nothing more than murder (1/1)

? Impala — Nothing more than murderКоличество осадков уже превысило месячную норму в полтора раза, но тучи над Детройтом никуда не спешат. Постоянные паводки на въезде в город привели к увеличению количества аварий, в том числе с летальным исходом. На прошлой неделе на новом шоссе перевернулась фура, перевозившая нефтепродукты. Несмотря на дождь, пламя тушили несколько часов, движение в обе стороны было перекрыто. Машины, восемьдесят процентов из которых?— производства Камски Индастрис, скопились во многочасовые пробки, словно огромный тромб, парализовавший вену.Хэнку не нравилось то, что происходило вокруг: стремительные темпы развития города, как ему казалось, приведут только к повышению уровня преступности. И хоть статистика в газетах утверждала обратное (?300 новых рабочих мест на проекте строительства шоссе 85?, ?Заметное повышение уровня жизни сделало Детройт одним из самых привлекательных городов Штатов?, ?Инвестиции со всего мира?— в Детройт!?), Андерсон чувствовал, что в будущем дела будут только хуже. Серый бетон города жадно поглощал своих жителей, делая их рабами банковской системы, растущих рыночных предложений и необходимости строить успешную по новым меркам карьеру. Мир стремительно менялся, и Хэнку казалось, что за этими изменениями он не поспевал.—?О чём задумались, лейтенант?Мягкий негромкий голос отвлек мужчину от размышлений. Переведя взгляд светлых глаз на Коннора, Хэнк покачал головой, мол, ни о чём.Конечно, у него были более реальные проблемы, чтобы думать о том, куда движется этот мир. К примеру, найденные в портфеле Уоттса красные гранулы, определить состав и назначение которых криминалист из участка не смог. Хэнк попросил его провести анализ тайно, сказал, что нашел эту дрянь у своего кузена, и хочет понять, нужно ли поднимать панику. Криминалист, однако, помочь оказался не в силах?— сказал только, что эта штука синтетического происхождения, а потом около двадцати минут сетовал на херовое оборудование лаборатории.Новое дело не заставило себя ждать. Тело неизвестного мужчины, на вид около тридцати лет, было найдено на юге города одним из рабочих со строящегося шоссе неподалеку.Когда Хэнк с Коннором прибыли на место, патрульный уже общался с обратившимся в полицию мужчиной. Тело покоилось в нескольких метрах, под мостом, около сточной трубы. Земля, размытая дождем, смешалась с мусором и отходами, создавая непроходимое месиво. Удивительно, что кто-то вообще заметил труп в такой грязи.—?Да, это тебе не ателье и не элитный ресторан,?— усмехнулся Хэнк, прежде чем сделать несколько шагов по направлению к телу. Его ботинки и края брюк тут же покрылись грязью.Андерсон хотел было обернуться, чтобы посмотреть на брезгливое выражение на чужом лице, однако делать этого не пришлось?— Коннор уже поравнялся с ним, уверенно направляясь к телу, увязая в грязи. В карих глазах читался вызов, даже некая озлобленность, заставившая лейтенанта замереть на месте.—?Разве я давал повод сомневаться во мне? —?холодно спросил Коннор, останавливаясь тоже. —?Вы думали, лейтенант, что я испугаюсь запачкать костюм? Мы здесь не выбираем, какой труп осматривать и кого допрашивать. Я усвоил это.Хэнк стиснул зубы. Нет, он, конечно, не должен был сомневаться в напарнике?— но с чего вдруг такая реакция? Понять Коннора было сложно, но необходимо. Необходимо примерно так же, как дышать.Андерсону нечасто доводилось извиняться или признавать, что он неправ?— в основном потому, что он почти всегда был угрюмо-молчалив, и слов на ветер не бросал. С обидчивыми людьми он не сходился от слова совсем?— виной тому чуть ли не врожденная прямота и неумение ?сглаживать углы?.Сейчас, однако, Хэнк чувствовал жгучее желание извиниться (за свои даже неозвученные мысли), потому что созерцание напряженной спины Коннора казалось настоящей пыткой. Юноша не дал возможности ничего сказать, ускорив шаг и оказавшись у тела.—?Думаю, он мертв уже суток пять,?— проговорил приемный сын Камски, осматривая выцветшую кожу со следами разложения.?— Криминалисты уже в пути. Нужно осмотреть место,?— Хэнк присел, заглянув в сточную трубу, из которой слабо вытекала мутная вода, тут же смешивающаяся с ливнем и образовавшейся грязью. —?Черт бы побрал этот дождь, следы найти будет просто нереально.Вопреки сказанному, Коннор направился под мост, осматривая землю на предмет хоть каких-либо зацепок.Хэнк осмотрелся тоже, но ни следов, ни других улик обнаружить не удалось. Оставалось только довериться криминалистам.Рыжие волосы, темные глаза, рост около пяти футов и десяти дюймов, тощее телосложение. Никаких документов и личных вещей.На столе Хэнка стояла коробка с заявлениями о пропаже людей за последний месяц, и прямо сейчас они с Коннором перебирали её содержимое. Что-то было напечатано на машинке, что-то написано от руки?— пока не удалось найти ни одной похожей ориентировки.—?Я принесу коробку за июль,?— вызывается Коннор, аккуратно складывая просмотренные документы обратно в ?Август?.Хэнк не возражает, но, когда ни ?Июль?, ни ?Июнь? не дают результата, мужчина откладывает бумаги, говорит, что ему нужно промочить горло, и делает три глотка виски прямо из бутылки.—?Это тупик,?— шепчет Андерсон, прикрывая глаза и откидываясь на спинку кресла. Его широкая ладонь по-хозяйски сжимает бутылку.Завтра должны быть результаты вскрытия, о чем знают оба. Поэтому утром они отправятся прямиком в морг. Хотя Хэнк и уверен?— дело будет висеть без результата, пока не пройдет время, и оно не будет закрыто по отсутствию улик.? The Kilimanjaro Darkjazz Ensemble — EmbersКоннор аккуратно обхватывает пальцами горлышко бутылки и мягко тянет её на себя. Андерсон податливо выпускает бутылку виски из рук, наблюдая, как юноша подносит её ко рту и делает размеренный глоток. Морщится от крепости и ставит виски на стол с глухим стеклянным стуком.—?Вы не обедали, лейтенант,?— шепчет Коннор с заботой, граничащей с обвинением.Хэнк действительно не обедал. Последнюю неделю он вообще много чего полезного и приятного не делал?— новая находка в деле Уоттса застелила глаза пеленой, осколками въелась в сознание, заставляя думать только о себе.Возможно, Коннор…ревновал? Андерсон уделял работе значительно больше внимания, всё время проводил в своих мыслях, которые перескакивали от дела и загадочных красных гранул до тяжелейшей обстановки за океаном и нервирующих перспектив самих Штатов.Хэнк только сейчас осознал, что из-за собственной отстраненности в последнее время даже не подвозил Коннора после смены, не говорил с ним ни о чем, кроме дела, и, возможно, это было похоже на то, что он попросту пытается забыть о нескольких ночах, проведенных вместе. Эта мысль обожгла, неприятно перевернула всё с ног на голову, и Хэнк, будто очнувшись ото сна, посмотрел на напарника, в привычной манере стоящего у его стола, чуть присев на его край.—?Коннор?—?Да, лейтенант?Боже, Хэнк даже и не заметил, как за эти дни его напарник вернулся к изначальному уважительно-отстраненному ?лейтенант?.Андерсон поднялся с кресла и подошел вплотную к столу, опираясь о него руками по обе стороны бедер Коннора.—?С этой работой я иногда забываю обо всём,?— признается лейтенант низким полушепотом.—?Возможно, именно поэтому вы и лучший в своём деле,?— улыбается юноша, глядя в светлые глаза. Хэнк так близко, что можно почувствовать его теплое дыхание, запах одеколона, виски и табака.Андерсон хватается за тонкую полоску чужого галстука, наматывает его на кулак, притягивая Коннора еще ближе. Их губы в дюйме друг от друга, и этого достаточно, чтобы мир вокруг перестал существовать, исчезли посторонние звуки, осталась только пульсация сердца в висках.Коннор практически не дышит. Замирает и смотрит на Хэнка, царящие в карих глазах эмоции даже сложно прочитать, разобрать.Андерсон накрывает чужие мягкие губы своими, чуть обветренными, всё ещё крепкой хваткой удерживая напарника за галстук. Коннор послушно отвечает на поцелуй, проводит языком по теплым сухим губам, ощущая горечь алкоголя.Хэнк отстраняется, чтобы снова посмотреть на лицо юноши: на тени, отбрасываемые уличными фонарями, сквозь жалюзи полосами ложащиеся на светлую кожу. Желтые огни в темных глазах. И влажные от поцелуя полураскрытые губы.Взгляд оторвать невозможно от этой выточенной красоты?— Коннор напоминает музейный экспонат, особенно когда замирает, позволяя изучать себя взглядом, своим молчанием напоминая о своих причудах. Он не любит виски, но почти жадно слизывает его вкус с губ Хэнка. Ему бы куда больше подошло быть музыкантом или писателем, а вместо этого он спускается в канаву вместе со своим напарником, чтобы осмотреть тело.Он не любит, когда его касаются, но выглядит так, что касаться его хочется просто невыносимо.?Поцелуй меня, Хэнк?,?— говорят его губы.?Сделай то, чего тебе сейчас так хочется, Хэнк?,?— провоцирует его взгляд.Или Андерсону эту всё кажется?—?Меня не нужно держать за галстук, Хэнк,?— шепчет Коннор, чуть приподнимая уголки губ в мягкой улыбке. —?Я не собираюсь никуда убегать.Лейтенант переводит взгляд на собственный кулак, с силой сжимающий чёрный галстук, словно поводок. Расцепив успевшие побелеть пальцы, Хэнк вновь опирается рукой о столешницу.—?Поедем ко мне,?— хриплым голосом предлагает Андерсон. —?А завтра с утра сразу за дело.—?Как скажете, лейтенант.Теперь игриво, а не отстраненно.