Скролан, темнея.
Будь он человеком, то, наверно, покраснел бы до корней волос.- А правда говорят, его высочество Столас – гелиофоб? – поторопился он сменить тему.
- Неправда, - Абсорбиус недовольно нахмурился – его и самого подозревали в этой склонности. – Гелиофобы вообще не выносят солнца, это светоненавистиники, обитающие в самых отдаленных глубинах Ада. А Его Высочество просто предпочитает прохладу, ночь, тишину и покой…- Потому и выбрал в любовники Ориаса, одного из самых шумных, приставучих и крикливых демонов? – хмыкнул Скролан.Абсорбиус многозначительно повел бровями.
- У каждого свои вкусы.Вкусы и пристрастия Маркиза Ориаса в Преисподней были предметом особо пристального внимания и обсуждения, как, собственно, и всех остальных. В Аду он отдавал предпочтение исключительно демонам в мужском обличие и грешникам-мужчинам, а во время частых визитов на Землю не брезговал принимать женский облик, чтобы совращать и тамошних мужчин. Впрочем, это считалось нормальным. А вот одержимость Столаса княжной Романовой уже вызывала некоторые вопросы.
Амарантис лениво потянулся, давая понять, что беседа ему прискучила.- Если надобность в моих советах отпала, я, пожалуй, удалюсь.И перед тем, как исчезнуть, продекламировал:
Иди душа во Ад и буди вечно пленна,О если бы со мной погибла вся Вселенна!- На самом деле он этого не говорил, - заметил Абсорбиус, глядя ему вслед. - Эту фразу ему приписали.- Уж лучше бы сказал. Мало ли, что можно сболтнуть при жизни. А вот приписывать себе такие тупые и пафосные фразы, которые даже не говорил – это уже показатель.- Осторожно, - покачал головой Абсорбиус. - Хочу тебя предостеречь. Ты мне симпатичен. И хотя ты сейчас на меня щеришься, но я тебя предостерегаю. Берегись не таких, как я, а таких как он. Тех, кто мягко стелет. А на деле он не так прост…- Благодарствую, я это учту, - холодно отозвался Скролан.- Не веришь мне, - усмехнулся Абсорбиус. - А зря. Думаешь, куда, вернее, к кому, он направится прямо отсюда? Доносить на тебя?Скролан равнодушно повел плечом, сохраняя бесстрастное выражение лица, хотя сердце все-таки тревожно екнуло.- В конце концов, почему ты их защищаешь? – в упор спросил Абсорбиус. - Какое тебе до них дело?- Мне до них никакого, - огрызнулся Скролан. – Я не люблю, когда мне врут, да еще и в лицо, да еще и в том, что я сам легко могу опровергнуть. Не надо мне рассказывать какие они, я это, между прочим, знаю. Я их видел. Я бы хотел больше подробностей об их земной жизни из первых рук, но если ты подобной информацией не располагаешь, извини. А твои домыслы, слухи и сплетни мне неинтересны.- Любопытно излагаешь… - протянул Абсорбиус. – Даже если оставить в стороне причины твоего непонятного энтузиазма… И в чем именно я лгу?- Например, когда говоришь о них. Татьяна не высокомерна. Мария – не проста. Анастасия… невыносима, конечно, но в этом ее прелесть. И Ольга не та, на что ты намекаешь… Не вертихвостка.- Для демона ты слишком склонен идеализировать, - криво усмехнулся Абсорбиус.
- Я, безусловно, демон, но не дурак. И я Наблюдатель. Мне хватило пары дней, чтобы составить о них мнение, а ты знал их полжизни, и будешь уверять, что действительно думал о них так? Болтал, возможно, и при жизни, бахвалился, но не думал. Значит, просто лгал. И сейчас лжешь.- Тогда почему ты спрашиваешь меня? – прошипел Абсорибус. - Найди кого-то из их охранников, может быть, даже палачей. О, не сомневаюсь, кто-то здесь да сохранился до сих пор, чтобы потешить твое любопытство. Поговори с теми, кто был там тогда. Кто знает всю правду. И кто не солжет.- Есть демоны, которые способны не лгать? – усмехнулся Скролан.Абсорбиус злобно прищурился- Воины Абаддона не лгут. Они только убивают.***
В конце концов, бывший царевич в одном был прав, кто мог узнать княжон лучше тех, кто наблюдал за ними в их последние дни? Посему одним из советов Абсорбиуса Скролан решил воспользоваться почти сразу. Поговорить с одним из тех, кто знал сестер по их заключению.Здешнее имя демона, который согласился помочь ему в этом, было Аласдир. Настоящий демон-воин, в этом сомневаться не приходилось. С резкими, словно наскоро вырубленными чертами лица, крючковатым носом, глубоко запавшими глазами, почти незаметно тонкой и суровой линей губ. Скролан предпочитал избегать демонов седьмого чина – Фурий, мужественных и непреклонных, военную элиту преисподней. Но любопытство все же одержало верх.
Аласдир, как и положено воину, бывшему и действующему, говорил внятно, рассказывал доходчиво, подробно, но не путано, поначалу отстраненно.- Со старшей я особо не пересекался. Она была худая, бледная и выглядела больной. Редко ходила на прогулки в сад и проводила большую часть времени рядом с братом. Старшая княжна, в отличие от своих сестер, не общалась с охранниками. Они-то все любили разговоры с дочерьми, за исключением Ольги. А вот средняя, Мария, была совсем другой. Простая, всегда доброжелательно настроенная всегда искренне интересующаяся жизнью. К тому же красавица. Ольга вечно была угнетаема своими страхами, Татьяна была чрезмерно величественной, а вот Мария она очень нравилась охранникам в Тобольске и потом в Екатеринбурге. Императрица, конечно, была от этого не в восторге. Вот это достаточно свободное общение дочерей с тюремщиками, по-видимому, вызывало у нее некоторую неприязнь. Ведь многие из них были их ровесниками, а то и младше старших из дочерей. Но она пожинала плоды своей собственной политики. У нее ведь было заведено подталкивать детей к общению не с испорченными придворными, но с простыми людьми. Дошло до того, что в последний день рождения Марии произошел неприятный инцидент: княжну застали с одним из охранников в компрометирующей ситуации. Какой – неизвестно, меня в тот день поблизости не было.