Вторая часть. (1/1)
Время уже заходило за полночь. Непогода бушевала так, что любой маленький ребёнок пугался бы грозы или молнии. Такая непогода была по душе Николаю. Обычно, он любил гулять во время дождя, но сегодня, желание как-то отпало, как и настроение в принципе. Ставрогин был полностью погружен в омут своих мыслей: "быть может, стоит сходить к священнику дабы излить душу и, может, раскаяться в страшном грехе? Или все же оставить все так?"Но из этих мыслей вывел его Пётр Степанович, который вошёл и с громким хлопком закрыл дверь изнутри. Выглядел он довольно растрепано, такое чувство, что за ним гналась стая бешеных собак, желая разорвать его и оставить одни лишь остатки костей.-Ба, Николай Всеволодович! - радостно проговорил Пётр - Какое счастье, что вы здесь! Я вам такую новость принес! - указал взглядом на листок, который лежал на столе у Николая. Взяв его, он прервал свою речь и подробно рассмотрел картинку, но позже продолжил, переведя на другую тему. -Ох, что это? Вы теперь увлекаетесь насекомыми? Бабочки прекрасны, не так ли? А что, люди уже надоели?~ - Язвинно и тихо посмелся Пётр. -Ну-с, не важно, спешу вам сообщить, что Шатов добровольно вышел из нашего кружка! Однако, я хо-.. - Николай его перебил, не давая закончить фразу.-Хватит! Прекратите нести всякий бред! – слегка раздраженно и с каплей злости проговорил Ставрогин.
-Помиритесь, Николай Всеволодович! Успокойтесь, я ж прибыл к вам с отличнейшей вестью! Не уж-то не хотите узнать сей новость?-Умеете ж ведь заинтриговать, Петр Степанович. Уж извольте сказать, раз начали. – Николай перевел свой взгляд на Верховенского, смотря тому прямо в душу, будто желая увидеть там то, что скрывал его ?друг?, а может и самую сакральную правду, которую Петр бы никому и никогда не сказал.-Так вот, позвольте продолжить, Шатов, тот самый Иван, решил добровольно оставить нас всех, точнее, покинул без лишних слов, что очень даже хорошо~ Понимаете, Николай Всеволодович? Нет больше этого надоедливого и жалкого Шатова!-К чему вы ведете, Петр Степанович? Неужели вы осмелились убить его?-Да что вы, Ставрогин! Уверяю вас, я не причастен к его убийству! Гляньте, Николай Всеволодович, Кириллов расписку написал о его убийстве! – быстро проговорил Верховенский, чуть ли не путаясь в словах и оставляя листок с текстом на столе Ставрогина.
-И что же, Убили Шатова и решили прикинуться невинным, обвиняя в ?грехе? несчастного Кириллова? – Не отрываясь от своего излюбленного занятия, спокойно говорил Ставрогин.-Можно сказать итак. Но вы же сами понимаете, Алексей бы догадался и донес бы на меня, а я бы уж и на вас заодно. – слегка игриво пропел Петр.
Недолго хватило терпения Ставрогина. Его можно было понять, ведь он старался не допустить того, чтобы в итоге их сообщество так глупо было бы раскрыто и распущено, а все его члены отправлены в разные ссылки и, быть может, организаторы понесли бы высшую меру наказания.
Спокойно встав из-за стола, Ставрогин медленно направился по направлению к Петру.
-Петр Степанович, разве вы забыли, что я вам говорил в день прибытия сюда? Может, вы еще и позабыли нашу встречу в вашем имении? Помните, что мы обсуждали?
Умеренная ходьба и спокойствие в голосе Николая Всеволодовича придавало этой ситуации некого напряжения.
-Ставрогин, думаете, у меня с памятью проблемы? Я все прекрасно помню. Я помню мельчайшие детали каждой наши встречи с вами.-Вот и отлично. Напомните-ка мне, что мы обсуждали по поводу Шатова? Что я вам тогда говорил? - Николай подходит все ближе и ближе, но также медленно.-Вы говорили мне скрепить кружок кровью, убив пятого участника, дабы тот не доложил ничего. Так ведь?-Да, хорошо. Но это не все. Я говорил вам, что Шатова вам не дам и вы прекрасно знали это, так почему же ослушались? Небось, в петлю захотелось? - Подойдя настолько близко, насколько это было возможно, Ставрогин схватил Петра за нижнюю челюсть и начал сжимать, прикладывая все больше и больше силы.-Н-николай Всеволодович..! - Еле слышно произнёс Пётр, ведь челюсть до жути начала болеть, однако было терпимо, пока что.-Замочите, Петр Степанович. Довольно этого цирка. Я был лучшего мнения о вас, быть может, мне просто казалось, что вы интересный человек. - Буквально повалив Верховенского на стол, что стоял сзади него, Ставрогин слегка смягчил хватку и переложил свою довольно тяжёлую руку на шею Piere, давая тому понять, что тот находится в безвыходной ситуации.-Не хотите ли открыть для себя немного новых ощущений? Может, после этого вы начнёте меня хоть немного слушать. - Без лишних движений и прелюдий, Николай принялся снимать с Петра его излюбленный клетчатый пиджак, и, сделав это, повешал его аккуратно на спинку стула, чтоб не дать вещи помяться.
В ответ на действия Ставрогина, Пётр хотел было возразить, но не получилось, рот сразу же заткнула его собственная кожаная перчатка.-Вам стоит помолчать. Уж больно вы разговорились. - Николай продолжил потихоньку оставлять Петра без одежды. Ставрогин медленно растегивал пуговицы на рубашке Верховенского, попутно проходя свободной рукой по выпирающим частям его грудной клетки, таким образом он пытался найти места, где было бы приятно Петру, однако все было пока что безуспешно. Зато чувствовались мелкие мурашки, что пробегали по телу Петра от каждого прикосновения холодных рук Ставрогина.Наконец-то расправившись с рубашкой, Николай Всеволодович решил "помучить свою жертву". Он наклонился и слегка прикусил кожу на тонкой и белоснежной коже шее, от чего реакция Петра последовала мгновенно. Слегка дернувшись, Верховенский хотел было схватить Николая за руку, но этого сделать не получилось, ведь Ставрогин предвидел это и сразу же перехватил его руки, заводя их и закрепляя над головой Piere. Теперь, сопротивление было точно бесполезным.
Через пару мучительных укусов, шея Петра покрылась красными пятнами. Где-то они были больше похожи на синяки, а где-то с ярко выраженными кровавым следами от зубов. Николай Всеволодович, видимо, не жалел шею Верховенского не сколько, ведь на ней нет ни одного живого места.Оставив в покое шею, Ставрогин принялся снимать с того оставшуюся одежду, что мешала в данный момент. Он отпустил руки Петра, чтоб тот смог хоть что-то ими делать. Первым что сделал Верховенский, это убрал свою же перчатку изо рта. Однако молчать он не собирался.-Ставрогин, прекратите! Сейчас же! - приказным тоном прокричал Piere.-А вы не смейте мне указывать, Верховенский. Я больше не поведусь у вас на поводу. Все, что здесь происходит - будет вам уроком. А если донесете об сей действиях, на следующий день все будут стоять уже у вашего гроба. Вы меня поняли? - Николай Всеволодович строго посмотрел на него.Ответом была тишина. Ставрогин принял эту тишину как некое "да" и продолжил свое дело.Пару минут спустя и на пол небрежно падают клетчатые штаны, что были мгновение назад на Петра.Пока Пётр остался совсем без одежды, Николай даже и не собирался снимать какую-либо вещь с себя, некогда было это делать, да и желания особо не было.Верховенский не стал более сопротивляться и натянул на свое лицо ту ядовитую и до боли противную, фальшивую улыбку.-Однако, я все ещё поражён вашей красотой. Вы красавец, Ставрогин. Вы знали об этом? Знали ли вы, что вы мой идол? - Посмотрел Pierre на него, надеясь, что тот все же прекратит то, что удумал.-Пётр Степанович, я догадываюсь к чему сие расспросы, но будьте любезны, закройте свой рот. Тошно слушать вас. - Николай резко схватил того за горло и сильно сдавил его, не давая Петру возможности дышать.Со стороны Верховенского доносились хрипы и кашель, что дико раздражали Николая и он начал давить на горло, что привело Петра к полной потери сознания. Можно сказать, что он просто выпал из мира на какое-то время. Он не мог чувствовать абсолютно ничего.Николай поспешно убрал руки с горла Верховенского и решил воспользоваться беспомощным состоянием Петра. Он все равно ничего не почувствует, правда, наутро будет не по себе, но это не такая большая проблема. Это-то и радовало Ставрогина. Никто ничего не узнает...