Бегущий от чумы (1/1)

Тринадцатого марта 2032 года на окраине наполовину разваленного городишки Форт-Уорт, что находится чуть западнее Далласа, остановилась большая группа кочевников. Жужжа моторами, словно пчелиный рой, десятки мотоциклов, багги, фургончиков и прочего металлолома, способного держаться на колёсах, ринулись к маленькому поселению в руинах промышленного центра. Местные этому не удивились?— с данной бандой они были знакомы давно. Уже около десяти лет это скрежещущее металлом братство, именующее себя Фамилией, контролировало Даллас, Денвер, Солт-Лейк-Сити и многие другие города, которым не повезло оказаться вне зоны влияния Вашингтона. Этим утром Фамилию вынудили к остановке истощающиеся припасы, и осевшие в Форт-Уорте фермеры уже приготовились ближайшие два-три дня слушать пьяный лязг электрогитар и обменивать свой драгоценный урожай на банкноты, когда-то кочевавшие по кошелькам корпоративных бухгалтеров. Наличка уже давно вернулась в моду и заменила электронные платежи?— спасибо ?Милитек? и ?Арасаке? за ядерный взрыв в 2023, похоронивший глобальную Сеть. Однако в этот раз форт-уортцы встретили не тех лихих кочевников, каких привыкли видеть на своих порогах. Им предстали живые мертвецы?— брутальные мужики с заплаканными лицами, синяками под глазами и опущенными головами. Некоторые тащили носилки с бездыханными телами к местному баптистскому кладбищу. Местные жители опасливо выглядывали из окон, силясь понять, что могло так подкосить бесстрашную и свободную Фамилию. На каменистом холме, с которого открывался прекрасный вид на развалины Форт-Уорта и окружающую их пустыню, притаился едва различимый снизу силуэт. Его обладатель внимательно взирал на полуживых гостей-бандитов и ошарашенных горожан. С такой высоты они были не более чем размытыми точками, копошащимися в утреннем мареве, но человек на холме чётко различал каждую складку на нахмуренном лбу местного трактирщика, каждую каплю пота на переносчиках трупных мешков, каждую из аугментаций, на большей части которых сейчас горели красные светодиоды фатальной ошибки. Человек на холме знал, что эти красные огоньки, словно таймеры на бомбе, предвещали гибель всей банды в самый неожиданный момент. Нанокристаллический хрусталик его глазного импланта, обычно спокойный и недвижимый, метался от одной физиономии к другой, и мрачная тень всё явственнее покрывала лицо этого наблюдателя. Или то была тень от треплющегося на ветру капюшона из облезлого тряпья, который он натянул сегодня утром, пытаясь выбраться на этот холм незамеченным?— а может, и то, и другое. Наконец, взгляд его оторвался от силуэтов, медленно снующих внизу, и обратился к массивному объекту, дымящемуся на окраине Форт-Уорта. На мгновение он ослеп?— солнечный зайчик ворвался внутрь его головы и перегрыз все проводки, доставляющие картинку от импланта к мозгу. Но вероломное существо быстро сжарилось, проводки срослись, и зоркий незнакомец всецело сосредоточился на исполинской груде металлолома, так знакомой его заржавелому сердцу. Речь идёт о громадном передвижном городе, который местные механики прозвали ?дредноутом?. Говорят, когда-то так же называли огромные корабли, бороздившие морские просторы. Этот корабль, в свою очередь, изрывал своими огромными гусеницами волны техасской пустыни, а на его борту, закрытом от палящего солнца ржавым металлическим панцирем, обитала Фамилия. Кочевники умудрились отрыть это чудо из глубин военных бункеров, накрытых ядерными осадками, и обустроить в нём целый город. Человек на холме прекрасно знал устройство дредноута, ибо был одним из первых, кто заметил его сверкающий металлический силуэт во тьме бетонного ангара ?Милитек?. Теперь же от былого блеска сооружения осталась лишь хромированная надпись ?Фамилия?, выведенная на щитках, прикрывающих исполинские гусеницы. Дредноут походил на дремлющую на солнцепёке жабу, которую, словно ленивые мошки, окружали мотоциклы, фургончики и прочие средства передвижения в условиях местами радиоактивной и безжизненной пустыни. Зоркий наблюдатель сокрушённо опустил голову. Он помнил, сколько раз дредноут спасал Фамилию от голодной смерти, перевозя многотонные грузы по заказу корпораций, сколько раз защищал от нападок американской армии и сколько людей заботливо принял под своё ржавое крыло… Кочевник прикрыл глаза и немного задремал. Во сне, словно на зажёванной плёнке, он вновь увидел события вчерашнего вечера, обеспечившие ему бессонную ночь. Он помнил, как шёл из капитанской рубки в медицинский отсек, пожимая обессиленные руки, глядя в усталые глаза, слушая надрывный кашель и металлический лязг, с которым валились на пол его лучшие бойцы, не способные больше управляться со своими кибернетическими конечностями. Он задержался на ?площади??— небольшой открытой площадке со скамейками и ларьками посреди многочисленных кают дредноута, чтобы провести время со своей бандой и справиться о том, как идут дела. Так он узнал, что Элайджу ?Страуса? сегодня оттащили в медпункт с отказавшими беговыми протезами, а в самом медпункте доктора Сигму подменил Усопший, чему некоторые члены банды были не рады. Кочевник просидел на площади почти до часу ночи, травя байки, играя на синтезаторе и всячески пытаясь отвлечь себя и своих людей от угрозы, нависшей над ними. Наконец, когда все уснули, он заварил себе чашку кофе и добрался-таки до медотсека. Он помнил, каким сокрушённым взглядом на него смотрел с койки Сигма, бессменный лекарь Фамилии. Тот попытался что-то произнести, но изо рта вырывался лишь хрип. Уже тогда Кочевник понял, что ситуация стала почти безнадёжной. Вирус, гулявший по дредноуту вторую неделю, поразил даже их главного медика, и его голосовой модулятор перестал работать. На секунду их глаза встретились, и Кочевник увидел во взгляде Сигмы бездонную агонию, в которой тот тонул, барахтаясь всё меньше, не в силах кричать… Затем к нему подошёл Усопший с механическим шприцом, и уже полминуты спустя немой медик заснул под действием обезболивающих.—?Всё настолько плохо? —?услышал Кочевник свой голос.—?Его скосило сегодня утром,?— еле слышно ответил Усопший из-под кожаного противогаза, который никогда не покидал его лица. —?Протез печени всё ещё работает, но сколько продержится?— неизвестно. Есть и хорошая новость: мы поняли, как работает вирус. Кочевник устало опустился в скрипящее кресло у лабораторного стола. Усопший подвинул к нему экран радиомикроскопа, который Фамилия совсем недавно свистнула из заброшенной лаборатории почившей итальянской корпорации ?Биотехника?.—?Вчера вечером Сигме удалось расщепить вирусную частицу и записать код ДНК. Утром я попросил Теслу взглянуть на код, и он заприметил там знакомые шифры. Мы попробовали ввести один из них в терминал новенького нейромодуля от ?Зетатек?, который получили пару дней назад. Результат?— фатальная ошибка. Мы полагаем, что этот вирус как-то взаимодействует с аугментациями, тесно совмещёнными с организмом, и буквально взламывает их изнутри. Но это только теория. У нас не хватает знаний и оборудования, чтобы спасти остальных. Кочевник обхватил голову руками и отрешённо уставился в пол:—?Филин… У него был нейромодуль. Вот почему он стал первой жертвой.—?И, к сожалению, не последней. Страус, Гровдо, Рина… Они все мертвы. Услышав эти имена, он проснулся, встреченный резким порывом ветра в лицо. Снова наблюдатель очутился на холме, вдали всё так же сверкал дредноут и шатались полуживые бандиты. Кочевник протёр глаза, прокручивая знакомые имена в голове. Он помнил, сколько раз Страус выручал Фамилию, штурмуя караваны, словно камикадзе. Помнил, как Рина поднимала дух банды, когда казалось, что под красным небом Техаса надежды уже не осталось. Помнил, как Сигма буквально вытаскивал своих собратьев с того света после горячих стычек и весёлых пьянок. Он помнил лицо каждого, кто ступал на борт дредноута, и каждого, кто уже никогда на него не вернётся. Кочевник устремил взгляд на запад, туда, где за горизонтом пряталась цивилизация. В памяти сами собой всплывали картины давно минувшего прошлого. Та мирная жизнь в Чикаго. Родители, что любили его всем сердцем. Невеста, друзья, которые всегда были рядом. Эпидемия чумы в 2012, забравшая дорогих ему людей. И тот всё удаляющийся силуэт спасательного вертолёта, бросившего его в мёртвом городе. Цивилизованный мир обманул его, и Кочевник бежал от него, сколько себя помнил. Здесь, посреди техасской пустыни, он был свободен от ниточек больших людей, которые преследовали его везде, где была Сеть и рекламные баннеры. Ему удавалось прятаться от цивилизации, когда та была далеко за горизонтом. Удастся ли теперь, прямо у неё под носом?—?Дон Р? —?раздался за спиной вопрошающий голос его правой руки. —?С вами всё в порядке?—?Да, Глагол,?— Дон Р встал, стянув капюшон. —?Напомни, как долго мы собирались здесь простоять?—?Примерно три дня. Потом мы отправляемся в Сент-Луис?— ?Петрохем? предложили нам выгодную сделку. Мы сопровождаем их конвой до самого Миннеаполиса.—?Отмени сделку. Отправь несколько машин в Даллас за продовольствием,?— Дон Р приблизился к Глаголу, положил руку на его плечо и крепко сжал. —?Мы едем в Найт-Сити.