Глава четвертая. Перекрестки (2/2)

– Дейзи? – спросил наконец Люк тихим голосом. – Неужели это ты?– Простите? – вежливо произнесла женщина.

– Я Люк Браун. Ты меня не помнишь?– А мы разве были знакомы? – удивленно спросила Маргарет.– Вы меня извините, но у вас довольно распространенная фамилия…– Я Люк Браун из Питерсвуда. Семнадцать лет назад я служил помощником садовника в доме леди Кендлинг, она жила соседству с Пипом и Бетс Хилтонами. Там еще был питомник с сиамскими кошками.

Дейзи тихонько ахнула и прикрыла рот рукой.– Люк! – произнесла она тихим взволнованным голосом. – Как я могла забыть! Подожди, но как же?.. Ты живешь в Лондоне? Работаешь хирургом в Паддингтонской клинике? Но как?.. То есть, я хотела сказать... – женщина покраснела от смущения.– Хочешь узнать, как я из помощника садовника стал врачом в одной из лучших клиник Лондона? – Люк едва заметно усмехнулся. – Это и вправду почти фантастическая история. Я и сам до сих пор не до конца в нее верю.

И Люк, не вдаваясь в особые подробности, пересказал Дейзи историю своей жизни от той злополучной осени до поступления на работу в Паддингтонскую клинику. Женщина слушала внимательно, лишь изредка вздыхая на самых впечатляющих моментах. Когда он закончил, она некоторое время продолжала сидеть молча, осмысливая услышанное.

– Невероятно, – наконец тихо произнесла Дейзи. – За эти семнадцать лет, что мы не виделись, ты проделал такой длинный путь. И сколько же тебе пришлось всего вынести!– Ну, это было давно, – махнул рукой Люк. – Что ж, я тебе свою историю поведал, теперь твоя очередь, – улыбнулся он.

– У меня в этом плане все куда прозаичнее, – Дейзи улыбнулась в ответ. – После того, как я закончила школу, мои родители перебрались в Германию, и я уехала с ними. Они давно хотели это сделать. Моя мама родом из Дрездена, хоть и прожила почти всю жизнь в Англии. Ее давно тянуло на родину, а отцу просто хотелось сменить обстановку. Ларри к тому времени уже поступил в университет, на факультет юриспруденции. Он ехать с нами отказался и остался в Англии. Я же в итоге поступила в медицинскую академию в Бонне. В Германии я прожила двенадцать лет, работала в одной из Берлинских клиник. Там было хорошо, но в последнее время я стала все чаще скучать по Англии и по Ларри.

– А как поживают бывшие юные сыщики? – поинтересовался Люк. – Ты с ними виделась?– Нет, – Дейзи грустно покачала головой. – Ну, кроме Ларри, разумеется. Я жила у него некоторое время после возвращения в Англию. У него все хорошо, он работает адвокатом и имеет обширную практику. Три года назад он женился, у него замечательная семья и двухлетняя дочка.

– А про остальных ты совсем ничего не знаешь? – Люк выглядел немного удивленным. – Когда я с вами познакомился, мне казалось, никакая буря не сможет разлучить пятерых друзей!

– Как выяснилось, есть вещи посильнее бури, – печально улыбнулась Дейзи. – Время и расстояние. Хотя про Фэтти я кое-что слышала: про него в последнее время часто пишутв газетах. Похоже, он стал первоклассным сыщиком.

– Я не сомневался, что так и будет, – в свою очередь улыбнулся Люк.

Бастер подбежал к Дейзи и коротко тявкнул, как бы намекая на то, что они немного загулялись. Люк кинул взгляд на часы.

– Ох, ничего себе! – воскликнул он. – Уже почти тринадцать часов! Ты ведь живешь где-то неподалеку отсюда? – поинтересовался доктор.

– Да, я снимаю квартиру на Чилворт-стрит, совсем рядом с клиникой, – ответила Дейзи.

– Я тебя провожу, – сказал Люк, поднимаясь со скамейки и подавая Дейзи руку. Через минуту они вместе зашагали по аллее к выходу из парка.

24 августа 1972 года, 3 часа дня, Паддингтон, ЛондонВизит в больницу особой ясности не принес. Фредерик ехал туда с тем, чтобы побеседовать с врачами, которые осматривали пострадавших. Но мистер Адамс сообщил, что смена доктора Брауна и доктора МакРори давно закончилась, и они будут только завтра.

Впрочем, некоторые общие сведения главврач все-таки смог сообщить. Сыщик выяснил, что один из пациентов до сих пор находится без сознания, но надежда на то, что он придет в себя есть. Второй пострадал меньше, но все еще не оправился от контузии, и поговорить с ним Фредерику не позволили.

Личности всех трех пострадавших до сих пор установить не удалось. Документов у них при себе не было и никто до сих пор не попытался их разыскать. Впрочем, по поводу погибшего и тяжело пострадавшего мистер Адамс высказал свое предположение. Оба были одеты в одинаковые синие комбинезоны и скорее выполняли на складе какие-то ремонтные работы, когда произошел взрыв. Третий же выглядел, напротив, весьма представительно. Судя по тому, что пострадал он несильно, в момент взрыва он находился достаточно далеко от эпицентра. Скорее всего, он вообще оказался возле склада случайно.

Последнее заявление насторожило Фредерика. Что мог делать ночью в такой глуши вполне респектабельный, по словам мистера Адамса, джентльмен? Сыщику все больше хотелось поговорить с пострадавшим или, на худой конец, с его врачом.Интуиция подсказывала ему, что ключ к разгадке связан именно с этим человеком.

Предаваясь размышлениям, Фредерик направился к выходу из больницы.

– Ах, мистер Троттвиль, как хорошо, что вы еще здесь! – послышался внезапно сзади голос мистера Адамса.

Фредерик обернулся и увидел главврача, спешившего к нему из другого конца коридора.

– У нас появились новые сведения о легко пострадавшем, – произнес мистер Адамс. – Его имя Джекоб Лэммертон.

– Джекоб Лэммертон? – резко спросил Фредерик. – Вы в этом уверены?– Да, мистер Троттвиль, – подтвердил врач. – К нему только что приехала его жена миссис Элизабет Лэммертон.

– Где она? – голос Фредерика звучал взволнованно. – Я могу с ней поговорить?– Я полагаю, что да. Она у меня в кабинете.

Много разных мыслей крутилось в голове у Фредерика, пока он шел по коридору до кабинета главврача. Он, как мог, пытался привести их в порядок и сосредоточится, но ему это удавалось плохо.

Мистер Адамс распахнул дверь своего кабинета и пропустил Фредерика внутрь.

– Миссис Лэммертон, это мистер Фредерик Троттвиль из Скотланд-Ярда. Он расследует дело о взрыве, – произнес мистер Адамс, обращаясь к женщине, сидевшей на стуле возле стола. – Я тогда вас тут оставлю, мистер Троттвиль, чтобы вы могли спокойно поговорить.– Большое спасибо, мистер Адамс, – поблагодарил Фредерик.

Врач вышел, а Фредерик остался стоять посреди кабинета, не решаясь начать разговор. Какое-то время сыщик разглядывал сидевшую у стола женщину, на лице которой застыло печальное и вместе с тем удивленное выражение. Внешне она немного напоминала фарфоровую куклу: чуть полноватая, с бледной кожей, огромными голубыми глазами и густыми светлыми волосами.– Ну здравствуй, Бетс, – произнес Фредерик, усаживаясь на табурет напротив нее. – Давно не виделись. Ты отлично выглядишь.

– Привет, Фэтти, – ответила Бетс почти шепотом. – Ты очень изменился.

После этого они оба замолчали. Фредерик был изрядно смущен и все еще не мог собраться с мыслями, а Бетс просто ждала, пока он начнет разговор.Как ни странно, удивление Бетс прошло довольно быстро. Она давно знала, что друг ее детства стал первоклассным сыщиком. Бетс внимательно читала все заметки в прессе, в которых упоминалось имя Фредерика Троттвиля, и даже потихоньку складировала такие газеты в чулане. В том, что по странному совпадению Фэтти вел дело, в котором оказался замешан ее муж, для Бетс не было ничего очень уж поразительного.

– Я очень рад тебя видеть, Бетс, – произнес наконец Фредерик. – Жаль только, что встретились мы при таких печальных обстоятельствах. Но что поделать. Мне все же придется задать тебе несколько вопросов касательно твоего мужа.

– Конечно, спрашивай, – спокойно произнесла Бетс.

– Итак, мистер Джекоб Лэммертон, пострадавший от взрыва на складе в Истхэм, – Фредерик уже вновь перешел на официальный тон, – является совладельцем фирмы "Ю энд Джей Инкорпорейтед", которой и принадлежал этот склад. Когда ты узнала о происшествии?– Сегодня утром, – голос Бетс по-прежнему звучал ровно, как будто речь шла о каком-то совершенно рядовом событии. – Мне позвонила Юнис... Ты ведь знаешь, что Юнис Звонсон второй владелец фирмы? – скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла Бетс. Фредерик кивнул. – Так вот, она позвонила мне и рассказала про взрыв и про Джекоба. Я сразу же сорвалась и поехала в больницу.

Тон, которым Бетс все это рассказывала покоробил Фредерика. У него было такое впечатление, что она говорит не о муже, а о каком-то совершенно постороннем человеке.

– А ты сама не удивилась тому, что твоего мужа не было дома ни ночью, ни сегодня утром? – задал следующий вопрос Фредерик.

– Нет, – все так же спокойно ответила Бетс. – У Джекоба всегда было много дел, и он мог не бывать дома по двое суток к ряду. Я к этому привыкла.

– А какие дела у него были вчера на складе, ты случайно не знаешь?– Надо же, Юнис меня сегодня утром спросила о том же самом, - несколько удивленно произнесла Бетс. – Нет, я не знаю. Джекоб никогда не посвящал меня в дела фирмы.

– Ясно, – задумчиво произнес Фредерик. – А ты его сегодня видела? В каком он состоянии?– Видела, но недолго. У него сильная контузия, и к нему пока никого не пускают. Ему нужен покой для полного выздоровления.

Фредерик достал из кармана блокнот и что-то записал в него.

– Если ты действительно ничего не знала о делах мистера Лэммертона, то у меня, наверное, больше нет к тебе вопросов,– произнес сыщик. – Но если вдруг что-то вспомнишь, звони, – он достал из бумажника визитку и протянул ее женщине.

Бетс проглядела написанное на карточке и спрятала ее в сумочку.

– Ты сейчас поедешь домой? – неожиданно спросил Фредерик.– Да, только вызову такси, – ответила Бетс.

– Не надо, я сам отвезу тебя в Питерсвуд, – сказал сыщик.

– Не стоит, Фредерик, – покачала головой Бетс. – У тебя, наверное, еще много работы. Мне не хотелось бы тебя отрывать.Имя "Фредерик", так спокойно произнесенное Бетс, отозвалось внезапной болью в сердце Фредерика. Она никогда не называла его полным именем! Это красноречиво свидетельствовало о том, каких размеров пропасть образовалась между ними за эти двенадцать лет, что они не виделись. Удастся ли Фредерику перекинуть через нее мост?– Нет-нет, что ты, – поспешно произнес сыщик. – Мне еще нужно в Марлоу по делам, так что Питерсвуд мне все равно по пути.

Бетс, казалось, не очень-то ему поверила, но согласилась поехать с ним. Почти всю дорогу они провели в молчании, лишь изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами.

24 августа 1972 года, около 5 вечера, Вестминстер, ЛондонГлэдис захлопнула крышку печатной машинки и, вздохнув с облегчением, распрямила затекшую спину.

– Всё, можно сдавать в печать, – объявила девушка. – Ты как? – поинтересовалась она у сидевшего за соседним столом Филиппа. Он как раз заканчивал отбирать фотографии для вечернего выпуска.

– Готово, – ответил Филипп, пододвигая к себе отобранные снимки. – Вот так всегда: сделаешь сотню кадров, а в в печать из них идут от силы два-три! – картинно вздохнул он.Глэдис рассмеялась.

– Ладно, пошли уже сдадим это мистеру Харперу и будем свободны, – произнесла она.

Филипп подошел к столу за которым сидела Глэдис и галантно подал ей руку. Она с улыбкой приняла этот жест.

– Кстати, а предложение поужинать все еще в силе? – как бы между прочим поинтересовалась девушка. – А то что-то я проголодалась.

– В таком случае стоит заменить ужин на файф-о-клок, – улыбнулся в ответ Филипп. – Потому что для ужина еще рановато, и ты к тому времени умрешь с голоду. Да и я тоже.

24 августа 1972 года, около 6 вечера, МарлоуДовезя Бетс до дома, Фредерик действительно собрался отправиться в Марлоу. Он не врал, когда говорил, что у него там дела, только к расследованию они не имели никакого отношения. Сыщик посмотрел на часы – времени до намеченного им часа оставалось еще много, и он решил не торопиться.

Как только за Бетс захлопнулась калитка, Фредерик сел в машину и отъехал, но недалеко. Проехав до начала улицы, он остановился и принялся рассматривать окрестности сквозь стекло, расслабленно откинувшись на сиденье. Ему так хотелось пройтись пешком по улицам родного городка, вспоминая все-все, что было с ним связано! Он смотрел на тянущуюся вдаль Нэрроу-стрит, и его сердце болезненно сжималось. Как давно он не испытывал ничего подобного!

На секунду Фредерику пришла в голову безумная мысль вернуться к дому Бетс, зайти к ней и попросить прощения за всё. За то, что не писал ей после окончания школы, за то, что забыл ее и старых друзей. Сыщик помотал головой, отгоняя этот сиюминутный порыв. Вместо того чтобы выйти из машины, он решительно завел мотор и не спеша поехал по улице.Вырулив на шоссе, ведущее в сторону Марлоу, Фредерик в последний раз оглянулся назад. Он пообещал себе, что непременно еще вернется в Питерсвуд и непременно разыщет всех своих друзей, чего бы ему это не стоило.

В Марлоу Фредерик притормозил возле небольшого книжного магазина. Судя по табличке на двери, он должен был закрыться через пятнадцать минут. Тем не менее сыщик решительно толкнул дверь и зашел внутрь.

Покупателей в этот час в магазине не было. Сидевший за прилавком продавец оказался мужчиной лет тридцати, в очках, довольно худой, с зачесанными назад светло-русыми волосами. Фредерик встал у стойки с детской литературой и принялся рассматривать книги.

– Вы что-то хотели? – поинтересовался продавец через десять минут молчания. – Простите, но мы скоро закрываемся.

– Да-да, я уже выбрал, – ответил Фредерик и, прихватив с полки две книги в ярких обложках, поспешил к прилавку. Это были детективы авторства Элджернона Кинга, которые Фредерик уже читал. – А есть что-то еще из этой серии? – поинтересовался он, расплачиваясь.– Да, в этой серии всего четыре книги, – ответил мужчина. – И скоро должна выйти пятая. Но у нас их сейчас нет.

– Племянница моего друга просто фанат этих книжек, – с улыбкой ответил Фредерик, убирая покупку в портфель. – Вы очень интересно пишете, мистер Кинг.

Десятипенсовая монета, которой расплатился Фэтти, выпала у продавца из рук и укатилась под прилавок. Он, казалось, этого даже не заметил.

– Вы знаете? – спросил он. – Откуда?– Ну, я еще и не такое знаю, Эрн, – улыбка Фэтти становилась все шире.

– Вам и настоящее мое имя известно? – в голосе продавца послышалось беспокойство. – Кто вы такой? Что вам от меня нужно?

– Я – всего лишь твой старый знакомый, Эрн, – ответил сыщик, жестом фокусника доставая из кармана удостоверение и показывая его Эрну. – Фредерик Троттвиль, Скотланд-Ярд.

Пару минут Эрн простоял неподвижно, глядя на сыщика круглыми глазами.

– Фэтти? – спросил он внезапно охрипшим голосом.

– Что-то мне в последнее время слишком часто задают этот вопрос, – усмехнулся Фредерик.

– Ты о чем? – не понял Эрн.

– Да так, не бери в голову, – махнул рукой Фэтти. – А ты изменился, Эрн. И сильно.

– Ты тоже, – ответил Эрн.

– Слушай, мы столько не виделись, – произнес Фредерик. – Ты вот за это время стал писателем, я – первоклассным сыщиком. По-моему нам есть, о чем рассказать друг другу? Может, пригласишь меня к себе на чашечку чая?– К себе? – растерянно спросил Эрн. – Ну да, можно. Ой, мне же закрывать магазин надо! – спохватился он.

Выбежав из-за прилавка, Эрн быстро запер входную дверь, перевернул лицом к стеклу табличку ?Закрыто?, опустил жалюзи и погасил свет в торговом зале.

– Вроде всё, – произнес он, оглядываясь. – Пошли, выйдем через служебную дверь.

Через пять минут Фредерик остановил машину у дома Эрна. Жилище писателя оказалось довольно старым деревянным двухэтажным домом. Внутри всё выглядело соответствующе: заросший сорняками сад, просевшая входная дверь с облупившейся краской, старая мебель и приличный беспорядок во всех комнатах.

– Проходи, Фэтти, чувствуй себя как дома, – скороговоркой произнес Эрн, распахивая перед Фредериком дверь в гостиную. Его голос звучал смущенно и взволнованно. Эрн переживал по поводу того, что ему приходится принимать сотрудника Скотланд-Ярда в таком скромном и не самом опрятном жилище. – Я сейчас поставлю чай, – добавил он и ретировался на кухню.

Оставшись в одиночестве, Фредерик опустился на продавленный диван и огляделся по сторонам. Вся окружающая обстановка говорила о том, что быту в этом доме уделяют очень мало внимания. Посреди гостиной стоял круглый деревянный стол без всякой скатерти, буфет и посуда в нем покрылись слоем пыли, палас, судя по всему, тоже давно не выбивали. Освещение в комнате было тусклым: из восьми рожков люстры светились только два, в остальных лампочек то ли не было, то ли они давно перегорели. В общем, как заключил Фредерик, дому явно не хватало женской руки.

Вскоре вернулся Эрн с двумя чашками чая, бутербродами и печеньем.

– Вот, угощайся, – улыбнулся Эрн, ставя на стол поднос.

– Спасибо, – поблагодарил Фэтти. Он отхлебнул чая и, найдя его слишком горячим, отставил чашку обратно на поднос. – Ну что, рассказывай, – обратился сыщик к Эрну. – Как ты дошел до такой жизни?– Ты про книги? – уточнил Эрн. – Ну, по правде сказать, я и сам до сих пор удивлен. Ты же знаешь, я особыми способностями не обладал никогда,да и в школе учился кое-как. Но литература всегда была моим любимым предметом, она мне давалась легко. После школы я устроился продавцом в книжный магазин – университет мне, конечно, с моими оценками не светил. У нас тут, как видишь, место тихое, людей мало, покупателей, соответственно, тоже. И я тут сидел целыми днями и от скуки читал все, что завозили. Особенно детективы, конечно, ты же знаешь, как я их всегда любил. Ну а потом от нечего делать начал записывать в тетрадь про наши с тобой и ребятами приключения. Я ведь про вас все время помнил, Фэтти! И про все, что мы вместе пережили, тоже помнил, каждую мелочь! Я ведь приезжал к тебе, Фэтти, когда ты, по моим расчетам, должен был университет закончить! Про тебя тогда в первый раз в лондонской газете написали. Я-то думал, ты в Питерсвуде служить останешься заместо моего дяди. Но в твоем доме тогда уже какие-то люди жили, незнакомые, они мнеи сказали, что ты в Лондон переехал!– Да, мои родители как раз в то время уехали из Питерсвуда, – поспешно подтвердил Фэтти, не желая вдаваться в подробности. Он боялся, что Эрн сейчас ударится в воспоминания и уйдет от интересовавшей сыщика темы. – Но давай про книги, что же дальше было?

– А дальше: ну записывал я, записывал воспоминания. И как-то по рассеянности забыл тетрадь на столе в подсобке. И ее случайно нашел и прочитал наш заведующий, мистер Томас. И сказал, что ему очень понравилось, и что у меня явный талант, – зарделся Эрн. – И спросил, не хочу ли я это опубликовать.А у меня и мыслей таких не было даже. Но когда он об этом сказал, я загорелся. Сунулся в одно издательство – там меня завернули, во второе, в третье – везде отказ. Ну тогда сам мистер Томас и взялся мне помочь – составил мне протекцию в одно из издательств, с которым сотрудничает наш магазин.

– Понятно, – задумчиво проговорил Фредерик. – Ну что ж, поздравляю тебя, Эрн, у тебя действительно талант!– Да в то-то и дело, что я не знаю, что мне дальше делать, – внезапно загрустил Эрн. – Я ведь писал-то про приключения, которые с нами случались, и в которых я сам участвовал. А таких совсем немного и было-то. Вот сейчас пятая книга выйдет – и всё, больше у меня ничего нет. А издательство от меня новых книг ждет. Только где ж я им их возьму? С фантазией-то у меня не очень...– Я думаю, что смогу помочь тебе, – задумчиво произнес Фэтти. – Я перескажу тебе все наши приключения, в которых ты не участвовал, во всех подробностях, память у меня отличная. А ты все это опишешь в своих книгах, – про себя Фредерик подумал, что в этом Эрну лучше всех помогла бы Дейзи. Насколько он помнил, во времена их похождений девочка постоянно вела дневник, куда записывала все в подробностях. Вот только его связь с Дейзи оборвалась тогда же, когда и с остальными юными сыщиками – двенадцать лет назад. От своих родителей, еще до того, как они перебрались в Лондон, он слышал, что Дейкины вроде бы уехали в Германию и остались там.

– Ого, Фэтти, это было бы здорово! – воскликнул Эрн. Его лицо прямо-таки засветилось от радости. – Мне очень хотелось бы написать про ваши приключения.– Вот и отлично, – улыбнулся Фредерик. – Мне тоже нравится про себя читать.

В тот вечер старые приятели просидели за чаем до темноты, беспрестанно разговаривая и вспоминая былые дела. Что до Эрна, так он чувствовал себя просто счастливым. Сам Фредерик Троттвиль приехал навестить его и вот так запросто пьет с ним чай в его скромном жилище, да еще и дал ему надежду, что с выходом пятой книги его писательская карьера не закончится!Когда Фредерик наконец собрался домой, было уже почти десять вечера, и за окном совсем стемнело. Глаза у сыщика начинали слипаться – все-таки встал он ни свет ни заря.

Клятвенно заверив Эрна, что как-нибудь непременно заглянет к нему еще раз, Фредерик сердечно попрощался с ним и через пять минут уже ехал по освещенному фонарями шоссе в сторону Лондона. Его мысли вновь обратились к событиям минувшего дня. О деле он в тот момент почти не думал, считая, что у него пока слишком мало данных. На следующий день у него были назначены встречи с Юнис и хозяином фирмы-конкурента, которые могли что-то прояснить, и он решил отложить все размышления до этого времени. По пути в Лондон Фредерик вспоминал о юных сыщиках. Двенадцать лет они не виделись, а тут – подумать только! – три встречи за один день. Пип, Бетс и Эрн. В особенности его, конечно, взбудоражила встреча с Бетс. В первый раз за много лет он начал испытывать почти незнакомое ему доселе чувство сожаления и вины. Он был неравнодушен к Бетс, хотя сам себе не решался до конца в этом признаться. И всегда был к ней неравнодушен.

Если бы Фредерик в тот момент не сжимал руль, он бы непременно опустил голову и закрыл лицо руками. Ведь они могли быть вместе, если бы не его проклятый юношеский максимализм! Двенадцать лет назад он считал, что ему нужна какая-то особенная девушка, самая красивая, самая умная, что жениться на подруге детства – это слишком просто и банально. Во многом поэтому и оборвалась тогда их переписка.

За этими мыслями Фредерик не заметил, как въехал в черту города. Он затормозил возле стоявшего на шоссе большого магазина, который в столь поздний час был еще открыт. Сыщик прошел в цветочный отдел и принялся разглядывать витрину. Кроме него в магазине покупателей не было.

– Вы что-нибудь хотели? – вежливо поинтересовалась сидевшая за прилавком молодая девушка.–У вас есть доставка? – поинтересовался Фредерик.

– Да, в пределах Лондона это будет пятнадцать пенсов сверх стоимости покупки.

– А в Питерсвуд?– Еще плюс пять пенсов.

Фредерик купил большой пышный букет и, вложив в него маленькую открытку с запиской, попросил доставить сегодня же вечером по адресу Питерсвуд, Нэрроу-стрит, четырнадцать.