Дьявол в моих глазах (1/1)

Дьявол сидит внутри самых обыкновенных людей. Смотрит исподлобья, скалит гнилые зубы. Я узнал это в шестнадцать лет, когда приёмный отец впервые поднял на меня руку. В его глазах в ту ночь были дьявольские огни, и во мне отозвался схожий огонь?— огонь утбурда, оставленного непутёвой матерью. Я ударил в ответ, потому что мог, и герр Гебауэр получил зелёный свет, чтобы переломать мне рёбра.В тот момент моё сердце стало ещё тверже, чем было. Миджин не удалось меня отогреть, а герр Гебауэр сломал меня окончательно, не прилагая к этому никаких усилий. Я не называю его отцом, я не хочу называть его по имени… он тот, кого я не вспомнил бы даже на смертном одре. Никогда не оставляя на лице и кистях рук следов, мучитель изводил меня другими способами.Я привык к удушью. Когда на меня напали в парке, я совсем не ощутил испуга, только рефлекторное желание сделать хотя бы ещё один вздох?— хотя бы последний. Герр Гебауэр ставил меня на колени, заставив надеть обрезанные джинсы, чтобы полнее ощутить неровность бетонного пола в подвале. Он обвязывал вокруг моей шеи свой парадный сине-чёрный галстук и затягивал петлю, пока я не начинал хрипеть, скребя сломанными с прошлого раза ногтями по полу.Именно поэтому теперь я так люблю маникюр?— неухоженные ногти вызывают во мне слишком плохие воспоминания. Они заставляют меня вспоминать, как болели пальцы, как кровили, а когда туда попала инфекция, я чуть не потерял всю правую кисть руки, только чудо спасло меня. А герр Гебауэр стал осторожнее. Когда-то я сказал, что меня выставили в семнадцать лет, отдав старую машину. Когда-то я соврал, что ребёнок, который был во чреве Миджин, от моего приёмного родителя.Но, Чхве Кан У, ты бы вынес всю силу правды, если бы я открылся? Вы с ребятами пришли бы в ужас, узнав, что произошло той ночью, последней, когда я был человеком.Но сейчас… сейчас, перед уходом, я считаю правильным рассказать о том, что со мной было. Чтобы вы не искали меня, чтобы Ха Ри не чувствовала себя виноватой. Не тешу себя надеждами, что мошенник и чудовище будет долго жить в ваших сердцах, однако… Я тоже когда-то был живым. Я тоже когда-то отчаянно хотел быть любимым.Может быть, именно поэтому, когда моя приёмная мать пришла ко мне в ночи, я её не оттолкнул. Или я был слишком испуган? Я думал, что всё это?— лишь дурной сон, что вскоре я очнусь. Но я не проснулся. Я до сих пор нахожусь во сне, весь мой мир?— зыбкий, тёмный, пустой. Почему, вы думаете, я стал настолько отрешённым? Мёртвые не могут интересоваться миром живых, это нонсенс. Я выучился терпеть боль, я похоронил в себе всё, что только мог, чтобы не страдать больше ни дня.Гепард однажды сказал мне, что страдания?— естественное состояние для человека, который живёт во тьме, что стоит только выбраться на свет, всё изменится к лучшему. Первые лучи солнца всегда сжигают мрак?— это закон, по которому он живёт.Но Гепард наивен, он хочет мира, не готовясь к войне, и поэтому не может помочь О Со Ра начать жизнь с чистого листа. Потому что она тоже мертва, как и я, пусть и по другой причине. Смерть выбирает сильнейших, чтобы оставить на них своё клеймо.А, вы ведь не знаете… Я не имею права рассказать, это не моя история. Когда-нибудь?— если не уже?— Со Ра-ши расскажет вам о том, что с ней произошло.Однажды кое-кто, близкий ей, спас мне жизнь, и я не могу обойти мисс О стороной. Я не уверен, что благодарен моему спасителю за это, но она старалась, надеясь сделать мир лучше.Но это не так просто. Бюрократическая машина работает совсем иначе, и ей ли это не знать. Я скажу одно: Чо Мин Чжа*.Чуть позже я расскажу и об этом. Сегодня мы копаемся в моей душе, чтобы понять?— для вас, конечно,?— в какой момент я стал таким, каким вошёл в ваш офис тем днём, не скрывая надменной усмешки.Я хотел быть холоден, правда. Я хотел, чтобы вы порезались об острые грани меня самого, чтобы не смели ко мне приближаться, но отчаянно желали узнать больше.Потому что мои тайны?— не только то, что я брат пилота-самоубийцы (я был им два года, никак не отвыкну!),?— но и то, что я?— жертва домашнего насилия: сексуального в том числе. Она пришла той ночью, одетая в туман и дождь, я чувствовал этот свежий запах. До сих пор воспоминания о нём посылают по моему позвоночнику дрожь, далёкую от приятной, и мне хочется содрать с себя всё до костей, чтобы больше не было этого чувства. Я ненавижу вспоминать ту ночь, но она?— часть меня, пусть и не самая лучшая.Я никогда не говорил о том результате, что повлекла эта короткая связь, почти кровосмесительная, одуряющая и ужасающая меня… уничтожающая Яна Гебауэра, каким он был в семнадцать лет.То, что меня выгнали из дома,?— это к лучшему, на самом-то деле. Я обрёл свободу, о которой мечтает каждый, и во многом именно этот период подготовил меня к будущему. Улица выучила меня терпению, умению скрывать то, что горит внутри, научила меня прятаться от всего мира. Это было хорошее время. Я говорил, что не вижу снов, но иногда… иногда я вспоминаю о времени в танцевальном клубе, куда я попал в восемнадцать. Если бы не они, я не знаю, что было бы со мной.В то время я встретил на своём пути людей, которые сопровождали меня до 2015 года, которых я мог назвать друзьями. После вступления на путь мести и поисков, я отказался от своего прошлого, вернув личность Ким Мин Чжуна, но иногда я вспоминаю те дни и ночи, которые я провёл под личиной Яна Гебауэра.Однажды я вернусь туда, чтобы найти тех, кто был мне дорог, и сказать им спасибо. Может быть, я займусь этим после того, как оставлю вас?*Имя Чо Мин Чжа, персонажа-хакера из дорамы ?Хилер?.