Глава 9. Голос Тени (2/2)

— А ты ему признавался? Нет, вот потому и не хочешь, боишься, что ты — воришка до мозга костей — станешь ему не нужен, будешь обузой своим смертным происхождением.

— Здорово, — Бек повел челюстью в сторону, — ты понизила мою самооценку до уровня Дуата.

— Ну хоть не до мира Создателей, — рассмеялась богиня, и Бек внезапно хмыкнул, качая головой. — Послушай, я тебе скажу то, что тебя ждет, прислушиваться к моим словам или игнорировать их, это твой выбор, но просто знай, я за свои многие тысячи лет уже кое-что поняла в этом чувстве и могу сказать, что у вас с Гором не все так плохо, как ты думаешь. У вас может быть будущее, если все делать правильно.

— Не думаю, что в моей ситуации уместно задумываться о каком-то плане действий, — парнишка покачал головой, вышел из квадрата белого камня и ступил на дорогу, вздыхая. — Тут бы просто выжить, а там уж и посмотрим.

— Так я об этом и говорю, — Хатор подошла к нему со стороны и застыла рядом. — Чтобы ты смог жить, единственное, что от тебя требуется, это отдаться настоящим чувствам. Не тем, что подсказывает тебе Тень, а твоим настоящим. И ни в коем случае не прятать их. Поверь мне, столько пар разошлись лишь из-за того, что кто-то стеснялся, кто-то боялся, другие даже не считали нужным говорить то, что было на сердце. Это рушило все, что было создано между ними.

— И ты предлагаешь мне сказать Гору, что я его… — парнишка вздохнул и повернулся к богине, всматриваясь в ее практически черные глаза, не находя там никаких эмоций — прочитать эту богиню Любви, в отличие от Гора, он не мог. — Он это не примет. Не должен. Он бог Неба, царь Богов, повелитель всего Египта, бог, который держит этот мир, зачем ему я? Это глупо, я знаю, на что иду, и знаю, что это не продлится долго. Любовь возможна, но точно не в этом мире и не между нами. Это глупо.

— Глупо? — Хатор прищурилась и решительно наставила на парня указательный палец, тыкая им тому в лоб. — Идиот. Я ему говорю одно, а он вбил себе в голову другое. Ты и правда несносное мелкое животное, которое не хочет понять того, что я ему говорю. Любая любовь прекрасна и полна сил, если кое-кто признает хотя бы ее существование.

— Ты это Гору скажи, — Бек отмахнул от руки богини, как от мухи, на что женщина коварно усмехнулась и уперла руки в бока.— Что сказать? Что ты его любишь?

— Что… не это! — парнишка мгновенно дернулся и в отчаянии посмотрел на богиню, губы которой расплылись в улыбке. — Проклятье, он и я… это неправильно, невозможно, неуместно и вообще…

— Довольно подходяще, — пожав плечами, заверила собеседница. — Не вижу в этом ничего ужасного, тем более, что Гор испытывает то же самое.

— Что? — парнишка шокировано выдохнул и опустил плечи, стараясь вдохнуть порцию воздуха и понять слова Хатор. Понимать-то понимал, но вот смириться с ними не мог. — Этого не может быть.

— И давно, — Хатор окончательно добила парня этими словами, на что тот глупо открыл рот и уставил на нее молящим взглядом, успевая понять, что он хочет услышать подтверждение ее слов от самого бога Неба.

— Откуда ты… знаешь? — голос предательски дрогнул, и в медовых глазах парнишки засветилась надежда.

— Да тут слепым быть надо, чтобы не увидеть, как Гор весь светиться стал в последнее время, — женщина фыркнула и отошла от Бека, начиная бездумно ходить рядом с колоннами и дотрагиваться до нагретого камня кончиками пальцев. — На него столько обрушилось, что и представить страшно, а он ходит, как ни в чем не бывало, радуется каким-то мелочам, с легкостью дает распоряжения на то, к чему Совет пришел бы лишь через месяц обсуждений. В лучшем случае. Я думала на тебя, что это ты даешь ему надежду, и была права, всегда. Только вот Гор увидел в тебе нечто большее, не только одного наглого вора, которому не страшна смерть, а кое-кого бесстрашного, любящего, такого, каким сам бога Неба никогда не был. Он научился у тебя многому, как и любить. По-настоящему любить, и я рада, что он, наконец, смог познать это чувство, пусть оно и имеет обратную сторону, о которой ты уже знаешь. Поэтому я надеюсь, что ты не доведешь до этого.

— Ты про смерть? — тут же догадался парнишка, вспоминая, как было больно, когда умерла его любимая. Будто выдрали часть души, и жизнь в нем поддерживала лишь надежда, которая быстро заштопала сердце, сунув в него яркую искру на их совместное будущее. Сердце зажило — предаваться горю по любимой было некогда, — а вот искра осталась, которая случайно засветила для царя Богов слишком ярко, отчего тот мгновенно увидел этот свет и потянулся к нему.

— Про многое, — неоднозначно произнесла Хатор. — Смерть ты пережил, Гор тоже. Но, на всякий случай, больше не умирай, не думаю, что царю Богов это понравилось, в прошлый раз ему было трудно это преодолеть, второй раз будет последним.

— Я не умру, я его точно не оставлю! — решительно сказал Бек, хмуря брови, на что Хатор рассмеялась, кивая головой.

— Да, я вижу это, он нужен тебе так же, как и ты ему. Надо же, давно я не видела любовь богов, обычно только смертные могут порадовать меня такими эмоциями, а тут вдруг бессмертные научились чувствовать. Что-то подсказывает мне, что это лишь начало.

— В смысле? — от этой женщины, которая не просто перебирала нити его души, а попутно сплетала их с другими судьбами, у парня рушился весь мир. Но рушился один — прежний, — на месте которого создавался другой, чуть более обширный, который находился не просто в одной маленькой комнатке, где угол кровати был сосредоточением всей жизни, а где мир выходил куда дальше самой земли — от подземного мира до самого солнца в его руках.

— Ты приносишь богам эмоции и чувства, не все умеют ими управлять, — тихо ответила Хатор. — Посмотри сам: Гор никогда не любил, что бы он тебе не говорил и что бы ты не думал, но он не любил, думал, что чувствовал любовь, но не любил. В сердце бессмертного не так уж и легко вломиться. Бес — мирный и веселый бог, вдруг стал орущим гномом, который грозится у всех выдрать сердце, и начать он готов с тебя.

— Он давно это пытается сделать, — Бек пожал плечами, проигнорировав высказывание богини про его Гора.

— А что насчет Шу или Хапи? Один бесится, как ужаленный, уже какой день, другой же радуется каждой мелочи в этом дворце. Боги так себя не ведут, — решительно сказала она, и парню показалось, что Хатор это не нравится. И конечно, кто будет рад тому, что внезапно бессмертные повелители мира, которые прожили в мире многие тысячи лет, вдруг стали вести себя как маленькие дети, открывшие для себя новый мир.

— И ты против такого?

— Отнюдь, я боюсь лишь за последствия подобного, — та пожала плечами, и парнишка решил спросить то, что внезапно стало волновать его после слов богини.— А что изменилось в тебе? Ты говоришь, что каждый стал ощущать куда большее, чем раньше, так что стала ощущать ты?— Я осталась прежней, — женщина махнула рукой и отошла от Бека на пару шагов, зазвенев при этом всевозможными золотыми украшениями, которые создали поток музыки, пронесшейся по каменным лестницам и растворившийся в небе.

— Никто не может остаться прежним, пробыв столько времени в заточении, — парнишка покачал головой, не веря богине. — Ты тоже изменилась, что-то с твоими чувствами, видимо, они стали ярче. Или я ошибаюсь? Ты видишь то, что настораживает тебя, видишь то, о чем другие лишь догадываются, это то же самое, что видеть судьбу человека и не иметь возможностей как-то повлиять на нее, увидев в будущем крах. Определенно, это тебя волнует.

— Это сейчас говоришь ты или твоя Тень? — богиня Любви решительно повернулась к парню и, на секунду сосредоточив взгляд в глазах чужих глазах, быстро фыркнула. — Тень не может этого знать.

— Тень знает куда большее, чем знают боги, — тихо прошептал Бек, прикрывая глаза и глубоко вдыхая. — Она чувствует себе подобных… ощущает растущую мощь нашей армии и слышит чужие голоса.

Хатор напряглась, слышать такие бесчувственные слова от того, кто в душе держал целый мир, было непривычно, но почему-то это подтолкнуло ее к одной безумной идее, которую Гор явно не одобрил бы. Но, если уж она нашла для парня противоядие в виде царя Богов, то можно потравить парня чуть дольше положенного, а потому она сделала шаг к парню и скривилась.

— Ты не можешь этого ощущать, ты лишь мелкая пешка, ничтожная жалкая Тень, которая случайно попала в это тело. Ты никто, и я не верю тому, что ты говоришь.

— Сомневаться во мне, это сомневаться в том, что есть в этом мире, — Бек неприятно рассмеялся совершенно чужим голосом. — Не признать Тень, это забыть про солнце. Чем ярче оно светит, тем мы сильнее — это суть жизни, а в море света наши силы будут расти с каждым днем, и даже день не будет нам помехой. Скоро мы обретем тела, как нам и пообещала хозяйка.

— Стой, хозяйка? — Хатор дернулась, тут же хватая парня за плечи и заглядывая в глаза, надеясь, что она сможет узнать нечто большее. — Кто твоя хозяйка? Кто тобой правит?

— Та, кто дает жизнь, — голос парнишки изменился, и его глаза потемнели, отчего белок стал каким-то серым, а медовая радужка стала довольно яркой. — Та, кто даст жизнь и нам.

— Мешент, — хрипнула Хатор, не думая, что богиня Деторождения опустится до такого.

— Моя царица, — кивнула Тень, не боясь того, что раскрыла свою хозяйку, смысл было утаивать, если Гор еще вчера об этом догадался.

— И… что она хочет? Чего добивается?

— Равноправия, — Тень усмехнулась. — Не только боги могут жить вечно, этого хотят и смертные. Думаете, что смертным нравится жить каких-то сорок лет и сразу же сломя голову бежать на тот свет, где нас ожидает лишь зверь, пожирающий души? Мы не хотим такой судьбы, разве за отведенное нам время у нас есть возможность насладиться жизнью и почувствовать ее вкус? У смертных нет даже толики надежды прожить чуть больше полувека, тогда как боги тратят тысячелетия на свои забавы, пользуясь временем так, будто у вас оно не кончается. Но и боги смертны, как оказалось, — Тень рассмеялась, и глаза Хатор расширились.

— Что вы сделали? — резко выкрикнула она, тряся Бека за плечи и чувствуя, что произошло нечто нехорошее. — Что? Отвечай сейчас же!

— Вопрос не в том, что делаем мы, а в том, что делаете вы, — Тень пронзила богиню Любви пристальным взглядом, и та отшатнулась, понимая, что на самом деле они делают, и это самое ужасное, что только может произойти, ведь они бездействуют. — Такими темпами у всех Теней будут тела, и мы будем жить в них так, как мы хотим. Умрет одно тело, переберемся в другое. Но самые сладкие тела, самые сочные и живые, это тела богов. Столько силы и мощи в этих руках, столько возможностей, столько лет жизни…

— Кого еще вы захватили? — с ужасом прошептала Хатор, боясь услышать любое имя бога, и сейчас она изо всех сил надеялась, чтобы это не было имя царя Богов.

— Ты так хочешь узнать все наши секреты? Что ж, таким уловом можно похвастаться, все равно вы ничего не сможете сделать, — Тень рассмеялась беспомощности высших богов и тихо произнесла. — Это богиня. Очень старая богиня и очень импульсивная. Кажется, я даже могу услышать ее крики сопротивления.— Что?.. — Хатор сморщилась и прикрыла рот рукой, чувствуя, как в груди растет паника.

— Ей недолго осталось бороться, еще чуть-чуть, и она станет нашей. Такая мощь на нашей стороне… это так захватывающе, — Бек рассмеялся ужасным скрипучим смехом. — Скоро у богов не останется своих собственных теней, посмотри.

Взгляд женщины тут же упал на тень парня, которая, к ее ужасу, совершенно не походила на тень Бека, да и вряд ли вообще она была похожа на тень человека, скорее уж на обычную черную кляксу, края которой трепетали от ветра.

— Нас не убить оружием, нельзя лишить сил, невозможно истребить. Мы бессмертны в своем истинном обличии, и скоро весь смертный мир будет наш, как нам и пообещала хозяйка, — решительно сказала Тень, смотря на Хатор жутким темным взглядом.