Глава 32. Прощай (1/1)

— Безумец, — сказал он, — зачем в тот день, когда я решил мстить, не вырвал я сердца из своей груди! ©

Все в жизни меняется — постепенно ли, мгновенно ли. Происходит что-то точечное, что незначительно влияет на одного человека или же глобальное, затрагивающее целые цивилизации. Подобно камню, сорвавшемуся и покатившемуся вниз, задевающему все на своем пути, что в свою очередь низвергает за собой целую лавину. Меняется климат, за века реки теряют прежние русла и прокладывают другие дороги, высыхают моря. И множество прочих вещей делают неузнаваемым многое в жизни целого мира. Но неизменным остается небо над головой: каждое утро солнце встает и заходит, описывая круг, неминуемо наступает ночь, сменяется днем, затем вновь рождается из сумрака.Небольшой отряд, принадлежащий Белиаду, что было видно по гербам на их одежде, уже потерялся в количестве рассветов и закатов, проведенных вне дома. Месяц назад, добравшись до территории Тессеры и чудом не нарвавшись на орду химер, Саске получил известия о том, что Итачи, обнаружив за собой преследование, свернул со своего пути и отправился в Истиндор. Но его там так и не нашли, поэтому король, движимый слепой ненавистью просто развернулся обратно, желая смести все, если потребуется, на что падет его взгляд.И теперь, устроив привал недалеко от обрыва над самым морем, Саске сидел отдаленно от своих людей, взирая на очередной закат и о чем-то размышляя. Какаши, наблюдавший за ним все это время, только головой качал, видя, что те, пусть и небольшие, но изменения, что рождала в нем пропавшая девушка, исчезли, будто их и не было. Благо взор Саске отвернулся от Мирагона, и он пока не трогал своих союзников, но Какаши мог легко сказать, что союзников для Белиада отныне не существовало в действительности — только на бумаге. А ведь в краткие мгновения наставнику казалось, что нежеланный наследник известного дома сумеет переступить всю ту ненависть и ярость, которая ныне очень легко и быстро закрывала пасть капкана.Хатаке поежился от неприятного ветра и вздрогнул, когда прямо перед ним каркнула ворона. Непоседливое существо сидело на ветке дерева, прямо перед наставником. Птица поправила перья на груди, еще раз посмотрела на мужчину — ворон выделялся на фоне пламени костра - и, как ни в чем не бывало, поскакала в сторону короля. Поравнявшись с мужчиной, ворон вспорхнул и взлетел ввысь, задев крылом плечо Саске. Заметив мельтешение пернатого создания, Учиха не без удивления проследил за птицей, но, когда он увидел, где она решила расположиться, относительно умиротворенная маска на его лице сразу испарилась. Внизу, прямо под утесом был песчаный берег, повсюду большие гладкие и иногда почти плоские валуны, на одном из которых сидел его брат.Возможно, если бы Сакуру не выкрали, сейчас Саске не скользил бы по рассыпчатому гравию вниз, цепляясь за ветви и кусты, с такой злостью и неуправляемой ненавистью. Возможно, если бы он был в силах прислушаться к кому-то еще, Учиха смог бы отпустить весь этот яд, разъедающий его душу и забыть о существовании брата. Но этого не произошло.Саске, ступив, наконец, на острые и покатые камни берега, направился к Итачи, пока ничего не предпринимая, лишь прилагая усилия, чтобы понять, есть ли иллюзия, в чем она состоит или ее нет. Наученный горьким опытом, младший брат понимал, что сколько бы ни было достижений в его жизни — Итачи не слабее. Более того, если бы захотел, он уже много раз мог избавить мир от короля Белиада, но отчего-то не желал этого. И понимание такого факта только выводило Саске еще больше из себя — он принимал это за пренебрежение к своей личности.— В итоге, устал убегать, как последняя крыса? — спросил Саске, внимательно наблюдая за любым движением Итачи, вплоть до его дыхания.— Наверное, — краткий и какой-то устало безжизненный ответ.Так непривычно было слышать его голос таким подавленным, усталым или даже отчаянным. Эти эмоции были просто не сопоставимы с обычным образом короля Истиндора. Даже волны, казалось, перестали шуметь так громко, от чего ответ был слышен слишком отчетливо. Мужчина не шевельнулся.Ответ брата ошеломил Саске, почти сбив из него всю спесь и заставив только сильнее насторожиться. Что задумал Итачи?— Готов умереть?— Нет, пока не готов, — Итачи покачал головой. Он что-то бросал на песок, только когда Саске пригляделся, то увидел горстку маленьких отточенных и гладких камней в руках брата. Он каждый раз брал из пригоршни один и бросал его в мокрый песок. Вода накатывала и забирала этот дар с собой.— Скажи мне, что изменит моя смерть? — спросил мужчина, не оборачиваясь.— На философию потянуло? — Саске краем глаза заметил Какаши, который встал на краю обрыва и теперь наблюдал за ними обоими. — Значит, ты пришел узнать, живы ли наши родители? — с горьким смешком спросил парень.— Саске, — голос брата звучал сейчас невероятно жестко и даже, казалось, звенел.— Я убил их собственными руками, — горсть маленьких камней начала медленным и непрерывным потоком падать на песок, потому что ее обладатель чуть склонил ладонь, позволяя им свободно лететь в шумный омут под ногами.— Ты блефуешь, — все с той же улыбкой произнес Саске, медленно обхватывая пальцами эфес меча, на что Итачи только хмыкнул, закрыл глаза и покачал головой, словно насмехался над младшим братом.— Раз ты беспощаден со мной, я буду таким же, — правитель Истиндора поднялся на ноги и, повернувшись лицом к младшему брату, посмотрел ему прямо в глаза. Черный узор в багрянце захватил белиадца в свой омут, погружая беспросветно в мрачную иллюзию. Вокруг так темно несмотря на то, что над головой чистое небо и солнце — дикий контраст, ведь все в багряных оттенках. Это подлинное воспоминание, поскольку чувства и эмоции, передаваемые от человека к человеку подделать нельзя. Это иллюзия, показывающая истину.Постепенно море начало бушевать — волны накатывали одна на другую, повышая уровень, обволакивая ноги Итачи и, когда вода дошла до его колен, все обратилось в лед. Обездвижив Итачи таким образом, Саске со звоном вытащил меч и нанес первый удар. Легкая и грустная полуулыбка отразилась на лице старшего брата, а затем, его тело, облаченное в черный плащ, рассыпалось на стаю птиц, вмиг разлетевшуюся в разные стороны.Он знал о способностях его напарников, прекрасно был осведомлен. И сейчас Ши вплотную займется мечником и наставником — последний, правда, не решил вмешиваться. Он не зря выбрал Хатаке много лет назад.— Нет, смотри. Мне надоело жить с этим одному, побуду немного эгоистом, — тихо почти безумно засмеявшись, старший брат продолжил скоротечность воспоминания.Теперь Саске видел руки. Это были не его ладони, но сейчас он смотрел на них так, как на свои. Руки были запятнаны кровью. Взгляд медленно проследовал выше: перед Саске лежали мужчина и женщина. Не трудно было догадаться, что кровь принадлежала именно им. Боль, ужас, отчаяние и агония. Все эти эмоции царили в душе неуёмным ураганом, сметая здравый смысл. Но ладони вмиг сжались в кулаки. Взгляда новый король Истиндора не отводил от того, что сделал собственными руками. Иное воспоминание сполна затянуло его в темную бездну. Но оно было таким коротким и быстрым, что все, что Саске успел уловить — это слова, сказанные его же наставнику.— Прошу, береги его.— Это все ложь! — взревел Саске, вырываясь из иллюзий, словно из пут, пытаясь увидеть реальность, выплыть, как из бездны, но Итачи ловко подхватывал любую его удачную попытку и сворачивал ее в узел, возвращая снова и снова к крови, родителям и наставнику.— Неприятно, да? — доведенный до крайней стадии безумия, Итачи не хотел именно сейчас слушать голос разума. Он хотел, чтобы кто-то видел это, разделил это с ним и, возможно, вскоре он покажет все той, что теперь боится его вновь, как и прежде. Но Итачи надоело жить в одиночестве. Он слишком долго нес это бремя. Он понимал свою ошибку, главную в его жизни — делать все в одиночку. Именно поэтому он здесь, именно поэтому он делает все это.Тогда Саске, окунувшийся в кровь в который раз, все свои силы выпустил в последнюю иллюзию, заставляя Итачи почувствовать боль в своей груди. Его пронзил меч младшего брата, который одновременно был в руке Саске на недосягаемом расстоянии, но Итачи прекрасно ощущал лезвие в своем собственном теле. Эта боль хоть и была навеяна иллюзией, но подвела Итачи к грани — опасно, если мозг хоть на мгновение решит, что его действительно ранили. Все закончилось резко и неожиданно. Итачи, тяжело дыша, сделал шаг назад, чтобы устоять от удара пусть и иллюзии, но опасной — удержать подсознание было самой главной задачей, чтобы выжить.Мужчина выпрямился и, тяжело выдохнув, привел дыхание в норму. Теперь его младший брат знает почти все, в особенности главные факты его жизни. Точнее, их общей жизни, как бы Саске подсознательно не желал воспринимать Итачи как часть своей истории.Было трудно идти сюда, зная, что все зависит от единственного решения короля Белиада. Он хотел показать брату, кого создал собственными руками, какую мощь, силу и красоту, но видимо судьба решила все иначе. Во всяком случае, не сейчас.Ощутив свежий морской воздух, вдохнув его полной грудью и тоже отступив на шаг назад, чтобы не потерять равновесие, Саске только сейчас понял, что сорвал горло. Он не слышал собственного крика, но это выбило почву из-под его ног, поскольку он теперь не понимал, из-за чего на него так подействовала смерть родителей. Факт их убийства? То, что это сделал Итачи? Или чувства брата? Он хотел что-то сказать, но из горла вырывался только сдавленный сиплый хрип.Старший брат тихо рассмеялся, глядя на младшего. Но это был вовсе не смех превосходства или же победы, это была скорбь, и боль, и отчаяние, сжимавшее грудь до хрипа.— Добро пожаловать в мою жизнь, — сказал устало правитель Истиндора. — Добро пожаловать.Еще шаг назад — и под колено попадает каменный выступ, заставляя Саске сильно покачнуться и осесть на огромный булыжник. Неотрывно смотря на своего брата, он задал лишь один вопрос нарочито спокойным тоном:— Хочешь, чтобы тебя пожалели? — сквозь хрип его слова было сложно разобрать, но от его сиплого каркающего смеха, последовавшего за словами, стало не по себе.— Нет, мне нужно, чтобы меня оставили в покое, — ответил старший, внимательно смотря на Саске и следя за каждым движением.— Если ты так хочешь отмщения, я больше не буду откладывать, — спокойные слова, спокойное выражение лица. Почти камень, а не человек.— Откладывать что? — спросил Саске, широко улыбаясь, словно сумасшедший. Только что все его мироощущение было вывернуто наизнанку.Кожу на щеке разорвало, оставляя неглубокий порез. Гадкое ощущение, словно о бумагу порезался. Лишь затем Саске понял, что мимо него буквально в миллиметре пролетел нож, оставляя за собой подарок.— Приди в себя. Здесь я надеялся встретить настоящего предводителя, силу Белиада, возможно, будущего правящего короля двух сильнейших государств, но вижу бестолкового ребенка, не видящего дальше своего носа из-за своих глупых принципов ярости и мести.— Что ты забыл в Тессере? — прищуренный взгляд и не меркнущая улыбка. Саске в этот раз спрашивал, как правитель, ощущая, как внутри постоянная пустота, царившая в нем, начинает промерзать колючим холодом. Все эмоции превращались в лед, оставляя лишь безразличие и голый расчет. Лишь ощущалась неприятная влага на щеке, сосредоточившая на своем истоке колкую боль. Пожалуй, Итачи достиг и этой своей цели — младший брат убит, правитель освобожден от лишних пут ненависти.Позади Саске раздался шорох. Какаши решил спуститься к братьям, чтобы понять, что происходит. Интуиция подсказывала, что сейчас более чем переломный момент.— Уже очень давно это мой дом, — лаконичный ответ и главное — нет лжи.— Спелся с Мадарой? — Саске, не оборачиваясь, сделал знак рукой, не позволяя Какаши приблизиться еще больше.— Старик не подозревает о моем присутствии в Тессере, — мужчина встал более расслабленно, улавливая даже незначительное изменение в брате. Одно еще было не ясно до конца — что же собирается делать молодой король.— Даже так, — Саске хмыкнул, а затем встал с камня, чтобы подойти к самому краю воды и уставиться пустым взглядом в бескрайние просторы. Солнце давно село, а сумерки превратились в ночь, но это не мешало братьям видеть лица друг друга благодаря их дару.— Зачем ты говоришь это мне вместо того, чтобы убить?— Мне не нужна твоя смерть, как и не была нужна с самого начала, — ответ прозвучал сразу, точно и четко. В нем не было лжи.На фоне разговора двух братьев, казалось, даже море поутихло. Оно больше не шипело, так дико и неистово кидаясь пеной, как на закате.— Это я уже понял. Каковы твои цели? Отдал мне намеренно Истиндор? И что дальше? — Саске эта мысль пришла в голову только что, поэтому он посмотрел на брата испытующим взглядом.— А дальше, ты ведешь две страны в одиночку, — правитель Истиндора посмотрел на море, которое уже совсем успокоилось. Чистая прозрачная вода, иссиня-черные гладкие валуны на дне, красивые водоросли. Все это мог видеть ночью даже простой человек, ведь вода в это время у самого дна светилась янтарным свечением от просыпающихся водных цветов. Тессера необычайно красива в своей мрачности, особенно, когда мрак прячет такое.— Есть только одна страна — Белиад, — ответил Саске. — Надеюсь, ни я, ни кто-либо еще тебя больше никогда не увидят. Какаши, передай остальным, что на рассвете мы возвращаемся.Возвращаться. Это прекрасное слово, если есть куда. И, главное, к кому. Наверное, сейчас уже бывший правитель могучей страны напоминал Хатаке всего лишь безумца, психа, но мужчина стоял и улыбался. Когда наставник поднялся вместе с Саске наверх, Итачи возвел очи к небу.Впервые он почувствовал свободу, а теплые капли дождя, внезапно начавшего капать с неба, словно благословляли его. Он добился, чего хотел, его идеи, труды почти завершились. Дело осталось за малым. Наконец-то.***

— Проснись, — весьма надоедливый каркающий голос раздражал нервы, но и не переставал галдеть над ухом. — Проснись! Проснись!Глаза слиплись, словно смолой их смазали. И голову разрывало от осознания того, что рядом каркает ворона. Которую хотелось очень-очень в данный момент пустить на…— Шашлык… — прохрипела девушка, так и не открыв глаза, но изрядно поморщившись от птицы.— Хочешь есть — вставай! — еще более противный и пронзительный крик в самое ухо.— Уйди, — прохрипела девушка, пытаясь напрячь голосовые связки, чтобы вернуть себе нормальный голос, а не слышать это хрипение, что она едва различала среди шума ворона.— Вставай! Тебя ждет Итачи! Вставай! — прокричал ворон снова, начав прыгать по ее телу.— Уйди, — прохрипела девушка, но, надо отдать ей должное она смахнула крупную птицу с себя. Голова отказывалась работать и все, что требовалось: тишина и покой.— Шисуи, не трогай ее, — Итачи появился в комнате внезапно и тон его был непривычно для Ши приказным. Убедившись, что друг больше не потревожит девушку, Учиха просто осмотрел ее, и молча прикрыл дверь в комнату.При звуке его голоса Сакура вздрогнула и даже широко открыла глаза. Только вот все, что она смогла увидеть, было кромешной тьмой. Или в комнате так темно, что хоть глаз выколи, или это что-то с ее зрением, может быть, она ослепла? Правда, каким образом? В сознании мимолетной вспышкой пронеслась картина из недавнего прошлого. Тьма, багряное небо, алые глаза и его руки на ее шее. Девушку прошиб холодный пот.— Успокойся, в чем дело? — мужчина коснулся ладонью лба Сакуры, напугав ее еще больше — она-то не слышала его шагов и не думала, что он остался внутри.То, что почувствовала несчастная в момент соприкосновения с его ладонью было непередаваемым и диким контрастом прохлады, которой ей так не хватало сейчас и неуемного ужаса, охватившего ее в сей же миг, стоило только осознать, что он совсем рядом, слишком близко.— Я не буду тебя душить, — заверил ее Итачи, тут же убирая руку. Он понимал, что это реакция на его недавние действия, что для него прошла неделя, а для нее все это было вчера. Отойдя к окну так, чтобы она видела его, он остановился и задал вопрос еще раз: — В чем дело? — не потому, что ему было особо интересно, а потому что ей надо было выговориться в первую очередь.Глаза более-менее привыкли к темноте, и теперь девушка могла различать силуэты. Она попыталась было хотя бы привстать, но стоило ей это просто попытаться сделать, как затылок словно молния пронзила, и Сакура просто повалилась на подушку.— Я вколю тебе обезболивающее, — с этими словами Итачи исчез из поля зрения Сакуры — он просто прошел к двери обратно, наложив иллюзию комнаты, в которой его уже не было. Забрав необходимые медикаменты, мужчина вернулся в комнату, но прежде, чем зайти, обозначил свое присутствие стуком в дверь, что было необычно как для Сакуры, так и для него самого.— Нет, не надо! — девушка даже сесть умудрилась, чтобы отчетливее видеть мужчину, вот только Итачи прекрасно видел, как сильно она щурится и пытается сфокусировать взгляд на его передвижении.— Я ничего тебе не сделаю, — глаза Итачи налились багрянцем снова, он только думал о том, что ей показать, чтобы успокоить.«С Саске разобрался, теперь с ней проблема. Видимо, покой мне только снился».— Мне не нужно обезболивающее, — хрипло просипела девушка, сжав ткань одеяла и натянув ее на себя настолько, что побелели костяшки пальцев. Сакура определяла местонахождение Итачи только благодаря слуху и отчасти привыкшему к темноте зрению.Но и это все ее обмануло. Она лишь почувствовала укол, от чего зажмурилась, а когда открыла глаза, то уже видела Итачи прямо над собой, придерживающим ее одежду — одеяло он забрал и скинул на пол, изменив все ее чувства тела таким образом, что она ничего не заметила.Вокруг все будто замерло. Все, что было живым — это их глаза: ее тусклые зеленые, почти черные в этом сумраке, и его, угольные и непроницаемые. Близко настолько, что Сакура чувствовала его дыхание, видела каждую морщинку на лице и почти чувствовала его невесомое прикосновение. От внимания девушки не укрылось и то, что по скулам Итачи заходили желваки.«Напряжен?»— Что? — Итачи выпрямился, стремясь усмирить волну нахлынувших непрошенных желаний. — Я видел Саске, пока ты была в беспамятстве.Странно было это слышать, именно странно. Сколько она пролежала в беспамятстве? День? Два? Слова о повелителе Белиада тронули сердце лишь на миг.Вместо ответа девушка внимательно посмотрела на Итачи, с трудом сфокусировав взгляд на мужчине, и стала ждать так же молча ответа.— Он наконец-то все понял и с этого момента для него меня просто не существует. Пока Саске действует согласно моему плану — химеры не выйдут за территорию Тессеры.От этого стало так легко. Словно какая-то часть груза упала с плеч.— А как же другие страны? — тихо поинтересовалась Сакура, с некой опаской посмотрев на мужчину.— Это уже не твоя забота. Одевайся, как станет легче, и приходи в обеденную залу, — с этим полуприказом, Итачи вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.Взгляд Сакуры медленно опустился с двери, за которой скрылся Итачи, на свои руки. В обеденную залу? Случайно, не в ней ли он пытался ее убить? Сердце неистово сжималось и пропускало сильные удары, каждый раз, как она вспоминала о событиях того вечера.— Ши, в операционную.— Но разве ты не собирался подождать Сакуру в обеденной? — обиженно каркнула птица на сухой тон друга.— Она не спустится раньше, чем завтра, — уверенно ответил Итачи. — А над твоим телом мне еще работать и работать.— Ой, не люблю я, не люблю я это, — прокаркал ворон и повел крылом так, словно воздух разрезал. И можно было поклясться тем, что птица даже поморщилась!Поравнявшись с уступом, на котором сидел Ши, правитель Тессеры остановился и уставилася на ворона, раздирающим душу взглядом, от чего сам Ши сжался и не смел двигаться. Ши конечно понимал, что Итачи доведен чередой своих же поступков, но вот того, что происходило сейчас он точно не понимал! Что он такого сказал?!Но игра в гляделки продолжалась недолго. Выждав нужный момент, Итачи просто резко дунул на птицу, заставив ту чихать.— Я терпеть не могу, когда ты так делаешь! И каждый раз я к этому не готов! — взревел ворон, всплеснув крыльями.— Ведешься, как девчонка каждый раз, — хмыкнул Итачи и направился дальше, уже полностью погруженный мыслями в неосуществимый план — как вернуть тело Ши.Вокруг по-прежнему темно. Шторы полностью скрывают огромные окна — они во всем замке такие огромные, от пола и почти до потолка. Иной раз, еще совсем маленькая, Сакура подбегала к этим окнам с подушкой, которую часто запрещал брать дворецкий, и ложилась у окошка, чтобы смотреть на грозу и дождь. Было так здорово лицезреть могучую силу природы и находиться в относительном тепле и уюте. А сейчас ей предстояло сделать немыслимые шаги. Затуманенный разум понимал это как никогда лучше — она может всю жизнь быть во тьме, либо постараться приспособиться и, возможно, впоследствии как-то изменить свою жизнь. Кто знает, судьба штука коварная, никогда не предугадаешь, что может случиться с тобой всего лишь за один день.Девушка и не думала, вопреки мыслям Итачи, сидеть в комнате долгое время. Логика была простой и совершенной: не убил, значит, еще нужна. Как же иначе?Не прошло и получаса, когда покой и одиночество Сакуры вновь было потревожено. Открылась дверь — и в комнату вошла девушка, одетая в простенькое, закрытое платье, юбка которого заканчивалась в районе колен. Такие вольности были признаком того, что девушка перед Сакурой — прислуга. Когда Итачи успел обзавестись людьми в этом замке? И как вообще эта девушка попала сюда? Из-за двери донесся мужской голос, смутно знакомый, но пленница никак не могла вспомнить, когда она его слышала последний раз.— Это Гизран, госпожа, дворецкий Итачи. Вам приказано приставить Каору в услужение — она немая, но совестливая девочка. Если будут вопросы — обращайтесь, я живу прямо под вами, — с этими словами Гизран удалился, а Сакура с трудом, но вспомнила этот голос. Этот мужчина в действительности уже очень давно служит в этом замке.«Немая…»Как только Гизран объяснил ей необходимость присутствия Каору, дворецкий тихо прикрыл за собой дверь. Сакура же, посмотрев на девушку, даже не знала, как с ней разговаривать — к прислуге она не привыкла, может быть просто попросить ее ничего не делать, ведь у нее и руки, и ноги есть, все сама может сделать.— Здравствуй, Каору. Я думаю, мне не часто нужна будет твоя помощь, ты только дай мне знать, как мне, ну… — забавно иметь язык и голос и, при этом, не знать, что сказать и как говорить с немым человеком.Сакура попыталась было встать на ноги — спустила их на пол —, но стоило ей только приподняться, как она тут же буквально рухнула на постель, схватившись за голову.Каору, перепуганная Сакурой, кинулась к ней, тут же прощупывая пульс, как ее учил хозяин и, заглядывая госпоже в глаза, пытаясь понять, что и где у нее болит. Как же она ненавидела свой недуг в такие моменты! Полное бессилие перед такой простой вещью как вопрос.— Все хорошо, просто голова будто чугунная, — прохрипела девушка, сжав крепче ткань одеяла.Спустя полтора часа мучений, Каору помогла Сакуре принять ванну и даже помогла с одеждой. В этот момент пленница чувствовала себя такой беспомощной — ее чуть ли не мыли и не одевали! Когда Каору привела ее волосы в порядок, собрав их в простую косу, девушка встала у дверей и указала на них.— Да, знаю. Спасибо тебе большое за помощь, сама бы я точно не справилась, — вымученно улыбнувшись, Сакура еще раз посмотрела на свое отражение и поморщилась. Синяки — на шее лопнули капилляры, и выглядело это ужасно, словно разорванная паутинная сетка на теле.В любом случае, нужно было идти на этот завтрак или обед, кто знает, и попытаться с ним поговорить. Хотя, вряд ли выйдет что-то дельное. И о чем говорить?Каору поклонилась, сцепив руки спереди, всем своим видом выражая глубочайшее уважение и покорность. Она вышла из комнаты только вслед за хозяйкой, закрыв за собой дверь.Служанку предупредили две недели назад, что у нее появится госпожа, которой она лично будет прислуживать. Но восторга это не вызвало — Каору ни разу не видела Итачи с девушками, а в ее представлении рядом с ним вырисовывалось нечто царственное, величественное, утонченное и высокосветское. Поэтому, от сердца отлегло, когда она узнала Сакуру немного и поняла, что ее хозяйка проста в общении, справедлива и незлоблива. Но не изменится ли ее поведение, когда король возьмет ее в жены? А в том, что это произойдет, даже Гизран не сомневался. Поэтому Каору вела себя пока отстраненно, присматриваясь и стараясь не привыкать к ней.Спускаясь по темным лестницам, тускло освещаемым лампадами с огнем, Сакура не переставала думать о том, что ей предстоит вынести на этот раз. В голове был полный кавардак, отсутствие всяческой мысли и логики. Абсолютное все равно.А еще усталость, которая выбивала из колеи своим рвением выбивать желания и мысли. Все, что сейчас хотелось — это не вылезать из постели несколько дней, но вопреки этому то и дело приходилось идти, облокачиваясь на стены. И зал специально был так далеко? Или это просто комнаты на пару с коридорами тут двигаются? Наконец-то последний рубеж был преодолен, и Сакура переступила порог обеденной залы.— Госпожа, прошу простить, король занят в операционной, — с легким поклоном головы произнес Гизран, отступая в сторону и открывая взору Сакуры богато накрытый стол.«В операционной? Зачем на этот раз?»Тело на миг охватил неприятный холодок. Стало немного не по себе, но, сжав ткань туники, Сакура справилась с накатившей волной страха.«Зверя не чувствую вновь…»С досады девушка прикусила губу. Где-то рядом потрескивал огонь в камине, но взгляд, направленный в никуда, не видел чудесного тепла, в искрах плясавшего на поленьях.— Если вам будет угодно, можете приступать к обеду. Или я могу проводить вас к королю. Мы так же можем подождать, когда он вернется, — предложил Гизран, выжидательно замерев перед девушкой.— Я подожду, — Сакура едва дала возможность дворецкому договорить. Остальные формальности в ее отношении были просто-напросто бессмысленны. Она сидела, словно каменная статуя, которая все время смотрит лишь в одну точку.— Как вы себя чувствуете? Итачи приказал приготовить вам отвар на меду для вашего горла, — с этими словами Гизран подошел ближе и придвинул к девушке огромную закрытую чашку.— Спасибо, — это было сказано тихо и, скорее всего, было адресовано лишь дворецкому, никак не его хозяину. Девушка нехотя посмотрела на чашку. Пришлось снять крышку и пить, потому что говорить, как зомби, удовольствия мало доставляло.Потерявшись на мгновение в своих мыслях, Сакура не заметила за собой, что вот уже долгие минуты рассматривала дворецкого — столько лет прошло, а он лишь немного поседел.— Так быстро? — Итачи вошел в залу вместе с вороном на плече и Каору позади себя. Он смотрел только на Сакуру, изучая ее тем самым пытливым взглядом, от которого бросало в дрожь любого человека.Девушка, однако, не спешила следовать его примеру. Наоборот, она лишь тихо пила чай. Когда в зале появился сам хозяин замка, она никак не отреагировала. Но все это была лишь внешняя оболочка. То, что творилось внутри, грозило прорваться наружу.— Сакура, если тебе трудно говорить — просто кивни, — Итачи сел напротив девушки, жестом выгнав всех слуг и Ши.— Нет, не трудно, — девушка сделала еще один глоток. Горло сжало спазмом. Как же трудно было посмотреть на него. Трудно или страшно?— Прости за то, что я собираюсь сделать, — Итачи не смотрел на девушку, водя пальцем по краю тарелки. Он давал себе время, чтобы взвесить все еще раз.Внутри все похолодело, а сердце ускоренно начало биться, при этом отдавая такой ритм, что хоть чечетку отплясывай.— Что на этот раз? — дрожи в голосе сдержать не удалось.— Ты этого никогда не узнаешь, расслабься, — усмешка у Итачи вышла прямо как у Саске, хотя они и не росли вместе. — Предлагаю приступить к трапезе. Что бы ты хотела? Я пополнил запасы всем, что только можно, на любой вкус, — этим мужчина невольно напоминал и себе, и ей, что он и сам ее не знает.Ответ поразил девушку не меньше, чем следующий вопрос. Это что, очередная иллюзия? Хитроумная ловушка? Или сюда сейчас кто-то ворвется по его плану, вновь перевернув весь мир и жизни людей с ног на голову.— Зачем тогда ты говоришь мне об этом? Это ведь бессмыслица, — на последнем слове горло сдавило спазмом, от чего Сакура нехотя поморщилась.— Все в жизни имеет смысл, — философски заметил мужчина, приступая к трапезе.— Тогда расскажи мне смысл или мотив, называй как хочешь, твоих поступков, — спокойный и отчасти ледяной тон, хотя на самом деле больше уставший. Сакура посмотрела на мужчину таким взглядом, будто ей отчаянно хотелось сигануть с балкона.— Сакура, сейчас не время и не место, — и Итачи демонстративно начал есть, нанизывая кусочки мяса на вилку для рыбы.«Не тот столовый прибор…»Эта мысль, одна-единственная, словно одним ударом вышибла остатки почвы из-под ног.— Ты ешь не тем прибором, — невольно отметила девушка, словно и для себя истину открывая.И, как и многие годы назад, этот человек спокойно, с некоторым пренебрежением отложил вилку для устриц, как-то безнадежно выдохнул, будто завалил экзамен и недовольно и хмуро посмотрел на остальные приборы, лежавшие рядом. И как всегда он пробормотал неизменную от и до фразу:— Не велика разница, чем в рот класть еду.Такая маленькая деталь, такая несущественная и глупая. Но именно эта глупость дала девушке толчок. Сакура осторожно и даже слишком медленно потянулась за правильным прибором и, взяв его, предложила Итачи, не отводя от него глаз.— Благодарю, — как ни в чем не бывало взяв прибор, осторожно, не касаясь ее руки, Итачи продолжил трапезничать, с недовольством поглядывая на девушку из-за того, что она не ест.«Все, что он сказал мне — это правда?»Если она знала Мадару лишь только как Итачи или хотя бы часть его, значит, она по-прежнему знала его так же хорошо, как и раньше. Может быть, далеко не все и ее знания об этом человеке могут оказаться всего лишь песчинкой в тех дюнах, что скрывает его душа, но это что-то. Однако, вставал на пути и другой вопрос. А нужно ли ей это все теперь?— Ты необычайно молчалива сегодня, — заметил Итачи. Да, раньше Сакура проводила с ним время так же в молчании, но эта тишина никогда не была столь давящей.«Он что, издевается надо мной?»Сакура посмотрела на него таким взглядом, что в пору было задуматься — он действительно нормальный?— Тебе необходимо питаться, чтобы не доставить удовольствие своим врагам, — ответил на ее взгляд король, откладывая столовые приборы и откидываясь на спинку кресла.— И кто же они? Эти враги? — голос немного начал возвращаться после того медового чая и потому уже не пугал свою хозяйку так сильно каждый раз, когда приходилось говорить.Сейчас Сакура чувствовала себя словно во сне или может быть, будто она еще не вынырнула из него. Странные и двойственные ощущения, но, опытом наученная, она понимала, что вся эта мирная обстановка — лишь очередная декорация. Во всяком случае, в это хотелось верить, чтобы потом не было так больно, когда настанет время разочарований. Чего он добивается всем этим?— Тебе лучше знать, — пожал плечами Итачи, склонив голову набок и скрестив руки на груди. - Ешь, девочка, набирайся сил, — сказал он так, как говорил бы с ней Мадара.— Что? Не каждый способен выдержать все это? — поинтересовалась с долей яда в голосе Сакура, кивнув неопределенно на весь зал.— Что ты имеешь ввиду? — поинтересовался Итачи с холодом в голосе.— То, что ты понимаешь, — несмотря на лед в перемене настроения Сакура не думала останавливаться.— Если ты обо мне — то да, не каждый. Если о себе — я поражен твоей выносливости, не скрою, — Итачи приказал Гизрану подать Сакуре блюдо на свой выбор и открыть его перед ее носом, чтобы девушка уже никуда не делась от собственного голода.— Ешьте и пока вы не закончите обед из-за стола вы не встанете, — голос Гизрана, звенел сталью, и казалось, что мужчина в самом расцвете лет готов взять даже ремень.Глаза Сакуры расширились в немом удивлении, и девушка оторопело посмотрела на дворецкого.— Я не шучу, — твердо и уверенно сказал мужчина, от чего рука девушки сама нашла вилку и принялась за еду.— Это делается так, мой господин, — спокойно ответил дворецкий на не менее удивленный взгляд хозяина замка.Итачи только хмыкнул, сдерживая смех, но глаза его излучали снисходительное веселье, когда он смотрел то на дворецкого, то на Сакуру. И только когда она принялась за десерт, он тоже начал выбирать сладкое, долго думая над тем, что ему хотелось бы из предложенного. Итачи больше не нарушал установившуюся вновь тишину, поскольку не хотел снова силой заставлять девушку есть.В зале вдруг резко стемнело, от чего Сакура невольно посмотрела в огромные окна. Массивные свинцовые тучи ползли по долине и уже полностью захватили небо над замком. Как же в детстве она любила это время, когда все стихало, становилось бесшумным и замирало. В такие моменты, даже несмотря на запреты дворецкого и прислуги она тащила из комнаты свою подушку и тяжелое одеяло по всему замку, чтобы лишь добраться до залы и лечь у окна, закутавшись с интересной книгой. В зале, как правило, летом всегда были открыты окна, и можно было чувствовать этот прекрасный запах дождя, что несла с собой мать природа, проливая слезы и омывая свои владения.— Ты же любишь десерты, — Итачи заметил, что Сакура перестала есть, задержав взгляд на окне.«Зачем ты мне это говоришь?»Пленница неопределенно посмотрела на мужчину и сказала:— Все, что угодно, только не черный шоколад.Ситуация накалялась. Разговор принимал все более неожиданные повороты, но везде, казалось, была стена. А чего он хотел?— Я знаю, и если бы ты была повнимательнее, то заметила бы, что здесь нет ни капли черного шоколада, — парировал Итачи.Сакура рассеяно опустила взгляд в тарелку и убедилась в правдивости слов этого человека. Но это ничего не меняло, хотя было действительно необычно.— К чему столько заботы и внимания? — поинтересовалась нехотя она, так и не подняв на него глаз.— Это моя воля, — ответил монотонно король, доедая свой десерт.«Моя — это чья?»Но девушка так и не озвучила этого вопроса. Не было смысла. Зачем что-то делать, когда в нужный момент тебя вновь будут испытывать, играть, ломать, перестраивать? Ради того, чтобы жить?— Советую сегодня ложиться спать попозже, — внезапно произнес Итачи, откладывая столовые приборы. — И можешь прогуляться, где захочешь.Слышать это было странным, хотя бы просто потому, что она и так могла гулять там, где ей хотелось. Разумеется, в пределах замка и, если слушалась. Однако, Сакура не придала этой странности должного внимания. О многом нужно было еще подумать, поэтому услышать эти слова из уст Итачи было просто благословением. Девушка не заставила себя ждать — она сразу поднялась из-за стола и поспешила к двери, правда, при этом немного покачиваясь, но ни разу не обернулась. Дышать было от чего-то трудно, и хотелось уйти отсюда подальше. В конце концов, она не давала никаких ему клятв и обещаний.Наблюдая за ее шатающейся фигурой, столь целеустремленно покинувшей зал, Итачи испытал странное воодушевление. То, что он собирался сделать, подначивало его растянуть это время еще больше, потому что сейчас как никогда раньше был самый пик его власти над ней. Поднявшись из-за стола и не слыша ничего из того, что говорили ему Гизран и вернувшийся Шисуи, он направился следом за Сакурой, намереваясь пройти вместе с ней каждый миллиметр замка прежде, чем свершится его задумка.Сакура шла, не различая дороги перед собой — тело двигалось само собой. Глаза видели темные плиты под ногами, но мыслями она была совершенно не здесь.Он вернул ее сюда, это была его воля. Он перестал испытывать ее и проводить эксперименты. Это тоже была его воля. И все это время, находясь в мире и покое, она видела его отношение — оно не изменилось. Это то же самое красноречивое безразличие, которое он мог проявлять к ней — самое большее из чувств, что могли быть. Даже, если Мадара был просто маской, значит ли это, что все время она знала Итачи?— Куда ты? — Сакура вздрогнула от прикосновения своего палача — его рука крепко держала ее за локоть, как раз когда она занесла ногу, чтобы переступить порог в полуразрушенную залу. О том, что здесь случилось за время ее отсутствия, Сакура не знала, но она не помнила подобных руин в этом месте.— Что здесь произошло? — невольно спросила девушка, посмотрев на Итачи. Жесты все те же, впрочем, как и взгляд. Только теперь он более печальный или же просто уставший?— Неудачный эксперимент, — усмехнулся беззлобно Итачи, после чего ненавязчиво повел девушку в другом направлении. — Сегодня Ши дал провести над собой опыт, — странно было слышать от Итачи такое мирное и тихое предложение обычной беседы.— Он позволил или ты заставил? — Сакура испытующе посмотрела на мужчину, словно проверяя его в чем-то, что ведомо только ей.— Я ни к чему его подобному никогда не стану принуждать, — ответил Итачи, выдержав ее взгляд и начав давить своим — теперь он изучал Сакуру. — Почему ты осталась в тот раз, когда могла найти спасение и сбежать отсюда, теоретически?«Его не станет принуждать. Никогда».От этих слов стало так больно. Что они могли значить для нее сейчас? А оказалось многое.Отведя взгляд и прикусив губу, девушка хмуро ответила:— Какая теперь разница?— В точности, как и тебя, — перебил он Сакуру, продолжив свою мысль. — Но ты не обязана мне верить. К тому же, скоро тебе не придется мучиться, — сказал он, ведя ее все дальше и дальше по темным коридорам мимо бури, разыгравшейся снаружи.— Ты попытаешься убить меня еще раз? — спросила Сакура, посмотрев на мужчину отрешенным взглядом. Поверить ему она не может, во всяком случае, сейчас.— Фигурально выражаясь - да, — честно признался палач, заворачивая в уже знакомое Сакуре крыло, сохранившееся в первозданном виде. Она прекрасно знала, где они находились. Дверь, что высилась прямо перед глазами в конце коридора — операционная.Эти слова заставили девушку встать на месте. Сердце пропустило удар и забилось в утроенном темпе. Есть ли смысл сопротивляться еще, когда все заканчивается так, как хочет он?— Пойдем, Сакура, тебе все равно не сбежать, — безразлично произнес король, утягивая ее следом за собой мертвой хваткой на ее локте.— Нет! — удивительно, но в девушке нашлись силы, дать ему отпор. Вырваться она, конечно, не сумела, но хотя бы попыталась это сделать. И, если бы Итачи не среагировал вовремя, ей бы это удалось.— Отпусти меня! — надрывный крик из-за того, что горло еще не восстановилось, заставлял девушку почти хрипеть.Итачи было наплевать на любые ее попытки обрести свободу. Он тащил непреклонно ее к операционной, даже не хмурясь и ничем не выказывая своего недовольства.— Лучше убей меня сразу! — в порывах истерики закричала Сакура, сердце которой просто разрывалось от бешеного ритма. Больше нет сил выживать — просто, нет.— Я не собираюсь ставить на тебе эксперименты, моя дорогая, — Итачи открыл двери и толкнул пленницу внутрь.Ничего нового в этой комнате боли она не увидела. Все, как обычно: шкафы, идеально чистый, кристальная вода в бочках и медикаменты. Здесь все пахнет ими и все напоминает о прошлом.— Расскажи мне, что было с тобой после того, как ты ушла из дома? — как бы невзначай спросил Итачи, заперев дверь на замок, спрятав ключ в своей одежде и широким шагом пройдя к шкафу. Он начал доставать оттуда различные склянки, но когда открыл первую и начал отсчитывать из нее капли, падающие в высокий граненный стакан с водой, Сакура тут же поняла по запаху, что это сильное успокоительное.— Хватит меня мучить! — девушка едва держала себя в руках. — Черта с два я буду тебе верить, после того, что ты сделал со мной! Хватит этих пустых слов! — Сакура была решительно настроена дать отпор мужчине, пусть даже зная, что у нее ничего не выйдет.— Давай завершим все это, — Итачи развернулся к Сакуре, закупорив колбу и протягивая ей стакан. — Выпей.— Нет, — девушка твердо сделала шаг назад, прекрасно помня щелчок замка. Смотрела на него так, что было понятно — будет стоять до последнего.— Ты сама говорила, чтобы я тебя убил. Сама хочешь, чтобы все завершилось. Пей, — Итачи вел себя странно. Не мог же он перепутать яд с обычным успокоительным? Да Сакура с ее знаниями, полученными в Мирагоне, ни за что не перепутает такие вещи.— Не стану, — упрямо твердила девушка, разъяренным быком глядя в глаза правителя Тессеры.— Уже передумала? — спросил Итачи немного разочарованным тоном.Девушка упрямо смотрела то на мужчину, то на стакан с водой в его ладони. Она пыталась понять в этот краткий миг, неужели, доверившись, она ошиблась? Сделав ставку на того, кто распоряжался ее жизнью так легко и ветрено?— Сакура, я хочу все это завершить так же, как и ты. Это всего лишь успокоительное, — увещевал мужчина, твердо стоя на своем.— Сам хлебни, — агрессивно ответила девушка.Со вздохом легкой досады Итачи все-таки сделал глоток, а затем вновь воззрился на девушку. Убедившись в том, что с мужчиной ничего не произошло, Сакура еще раз внимательно осмотрела стакан с жидкостью. И ведь странно. Когда они вошли сюда, и Итачи начал что-то делать со склянками, девушка отчетливо чувствовала запах успокоительного, а сейчас запаха просто не было. Как жаль, что зверя не было внутри! Для нее эта жидкость не пахла абсолютно ничем, но только не для грифона. Она приняла из рук правителя Тессеры граненый стакан с прозрачным содержимым, при этом не касаясь рук правителя и, повертев в ладони стекляшку, еще раз внимательно осмотрела жидкость.«В любом случае, катись оно все к черту», — с непередаваемым выражением лица Сакура вылила все до капли на пол, прямо смотря Итачи в глаза непримиримым взором.— Надо было дать мне это пойло за обедом, — зло усмехнувшись, ответила Сакура.Девушка увидела, как у мужчины зашевелились желваки. Он был в ярости и уже теперь с трудом сдерживал свой гнев. Но Сакуре уже было просто наплевать. Ей казалось, что в нее бес вселился!— Все эти годы, — голос девушки ощутимо дрожал от едва контролируемого гнева и ужаса, который она переживала почти каждую минуту, секунду рядом с ним, — вплоть до момента моего ухода я была здесь с тобой добровольно. И я терпела все. Все, что ты делал со мной, все, что ты воплощал и не сумел воплотить, я переживала вместе с тобой, — глаза застлала влажная пелена. – И, даже несмотря на это, когда ты вернул меня сюда, я позволила себе глупую, непростительную мысль —, а вдруг он вернул меня, потому что я была нужна не просто, как инструмент? Мне все равно, что ты сделаешь теперь, но я просто хочу знать, почему именно я?— Ты хочешь знать все? Ты сама напросилась, — со всей яростью, клокотавшей в нем, Итачи схватил Сакуру за руку и прижал к себе, заглядывая в самую глубину ее глаз, проникая в душу, выворачивая сознание не просто иллюзией — он открывал ей свои воспоминания. Легкое чувство дежавю кольнуло изнутри — совсем недавно он то же самое проделал с глупым младшим братом.Столько мест увидеть всего лишь за несколько секунд просто нереально. Но Сакура видела зеленые поля, огромные дороги тропы, водопады, озера и реки, магматический мост, созданный в результате извержения вулкана, темнолиственные леса Тессеры, огромные просторы этой невиданной, наверное, никем страны. Все это проносилось будто сквозь нее, пока все эти мелькающие картинки не остановились в один миг, явив перед девушкой долину, ту самую, что постиралась перед замком. Огромные зеленые колосья растений, клевер и незабудки покачивались от легкого теплого ветерка, на небе сгущались свинцовые тучи. Перед замком стояло два человека: первым был Мадара, вторым правитель Истиндора, тогда еще такой молодой и с более светлым взглядом, но уже в тот момент уставшим и одиноким.Воспоминание оборвалось и следующим, что увидела Сакура, было то, как молодой Итачи вытаскивает меч из сердца своего противника. Мадара пал, еще тогда. Вновь все оборвалось. И теперь она видела перед собой девочку с затравленным взглядом, в грязных бинтах, с кровоподтеками. Это было страшное зрелище. Девочка вроде и была человеком, но местами на руках, словно прогрызаясь сквозь кожу, росли перья. Они пробивались даже на лице у висков и шеи, ближе к скулам. А сзади тихонечко дрожала кисточка хвоста, еще маленького и львиного. Девочка плакала и смотрела на себя в разбитые осколки зеркала и видела Это.И вот вернулся Он. Мадара с теми самыми печальными и одинокими глазами. Эти воспоминания были настолько болезненными, что с возрастом она просто забыла это, ведь все изменилось, когда Мадара вернулся другим. И это все исчезло из памяти, стерлась граница. Чтобы себя защитить организм сам вырезал эти воспоминания и теперь, видя это, Сакура понимала как никогда ранее, что все эти моменты — чистая правда. Даже внутренний зверь, которого она не чувствовала из-за печати, всколыхнулся, указывая на истину. Осознание того, как сильно поменялась ее жизнь с момента вмешательства Итачи, просто выбило почву из-под ног.— Теперь ты помнишь абсолютно все, — с горечью произнес Итачи, возвращая Сакуру в реальность. Она стояла только благодаря тому, что он придерживал ее, не давая упасть. — Довольна?Девушка судорожно вцепилась в его предплечья, ее голова была опущена, а взгляд лихорадочно бегал из стороны в сторону. По щекам бежали соленые дорожки, постоянно обновляясь потоками слез. Прошло несколько минут, прежде чем она смогла что-то сказать.— Если ты все это, — голос дрожал как никогда и говорить было очень трудно, поскольку горло сдавило спазмом, — сделал для меня, тогда почему ты… Почему хотел…— Потому что ты была моей слабостью и угрозой моим планам. Потому что я не хотел признавать тебя. Но, как видишь, не все мои задумки воплощаются в жизнь, судьба все равно властна даже над такими как я, — усмехнулся Учиха, не без удивления и удовольствия, екнувшего где-то в душе, заметив, что Сакура сама опирается о него, сама льнет к нему и принимает его поддержку.Один переворот за другим. В такие моменты волей-неволей начинаешь думать о том, что еще ты знаешь о своей жизни и что из этого очередной мираж, ложь или выдумка. Что еще не так в ее жизни?Зверь внутри подтвердил искренность воспоминаний, да и сейчас, увидев это, она сама вспоминала все, что было тогда, что возможно было запомнить в этом возрасте.Постепенно дыхание девушки выровнялось, но слезы не переставали течь по щекам. Сакура по-прежнему крепко держалась за руки Итачи, хоть уже не сжимала отчаянно ткань его туники.— Не захотела по-хорошему — будет по-плохому, — с этими грозными словами Итачи отошел от нее и проделал с колбами и водой в стакане то же самое, что и до этого. Вот только на этот раз он сам набрал полученную смесь в рот, а затем подошел к девушке и приник к ее губам, заставляя ее принять эту микстуру.Контраст горячего поцелуя и холодной воды с привкусом чего-то еще более холодящего выбил весь воздух из легких. Все это рождало странные двойственные ощущения опасности и вожделения. Но затем все как-то померкло. Все становилось таким неважным и незначительным.«Простое успокоительное?»Однако, если на девушку лекарство подействовало, то на Итачи поцелуй произвел противоположный эффект. Как давно он прикасался к чему-то, что в глубине души и сознания, но вожделел? Так — никогда. Бесчисленные наложницы — просто песок, сквозь пальцы ускользавший каждый раз. И он не был ему нужен. Тем более его подначивало осознание того, как все сложилось на мировой арене. Стало больше времени, можно немного расслабиться и дать себе, наконец, волю. К чему это приведет? На данный момент, когда кровь бурлила в жилах, пульсирующей волной накатывая на его разум, сметая его в безумный натиск в порывах взять больше, ему было все равно. В его руках было его желание. В его руках была его драгоценность.Сакуре все происходящее напоминало какой-то туман. Да и она словно не была в своем теле, не могла им управлять. Единственное, что помнит, что крепко держалась за Итачи, надеясь не упасть. Не хватало воздуха, от чего она первая, прервав поцелуй, начала жадно хватать его ртом. При этом девушка уткнулась обессиленно лбом в плечо мужчины, поскольку дикая усталость и произошедшее вкупе просто добили девушку.Итачи поднял ее на руки и, чувствуя, как тело Сакуры расслабилось и потяжелело в полудреме, он отнес ее в свою комнату, стараясь не тревожить ее сон и не думать ни о чем. Он едва не лишил ее памяти, что было бы необратимо и могло изменить ее личность неизвестным образом. Но он хотел ее лишить всего ужаса, пережитого из-за него же, однако, когда он увидел ее взгляд, когда показал ей все, он понял, что действительно уничтожит все одним своим действием.Когда мужчина уложил ее в постель и накрыл одеялом, за окном во всю разыгралась гроза. Он вспоминал девочку, тайком кравшуюся по замку и тащившую за собой огромную подушку и такое же огромное одеяло. За своими мыслями он не заметил, как направился к выходу из комнаты, однако, его выдернул почти полушепотом, прорвавшийся сквозь поток мыслей и воспоминаний.— Не уходи…Покачав головой, Итачи с печальной улыбкой на устах вышел из комнаты, чтобы раздать указания. Прислуге он поручил прибраться во всем замке, разобрать развалины и для этого нанять людей из деревни, но Гизрану строго-настрого наказал не пускать ни единую душу в его жилое крыло, тем более к операционной и личным покоям. Поэтому весь замок через несколько часов глухо и тревожно загудел. Нетронутые годами высоченные дубовые двери, обитые железом, заскрипели под своей тяжестью, отсекая коридор за коридором в этом каменном лабиринте.Король Тессеры тем временем, найдя Шисуи, проверил еще раз результат последнего недавнего эксперимента, проведенного над ним, и все зафиксировал в журнале. Только после того, как он закончил все свои дела, мужчина вернулся в свои покои к Сакуре и, сняв плащ, рубашку и ботинки, он лег к ней, в свою постель поверх одеяла, накрывшись только теплым пледом. Устроившись на боку, он еще долгое время не засыпал, смотря на столь невинное лицо девушки, не обращая внимания ни на царапины, ни на красную сыпь. Ему казалось, что он просто сошел с ума. И все, что он видел и слышал после открытия ей ее прошлого — это галлюцинация, навеянная его исстрадавшимся воображением. Но все-таки, на душе стало легче, словно камень с плеч сбросил. Те чувства, что испытывал правитель Тессеры, было трудно передать словами. Неужели он дождался нужного момента? Неужели он добился всего того, что так хотел в этой жизни. Неужели?Теперь он здесь, так же как и она. Она рядом, пусть даже еще недавно рычала, скалилась и храбрилась. Но здесь и не являлась иллюзией или же плодом его уже больной фантазии.Девушка так крепко спала, что не почувствовала во сне его возни. За окном гремел гром, тучи, казалось, сгущались еще сильнее, заставляя день принять облик ночи. Но все это создавало атмосферу уюта и блаженной тишины, где ты мог подумать и побыть с самим собой наедине.Итачи проснулся ночью, точнее, ранним утром, от того, что в камине закончились дрова, и комната успела охладиться, пока они спали. Передернувшись от неприятного морозного ощущения, мужчина встал и, посмотрев на спящую девушку, направился к выходу из комнаты. Гизран все еще спал, поэтому правитель Тессеры не стал его тревожить и сам нашел дрова и, посмотрев на огниво, перевел взгляд на горящий факел, висевший на стене кухни. Так, обеспечив Сакуру теплом и светом, сделав все предельно тихо, мужчина отправился в купальню, в который раз в своей жизни радуясь такой мелочи, как вечно теплая вода. В Истиндоре такой роскоши не было и приходилось порой ждать, когда слуги ее нагреют. На удивление, мужчина делал все сам от и до, так и не побеспокоив ни одного из его немногочисленных слуг, просто потому что он старался ни о чем не думать, занимая свои руки. Но вот, ванна принята, все сделано и убрано на место, а дела, пусть и нежеланные, но все равно не ждут.Выйдя в спальню, Учиха, еще раз убедившись, что девушка спит, вынырнул из теплого халата и оделся. Уже оправляя воротник, король потянулся к плащу и невольно его взгляд последовал в сторону постели, откуда на него смотрели встревоженные зеленые очи девушки.— Доброе утро, — пожелал он ей, подавив вспыхнувшую моментально бурю противоречивых эмоций. Он тут же вспомнил, как хотел убить ее, чтобы не чувствовать больше подобного, чтобы она сама перестала мучиться, но решение уже принято.— Куда ты уходишь? — спросила Сакура, сев на постели. Она терла еще сонные глаза, чтобы иметь возможность лучше его видеть, но действие успокоительного еще не до конца прошло, поэтому проснуться было непосильной задачей.Итачи мелко и незаметно вздрогнул от одной мысли о том, что будет, если она узнает и об этих его планах. Поэтому, сделав над собой привычное усилие, он растянул губы в приветливой улыбке, что было сделать легче, когда перед ним дорогой сердцу человек, и печально произнес:— Есть еще множество незавершенных дел. Сегодня замок будут чистить и убирать от пыли, обломков и прочего, поэтому не выходи из этого крыла, — по сравнению с тем, что он мог бы ее просто запереть за решеткой на время своего отсутствия, что и ожидалось, после тех сказанных им слов, этот его поступок казался верхом благодати.— М-м, хорошо, — согласилась несколько отстраненно Сакура, а затем завалилась на подушку — глаза предательски закрывались против воли.— Если что-то нужно — зови Каору, она будет дежурить за дверью. Либо Гизрана. Если будет что-то болеть, — Итачи невольно окинул взглядом ее уже исчезающую, но еще заметную сыпь, — обращайся к Гизрану — он неплохой доктор. Я вернусь через пару недель, — предупредил он и вышел, не дождавшись от Сакуры ни слова. Скорее, он бежал от ее слов.— Недель?! — девушка, даже резво поднялась с постели. — Постой! — сама не знала, чтобы она сказала ему, но ей казалось, что если он вот так просто уйдет на такой долгий период времени, все еще только сильнее запутается.— Что случилось, — на выдохе произнес Итачи без эмоций в голосе. Мужчина остановился вопреки желанию идти дальше. Он не привык отчитываться, спрашивать или же объяснять, но понимал, что если хочет впустить ее в свою жизнь, то надо делать это до конца.— Почему тебя не будет так долго? Почему ты снова уходишь, если все идет так, как нужно? — ему показалось или в ее голосе было отчаяние? Или это страх вперемешку с беспокойством?— Потому что нет способа добраться до Мирагона и Белиада быстрее, — ответил Итачи. — Я вернусь, Сакура, за это можешь не волноваться. Поправляйся и живи в свое удовольствие, ты вполне исстрадалась, — печально улыбнулся он, стоя к ней вполоборота на пороге комнаты.— Но ведь я же могу помочь, — ответила девушка, при этом в ее глазах и голосе не таился подвох под предлогом сбежать.— Ты хочешь отправиться со мной? — изумление сменилось строгостью мгновенно. Помрачнев, Итачи холодно воспротивился любой ее задумке. — Тебя не должны видеть, и ты никого не увидишь больше, кроме жителей этого замка. Смирись с этим и жди меня, ясно? Сакура, — мужчина, от которого в этот момент больше веяло манерой Мадары, наклонился к девушке и, поправив прядь ее волос, проведя ладонью по щеке, прошептал ей на ухо так, чтобы Каору, все это время стоявшая неподалеку, ничего не услышала, — вчера ты умерла для всех.Слова, которые произнес Итачи, шокировали девушку достаточно. Но, даже несмотря на это, она справилась с эмоциями куда быстрее, чем он ожидал. Итачи и так предельно четко объяснил свои позиции и теперь воплощает то, что сказал, держа слово.— Я просто хочу помочь, — несколько оторопело ответила Сакура.— Ты очень сильно мне поможешь, — неожиданно ласковым голосом проговорил Итачи, — если останешься здесь и дождешься моего возвращения.Девушка посмотрела на мужчину таким взглядом, будто он только что растоптал надежды ребенка, который так хотел пойти со взрослым, но ему не разрешили.— Хорошо, — нехотя выдавила она из себя, понимая прекрасно, что ничего хорошего в этом не было. Слоняться здесь несколько недель совершенно одной? Как скоротечно может все поменяться, однако. Еще вчера ты кидался своей жизнью направо и налево, еще вчера ты боялся потерять ее, еще вчера ты был готов отдать многое, чтобы жить. Как же все непримиримо и быстротечно.— Я вернусь так быстро, как только смогу, а с тобой останется Ши, — добавил Итачи, целуя Сакуру в лоб и уходя во мрак коридора.Как только звук его шагов стих, девушка просидела несколько секунд, глядя во тьму коридора, которая поглотила этого человека, а затем просто рухнула на подушки и глубоко вздохнула. Сердце все это время, каждый миг, секунду, минуту, билось, как ненормальное.Повернувшись к свободному пространству на постели, Сакура так и пролежала, долго глядя на смятую подушку, одеяло, в беспорядке лежавшее на постели.«Он спал рядом».Эта мысль набатом билась в голове, медленно высекая факты. Но, не смотря на здравый смысл, привыкнуть к происходящему было не так-то просто.— Отдыхаете, госпожа? — насмешливый голос ворона застал девушку, заставив ее вздрогнуть, врасплох — она ведь даже шума крыльев не услышала.— Да, — это слово было сказано таким голосом, будто девушка осознала какую-то лишь ей одной ведомую истину и теперь она лежала на постели, раскинув руки, и смотрела в потолок. Ей не было дела ни до чего.— Тебя ждет Гизран с завтраком. Прикажешь принести сюда? — спросил Шисуи, перелетая на спинку стула.— Нет, — такой же простой ответ. Что творилось с душой, было трудно описать. Как будто ты сдал самый важный экзамен в жизни, и ты сдал его так, как хотел. Добился нужного результата, и теперь был свободен. Наверное, это самое простое объяснение, которое только можно было подобрать.— Тогда одевайся и пошли, — ворон не отставал от девушки, просто потому что ему было скучно в четырех стенах, а с Итачи по душам особо не поболтаешь.Когда Сакура в компании очень галантной и такой же болтливой птицы зашла в зал, стол уже был сервирован. Гизран был сдержан и молчалив. И когда завтрак подали, вся прислуга сразу исчезла. Как у них получается так бесшумно уходить?— Ши, — у Сакуры впервые за все время проснулся здоровый аппетит, но молчать она не могла — за это ее часто ругал в детстве Гизран, — ты говорил, что тебя спас Итачи, расскажи, что произошло? Если, конечно, это не секрет.— Мое прежнее тело было смертельно больно, — с легкостью ответил ворон, будто речь шла не о трагедии его жизни, а о сказке. — Ему удалось сохранить мой разум и душу и, более того, «переселить» в другое тело, как видишь, пока — птицы, — и Шисуи горделиво расправил перышки, повернув голову боком.— Вот как, — девушка невольно вспомнила о тех воспоминаниях, которые ей показал Итачи. Он исправлял все эти годы то, что с делал с ней прежний правитель. Но она действительно помнила его. Увидев Мадару, именно его глаза, она поняла, что все это время с ней был именно Итачи. И полюбила она не маску, а то, что скрывалось за ней.«Полюбила? Неужели я так подумала?»Девушка невольно усмехнулась тому, насколько она сама осознала искренность этих слов.— Итачи проводил эксперименты над детьми, пытаясь дать мне жизнь человека, — продолжил Шисуи. - Ну, а еще потому что ему нужно было быть Мадарой. Ты кушай, кушай, это очень вкусный плод, — сказал он, заметив, как Сакура уставилась на вазу с фруктами.«Как тут будешь есть…»Но, несмотря на слова Ши, девушка и сама прекрасно знала об этом. И его взор пал именно на нее из числа тех детей, что использовал первоначальный экспериментатор.И тем не менее, Сакура, глубоко вдохнув, успокоила разбушевавшиеся эмоции. Она уже выбрала этот путь и приняла решение. Прошлое, каким бы оно ни было — это прошлое. Девушка горько усмехнулась. Как же меняет людей это чувство.