Часть IV. Unknown star. Глава 26. Sick cycle star (1/1)

К этому моменту дождь надоел даже Рин, хотя она была довольно оптимистичным человеком. Несмотря на всю свою напускную ненависть к людям и к окружающему ее миру, эту капризную девушку радовали простые вещи, к которым относилась и такая дождливая погода. Рин ненавидела сидеть взаперти. Она вообще ненавидела сидеть, а тем более в течение нескольких часов подряд, да еще и в компании Хацуне Мику. Так что, когда Мику рванула на балкон, услышав чьи-то пьяные крики, Рин вздохнула с облегчением. Неловкость между ними как раз достигла высшей точки, и блондинка была рада, что хозяйка квартиры выискала хотя бы такой предлог, чтобы оставить ее одну. Однако Мику сбежала не только потому, что устала от царившего в комнате напряжения. В голосе, доносившимся с улицы, ей послышались знакомые нотки.

Она хотела верить, что узнала Кагамине Лена достаточно хорошо и могла утверждать с уверенностью – он не тот человек, который, напившись, будет вопить под окнами бывшей девушки. Это был тот единственный раз, когда она рада была ошибиться в нем. Мику выскочила на балкон и, опершись о перила, с беспокойством огляделась. Даже ожидая и надеясь увидеть Лена, она несказанно удивилась, заметив внизу растрепанную темную фигуру, а также крохотный красноватый огонек и струйку дыма, поднимающуюся вверх.

– Лен? – неуверенно окликнула она, смущенная тем, что он затих. – О, Мику! – воскликнул парень с таким удивлением, будто они случайно встретились, будто это не он кричал что-то под ее окнами минуту назад. – Что ты там делаешь? – растерянно спросила Мику. – Пришел посмотреть на место, где впервые тебя увидел, – с обезоруживающей искренностью улыбнулся Лен, – Правда, в квартиру меня не пустили, решил отсюда... Мику провела ладонью по лицу, с ужасом представив, как Кагамине ломился в чужую квартиру, объясняя это тем, что ему нужно выглянуть в окно.

– Тебе нельзя пить, – вздохнула она. – Тебе тоже, – с благодушной улыбкой парировал Лен. Мику помолчала, глядя на него сверху вниз, а затем сдержанно добавила: – Тебе и курить нельзя. – Я перестану, если ты пообещаешь, что перестанешь пить. Девушка стиснула зубы и бросила с деланным спокойствием: – Сильно же тебя это беспокоит... – помолчав, она кивнула, – Договорились. Лен немедленно и демонстративно выкинул не затушенную сигарету, а затем запрокинул голову, подставив лицо холодным каплям и воззрившись на Мику. Она с трудом выдержала этот взгляд, в котором, несмотря на некоторую пьяную неадекватность, было слишком многое. Пожалуй, она не готова была смотреть ему в глаза и говорить с ним, но и уходить ей не хотелось. Она крепче сжала пальцами перила, когда он произнес: – Знаешь, Мику, я допустил одну просто фатальную ошибку... Его губы дрогнули, спокойная улыбка превратилась на миг в кривой оскал, а голос сорвался. Девушка озадаченно и выжидающе смотрела на него, и Лен продолжил, быстро вернув ровный, почти беззаботный тон: – И я повторял эту ошибку снова и снова: я почему-то думал, что мне под силу отпустить тебя. Он отвел взгляд и запустил пальцы в мокрые спутавшиеся волосы. Улыбка окончательно сошла с его лица, словно он сам для себя вдруг понял очевидную истину. – Но это не так… – закончил он еле слышно. Мику наклонилась вперед, через перекладину, потянувшись к нему, и негромко попросила: – Поднимайся ко мне, Лен... Она успела напрочь забыть не просто о присутствии Рин – она забыла о ее существовании. Она не думала ни о чем, кроме Лена, который стоял внизу и говорил о том, что не может без нее. Ничего, кроме него и этих слов больше не имело значения, все разногласия и ссоры были забыты и казались совершенно не важными. Только он и то, что он сказал, – вот все, оставшееся в ее мире и сознании. – Нет, – вдруг твердо произнес парень, вскинув взгляд, искрящийся искорками смеха, – Лучше ты спускайся ко мне.

Мику вскинула брови и с сомнением повела плечами. На улице было довольно холодно, тяжелые капли все еще поливали асфальт, а Лен стоял внизу и, как ни в чем не бывало, улыбался ей: – Ты говорила, что любишь дождь. Ее сердце пропустило удар и забилось быстрее, словно пытаясь угнаться за воспоминаниями, тут же замелькавшими в ее голове. И, как будто было недостаточно, Лен добавил почти весело: – Только на этот раз не бери зонт. После этих слов Мику не раздумывала больше ни секунды. Она помчалась мимо Рин, даже не заметив ее, сунула ноги в сапоги и выбежала на улицу.

Волосы и одежда промокли почти мгновенно. Глаза, как и все вокруг, заливала вода, так что разглядеть что-либо было довольно сложно. Мику замерла на миг, всматриваясь в дождь. Лен стоял напротив, тихо и неподвижно. Они не сводили глаз друг с друга, и воспоминания накладывались на реальность слоями. Все то, через что они прошли, – вместе и по отдельности, на пути друг к другу, – каждый шаг через боль и через счастье, все это смывалось каплями дождя и становилось далеким и неважным. Остались только они – парень и девушка, которые не в состоянии были отпустить. Они одновременно сделали шаг. И, ускоряясь с каждой секундой, рванули навстречу друг другу, встретились на полпути, даже не притормозив.

Он никогда еще не целовал ее так. Ни разу за все то время, что она любила его, Мику не ощущала с такой ясностью – он любит ее не меньше.

Когда Лен отстранился, она подняла на него глаза, увидела его улыбку и ощутила себя по-настоящему счастливой – впервые за очень долгое время. В тот момент она с отчаянием и решимостью подумала, что, похоже, могла бы простить ему абсолютно все. А он, любуясь ею, окончательно осознал, насколько бесповоротно и беспощадно влюблен.

Прежде было иначе. Он принимал любовь Мику, как нечто неоспоримое и неизменное, он не отдавал себе в этом отчета, но никогда не посвящал всего себя отношениям с ней. И теперь, после всего, через что они прошли, после всех ошибок и всей боли, Лен вернулся в исходную точку с твердым намерением на этот раз сделать все правильно.

Рин смотрела на них сверху через стекло и испытывала при этом смешанные чувства. Ей все также хотелось скинуть на голову Хацуне что-нибудь вроде телевизора или тумбочки, это было совершенно неподвластное ей желание, однако она все-таки была почему-то рада. Даже странно, но, когда Мику была с Леном, Рин ненавидела ее немного меньше. Блондинка спрыгнула с подоконника, дошла до дивана и легла, свернувшись калачиком и обняв подушку. Она попыталась успокоиться, чтобы не сделать то, о чем потом бы непременно пожалела, но ее мысли все равно возвращались к одному. Тогда она рывком поднялась на ноги, снова подошла к окну и, выглянув, убедилась, что эти двое все еще не отлипли друг от друга. Но самым отвратительным было то, что Рин не смогла выдавить из себя ни единой саркастичной мысли по этому поводу.

Она постояла несколько секунд, хмуро уставившись на парня и девушку, которые обнимались под дождем, как в худших слезливых мелодрамах. А затем, тихо выругавшись, схватила свою куртку и вылетела из квартиры. Рин пронеслась мимо Мику и Лена, не обративших на нее никакого внимания, и устремилась по улице.

Ноги у нее промокли после первых же шагов, потому что ни одной лужи Рин не обежала. Скорее, наоборот, словно намеренно, она наступала в каждую, создавая веера из брызг. Капли дождя летели навстречу, будто пытаясь остановить, да и сама Рин хотела бы остановиться, но просто не могла. Этот идиот никогда не догадается, где ее искать. Он не будет дозваниваться ей целый день, если поймет, что она отключила телефон. Он просто напишет обо всем этом песню.

Рин всегда было сложно поверить, что Кайто любит ее достаточно сильно. За бравадой и наглостью, она скрывала неуверенность в том, что ее хоть кто-то может любить – тем более, человек, которого любит она сама. И Рин неслась по улице через ливень, проклиная его и себя, потому что не могла просто сидеть и ждать, когда его заинтересует кто-нибудь еще, когда он найдет себе другую музу. А в том, что это непременно произойдет, Рин почему-то не сомневалась.

Насквозь промокшая и замерзшая, блондинка взлетела по лестнице и только тогда притормозила. Она приблизилась к двери в квартиру Кайто и остановилась, тяжело дыша. Она так неслась сюда, горела решимостью высказать ему все, ударить его как можно больнее, накричать, а затем, возможно, поцеловать так, чтобы он никогда больше не посмотрел на другую девушку. Но сейчас она стояла перед дверью, не решаясь позвонить и чувствуя себя как никогда глупо.

Разве для этого она уходила от него всего несколько часов назад? Чтобы потом вернуться? Почувствовав, как по щеке скользнула предательская слезинка, Рин с остервенением вытерла ее рукавом. В этот день она плакала больше, чем весь последний месяц, и это казалось ей отвратительным, мерзким, жалким.

Она должна быть сильной. Должна развернуться и уйти, пока он не узнал, что она вообще приходила. Рин сделала шаг назад, затем еще один, и еще. Так она пятилась, пока не дошла до лестницы, а затем стала медленно спускаться, на каждой ступеньке бросая на дверь взгляд, полный робкой отчаянной надежды. Ей безумно хотелось, чтобы Кайто сейчас же вышел. Чтобы он почувствовал ее присутствие или чтобы просто бездумно кинулся ее искать… Она сдалась и уже понуро стояла внизу лестницы, собираясь с силами, чтобы вернуться к Мику и снова наблюдать за ее воссоединением с Леном, когда вдруг услышала голос Кайто. Но совсем не с той стороны, откуда ожидала...