Нужен отдых (1/2)

Олег уже и не помнил, в какой именно из дальних деревень, по наущению Оборотня, подобрал молодого парня. Тот сорвался с насиженного места с какой-то обреченной готовностью, точно ждал. Саша интуитивно понимал, что не выдержит косых взглядов, особенного отношения и попытки разгадать секрет: почему новая реальность Темнолесья никак не отразилась на нем?После наступления Леса и распространения Погибели никому нельзя было доверять, но Сашка доверился. Олег решил, что не из лучших побуждений, а потому что было уже все равно.

– Просто заберите меня отсюда, пожалуйста, заберите куда угодно! – взмолился Сашка. – Я вам пригожусь, буду тащить припасы, хотите? Я же не изменился после инъекций, могу не спать несколько ночей подряд, караулить генератор или разжигать печь! Меня даже Ужас Ночи не трогает!Как раз то, что Сашка не изменился, сказало Олегу гораздо больше, и, пожалуй, именно поэтому он согласился взять его с собой. Конечно, он понимал, что его спутник не сможет есть пищу, которую давал Лес, не сможет пить воду из колодцев, в которых полоскали свои корни высокие деревья Черного Леса, но все равно махнул рукой, приглашая следовать за ним.

– Правда, что вы ищите Дорогу из Леса и говорите с Оборотнем? – спросил Сашка, почти сразу, как они отдалились от деревни достаточно.

– Можно на ?ты?, – бросил Олег.

– А...– Много будешь знать – скоро мутируешь.

– Нет, – Сашка поправил волосы и набросил на голову капюшон, –Доктор сказал, что я не изменюсь. Так что можете... в смысле, можешь не переживать, что однажды проснешься с дикарем или пожирателем.

Олег неопределенно пожал плечами. В отличие от многих, он не был уверен, что Доктору можно доверять. Но если рядом будет кто-то, кого не тронул ни Лес, ни Погибель – можно надеяться, что есть шанс сохранить собственный человеческий облик. Если не снаружи, то хотя бы внутри.

Олег хорошо помнил свою первую встречу с Оборотнем. Тот рассказал ему про Странника, идущего своей дорогой.

– Он был похож на тебя. Такой же неразговорчивый. Такой же упорный. Он шел один. Искал дорогу из Леса. Он не послушал меня, пошел наперекор своей судьбе. Он пытался убить Доктора, но в конце… Ты же знаешь, Олежа, всему есть конец. Тот Странник стал таким же, как и мы все. Жаль, что Грибная Старушка не сумела посмотреть в глаза своей смерти.– Ты говорил, что есть шанс.– Шанс есть всегда. Ты ведь еще помнишь свое имя? Тем, кто помнит, что было что-то до Леса, тем, кто помнит, еще можно что-либо рассказать. Они еще могут сопротивляться Зову.

– Что нужно сделать?

– Найди того, кто не заражен Погибелью. Держись поближе и молись своим богам.Конечно, Олег сначала не верил, что кого-то могло не коснуться ?проклятье?. Но, когда впервые услышал о дальней деревне за болотами, о том, что именно там можно увидеть последнего настоящего человека, не тронутого Погибелью, решился – нужно идти.Пожалел ли он об этом? Ни на миг. Он считал, что встреча с Сашкой была одним из лучших событий в его жизни после того, как Лес заполонил все вокруг.Сейчас пригодных для жизни домов почти не осталось. Вроде бы недавно людей было больше. Или тех, кого еще можно было так назвать. Конечно, каждый искал лучшей доли. Говорили, что где-то там, за Лесом, еще существует то, что считалось нормой ?До того как?. Говорили, что можно выбраться и, вроде бы, кому-то это даже удалось. Можно ли было верить россказням? Олег не верил. Он искал той самой ?лучшей жизни? после последней встречи с Оборотнем, которую даже можно было назвать сентиментальной.

Оборотень ведь во многом был прав. Не важно, откуда пришла Погибель, из-за чего произошли мутации, но важно, что люди легко и быстро забыли все человеческое. Облик обликом, но с какой же простотой они отказывались от того, что некогда определяло личность каждого! Почти никто не называл соседей по именам. Почти никто не представлялся жителям соседних деревень. Договариваясь ли о бартере зерна и мяса, изготавливая ли дефицитные боеприпасы или капканы, небольшие сообщества замыкались в своих бедах, не пытаясь найти выхода, а надеясь лишь на то, что кто-то извне избавит всех от страданий.

Когда Олег стал забывать события прошлого дня, когда ночные гости переставали казаться опасными, а вода из колодцев сделалась сладкой – он начал вести дневник. Несколько школьных тетрадей, наскоро сшитых между собой, заменили долгосрочную память.?День 1.Разумеется, это не первый день После. Но сегодня я понял, что память подводит, поэтому я буду вести дневник столько, сколько смогу.

Судя по всему, я пытался вести дневник и прежде, но теперь мне не хочется заглядывать в начало пути. Однако я не могу не отметить того, что происходит вокруг.Я уже не помню, как попал в Темнолесье, и не знаю, где до этого жил. У торговца нашлись для меня патроны и медикаменты. В записке, приложенной к ним, было написано, что мое имя Олег. Документы, которые я нашел в поросшем грибами шкафу, подтвердили это. Ни фамилии, ни места рождения разобрать я так и не смог. Мне, кажется, что это мой заграничный паспорт, и он безнадежно испорчен. Судя по всему, уже нет смысла переживать из-за этого факта.

С утра я обнаружил, что пол в избе, которую я занял самозахватом, провалился. В подвале полно грибов. Они выделяют сладковатый запах, от которого начинает мутить. Я решил, что оставаться на месте больше нельзя. Нужно сменить дислокацию.Иногда, перечитывая эти записи, Олег возвращался в тот день, когда солнце еще могло пробиться сквозь плотную завесу переплетенных ветвей. Кажется, он был у кого-то в гостях. Сельская пастораль, отдых, неторопливые летние дни. В один из них лес показался гуще обычного, а по радио передали, что что-то случилось с дорожным полотном и ведутся спешные работы. Олега не пугала перспектива задержаться на несколько дней. Торопиться было некуда. Интересно, если бы он знал, как все обернется, покинул бы малую родину хоть на своих двоих?Радио перестало работать через две недели. Через месяц из леса вышли военные, велели всем оставаться в своих домах и не высовываться, пока не подгонят автобусы, чтобы начать эвакуацию. Нужно ли говорить, что она так и не началась?Олега иногда тревожил тот факт, что после в его памяти следовал глубокий и черный провал, и куда делись те дни, а может быть, месяцы и даже годы – он не знал. Ведь не могли же все эти дома и возделываемые поля прийти в упадок за несколько дней?– Ты думаешь, это настоящие воспоминания? – спросил его Сашка, когда они остановились в доме, подходящем для укрытия.– Я не знаю, – отозвался Олег, – мне кажется, что все эти мысли навеяны отрывками из пожелтевших газет и скудных сведений, которые выболтали торговцы и Оборотень.

– Думаешь, чтобы оставаться человеком нужно постоянно цепляться за прошлое?Олег пожал плечами. Разговор ему явно не нравился.

– Нужно принести досок и заколотить дверь.

Почему он решил довериться Оборотню? Почему решил идти в ту деревню? Наверное, потому что Ночь не оставила выбора.

Самым страшным в новом мире, в мире После, были не мутации и не те существа, что выползали из лесной части, норовя сожрать тебя со всем скарбом. Самым страшным событием становилась едва ли не каждая Ночь. Что-то происходило там, в Лесу. Что-то жило по своим законам, которые невозможно было понять или предсказать. Но это сводило с ума.?День 5.Важно.Ты должен топить печь. Что бы ни случилось. Каждую ночь. Рецепт для составления газа есть в каждом доме. Спасибо Доктору?.Газ не давал стопроцентной защиты от Ужаса Ночи, но позволял продержаться какое-то время и, наряду с хорошим вооружением и должным количеством топлива для генератора, составлял залог выживания в мире После, в мире, пропитанном Погибелью.

И надо ведь было встретить не просто человека из прошлого, из забытого мира До, а человека, которому Ужас Ночи не причинял никакого вреда! В этом Олег убедился в первую же ночь, проведенную вместе с Сашкой в плохо подготовленном убежище (не то что теперь). Винтовку заклинило, а Сашка спал наверху, однако, услышав шум, буквально скатился по ступенькам, едва не угодил в капкан, но, влетев в комнату с печью, просто прогнал мутировавшую одичалую собаку, какими-то ржавыми вилами, видимо, схваченными по дороге, и банальным криком: ?Пшла, отсюда! Фу!?.Как не побоялся? Впрочем, он вообще мало чего боялся, редко уставал и страдал только от скудности пищи, поскольку не мог питаться тем же, чем Олег.

А еще Сашка очень старался. Подчас быстрее Олега находил топливо в баках брошенной техники. Топливо было нужно всегда. Оно помогало пилить бревна на пилораме и запускать генераторы. Почти у каждого дома выжившие собирали эти жизненно необходимые механизмы, кто из чего мог.Но ни одно поле, ни одна теплица не приносили былого урожая. Все овощи были пропитаны гнилью, а колосья сочились бесцветной слизью, так что набухшие зерна не рисковали клевать даже птицы.– Много не заправляй, мы тут не больше, чем на пару ночей. И проверь колонку, вдруг в ней нормальная вода.Сашка кивнул, как и всегда, но вернулся ни с чем. Олег понимал, что спутник голоден и испытывает жажду, но не мог заняться поисками, пока убежище не было укреплено.– С печью справишься? Я скоро вернусь.Получив утвердительный ответ, Олег осмотрел комнату, в которой они собирались пережить Ночь. Сашке нужен был отдых, пусть не так часто, как другим, но все равно. Нужно было, чтобы он успел поспать хотя бы пару часов до наступления темноты.

– Закончишь с печью, передохни немного. Я вернусь до захода солнца. Не забудь поставить капканы, мы не знаем, кто здесь обитает.Вообще-то повторять было не обязательно. Но Олегу нравилось, когда Сашка безотрывно смотрел на него, согласно кивал и отвечал, что обязательно справится. Сашка вообще был единственным, кто мог спокойно смотреть на Олега.В большинстве случаев торговцы, жители редких деревень и хуторов, случайные путники, ищущие выход из Леса, говорили, что Олега обезобразила Погибель, что лучше бы он в принципе умер. Оборотень посоветовал избавиться ото всех зеркал и приобрести маску при первой возможности, наверное, именно тогда Олег обзавелся широкополой шляпой и глухим плащом, чтобы от него не отворачивались или, что важнее, не открывали огонь на поражение при первом контакте.?Знаешь, мясцо, тот Странник, о котором я тебе рассказывал, носил такую же шляпу. Похоже, ты станешь достойным преемником?.Эти слова Оборотня нередко вспоминались Олегу, но теперь он старался выбросить их из головы. Нужно было найди пропитание для Сашки, и любые тревоги только мешали, сбивали с нужного настроя и рассредоточивали внимание.На карте, что Олег нарисовал сам, было достаточно белых пятен. Обрывки сведений, полученных случайным образом, лишь косвенно дополняли ее. Олег опасался болот, но, по слухам, именно там мог находиться армейский схрон. Более или менее точные координаты у него были. Олег размышлял, что можно было бы, наконец, закрепиться хоть где-то, перевести дух, выбрать направление и попробовать, наконец, выйти из Леса, если бы он отыскал такое место.Хотя… Олег не верил, что уйти куда-то возможно. Судя по дневнику, он прожил в Лесу не один год. Он пытался идти по заросшей дороге, он спускался в подземные ходы, заполненные белесыми корнями, он выжигал ядовитый плющ, оставляющий на коже нарывы, что подолгу не заживали и заставляли видеть наяву самые жуткие кошмары. Выхода не было. Всюду был Лес.Норы жуков-переростков никуда не вели. Затопленные подвалы оканчивались тупиками, а когда он разобрал один из крупных завалов в старой каменоломне на западе – его едва не прикончили красные пожиратели. Стоило ли рисковать теперь? Хотя, глядя на Сашку, Олег приходил к выводу, что именно теперь-то и стоило. Ведь тот, не тронутый Погибелью, нуждающийся в чистой воде и пище, мог погибнуть от голода или отравления, и как же было бы нелепо потерять жизнь потому, что невозможно выбраться из Леса.– Есть один путь, мясцо. – Оборотень мог обманывать, и, скорее всего, так и делал. Но остальные настолько спятили, что слова полуволка казались самым разумным, что Олегу довелось слышать за очень долгое время. – Не знаю, решишься ли ты. Нужно уничтожить Древо Жизни. Нужно пробиться к его корням. Если ты сумеешь, если не останешься там же, где остался Странник, то, может быть, Лес отступит.– Что случилось со Странником?

– Он сошел с ума. Он думал, что сжег Древо Жизни. Хе-хе, если это можно назвать жизнью, ты же понимаешь, Олежа? На самом деле, он познакомился с банши на заброшенной радиовышке и принял сигнал из космоса. В его путаных записях я разобрал имя ?Янек?, не знаешь такого?

– Не знаю, может быть, Доктор упоминал?– Не думаю. В общем, Странник считал, что убил Доктора, отправил Янека в звездное небо и направился к Древу, чтобы спасти всех нас, но на самом деле банши нашла отца своим мертвым птенцам. Безутешная банши.– Разве их не уничтожили?– Сам-то как думаешь, Олежа? Странник был очень упорен. Но с ?невестой? не совладал. Они оба, должно быть, нашли свое счастье. Если хочешь, можешь окинуть взором супружеское ложе. Правда, я не знаю, где ведьма обнимает своего принца, но никто никогда не разлучит их. Он считал, что вернулся домой. В каком-то смысле, хе-хе, так оно и есть. Не забывай о птенцах! Они-то уже свили другие гнезда.При воспоминании о банши Олег непроизвольно поежился. Столкнуться с этими созданиями днем было очень опасно, а что уж говорить о тех моментах, когда они решали появиться посреди ночи? Их не сдерживали ни печной газ, ни баррикады, а птичий грай предвещал скорое появление ?матушки?.Олег встречался с банши несколько раз. Пока что ему везло. Он успевал выстрелить до того, как от пронзительного вопля твари кровь стыла в жилах, руки наливались свинцом, а из ушей начинала течь кровь. Самым главным было вовремя устранить саму ведьму, а уж после давить, резать, ломать хребты ?птенцам?, что в изобилии лезли из-под лохмотьев трупа.Сколько бы Олег ни убивал мутантов, сколько бы ни предавал их окоченевшие тела огню – меньше их становилось лишь на какое-то время. Он так и не смог для себя решить, все ли монстры Темнолесья когда-то были людьми, или вышли из Леса уже заполненные ненавистью и жаждой человеческой плоти.

Несмотря на то, что первая неделя путешествия с Сашкой прошла относительно неплохо, оставлять его одного все еще было боязно. Однако при всей возне с пропитанием – вдвоем получалось ловчее, чем в одиночку. Вот сейчас одно Сашкино присутствие в новом убежище, работающий генератор и затопленная печь являлись залогом того, что дикари вряд ли сунуться, да и чужие обойдут стороной, не разграбят.Крестьяне почти никогда не воевали между собой – населения уменьшилось настолько, что уже и не за что стало. Скорее, напротив, выжившие и сохранившие рассудок старались сбиться в сообщества, чтобы хоть как-то протянуть еще один день. А потом еще и еще. Другой цели Олегу давно никто не называл. Спасения извне, пожалуй, ждали немногочисленные дети и те старики, кто застал первые попытки эвакуации.***Мох привычно пружинил под ногами, наручные часы отсчитывали минуты. Олег еще раз сверился с картой и выбрал направление, поставив будильник на 16.00. После семи оставаться на открытой местности становилось опасно. Ужас Ночи находил любого путника и жестоко разделывался с ним.Если бы Олега спросили, что такое Ужас Ночи, он не смог бы ответить на этот вопрос. Эта тварь, а может быть, квинтэссенция Леса, клубилась красным туманом между деревьями, запутывала ноги колючим бурьяном, срывала плащ с плеч крючковатыми сучьями. И чем гуще становилась темнота вокруг, тем очевиднее делалось присутствие Ужаса Ночи.Он в считанные минуты мог заполнить собой комнату, если генератор переставал работать, а лампы– светить. Он мог застигнуть путника на болоте или просеке и оставить лишь обглоданные кости, тряпье, да рюкзак. Поэтому едва ли не самой большой ценностью в Темнолесье были наручные часы. Олегу и Саше повезло – у одного нашлись механические, у другого – электронные. Опаздывать в убежище нельзя, если дорога жизнь.Путешествие к центру болота началось сравнительно спокойно. Олег пару раз останавливался, чтобы проверить, под рукой ли проспиртованные бинты и респираторы. Они с Сашкой были одними из немногих, кто использовал фильтры для дыхания вне убежищ.

Как-то Оборотень сказал, что в этом нет необходимости, но Олег не поверил ему, как выяснилось позже – не напрасно. Многие мутации вызывались спорами, что в изобилии выделяли разросшиеся грибы. Олег иногда употреблял созревшие в пищу, но всегда опасался ненароком вдохнуть их красновато-рыжую ?пыльцу?.

Сегодня видимость была неплохой. Должно быть, прошедшие накануне дожди прибили споры к земле, и теперь грибные поляны были видны издалека – Олег с легкостью обходил их, держась поближе к бочагам с чистой водой. На болотах находилось немало опасностей: сколопендры, паукообразные, болотники. И ведь это далеко не полный список монстров, которых можно было запросто повстречать. Но Олег больше прочих опасался дьявольских силков и капканов, расставленных не то дикарями, сохранившими зачатки разума, не то жителями окрестных деревень. Может быть, особого урона ни те, ни другие нанести не могли (по крайней мере, ему), но серьезно мешали передвижению, поскольку задерживали надолго на одном месте, делая уязвимым.Олег внимательно всматривался в пожухлую листву и редкий кустарник, опасаясь пропустить проржавевшую цепь. Но, к счастью, вскоре топкое место закончилось, среди высокого камыша и прочего разнотравья наметилась тропинка. Может быть, Олег и сам проходил здесь прежде, а может, кто-то более удачливый набрел на схрон до него.

Найдя подходящую палку, Олег прощупывал дорогу впереди себя и медленно двигался по импровизированной тропе. Вокруг стояла пронзительная тишина, и можно было подумать, что в Лесу больше нет жизни.Разумеется, это было не совсем так. Жизнь была. Только к человеку она относилась крайне враждебно. Птичий грай Олег услышал с некоторым запозданием, но тут же отбросил в сторону палку, вскинул дробовик и зажмурился. Банши имела странную особенность: не проявляла агрессии (во всяком случае, не пыталась мгновенно убить), если противник не смотрел ей прямо в глаза.Олег выдохнул, досчитал про себя до пяти, затем открыл глаза и выстрелил точно перед собой. Тварь заорала. Убить не удалось – только ранить. Олег отступил за корягу, готовясь встретить контратаку и чувствуя, как нарастает головная боль.Все-таки все творения Леса воздействовали не только на физическом уровне. Они будто проникали в сознание, давили на психику, выжигали душу.Банши ринулась на Олега, широко расставив руки, но второй выстрел в грудь оказался точнее. Об обманчивости своего положения Олег знал не понаслышке. Лишь только тело завалилось вперед, из-под мятых, пахнущих застарелым помётом юбок, выскочили ?дети?. Небольшие существа на кривых ножках с настоящими птичьими крыльями и острыми клювами. Не заметишь, как окружат и порежут на лоскутки!Перезаряжать времени не было. Олег рванул с пояса топорик и методично прикончил всех. Благо ?дети? оказались совсем мальками, будь они хоть бы двумя месяцами старше – последствия могли быть губительными.

Отступать с места побоища следовало немедленно. На болотах, как и во всем Темнолесье, хватало и других обитателей, что не прочь были полакомиться свежим мясом, невзирая на то, кому оно принадлежало.Олег передвигался так быстро, как позволяло снаряжение и пружинящая под ногами почва. Порой ему приходилось наступать куда-то не глядя. Сердце каждый раз ухало, стоило ноге погрузиться до щиколотки. Но ему везло.

Наконец, Олег наткнулся на смутно читаемые руины поселения. Именно от этого места имело смысл начинать поиски схрона. Военные в Польше, как и, пожалуй, на территории всего социалистического лагеря, действовали по одной схеме, и уж если выпадала удача получить координаты – дело оставалось за малым.