Часть 4.1 - Ловушка для альф (1/1)

Лицо Реборна мягкое, округлое из-за слегка пухлых детских щек и больших черных глаз. Он убирает ото лба Ямамото свою ладонь и улыбается уголками губ почти так же, как во время рассказа тайны аркобалено?— сдержанно и немного грустно.—?Иди домой, Ямамото. Другие комнаты пока не обустроены для ночевок.—?Да, просто… —?Такеши обводит взглядом тренировочный зал. —?Много всего достроили. В последний раз, когда я приходил с Тсуной, почти ничего не было. А теперь уже угадывается убежище, в котором мы жили в будущем.Он вспоминает, как Реборн заставлял его бежать марафон по коридорам базы, но, скорее всего, пока нет и четверти их прежней трассы.—?Я осмотрюсь немного и пойду.—?Хорошо,?— Реборн спрыгивает с марионетки Тсуны. —?Не задерживайся.—?Ладненько. —?Улыбка сходит с лица Ямамото, когда шаги аркобалено затихают в коридоре.Такеши смотрит на свои ободранные ладони, будто они принадлежат не ему. Саднящая боль прошла, оставив после себя удивление и легкую горечь от собственной недальновидности.Хибари действительно удивил его. На него можно было положиться в бою и в серьезных вопросах уровня защиты мира или хотя бы отдельно взятого Намимори.Но Гокудера не был ни всем миром, ни их родным домом.Ямамото подходит к месту, где Гокудера сидел на полу, и прикидывает расстояние до стены, у которой стоял во время тренировки. Он бы никак не успел добежать к нему. И стоит признать, где-то в глубине души он рассчитывал на подстраховку Реборна.Такеши встряхивает головой. Бессмысленно корить себя. Все вышло, как вышло, и хорошо, что его вмешательство не понадобилось.Он вновь отходит к немым зрителям разыгранной сцены и рассматривает свою марионетку поближе. Она кажется такой же бесполезной, как и он сам в этот вечер.После иллюзий Деймона Спейда бой с двойниками его бы уже не впечатлил, но не похоже, что кукла способна двигаться и нападать, как они. Пустая и безжизненная, с открытым ртом, она была ничем не лучше груши для битья.Такеши присматривается, не упускает ли из виду какие-то скрытые кнопки: вдруг в нее вшит источник энергии, как в Гола Моске. Их не видно, и он решает расспросить Гокудеру. Наверняка есть какой-то подвох, иначе Хаято первым бы отправил бесполезный хлам на мусорку. Или дал на растерзание Ури, если на большее, чем просто быть точилкой для когтей, манекены не способны.Он пальцем толкает подбородок куклы вверх. Рот клацает с приглушенным щелчком, как мышеловка, поймавшая грызуна. Перед глазами взрываются ярко-желтые и красные вспышки. В голове не успевает пронестись даже мысль?— только инстинктивное чувство опасности обжигает край сознания, как во время близко пролетающей пули. Ямамото дергается в сторону, разворачивая корпус в защитную стойку. Приземляется на ноги и прислушивается, взывая ко всем органам чувств.Ничего не изменилось. Ничего не болит. В тренировочном зале нет посторонних. Такеши оглядывает грудь и живот, но с ними все в порядке?— из куклы ничего не выстрелило, и даже запах в помещении не изменился. Только тело как резиновое после всплеска адреналина.Такеши растирает лицо руками. Наверное, он просто устал и дергается из-за надуманной ерунды. Экскурсия по коридорам убежища отменяется, пора домой.Он направляется к выходу, про себя отмечая отлаженную работу датчиков присутствия и управления освещением: одна за другой за спиной гаснут лампы. И Гокудера остается под землей один, где-то в глубине этой кромешной тьмы.Или нет. Ямамото останавливается. У выхода стоит черный мотоцикл Хибари.Он смотрит на него несколько долгих секунд и, повинуясь неясному тревожному чувству, разворачивается и идет назад. Вспышка за вспышкой лампы вновь загораются перед ним, освещая серые стены коридора. Если Хибари остался, то он либо пошел в необустроенную комнату, наплевав на все неудобства, либо?— к Гокудере.?Так ли сложно сдержаться, если знаешь, что вам всего лишь нужно переместиться в спальню??Ямамото не задумывается о выборе правильной дороги и уверенно сворачивает на очередном повороте. Его ведет сильный и отчетливый запах недавно проходившего тут Гокудеры. Голова кружится, будто он только сошел с карусели, и стройные ясные мысли начинают растекаться. Он всегда так пьянел от пива и вина.Перед дверью одной из комнат Такеши останавливается. Из нее маняще пахнет?— без сомнений, Хаято там. И он точно один, запаха Хибари поблизости нет. Он сглатывает вязкую слюну и усилием воли заставляет сердце стучать медленней, а ватные ноги?— сдвинуться с места и сделать пару шагов в сторону. Он еще не закончил.Ямамото блуждает по коридорам, вынюхивая хоть слабый намек, что Кёя в одной из соседних комнат, и не замечает, куда конкретно идёт и сколько времени он так бродит. В ночной тишине, нарушаемой лишь шумом генераторов, ощущение реальности теряется, и ему кажется, он почти заблудился. Это невозможно. Не мог же все забыть после нескольких прыжков в будущее, да и не успели бы построить так много новых ответвлений.Когда он вновь сворачивает к выходу из базы, мотоцикл все еще стоит там. Следов присутствия его хозяина не нашлось, и Ямамото приходится признать: Кёя просто пошел домой пешком.Ушел, несмотря на то что таблетки не пил.Сам Такеши не знает, отошел бы от комнаты Гокудеры, если бы не выпил перед тренировкой двойную дозу подавителей. Постучал и вошел или подчинился внутреннему зову и, как самый верный хранитель, простоял не один час на страже у его двери.Он и так близок к этому. В каждой клетке тела звенит болезненная гипертрофированная потребность уберечь и никому его не отдавать. Она похожа на щемящую нежность к щенку, разбавленную с многократно усиленной ревностью?— не жгуче черной, когда хочется калечить и убивать?— а ровной, упрямой, шевелящейся с самой подкорки, будто нераздельно была с ним всю жизнь. Ненаправленная ни на кого конкретно, ревность без разбора протягивает щупальца ко всем, кто кажется опасным, игнорирует любые доводы и очевидные факты.Ямамото мысленно выливает на себя ушат воды и убеждает беспокойную сущность: Хибари тоже пытался его защитить; семья не опасна; здесь системы безопасности. В конце концов, это убежище, и лучшего места не найти.И сам себе пока не верит.Впереди темный лес и ночная отрезвляющая прохлада. За спиной кромешная тьма и душный отравленный запах беспамятства и страха все испортить.Он стоит на пороге.***Ноги предательски наливаются свинцом. Его шатает из стороны в сторону и легкие жжет от недостатка воздуха, будто долго душили, затем ослабляли хватку и вновь перекрывали доступ к кислороду. Это тщательно спланированная пытка длиной в полгода, и он сам направляет утонченную, но безжалостную руку Гокудеры к своему горлу.Хибари твердит себе, что контролирует её. Он был подготовлен и был прав, когда позвал Ямамото: угроза от другого хранителя реальней и ощутимей, чем от противника, скрытого внутри.Кёя стискивает зубы. Прыжок Ямамото в их сторону вынудил переключиться. Он им об этом не сказал.Разочарование и неудовлетворенность беспощадно пожирают поспешно зародившееся ликование. Ему таки пришлось перейти к плану ?В?, и, чтобы все прошло, как по маслу, потребовалось приложить больше усилий, чем предполагал.Один на один всё могло быть не так. Поэтому рано засчитывать победу.Он до боли сжимает рукоять тонфа под плотной тканью пиджака и переступает через широкую длинную ветку на тропе. Погрузившись в водоворот мыслей, заметил ее лишь в последний момент, и одна из тонких палочек царапает штанину. Ноги не слушаются, но он хотя бы не споткнулся.Отвратительно. Так расклеиться. Тело до сих пор не подчиняется полностью, и его надо приручать дальше. Особенно ясно он это понимает, глядя на то, как, вопреки эмоциональному характеру, несдержанности и полной отсутствии таблеток, Гокудере… нет, не легче. Но он справляется лучше. Хибари не знает, причина в гендере?— омеги в целом пассивнее?— или Хаято помогает то, что Кёя совершенно не интересен ему как партнер.Хибари сплевывает скопившуюся слюну с примесью крови. Заострившиеся клыки оставляют ранки на внутренней стороне губ и зудят впиться Гокудере в загривок. На вкусы и предпочтения Хаято ему сейчас точно плевать.Ничего личного. Он просто хочет переболеть им и, получив иммунитет, наконец-то успокоиться. Хаято стал невосприимчивым к ядам после того, как его не раз травил один из самых близких людей. Их ситуации не сильно отличаются: Хибари тоже станет невосприимчив к грязным гендерным уловкам, если пройдёт через круги ада с одним из приближенных к себе омег. Выбор был небольшим. Не считая матери, в его окружении в основном были альфы и беты из ДК или Вонголы.Были Мукуро и Хром. Но они подходят для реальной проверки сил и сражений всерьёз, а не для тренировок, когда ни скрыть, ни побороть слабость еще не выходит. Мукуро без тени жалости воткнет трезубец в оголенное брюхо и никогда не забудет ни единой промашки.Краем рукава Хибари вытирает рот, ощущая металлический привкус на языке. Он не станет делать иллюзионисту такой дорогой подарок. Особенно когда есть Гокудера.Как ни крути, с ним проще, и Кёя знает его достаточно хорошо, чтобы понимать, с кем связывается: такие, как Хаято, либо сразу без сомнений режут глотку, либо не предают никогда. Он слишком верен людям, принципам и нелепым стереотипам. Слишком прямолинеен и недостаточно коварен.Это причина, по которой Хибари ввязался с ним в их авантюру. Но в этом же и заключается слабость и главный недостаток их тренировок. Преграда, из-за которой сегодня нельзя поставить победную точку.Кёя прикрывает глаза и замедляет шаг. Чёртов Гокудера помогает ему. Он подстраивается. Подсказывает, что еще можно попробовать. Целенаправленно не давит в ответ. Не усиливает магнетизм своей волей?— ни одним из пяти типов пламени. Он не подбирает момент, чтобы свести его с ума, не прорабатывает стратегий подчинения. Хотя он умный, и, если бы задался целью, мог бы вить из него веревки.Вместо этого жалкое травоядное играет в обороне и в полсилы.Хорошо протоптанная дорога плывёт перед глазами. На открытом пространстве и в одиночестве, вопреки ожиданиям, Кёе не становится легче?— мысли о нем отравленными иглами пронзают разум.Хибари приказывает себе не думать о белом слоне, и фантазия, наоборот, играет злую шутку: он вспоминает почти белые волосы и расширенные?— огромные?— черные зрачки, будто Хаято умирает в его руках. В ушах по кругу, ритмично, как барабанная дробь сердца, стучит ?защити меня?. Слова впитываются в кровь, и Хибари ищет в себе силы не покориться, но и не отказать ему.Играя с его слабостью, Гокудера не может не показывать свою, а Кёя даже не в силах презирать его за это. Злость на себя и на него затаивается в дальнем уголке души, дожидаясь лучшего часа для выхода. Сейчас они в одной лодке. И желание Хаято быть сильным?— искреннее, жгучее, упрямое?— слишком близко и знакомо ему.Его вновь ведет по кривой, и земля дрожит под ногами. Уже этого было достаточно. Он не хотел замечать ничего больше. Только оно есть?— то внезапное и редкое чувство, которое раньше Кёя ощущал только рядом с Тетсу и Дино. Он словил его, когда Гокудера начал закидывать его идеями об иллюзиях, как если бы взаправду хотел, чтобы Хибари тоже был сильным. Не только он сам.Кёя останавливается на кромке леса, за которой уже могут встретиться люди. Выпрямляет спину и застегивает пиджак, чтобы скрыть возбуждение. Если не возьмет себя в руки, не сможет идти дальше?— запах выдает приближение гона и привлечет внимание патрульных на улицах. Не хочется выстилать дорогу к дому телами в форме блюстителей правопорядка. Будь он на их месте, сам бы попробовал задержать альфу, шатающегося по улицам в таком состоянии.Он отходит к ближайшему дереву и опирается о его ствол.Какая глупость со стороны Гокудеры?— переживать о его, Кёи, силе. Хибари точно знает, он сильнее Хаято и сильнее всех своих слабостей. И он справится со всеми последствиями, которые оставляет каждая их встреча: и с предательски бунтующим телом, и смятением в мыслях, и сбоем в потребностях и влечениях. Даже сейчас внутри бьётся предатель, который каждый раз твердит, уходить от Гокудеры нельзя.Сегодня он особенно буен. На базе с Гокудерой остались другие хищники, и внутренний зверь совсем слетает с катушек. Он хочет вернуться.Руки, которыми Хибари обнимал Гокудеру, пахнут им, и альфа вздергивает нос дальше от них, выше, к черному затянутому облаками небу, сквозь которые лишь в нескольких местах-дырах пробиваются одинокие самые яркие звезды.Он хочет назад. Не в любимый Намимори, а на его окраины. Не в теплый родной дом, а в бетон и под землю. Дикий внутренний зов гонит вернуться в нору к своей…Хибари бьёт кулаком по стволу дерева. Стоять. Пасть закрыть. Он не любит сажать зверей на цепи, предпочитая их дрессировать. Но он не железный.Кёя достает из внутреннего кармана пиджака пластинку таблеток. К чёрту слова Реборна. Нет и речи о каких-либо достижениях, если ему приходится глотать подавители сейчас. Таблетка царапает горло. Воды нет, и на языке оседает противная горечь. Хибари хватает пересохшими губами холодный ночной воздух и отталкивается от дерева, чтобы упрямо отдалиться от базы еще на несколько метров.Потом обязательно уменьшит дозу. Не остановится. И со временем все получится.***Таблетка действует, и он добирается до дома, не привлекая к себе внимания. Но нерегулярные приемы лекарств дают о себе знать. Всю ночь, ворочаясь на футоне, он то проваливается в сон, то выныривает из забытья. Несколько раз отдрачивает себе под одеялом, ходит в ванну помыть руки, возвращается. Липкие образы стоят перед глазами, и он избивает подушку, разрывая ее по шву одним из особо резких ударов. Опять отдрачивает. И часы до рассвета текут бесконечно долго.Под утро, вконец взбешенный, он берет тонфа и уходит в комнату для тренировок. Его уже тошнит от кукол, с которыми тренировался последние три недели, но сейчас манекен Гокудеры был бы кстати.Рука со свистом бьет в воздух?— разбить бы ему нос в кровь. Нога с разворота врезается в стену?— пинком в живот повалить навзничь. Заломить руки. Силой разжать кулаки, чтобы сорвать кольца с согнутых в сопротивлении пальцев. Гокудера ничего без них не может и абсолютно жалок в ближнем бою. Кёя представляет последний удар в челюсть и… не представляет. Руку будто сковывает многовековым льдом, и судорогой сводит до самого плеча. Тяжело дыша, он роняет ее с зажатой тонфа вниз.Он так долго вбивал себе в голову, что должен защищать Хаято, что представление и реальность сплелись слишком тесно. Наверное, так ощущают себя иллюзионисты, когда их фокусы становятся до опасного похожими на реальный мир, и они, забывшись и сами обманувшись ими, не могут их рассеять. Он ведь этого и добивался. И так далеко зашел.Хибари с удивлением смотрит на свои дрожащие руки. Возможно, он бы и смог остановиться без Ямамото. Только как теперь это узнать?У Гокудеры течка. Он мог бы просто взять и вытащить его из норы для проверки, но если Хибари почти уверен в себе, то Гокудера вряд ли готов к таким экспериментам. Он наверняка будет зол, что Хибари не предупредил его, особенно если не справится с собой и, потеряв волю, начнет унижаться.Не то, чтобы Хибари это было нужно. И это не было настолько срочно. Но его гложет незавершенный гештальт, и да, он хочет знать.На ум приходит треклятая марионетка. Ее стоит забрать хотя бы для того, чтобы избить и отвести душу, пока Гокудера не вернется в строй. Она осталась в убежище, в котором, пока там Хаято, лучше не находиться. Но ему в любом случае придется вернуться: у входа остался мотоцикл.Кёя начинает собираться. Зайдет на пять минут, а потом ноги его не будет на чертовой базе Савады. Он сегодня же потребует у Тетсу последний отчет о строительстве их собственной. Пусть заканчивают отсек для тренировок как можно быстрее.После душа и завтрака рисом с натто он возвращается в лес. Первые лучи солнца освещают верхушки деревьев, и утренний свет и зелень приятно радуют глаз. Он уже почти в порядке, когда быстрым шагом пересекает оставшееся расстояние до входа и, приложив кольцо Вонголы к сканеру, входит внутрь.Вот они. Со спины почти неотличимы от настоящих. С непривычки легко обознаться и подумать: стадо Савады пришло на тренировку. Но подделку выдает отсутствие запаха и давления духа, которое присуще сильным людям.Он подходит к кукле Гокудеры, чтобы обхватить оболочку за талию и вынести из зала. Но глаз непроизвольно цепляется за странную позу соседней марионетки: широко расставленные ноги, и одна из рук протянута к Хаято. Кёя прищуривается. На запястье Ямамото темные пятна, и в целом положение тела ему не нравится. Он отходит от Гокудеры и поднимает вторую конечность куклы ближе к своему лицу?— трещины.Если в ?Quindecim? толкают товар и делают на нем огромные деньги, пусть отвечают за его качество.—?Посмотрим, есть ли на тебя гарантия, облезшее травоядное.***Днём ?Quindecim? закрыт для посетителей, но Хибари все равно приезжает и колотит в дверь. Внутри должны быть камеры или хотя бы один охранник, и Кёя уж как-нибудь найдет способ убедить его вызвать Дэкима раньше начала смены. Он оказывается прав: бар не пустовал, и ему почти сразу открывают.—?Да, чем могу помочь? —?на пороге стоит высокий блондин. Тот самый, который продал ему кукол.—?Какая удача. Ты-то мне и нужен.Если бармен уже здесь, это порядком сэкономит время. Хибари толчком открывает дверь шире и заходит внутрь, вынуждая мужчину шагнуть назад.—?Хочу пожаловаться на несоответствие товара заявленным характеристикам.Дэким закрывает за ним дверь.—?Хорошо. Давайте пройдем к стойке, и вы расскажите, что именно вас не устраивает.Она была единственным освещенным уголком в помещении, и Хибари молча принимает его предложение.—?Вы?— Вонгола, верно? Брали четыре марионетки.Хибари морщится: не любит, когда его так называют. Он достает телефон и, разблокировав экран, разворачивает его к бармену:—?Это брак?Хибари держит телефон на вытянутой руке, и Дэким наклоняется немного вперед, чтобы посмотреть на фотографию своего творения. На изображении трещины и облупившаяся краска.—?И что вы с ней делали?—?Ничего особого. Пару раз врезал из любопытства. Но удары были не по запястьям.—?А чем были нанесены удары?—?Тонфа.—?С пламенем? —?уточняет Дэким. Похоже, из угрюмого подростка надо вытягивать детали клещами.—?Да.—?И все? —?с недоверием переспрашивает бармен.—?Да.—?Понятно,?— Дэким как ни в чем не бывало берет стакан и начинает его натирать.—?Нет, не понятно. —?В голосе Хибари звучат предупреждающие металлические нотки.

Никому нет дела до блеска стакана, зато надменное лицо бармена сейчас может превратиться в кровавое месиво. Ему не стоит пытаться обмануть его и впихнуть дешевку.—?Мы тестируем наших кукол. Ни пламенем, ни обычными физическими ударами нельзя нанести подобный ущерб, поэтому, боюсь, я не могу поверить вам на слово.—?Фотографии недостаточно?—?Нет. Вы даже не принесли куклу сюда, поэтому ничем не могу помочь,?— на лице Дэкима вежливое равнодушие.Кёя прячет телефон и достает тонфа.—?Я так не думаю.Им обещали неубиваемые манекены, без всяких ?но?, поэтому у Кёи есть все основания для недовольства. И сервис никудышный, а ведь он дал торговцу шанс все исправить.Хибари прыгает вперед и замахивается для резкого точного удара. Он не был вежливым клиентом, и, вместо книги жалоб, предпочтет оставить недовольный отзыв на теле самого продавца.Он почти дотягивается тонфа до носа бармена, когда леска внезапно откидывает его назад, и Кёя повисает на тонких нитях, почти таких же, какие видел у Бельфегора во время сражения с Гокудерой.—?С качеством все нормально. И Вонгола не обеднеет. —?Дэким спокойно стоит за стойкой, наблюдая, как Кёя злится и дергается в путах, пропитанных парализующим потоком пламени дождя.Нити будто живые, высасывают из него силу, и в глазах Хибари начинает темнеть от слабости. Картинка резко меркнет, будто цветные кадры фильма сменились черными и пленку заело в старом кинотеатре. Хибари зажигает кольцо, порываясь вперед, фиолетовое пламя отпугивает темноту, и он падает, разрывая свои оковы. На пол капает кровь из порезанных запястьев.—?Не надо так радикально,?— смягчается Дэким. —?Если вы настаиваете, я верну часть денег. Но только за одну куклу?— ту, которая так быстро потеряла товарный вид.Хибари плевать на деньги. Его манжеты окрашены в красный, и он жаждет драки. Повезет, если бармен окажется не совсем размазней, и его хватит хотя бы минут на пять, потому что столь тонкая паутинка его больше не остановит.Кёя в предвкушении шагает к стойке. Лампы над ней раскачиваются в такт его шагам.—?Правилами запрещено устраивать драки на территории бара,?— предупреждает Дэким, нащупывая точку, которая может сработать.Правила?— это хорошо. На территории средней Намимори тоже драться нельзя. Другим. А ему можно. Кёя расплывается в хищной ухмылке.—?Вот,?— перед Хибари оказывается скрепленная резинкой толстая пачка купюр.Кёя останавливается, недоверчиво глядя на стопку. Так много? За одну марионетку? Он был уверен, что при получении платил за всех кукол, но, видимо, Реборн выдал деньги лишь на заключительную часть.Гокудера ненормальный, если внес столь внушительную предоплату и потратил деньги Вонголы на такую херню.—?Если с остальными будет то же самое, дайте мне знать, и я компенсирую ущерб,?— обещает Дэким. —?С дополнительным процентом за ваше потраченное время. Но только если вы принесете кукол ко мне и предъявите доказательства. Такие условия вам подходят?Если Хаято не умеет обращаться с деньгами, так и быть, он поможет ему с одним из депозитов и погашением некоторых долгов. Хибари берет пачку и прячет ее в карман пиджака: сумма пойдет в фонд по восстановлению школьного имущества после разрушений, нанесенных Гокудерой. Возможно, с неким запасом на будущее.—?Пусть это будет предупреждением,?— Хибари останавливает наступление. Только в этот раз. —?Но в твоих же интересах, чтобы с другими куклами проблем не было. Я запрошу высокий процент.—?Конечно,?— Дэким склоняется в очень коротком учтивом поклоне. —?Всего хорошего.Он не смотрит посетителю вслед: его сознание уже в глубине подсобки бара.Обрывки перепачканных кровью нитей лежат на полу и слабо переливаются, напитанные фиолетовым пламенем облака.

Второй есть.***После полумрака бара окружающий мир кажется блеклым и сумрачным, будто чего-то не хватает. Хибари решает?— острых ощущений. Его поманили предвкушением хорошей драки и отобрали эту возможность, как конфету, перед самым носом.Натянув перчатки и шлем, он снимает мотоцикл с подножки. Быстрая езда поможет немного сгладить привкус разочарования. Хибари опирается руками на руль и перекидывает правую ногу через байк.С одной куклой все разрешил. А вторую так и не забрал, чтобы не таскаться с ней и не оставлять на парковке у бара. Теперь опять за ней ехать. Покатушки на базу Савады начинают его порядком раздражать.По пусть и протоптанной, но все же лесной тропе особо не разгонишься, и Кёя плавно сбрасывает скорость. Байк тихо урчит под ним и на кочках его немного потряхивает. До нужного неприметного поворота остается метров триста, когда Хибари замечает его.Издали еще есть сомнения?— светлые волосы могут принадлежать Сасагаве?— но увы. У Хибари даже не находится слов, когда он затормаживает перед Гокудерой в ярко красной толстовке. Он молча смотрит на омегу из-за стекла шлема.Гокудера молчит в ответ, и Кёя не выдерживает первым.—?Тебе жить надоело? —?обманчиво спокойно спрашивает Хибари. —?Зачем ты вылез из убежища?—?Подышать, блин,?— тут же взвинчивается он. —?Я не человек что ли? Это тебя здесь не должно быть, а не меня.—?Подышал? Теперь иди обратно.—?Нет,?— Гокудера набрасывает на голову капюшон и засовывает руки в карманы на животе. Кёя замечает слабое голубое свечение сквозь ткань, как раз у левого уха. Уже защищается. —?Там душевая система сломалась и нет подачи воды. Я решил, лучше пойти домой сейчас, пока я относительно чистый, чем…. Потом. Подвезешь меня?Это было ожидаемо. У никчемного Савады такая же никчемная и калечная база. Кёя в очередной раз убеждается, что не зря решил не иметь с ней ничего общего.—?А кто тебя должен был встретить на окраине, если бы ты не наткнулся на меня?—?Я что, калич какой-то? Мне хватит даже слабого потока, чтобы просто дойти домой. —?Он показывает пальцем на скрытое капюшоном ухо. —?А если кто-то увидит слабое свечение, подумает, это от наушников. Ну или врежу, кому надо, по дороге.Хибари гадает, все ли омеги становятся тупыми во время течки. Он смотрит на красного и обманчиво возмущенного Гокудеру, который кутается в свою толстовку и как нахохлившийся воробей вжимает голову в плечи. Похоже, ему просто стыдно звонить боссу-бете с этой проблемой. Даже так, если откинуть всех альф и слабых девчонок, остаются Реборн и Шоичи, и Гокудера обязан был позвонить им, как только увидел неполадки.За последние пять месяцев в Намимори было три изнасилования учеников-омег из их школы. Тетсуя докладывал о каждом из случаев: все выпали на время течек жертв, потому что те по каким-то причинам покидали комнаты либо не успевали дойти до дома. Не все альфы в городе сидят на подавителях и как примерные мальчики и девочки пьют их каждый день по строго прописанным часам, поэтому так расхаживать опасно.Если Гокудера научился тормозить свою задницу, то это никак не касается причинных мест других людей. Его пламени дождя не хватит на то, чтобы окатить им всю улицу, поэтому даже звонок Ямамото был бы лучше самостоятельного путешествия. Хоть тот и альфа, бейсболист точно пил таблетки по расписанию, и проводил бы его без лишних вопросов и отчета перед Тсуной.Хибари прикидывает, как быть. Отсюда ближе всего было довезти его до базы ДК, но в ней комнаты тоже еще не готовы. К квартире Гокудеры не близко и надо ехать по главным улицам города?— на светофорах не одна минута славы им обеспечена.Его собственный дом ближе, и он на отшибе.—?Хибари, блин, ты что, специально резину тянешь, пока я тут коньки не отброшу? Не хочешь везти, то едь лесом дальше по дороге.Гокудера обходит его байк по правой стороне, и у Кёи аж волосы под шлемом шевелятся. Хотел бы он, чтобы тот сейчас превратился в противогаз.Хибари может его сейчас вырубить, позвонить Саваде и спокойно оставить ему самому разбираться со своей проблемной правой рукой. Гокудера его потом проклянет за такую подставу перед боссом, но не то, чтобы Кёю это хоть сколько-нибудь беспокоило.С другой стороны, еще пару часов назад он сам хотел с ним встретиться, и небеса любезно предоставили возможность пообщаться не с куклой, а с оригиналом.—?Садись.Гокудера отошел на какое-то расстояние, не слышит. Хибари слазит с байка и, вцепившись в руль, разворачивает его в противоположную сторону.Хаято оборачивается, услышав рык двигателя.—?Я сказал, садись.Кёя ловит его взгляд, и думает, что Гокудера невозможный идиот. Дело не только в запахе или свечении сережек из-под капюшона толстовки. На нем не было очков, которые бы скрыли дикие наркоманские зеленые глаза. Они выдают его не меньше.—?Да,?— Хаято подходит к байку, как-то слишком быстро прощаясь со своей гордостью и упрямством. Временный период прояснения заканчивается, и он опять ?уходит?.—?Только ты едешь ко мне домой, чтобы…—?Да,?— Хаято залазит сзади и обхватывает его руками.Хибари вздрагивает.—?Чтобы… —?Гокудера утыкается носом ему в шею, и до Хибари доходит, как тяжело сейчас будет рулить. Он заканчивает только для себя, потому что Хаято его не слушает. —?Чтобы ты точно не вышел на улицу опять. Я запру тебя, ты понял?—?Да.Нихера он не понял. Просто дакает.Хибари старается почти не дышать и отпускает сцепление.***К тому времени, как они приехали, Гокудеру уже совсем расклеило. Они сидели вплотную жалких пять минут, но этого оказалось достаточно, чтобы Гокудера начал путать его со своей кошкой и потянулся погладить по голове, когда Кёя снял шлем. Хибари перехватил его руку и стащил на грешную землю. Отпустил буквально на минуту, чтобы открыть дверь, и ощутил, как его опять обняли сзади, будто они все еще были на мотоцикле, а не стояли на твердой земле.По крайней мере он не лезет к нему целоваться и не пытается стащить с себя штаны.Хибари так и вносит его на своей спине в дом.—?Скинь кеды.Гокудера послушно повисает на нем и, оторвав ноги от пола, подцепляет носками сначала одну пятку кедов, а потом и вторую. Они падают на татаки.—?Футон или кровать?—?Кровать.Кёя тащит его по коридору, обдумывая, как все устроить с минимальным ущербом для них всех. Кровать есть только в одной из гостевых комнат. И ни на одной двери не было замков. Конечно, он не может его запереть, Хаято надо будет выходить в душ и туалет.Домой к Кёе мало кому дозволено заходить без разрешения, разве что Кусакабе, но он бета. А мама после скандала и развода с отцом никогда по своей воле не переступит порог этого дома. Поэтому пусть в его пределах Гокудера ходит, если захочет. Другое дело, он не должен иметь возможность пройти через сад и покинуть прилегающую к дому территорию.Гокудера ерзает, подтягиваясь по его спине выше, и Хибари приказывает себе сосредоточиться на плане действий, а не том, что Гокудера течет на нем, и его член ощутимо упирается в задницу. Масла в огонь подливает то, что после сэнто он прекрасно помнит, как этот член выглядит.Хибари отодвигает дверь в сторону и втаскивает Хаято в комнату. Стряхивает его с себя на матрас одинарной кровати. Гокудера потягивается, выгибаясь в пояснице, и пинает его ступней куда-то в районе коленки.—?Благодарю за эскорт. А теперь выходи.Вопреки словам, он вытягивает руку и делает несколько коротких махов ладонью вниз.Хибари точно его потом побьет. Дня через два-три, когда это не будет выглядеть как жесткие бдсм-ные прелюдии. И тогда же напомнит ему, что в Японии этот жест тоже означает ?иди-иди?, но не ?отсюда?, как в Италии. А ?ко мне, сюда?.Он сцепляет зубы и отходит. Оборачивается всего на миг перед тем, как задвинуть за собой дверь. И ловит кривую самодовольную ухмылку. Она должна разозлить его еще больше, но вместо этого сердце ухает вниз?— дыхание у Гокудеры загнанное, и Кёя знает: она ему дорого далась.Хибари выпивает еще несколько таблеток и звонит Тетсуе, чтобы установить новые правила входа-выхода и предупредить о проблемном жильце. Кусакабе обещает в течение нескольких часов заменить на бет всех альф, которые патрулируют ближайшие улицы. Быстро соображает. Хибари довольно хмыкает и кладет трубку.Он достает из шкафа бордовое полотенце и вешает его в ванной. Решает, надо дать ещё зубную щетку, но запасной нет. Придется купить.Это все временно, думает он. Только пока не отремонтируют комнаты на базах. Кто знал, что за Гокудерой нужно следить, и ему не хватает мозгов не выходить или без зазрения совести звонить Саваде.И все-таки очень странно. Впервые после развода родителей в доме отчетливо пахнет кем-то живым, кем-то другим. И этому ?кому-то? еще что-то надо, кроме воды и зерна. Ему надо дать пижаму, не в толстовке же Гокудере спать. И тут все не так просто, как с щёткой. Свою Кёя давать не хочет?— Хаято испачкает ее смазкой, и потом ее только на мусорку. К такой жертве Хибари не готов, он и так уже бьёт все рекорды гостеприимства.Он делает себе успокаивающий зеленый чай и, помедитировав с полчаса, звонит Ямамото.—?Прости, что я должен принести? —?переспрашивает травоядное из бейсбольной команды. —?Я, наверное, неправильно расслышал.—?Трусы и прокладки. Ты его лучший друг, вот и сделай это. Или ты предлагаешь, чтобы я отдал приказ Кусакабе купить их? А заодно и пижаму, зубную щетку и прочее? Или лучше вломиться в квартиру к Гокудере и выкрасть все необходимое оттуда?—?Нет, я понял,?— Ямамото нервно приглушенно смеется, представляя эту кражу века и Кусакабе в главной роли. —?Это будет слишком неловко и вообще ни к чему. У меня есть запасной ключ от квартиры Хаято. И дома осталась его футболка после одной из ночевок.Ямамото запинается. Это было так давно.—?Я принесу, что надо. Но, может, мне просто забрать его от тебя?—?Хочешь, забирай,?— Хибари не возражает.—?Ладно, я отпрошусь с тренировки. Скоро буду.К тому моменту, когда Ямамото приходит, Хибари успевает открыть почти все окна в доме, приготовить обед, съесть свою порцию и задуматься, как занести вторую Гокудере.Он вроде бы сидит в комнате тише воды и ниже травы, но всё равно ощущается как проблема, с которой что-то нужно делать. Хотя, по-хорошему, с ним как раз ничего делать нельзя.—?Я все-таки взял часть вещей. Не думал, что выйдет так долго, но у него одних только видов салфеток штук двадцать.Такеши застывает, принюхиваясь, и осторожно переводит взгляд на лицо Хибари.—?А его точно можно сейчас трогать?—?Ну, пойди, тронь,?— предлагает Кёя. —?А потом он тебе расскажет, можно было или нельзя.Ямамото стучит в комнату и зовёт его по имени. Гокудера не отзывается. Из комнаты вообще не доносится ни звука.—?Если он там прямо сейчас дрочит, и ты войдешь, тебе с этим жить. —?Озвучивает его мысли Хибари. Он прислонился к стенке и с интересом наблюдает, как Ямамото топчется у двери.Идея забрать Гокудеру уже не кажется такой очевидно правильной.Если бы они встречались, он бы просто вошел. Если бы Хаято был в доме любого чужака, не принадлежащего Вонголе, он бы поступил точно так же даже в роли друга. Но в данной ситуации он не уверен, имеет ли на это право и так ли это критически важно для безопасности Гокудеры.—?Блин.Ямамото оборачивается на Хибари. Он не доверял главе ДК до конца, но и не мог забрать Хаято к себе домой, ведь живет не один. Отец и так устраивает ему регулярно взбучку на счет Гокудеры.Оставить Хаято одного тоже не вариант?— они так уже сделали и хорошо, что поймали на тропе еще в лесу, а не в городе.—?Поступим так. Я попрошу Шоичи всё срочно починить. И сделать для Хаято минимум две комнаты, чтобы он мог переходить из одной в другую, если что-то выйдет из строя.Хибари кивает.Решиться чертовски сложно. Ямамото смотрит на пакет в своих руках, но не спешит отдавать его хозяину дома. Сегодня он буквально порылся у Гокудеры в белье, и, видимо, этот вечер будет не столь полным и запоминающимся, если он не сделает то же самое, но уже в переносном смысле.Хибари не должен был звонить ему, если бы они с Гокудерой были любовниками.—?Хибари… вчера ты остановился не потому, что вы и так начали проводить течки вместе?—?Не потому,?— отвечает Кёя.Это не помогает понять характер их отношений, и Такеши спрашивает без увиливаний:—?Вы спите друг с другом?Кёя смотрит на него в упор. Глупый и далеко не самый важный вопрос. Он предпочел бы случайных бет: без имени, следов на его теле и вторжений в его личное пространство. То, что Гокудера тут заливает его кровать, катастрофа большего масштаба, чем если бы они трахнулись на базе да разбежались, зная?— их ничего не связывает.Только связывает. И таки приходится заморачиваться.—?Мне сообщить тебе, если начнём?Ямамото серьёзно отвечает:—?Да.—?Зачем? —?Хибари выгибает бровь. —?Тебе не нужен повод, чтобы подраться со мной. Я всегда открыт к таким предложениям.Такеши сверлит взглядом дверь в комнату Хаято. Сколько раз ему еще придется так стоять за ней?—?Я просто не хочу, чтобы кто-либо причинил ему вред, пока он хуже осознает и контролирует ситуацию.—?У меня тоже нет подобных желаний, иначе я бы не тратил своё время на его тренировки. —?Хибари озвучивает очевидное, если после вчерашних событий у Ямамото не случился приступ амнезии. —?Я убийца, а не насильник. Ты ведь тоже??Да?, читает Кёя в его глазах. Ямамото осторожно дергает уголком губ?— не улыбается, но явно чувствует себя спокойней после такого ответа.Он протягивает пакет с вещами Гокудеры.—?Держи меня в курсе и позвони, если понадобится что-то еще.***Хибари оставляет пакет у Гокудеры под дверью. Был соблазн поставить рядом тарелку, но с Гокудеры станется с налету наступить на нее и поранить ступни. Тарелку жалко, да и не собака он, поэтому пусть идет на кухню.Кёя уходит по делам и возвращается домой уже за полночь. Пакета у двери нет и бордовое полотенце в ванной мокрое.На следующий день Кёя идет в школу и возвращается тоже ближе к ночи. И только тогда они пересекаются в первый раз.Гокудера появляется на кухне в чистой футболке и пижамных штанах, которые принес Ямамото. Бледный и весь мокрый, словно у него горячка.—?Как ты? —?Кёя отрывается от фотографий, сделанных членами ДК на месте погромов. Очередная стычка банд невдалеке от спальных районов.—?Как в огне. Хочу пить и залезть в большой сугроб.Гокудера наливает воды из графина и отходит от Хибари подальше?— в другой конец кухни.Кёя настороженно всматривается в движения этой ходячей бомбы.—?Лёд подойдет?

В лице Гокудеры ни кровинки, и Хибари наоборот закутал бы его в одеяло, но решает поверить ему на слово.—?Дашь мне кусок мяса из морозилки?—?Конечно, я там как раз храню разрубленные трупы врагов. Выбери себе кусок потолще.Голос Хибари серьёзен, и Гокудера с опаской зыркает на огромную морозильную камеру в треть от всего холодильника.—?Хаято, есть ледогенератор, можешь нажать кнопку и отсыпать в стакан. Или ты красивых и легких решений не ищешь?Гокудера громко фыркает. Пару кубиков ему до задницы.—?Херня это всё.Он тянется к стопке с салфетками и сгребает сразу три. Левое ухо горит голубым, и это ощущается так, будто он стоит перед Кёей не босой и ослабленный, а с тяжеленным щитом наперевес. Хотя по факту один или два гвоздика в ухе ничего не решают.—?Шестьдесят метров льда тебя удовлетворят?—?Что? —?Хаято убирает салфетки ото лба. —?Какие шестьдесят метров?—?Я про каток.Гокудера несколько секунд просто смотрит на него, а потом начинает хрипло смеяться. Не весело и легко, а так, как это делает болеющий ребенок?— искренне, но через боль и досаду, ведь Хибари обещает подарок после выздоровления. А он хочет здесь и сейчас.—?И это я не ищу легких решений?Хибари пожимает плечами и вновь утыкается в свои фотографии.—?Было бы круто. Но пока нельзя,?— Гокудера проводит руками по животу и, полностью опустошив салфетницу, возвращается с новым запасом в комнату.Хибари роняет фото на стол, и те веером разлетаются по поверхности.Он подходит к холодильнику и подставляет оставленный Гокудерой стакан под отверстие диспенсера. Нажимает на рычаг системы подачи льда.Жар заразен, и он бы сам не отказался разлечься на большой ледовой арене. Но Гокудера прав: сейчас нельзя. А потом и не надо будет. После течки они остынут и никуда не пойдут.Кёя прикладывает наполовину полный стакан к своей щеке. Не больно-то и хочется.