Акт 1 - День пятый (1/2)

Я очнулся в своей камере и ожидал прихода врача. Мне нужно снова встретиться с Моникой и поговорить. Эти встречи уже вполне себе вошли в привычку, так что отныне я не представлял своего дня без них.Доктора все не было. Я сидел и ждал, а в голову лезли мысли касательно вчерашнего. Вчера… вчера, я отправился домой к Рьюго. Честно? Я ожидал увидеть роскошные апартаменты, богатую гостиницу или же личный небоскреб с вертолетной площадкой, не меньше. Все же, в аниме Рьюго был богатеньким мальчиком, но здесь, похоже, обстоятельства сложились как-то иначе.Рьюго привел меня в обычную квартиру. Черт, даже мой коттедж был богаче. Парень жил вместе с бабушкой в двухкомнатке. Ничего необычного на первый взгляд, но я-то знал, что у него на самом деле не должно быть никакой бабушки. Или здесь и это не так?В общем, квартира была абсолютно ничем непримечательна, как и личная комната Рьюго. Обыкновенная хикканская берлога, совершенно ничего особенного. Я был действительно расстроен тем, что ничего тогда не обнаружил, и не смогу вывести его на чистую воду, не вызывая при этом подозрений.В итоге, мы попросту занимались его стихом. Думал, будет достаточно трудно, но интеллект Рьюго не дал ему оплошать. Единственное, что меня действительно напрягло, так это то, как он попросил меня показать ему мою поэму. Сказал, будто хочет понять как пишу я. Так сказать, на примере, но… это было слишком подозрительно. Что он хотел в действительности? Понять, что я и есть ?Кира? из моей поэмы? Подтвердить какие-то свои догадки? Возможно.Кстати, насчет бабушки. Это странно, что Рьюго так легко согласился привести меня в место где живет человек, знающий его настоящее имя. Возможно, конечно, что все сложнее, но тем не менее. Однако, сейчас мне пришла в голову иная мысль.

Скажем так, чисто гипотетически, я бы мог узнать имя этой самой бабушки и при помощи тетради – можно было следом узнать и имя самого Рьюго, а после – с легкостью избавиться от него. Нет, слишком просто. Рьюго бы так никогда не подставился, значит бабушка и вообще вся эта квартира – всего лишь фикция. Похоже, он заранее подстраховался на случай, если я захочу попасть в его логово и создал эту иллюзию. С его-то деньгами, это не представляет никаких трудностей.В итоге, хоть я и побыл у Рьюго, даже оставшись у него с ночевкой, я не сдвинулся с места ни на сантиметр. Мой ход не принес никакой пользы, хотя, и Рьюго, ведь, со времен попадания в клуб – тоже по сути своей никуда не продвинулся. Можно временно считать это ничьей.Вот так вот. Я продолжил размышлять дальше. Задумался о Рюуке и о том, что тут, в реальности его присутствия никак не ощущал, задумался о Монике, о том сколько всего нужно ей в приоритете рассказать, задумался о Юри, как я вручаю в ее руки свою поэму… Думать было много о чем, но вскоре магнитный замок на моей двери щелкнул, и ход моих дум прервал один из врачей.Эрен… – незнакомый мне врач приветствовал меня доброй улыбкой. – Меня зовут Томас. Как ты себя чувствуешь?

Здравствуйте, – тепло отвечал я. – Гораздо лучше, чем раньше.Доктор прошел ко мне и принялся проводить осмотр, и прочие медицинские манипуляции, применяя методы исследования вроде перкуссии, пальпации, измерения пульса, давления, аускультации.Вижу, что Моника серьезно взялась за тебя, парень, – добродушно подмечал врач. – Вы хорошо ладите, не так ли?Да, – я азартно кивнул. – Хочу увидеться сегодня с ней. Мне нужно позаниматься и помолиться, а это приятнее делать в ее компании.Да-а… – Томас как-то странно посмотрел в сторону, явно над чем-то призадумавшись. – Но, думаю, сегодня она не сможет пойти с тобой.

А-а? – весь мой положительный настрой был напрочь уничтожен. – Что… почему?Она сейчас занята, Эрен, – голос доктора стал каким-то неестественно странным, будто он что-то скрывал. – Я не могу тебе говорить, прости. Считай, что она просто проходит процедуры.Я-ясно, – я понимал, что ничего от него не добьюсь. Не было смысла подаваться в расспросы, однако. Как же теперь мне быть? И что это за процедуры такие вообще? Почему мне сейчас так тревожно?Я закончил, – доктор убрал все свои медицинские штуковины от моего тела и привстав, сделал шаг назад. – Не переживай, Эрен. Я провожу тебя к тренажерам. Хотя, на молитву тебе все же придется идти самому.Потому что вера требует отсутствия сомнений и страха… – я выдал уже заученный почти наизусть текст. – Да, я знаю. Я не боюсь.Считай это испытанием своей веры, Эрен, – с улыбкой ответил он. – И ты во всем преуспеешь.***Я проснулся в комнате Рьюго, пребывая в нервозном расположении духа после сегодняшнего сна. Тьфу ты, реальности. С этими чертовыми осознанными снами – забываешь, что правда, а что нет. В любом случае, я был немного напуган, ведь творится что-то непонятное. Монику забрали куда-то, и это нехорошо. Врачи что-то заподозрили? Если так, то у меня проблемы, но-о… в таком случае, разве не забрали бы меня? Не знаю.Но что если эти процедуры, это что-то иное? Почему-то мне кажется, что это в любом случае нечто недоброе, зловещее. Куда хуже той прогулочки в церковь, где любой неосторожно изданный звук может тебя погубить.

Я лениво протер глаза и осмотрелся. Рьюго сладко сопел на полу, рядом со мной. Да, мы спали на полу, на одних лишь матрасах. У Рьюго в комнате не было кровати. Комната вообще была очень бедной, настолько, что даже не хочется ее описывать.Я осторожно потянул руку в сторону своего друга и потрепал его за плечо.Эй, вставать пора! – с добротой воскликнул я, тормоша парня. – Рьюго…А-ась? – он неохотно очнулся и, прошипев в подушку, начал зевать. – Уже утро?Да, – я невольно усмехнулся. – Пора в школу.Блин… – парень упал головой в подушку и тоскливо простонал. – Не хочу.Я тоже, – дав свой ответ, я поднялся с матраса и сладко потянулся, позволяя солнечным лучам озарить мой лик. Да, у Рьюго в комнате даже не было штор, так что солнышку вообще ничего не мешало.Кира, – парень смотрел на меня. Я это понял, когда повернулся на его зов. – Ты сейчас на ангела похож. Так стоишь и, сверкая, тянешься к небу.Аха-ха! – почему-то его слова заставили меня засмеяться. – Н-на ангела? Ну ты выдумщик. Что это за поэтичный настрой с утра пораньше?Н-не знаю… – Рьюго видно смутился, по видимому, от сказанных собой же слов. – Я говорю ерунду, не обращай внимание.Дружище, мне нравится, когда ты говоришь то, что у тебя на уме, – я мягко улыбнулся ему и протянул свою руку, помогая подняться.Я глупый… – он забегал глазами по комнате и поджал губы.Кто угодно глупый, но точно не ты, – моя рука похлопала парня по плечу. – Помочь собрать учебники?Если не трудно, – Рьюго направился к тумбочке, указав мне жестом на стеллаж у двери. – Возьми там математику и японский, пожалуйста.Хорошо, – я последовал его совету и принялся искать учебники. – А кушать будем? Просто время идет, если не начнем сейчас, опоздаем.Прости, еды нет… – печально отозвался мой несчастный друг.Как это? – я повернулся к нему лицом, но он все так же бубнил из своей тумбочки, собирая нужные учебники. – Совсем ничего? Даже бутерброды не сделаем?Я забыл вчера купить, – он нашел все что нужно и наконец высунул голову. На его лице была видна неподдельная досада. – Не хотел лишний раз выходить из дома. Если бы я только знал, что у меня появится друг… прости, пожалуйста. Мне очень стыдно.Ну ладно, тогда давай поспешим, хорошо? – я подошел к парню и протянул ему его учебники. – Если выйдем сейчас и поторопимся, успеем в буфет. Купим там себе булочку хотя бы.Отличная мысль, Кира, я как раз смогу вернуть тебе долг, – парень улыбнулся мне, после чего мы принялись за ускоренные сборы его сумки. – Слушай. Можно я задам тебе странный вопрос?Странный? – я выдал нервный смешок. – Н-ну. Ну ладно.Девочки в клубе… – парень повернулся в мою сторону и наши взгляды сцепились. И почему у него такие крупные зрачки? – Мне кажется или ты им всем безумно нравишься?А-а-а… – все что я смог, это почесать висок и нервно что-то пробубнить. – С-с чего ты решил??Да так… – Рьюго снова отвернулся и продолжил собираться. – Мне просто так показалось. Ну, это и не удивительно. Ты очень красивый и добрый. Думаю, девушкам нравятся такие.Рьюго? – я посмотрел на него с подозрением и увидел как он начинал краснеть.

Прости, – парень ссутулился еще сильнее обычного и поджал нижнюю губу. – Наверное, говорить про внешность было лишним. Наверное, надумаешь сейчас всякого…Оу, – мое лицо в миг обрело добрый, безмятежный вид. – Нет, все в порядке, правда. Знаешь, ты тоже симпатичный, Рьюго. Уверен, что у девочек теперь появится альтернатива… если конечно ты прав.Д-да ладно тебе… – пробубнил он еле слышно.В итоге, с горем пополам, мы закончили все сборы и выдвинулись в школу. Прежде чем разойтись по своим классам, мы зашли в буфет и купили себе завтрак. Поели, попили, поболтали о всякой ерунде и неохотно разошлись кто куда. Проклятые уроки. Похоже, они были совершенно неинтересны никому из нас, и это казалось неудивительным. Но все же, это последний день моей учебы… ведь дальше. Дальше ждут только выходные…***Когда уроки закончились, я по обычному собирался покинуть класс и отправиться в клуб, однако не тут-то было. Мало того, что уроки оказались скучнее обычного, а Рюук жаловался и витал над душой, так еще и тот вчерашний прогул мне припомнили, и заставили посетить кабинет директора.Ну что ж, пришлось выслушать очень поучительные нотации, соглашаться с высказанным мне дерьмом и так далее. В общем, ?я был неправ? и обещал все наверстать в лучшем виде. Да. Самое смешное то, что этот болван скоро вообще исчезнет, вместе со своей школой. Но не об этом.Как только все закончилось, я направился в клуб и постучавшись, вошел внутрь.Привет, Рьюго, Моника, – мягко произнес я, шагая к своей парте. – Сайори, привет. Привет, Юри, Нацуки…Я добрался до парты и кинул на нее сумку. Усевшись на стул, я достал смартфон и написал Монике сообщение через мессенджер, не предоставляющий данные пользователей государствам. Да, есть и такие, и мы с моим горячо любимым президентом уже какое-то время использовали один из них.В сообщении, тем не менее, не было ничего особенного. Я просто дал понять нашему президенту, что жду ее. Орать на весь клуб я точно не собирался.Кира, как настроение? – девушка поприветствовала меня с натянутой улыбкой.

Наори на меня… – тихо молвил я, глядя прямо в парту, продумывая свои дальнейшие действия.Что, прости? – Моника слегка удивилась моему высказыванию.Обвини, что я постоянно отлыниваю от работы, и что тебе это надоело. Чтобы я быстро принялся за дело и помог наконец с сортировкой материалов к фестивалю… – я слегка взглянул на девушку и увидел небольшой проблеск истины в ее глазах.Хочешь поговорить наедине, да? – она перешла на шепот, после чего весьма убедительно и звучно произнесла то, что я ей сказал. – Кира, хватит отлынивать! Если у тебя совести хватает прогуливать школу, то не думай, я не стану потакать этому и в нашем клубе. Я еще когда просила тебя помочь с материалами? А?Я осмотрелся. Кажется, игра Моники сработала, и девочки обратили на нас внимание. Я мельком увидел печаль на лице Сайори, удивление на лице Юри и растерянность на лице Нацуки. Но это было не то, к чему я стремился. Главная реакция, которую я хотел застать, это реакция Рьюго.А-а… д-да, конечно, – я изобразил на своем лице чувство стыда вперемешку с неловкостью и, опустив голову, поднялся из-за стола.Вот и славно! – настрой Моники резко переменился на веселый. Она вскинула указательный палец на приподнятой руке и озарилась счастливой улыбкой. – Вперед!Как только мы вышли из клуба и направились на вахту за ключом, я поблагодарил девушку за догадливость. Мне столько нужно было у нее узнать, что я еле сдерживался от вопросов прямо здесь и сейчас. Но, нет. Нельзя.Мы взяли нужный нам ключ и направились к знакомому кабинету. Наконец-то, заветный час.Ну и? – президент заперла за собой дверь.В смысле ?ну и?? – я издал нервный смешок. – Вчера мы не встретились. У нас много работы, надо поддерживать связь или я не прав?Девушка скривилась в самодовольной ухмылке. Ее взгляд буквально выжигал меня. Что это? Пламя ненависти?Кира, я тут подумала… – Моника тяжело вздохнула. – Знаешь? Я устала. Мне надоело все это, я хочу выйти из игры. Не обижайся, но все это безнадежно. Если хочешь, можешь заниматься этим самоубийством сам, а я пожалуй продолжу выполнять свою работу.Я буквально замер в недоумении. Что это с Моникой? Что она несет, черт возьми!?

Поясни… – нахмурившись, зло прошипел я. – Решила бросить меня, значит? Да?Да, ясно? – она нервно сглотнула слюну и отвернула голову. – Ясно!?Дура! – мой голос ломился от ненависти. Какого хера? Да о чем она вообще думает!? Не медля, я подлетел к ней и грубо схватил за грудки, встряхнув как следует. – Ты что задумала, а? Наигралась, значит, идиотка!? Ты же любишь меня, я знаю! Любишь!К-кира… – голос девчонки дрожал так, как никогда. Черт возьми, да ее просто рвало от неуверенности. – П-пожалуйста…Смерти моей хочешь!? – я снова встряхнул ее, а потом схватил за лицо и заставил смотреть мне в глаза. – Без тебя ничего не выйдет! Без тебя я умру! Умру, понимаешь!? Я умру!П-прошу тебя! – я ощутил как ноги девушки ослабели, и та, словно кукла, упала к моим ногам. Послышался тихий плач. – Я б-больше так н-не могу… я так боюсь!Встань, – твердо сказал я.Президент не ответила. Лишь яростно замотала головой и задрожала, сопровождая все это всхлипами. Я не знал что делать. Такая тупая ситуация. Мне ничего не оставалось, кроме как убеждать ее и попытаться понять какого вообще хрена сейчас творится. Понимая, что девчонка на ноги подниматься не будет, я сам упал на колени рядом с ней и крепко обнял.Я люблю тебя… – мой шепот коснулся ее ушка. – Расскажи мне, что случилось…Не любишь! – Моника грубо оттолкнула меня от себя, да так, что я почти упал на спину. – Не любишь! Не любишь! Я все знаю про тебя, ты не любишь меня! Лжец!Заткнись! – я зарычал на девушку и яростно схватил ее рукой за горло. Было немного досадно, что она не парень, ведь за отсутствием кадыка, пальцы еле ухватывали гортань. – Не смей сомневаться в моих словах! – я орал прямо над ее ухом. Она ничего не смела мне противопоставить. Она была в ужасе. – Я люблю тебя, тупица! – я просто взял и грубо поцеловал ее прямо в губы. Девчонка моментально ответила взаимностью, и я ее отпустил.

Это был долгий, страстный, почти звериный поцелуй. Нам было мало переплетения наших языков, и я укусил девчонку. Она не осталась в стороне, тоже укусила меня и даже сильнее, схватила меня за волосы, царапала мою голову своими когтями, а я прижал ее к себе так сильно, что ощущал как она начала задыхаться. Сам не заметил, как мои руки уже оказались под ее пиджаком и грубо трогали горячее тело. Я остановился лишь благодаря ее тихим стонам…Я хотел было отстраниться, но понял что она вцепилась в меня своими губами, языком и даже зубами. В голову пришла идея дернуть ее за волосы, что я и сделал. Помогло.Ах! – раскрасневшаяся девушка громко и часто дышала прямо мне в лицо, наслаждаясь моим хищным взглядом. – К-кира… К-какой ты… настоящий…Я облизнулся. Кажется, моя губа кровоточила, а ведь боли я не ощущал. Сладкий вкус крови… и почему же я его так люблю?Где ты была вчера? – твердо спросил я. – Кто-то из этих уродов сделал тебе больно?М-меня… – она недоговорила.Били!? – я снова крикнул на нее. – Насиловали!? Что они делали с тобой, говори мне!Мучили! – внезапно, глаза девушки наполнились слезами. Она зарыдала и кинулась обнимать меня. – Ты не представляешь! Они… они сказали, что с Элисой что-то происходит, что-то убивает ее. И… и они. Они хотели проверить меня, смогла ли бы я ее заменить! Они… они меня. Заставили пройти тесты. Я чуть не умерла!Моника… – я обнял ее как можно крепче. Мы все еще сидели на коленях, так что я решил положить ее себе на руки, чтобы было проще утешить. – Значит, они сымитировали нагрузку, которую ежедневно испытывает Элиса, я прав?Д-да… – дрожащим голосом произнесла она. – Я выдержала! Н-но… мне. Мне было так плохо! Очень-очень плохо! К-как у нее это получается!?Все кончено, да? – тихо спросил я, гладя девушку по волосам. – Я ведь не отступлю от своего. Я не хочу жить так. Лучше я умру, чем буду жить… вот так.

А что не так!? – испуганно воскликнула она. – Будь с Элисой, я не против! Просто… ты ведь можешь быть со мной тайно!Не могу поверить… – с презрением выдавил я. Ощущая как все что я так долго строил – вот так позорно рушится, я с трудом, но отодвинул от себя девчонку так, чтобы она упала на пол. – Предательница. С ней, значит, да? Имей хоть к себе уважение, если не имеешь его к нашей любви. Ты просто жалкая. Трусиха и размазня.

Н-не говори так! – Моника кинулась ко мне, но я снова оттолкнул ее.

Нет! – зло выплеснул я. – Не подходи. Я продолжу делать то, что делал и все закончу. Я умру, если понадобится. Я не такой трус, как ты.Я не трус… – уткнувшись лицом в пол, Моника неконтролируемо зарыдала. – Просто ты не понимаешь! Ты не чувствовал этого!Ради нас, ради нашей любви, я готов умереть! – нужно было парировать ее и как можно более убедительнее. – Я готов, что меня будут пытать, убивать, что угодно! Все лучше, чем это жалкое притворство! А ты… ты просто оправдываешься! Я верил тебе! Верил!П-прости! – провопила она в пол.С этим миром все кончено! – я продолжал ее добивать. – И умрут все! Эл выследит нас! Ничто не будет как прежде. Все будет кончено, а ты будешь корить себя, сидя за решеткой на пожизненном! Такой судьбы ты для себя хочешь, дура!? Сидеть в тюрьме весь сон… да зачем ты вообще тогда будешь нужна Ренье!? Ответь хотя бы сама себе!Девушка подняла голову и взглянула мне прямо в глаза. Ее взгляд был полон отчаяния.Я… я не вынесу… – надрывно выдавливала она.Когда я буду с тобой… – я встал на ноги и обнял девушку, приложив ее голову к своему животу. – Ты сможешь все. Ведь тогда ты была одна. Одна!Я не знаю! – отчаянно простонала она мне в пиджак.Элиса точно так же умирает без любви, без меня… – грозно и холодно процедил я. – Поэтому я и здесь. Но я люблю тебя и хочу дарить свою любовь тебе! И только тебе! И с ней… с моей любовью, ты справишься!Внезапно, я заметил как Моника над чем-то призадумалась. Кажется, на эмоциях она забыла самое главное, то, почему я вообще был приглашен в эту семью. Наверняка она примерила союз меня и Элисы на саму себя, и-и… Кажется, она пересмотрела свои взгляды.Да! – внезапно яростно и жестко воскликнула девушка, глядя в мои глаза и больше не плача. – Да! Да! Да! Я справлюсь! Прости меня, пожалуйста… какая же я была дура!Ты все поняла, не так ли? – я привстал на одно колено и нежно обхватил лицо Моники своими ладонями.

Я такая дура, Кира… – она кинулась в мои объятия. – В страхе, я чуть не совершила самую большую глупость в своей жизни! Ведь я… я люблю тебя…Ну-ну-ну… – я начал гладить девушку по спине. – Тише-тише. Я рядом. Я всегда рядом, слышишь? С тобой.П-поцелуй меня снова! – страстно произнесла Моника, хватая мои волосы своими тонкими когтистыми пальцами. – Я хочу снова испытать это!Я хитро улыбнулся. Девчонка мою улыбку, конечно же, не увидела, ведь мое лицо находилось параллельно ее уху. Я решил не целовать ее в губы, а поступить немного неординарно. Решая сделать по-своему, я обхватил ее затылок своей рукой, после чего резко и с усилием провел языком под ее ухом.Девушка страстно простонала, а я укусил ее за мочку уха, помял меж зубов и сунул ей язык прямо внутрь ее ушного отверстия, после чего, с чувством приложил губы к уху и, втягивая его себе в рот почти наполовину, поцеловал. Закончив, я медленно отстранился.Еще… – тяжело дыша, страстно, почти безумно, попросила девушка. – Еще…Хватит, – твердо ответил я. – Пора возвращаться в клуб, нас уже заждались.Нет! – Моника вцепилась когтями в мою голову и наверняка содрала всю кожу нафиг. – Еще!Я схватил девчонку за руки и сдавливая их, резко отодвинул от себя, удерживая на расстоянии.Яндэрство тебе не поможет, – мой голос продолжал излучать безразличие. – Ты меня сегодня очень расстроила. Так что подожди и подумай как следует, чтобы впредь не делать глупостей.Я… я не… – Моника с грустью отвечала мне, глядя в пол. – Не яндэрэ…Вставай, – мне надоело ждать и выслушивать эти сопли, так что я просто встал сам и потянул девчонку за руку. – Мы возвращаемся.Я люблю тебя… – сказала она мне тоном сопливой девчонки. – Ты мое все, Кира… обещай, что будешь только моим!Посмотрим на твое поведение, – холодно отозвался я, чуть ли не волоча ее за собой.Ч-чего!? – Моника словно в ужас впала от моих слов, но меня это мало волновало. Поделом ей за все то дерьмо, что мне пришлось тут делать, за все мои нервы, за смех Рюука надо мной и эти ухмылочки. За все.

На этой ноте, я открыл дверь и вытаскивая вслед за собой эту яндэрку, направился к клубу.***Прибыв в клуб, я наконец избавился от навязчивости Моники. Все же, на публике, президент всегда ведет себя нормально, так что я мог быть спокоен. И мог сразу же пойти проводить время с Юри. Ну, то есть, я хотел, но только мне стоило пойти в ее сторону, встретиться с ней взглядом, как Моника громко… очень громко огласила, что пришло время обмена поэмами. Интересно, время и правда пришло или она это специально?Я вынул поэму из сумки и осмотрел ее. Ну, Моника-Моника… чертова яндэрэ. Я все равно проведу время с Юри, хотя бы при обмене поэмами. И ты мне не помешаешь.Но хорошо все взвесив, я решил сначала пойти не к Юри. Я вообще решил пока не идти к девушкам, а поделиться поэмой с Рьюго. И хоть, чисто технически, мы с парнем видели поэмы друг друга и знали что там, формальность есть формальность. К тому же, мне было уж очень интересно что он скажет на наше с Моникой отсутствие. Ну или как будет реагировать его лицо, его мимика. Для меня важна каждая мелочь, которую может допустить мой враг.Эй, Рьюго… – я помахал парню рукой. – Не против поделиться поэмой со мной?С радостью, дружище, – улыбаясь, ответил он. – Мне бы не помешал анализ обстановки, понять, каково это вообще.Ну тогда держи, – я передал парню свою поэму, а в ответ взял в руки его творчество.Мы сделали так, потому что уже знали, что там друг у друга. Поэтому и прочитали мы тоже быстро. Однако, я все же решил пройтись по поэме Рьюго еще раз, в надежде, быть может, понять для себя что-то, что бы я мог ранее упустить.ИграКаждый пытается найти свое предназначениеЛюбой почти идет до цели этой долгий путьНо есть порою в жизни у людей везениеНаходят они в жизни что-нибудьЧто ж, за себя могу сказать я лишь одноЯ в жизни получил свое призваниеОднако, мне скорее – повезлоМне выпало от мира воздаваниеИ интересом воспылал ко мне вдруг как-то человекЗабрал меня он из приюта… благоРесурсов ценных получил тогда на векИ быстро понял, что мне в жизни надоА там и путь мой – решение загадокПуть детектива, движение умаДела сложнейшие распутывать – подарокВот участь моя в жизни. Она мне и была данаИ выполнял я всю свою работу безупречноИ не было во век в пути преградТонны распутанных загадок – совершенноА целый мир – сотрудников мой штатОднако же… столкнулся я с дилеммойВ моем пути мне встретился злодейОн – обладатель силы несравненнойА я решил взять и сразиться с нейКак будет пролегать наш путь, Судьба?Что будет, кто из нас одержит верх?Восторжествует справедливость? Или веха зла?Обычный парень-детектив? Сверхчеловек?Неважно. Ведь это – лишь Игра.Как я и говорил – все очень здорово, Рьюго, – с улыбкой сказал я, закончив читать. Почерк у парня, кстати, был очень даже неплох. – Первая поэма. Да ты просто красавчик!Это все только благодаря тебе, Кира, – мой друг наградил меня взаимной улыбкой и немного потупил взгляд. – Если бы ты не помог, пришлось бы мне опозориться. Твоя поэма, кстати, гораздо более потрясающая. Ты пишешь загадками, а для меня любая загадка – это словно пламя, что движет моей жизнью.Очень поэтично, мой друг, – я легонько похлопал Рьюго по плечу.

Что же он хотел сказать в своей поэме? Я надоумил его писать в простом стиле, уверяя что, якобы так легче. Ну, впрочем, это не ложь, однако… Что самое важное, в простом стиле кристально ясна суть произведения, поэтому я легко и сразу бы понял о чем оно. И я понял. Рьюго явно примерил на себя образ Эл, причем так, как это и должно быть.

И вот вопрос, который мучил меня вчера весь вечер сразу по первому прочтению. Что Рьюго хотел мне тогда сказать? Он точно-точно подозревает, что я и есть ?Кира?. Я в этом уверен. Но он не знает, что я знаю про то, кто такой он сам. Или знает? Или предполагает? Если бы он предполагал, зачем ему выкладывать это в своей поэме и подтверждать мои так называемые догадки? Или он это написал как раз потому, что я не придам этому значения? Не пойму. А может быть он просто хотел увидеть мою реакцию, и уже с нее понять что мне известно!? Да, точно! Если размышлять именно в таком ключе, то Рьюго ожидал один из, предполагаемо, трех видов реакции. Первая, моментальная, она возможна при условии, если я знаю про него все. Вторая – аналитическая, с небольшим запозданием, происходит в случае, если у меня имеются лишь подозрения, и содержимое поэмы эти самые подозрения подтверждают. Ну и третья реакция, а вернее ее отсутствие. Это в том случае, если я вовсе ничего не понял или же понял, но идеально скрыл свои эмоции. Забавно, ведь последняя реакция как раз и была той самой, что выпала на мою долю. Но-о, я так отреагировал не потому что ничего не понял, и не потому что пробовал что-то скрыть. Вся забавность состояла в том, что я очень заигрался с ролью друга и… вышло как вышло.Эй, Кира… – Рьюго внезапно уставился на меня острым, цепким взглядом. – Послушай. Это прозвучит очень странно, но. Не мог бы ты по окончанию клубной деятельности отдать свою поэму мне?Оу… – действительно странно. Что же этот парень затеял? – Р-рьюго…Я хотел бы научиться писать так же как ты, – поджав нижнюю губу, в сторону молвил он. – Поэкспериментировать, так сказать.Ах вот ты о чем! Аха-ха! – меня внезапно пробрал звонкий смех. – Н-но, прости. Мне нужно отдать поэму Юри, потому что… н-ну.А! – парня аж перекосило. Он поднял руки вверх и озарился счастливой улыбкой. – Я-я все понял! Вот, значит, как, да? Юри, значит? Интересно…Рьюго, ты заставляешь меня смущаться, – я прикрыл лицо, чувствуя, как начинаю краснеть. – Т-ты все не так понял. Это просто дружеский жест по отношению к ней, ведь она… ну…Прости пожалуйста, – парень взял меня за руку и слегка наклонился, чтобы взглянуть мне в глаза. – Послушай, я не знал. Извини, что я так, ладно?Нет, все в порядке, – я выправился и тяжело вздохнул. – Ты ни в чем не виноват. А если ты хочешь научиться писать как я, я помогу тебе с радостью, Рьюго. Ведь мы друзья.Спасибо, что возишься со мной, – молвил он с добротой. – У тебя наверняка свои дела. Юри, другие девочки, поэмы, учеба… хобби. А тут еще и я.Не говори так, мы же друзья! – я нахмурился, после чего мигом озарился улыбкой и поправил парню челку, которая внезапно упала ему на глаза. – Не думай о таких глупостях, ладно? Пошли лучше дальше делиться поэмами. Я хочу, чтобы ты тут всех удивил, дружище.Спасибо, Кира, – парень улыбнулся мне, а я ему. Кивнув друг другу в знак согласия, мы молча разошлись по разные стороны клубной комнаты.

Что ж, все прошло довольно неплохо. И к кому же идти теперь? К Юри? Не-ет… слишком рано. Давненько я, если честно, не общался с Нацуки. Пойду, наверное, к ней, ведь выбор все равно между Нацуки и Сайори, а Монике лучше дать немного поостыть. Решив этот вопрос, я незамедлительно направился к мелкой девчонке, пока ее не отобрал у меня кто-то другой.Здравствуй, Нацуки, – я улыбчиво поприветствовал девочку. – Как делишки твои? Давно не общались вот так.Привет, братик! – собеседница одарила меня задорной усмешкой и ребяческим выражением лица.

Б-братик? – я мягко рассмеялся. Было полной неожиданностью услышать такое от Нацуки.Ага, братик, – девочка озарилась довольной улыбкой. – Мы теперь с тобой… против этого противного Рьюго!

А-а-а… – я не знал что сказать, однако, сказать мне все равно бы и не дали.Слышал, что он говорил о ?Кире?, да!? – собеседница хмыкнула в сторону парня, который сейчас делился своей поэмой с Сайори. – Каков наглец, а? Подумать только, наговорить столько гадостей.Да не обращай внимание, сестренка, – я усмехнулся и подыграл ей. – Рьюго очень хороший парень. Абсолютно неважно, как он относится к ?Кире?, это ничего не изменит. Вообще ничего.Ага! – Нацуки приободрилась, после чего исказилась вредностью и уперла руки в бока. – Пусть хоть сколько говорит свои оскорбления, ?Кира? даже слушать не будет! ?Кира? всех все равно спасет и защитит!Ты такая довольная сегодня, Нацуки, – я мягко потрепал девчонку по волосам, аккуратно, не портя ее прическу. – Есть повод?Есть! – девочка поманила меня рукой. Я наклонился к ней и мои волосы были удостоены той же участи, только грубее. – Ты меня понимаешь. Лучше всех на свете!Я тебя так сильно не трепал, – мое лицо источало наигранное недовольство. – Поправь-ка все обратно!А вот и не буду, – ворчнула она. – Братику так лучше!Засранка мелкая… – я сам пригладил свои волосы, после чего выправился. – Давай показывай, что ты там написала сегодня. Мне не терпится посмотреть.Держи, – девочка самодовольно хмыкнула, протягивая мне лист бумаги. – И только попробуй сказать, что тебе не нравится!

Бока намнешь? – я снова тихо засмеялся. Теперь моя очередь протягивать ей свой листок.Именно… – задорно подтвердила она, принимая поэму. – А теперь читай давай. Я еще пока никому не показывала.Мой ангелДни твои проблем и страхов полныС годами теряешь доверие тыНо сегодня, сейчас, я нашла твой секретНе боюсь я. Ведь знаю. Ты чистый, как свет…Возьму я смела в ладонь твою рукуПрижму твою голову к своей я грудиИ стены защиты, что ты долго так строилРухнут под силою нашей любвиЯ стану счастьем твоим, что тревоги все смоетЯ стану счастьем, о котором ты грезил всю жизньЯ стану счастьем, что твое холодное сердце раскроетИ больше ничто не будет былымЗарою тяжелые мысли твои в песке я волшебномКупайся в любви ты моей и за руку держиЯ смою маску твою, что в кристалле железномИ лик твой счастливый прижму я к грудиМой ангел, забудь же ты прошлое этоРасправь свои крылья, свободу вдохниПойми, как прекрасен ты, чист, как ты воленВ тот миг наши губы сольются в любвиЯ стану счастьем твоим, что тревоги все смоетЯ стану счастьем, о котором ты грезил всю жизньЯ стану счастьем, что твое холодное сердце раскроетИ больше ничто не будет былымПозволь же ты счастьем своим лишь мне бытьСчастьем своим, своей лаской, заботой, любовьюПозволь, научу я тебя себя снова любитьПозволь, и тревоги твои я на веки все смою…Закончив читать, я поднял взгляд и улыбнулся своей милой собеседнице. Прежде чем думать о поэме, я хотел застать реакцию девчонки, ведь я был более чем уверен, что мое творение ей не понравится, как обычно. Тем более такое творение, но нет. Кажется, все было в порядке. Нацуки сияла от радости, была всем довольна. И тогда я окончательно понял все.Н-нацуки… – я не знал что и сказать. И девочка решила сделать это вместо меня.Хорошая поэма, Кира… – я слышал, как ее голос полнился радостью. Неужели она… – Теперь я понимаю твои поэмы. Понимаю, почему ты пишешь… так.П-правда? – я боялся сболтнуть лишнего, но куда больше было страшно, что лишнее сболтнет сама Нацуки. Все-таки, теперь здесь не безопасно. – Н-не говори ничего!Я и не собиралась, – с улыбкой ответила она, кажется понимая меня с полу слова. – Я. Я-я… тебя не предам! Т-ты ведь теперь понял, ч-что…Сестренка, – я нарочно перебил ее, догадываясь, что она хочет сейчас сказать. – Твоя поэма замечательная. Теперь и я вижу. Вижу.Девочка дрогнула и отвела взгляд. Кажется, она здорово смутилась, хоть наверняка и готовилась к этому моменту, всеми силами заставляя себя быть стойкой. Даже назвала меня своим братиком, ведь так легче.Думаю, так и есть, Нацуки… – загадочно молвил я, делая шаг навстречу. Еще один шаг. Ближе.

Девочка сделала то же самое. Когда мы оказались друг к другу слишком близко, она внезапно набралась храбрости и подняла свою голову, чтобы посмотреть мне в глаза. Хочет ли она верить в это? Или же действительно все поняла? Я не знал. Да это было и не важно. Не став более медлить, я обнял ее. Обнял эту хрупкую девушку так мягко и тепло, как только мог. И она ответила мне взаимностью.Ты всегда должен знать, Кира… – дрожащим голосом молвила девочка. – Ты всегда можешь положиться на меня! Я тебя не подведу!С-спасибо… – мягко ответил я. Вот, значит, как? Неужели, я действительно доигрался? Но… это не важно. Правда, неважно. Скоро все закончится, а когда начнется вновь, я избавлю ее от любых страданий.Я действительно понимал, что Нацуки что-то постоянно тревожит. Любовь к ?Кире?, обостренное чувство справедливости… На первый взгляд может показаться, что она еще просто глупый ребенок, разделяющий мир на черное и белое, но… это не так. Нацуки очень проницательна, она не глупая. Что-то сделало ее такой. Что-то заставило девочку желать очистить мир от зла, подобно ?Кире?. Она не из тех кровожадных фанатиков и инфантильных людей, что сидят на сайтах посвященных мне. Она не такая. Она знает цену доброте и жизни, и я бы очень хотел узнать, почему.Закончив размышлять, я отпустил маленькую девушку и мило ей улыбнулся. Она не осталась в стороне.Иди, – уверенно бросила моя накамэ. – Иди, покажи свою поэму Юри. Мне не терпится посмотреть, какую заумную чушь она скажет.А-а? – я аж опешил. Зачем так говорить?Приятно знать, что истинный смысл ей ни за что и никогда не понять… – с улыбкой ответила девочка. – Хоть раз в жизни, я ее сделала.У вас соперничество? – я издал нервный смешок. – Не замечал этого раньше.Ну, – девочка хмыкнула куда-то в сторону. – Возможно, что-то типо того, учитывая как она высокомерно себя порой ведет со мной. Я не накручиваю, это правда так.Расслабься, сестренка, – я приопустил голову на правый бок и мило улыбнулся. – Не загружай себя темными мыслями. Все скоро сильно изменится, понимаешь меня? Так что… не сердись. Ладно?Заметано, братик! – девочка подала мне руку, и мы ударили друг друга в ладонь.На этом я покинул Нацуки и направился в сторону Сайори. Странно, но моя подруга детства по прежнему обменивалась поэмами с Рьюго. Что-то они долго. Блин, наверное, не вежливо вот так обрывать их обмен, но мне все это показалось странным, и я решил узнать.Хэй, Сайори! – я помахал ей рукой. Девушка лениво отвлеклась и одарила меня отчаянным взглядом.Привет, Кира… – монотонно пробубнила она.Что это с твоим настроением сегодня? – я удивился и невольно изогнул бровь. – Рьюго, что с ней?Думаю, она просто не в духе, Кира, – пожав плечами, дал свой ответ парень. Я обратил внимание на Сайори. Я хорошо знал девчонку. Было бы то, что сказал Рьюго правдой, она бы сейчас отпиралась изо всех сил, но, ничего в ответ я от нее не услышал. И что это значит?Ага, ясно, – обычным тоном молвил я. – Вы, кстати, как? Закончили обмен или я зря пришел?Мы уже закончили… – так же монотонно прозвучала моя подруга.Рьюго видно удивился. Это хорошо прослеживалось по его внезапно округлившимся глазам. Что ж, парню действительно ничего другого не оставалось, кроме как покинуть нас, что он и сделал… явно нехотя.Сайори… – как только мы остались один на один, я перешел на серьезный тон. – Ну-ка колись, что с тобой? Тебя кто-то обидел?Никто меня не обижал, Кира… – эмоции девушки говорили обратное. Гримаса боли, неряшливо прикрываемая маской веселья – буквально била в самое сердце. – Просто грустно. Немного.Я от тебя правды все равно не добьюсь, верно? – мое лицо источало уверенность и холод. По крайней мере, я хотел, чтобы так и было. – Но знай. Если соврала, и тебя кто-то обидел, я узнаю. И он пожалеет об этом.Что ты имеешь в виду!? – девушка приподняла свои ручки в полусогнутом состоянии. – Знаешь, ты очень странно себя ведешь в последнее время. Я тебя почти не узнаю. Может быть тебе стоило тогда вернуться в больницу, Кира? Ты очень сильно изменился!Что ты сказала? – я спрашивал не скрывая своего интереса.Н-не знаю… – девушка опустила взгляд в пол. Ее лицо ничуть не изменило выражение. – Но. Я не чувствую себя с тобой как раньше.Что ты хочешь этим сказать? – я невольно округлил глаза. Сайори увидела это и вздрогнула.Н-нет… н-ничего… п-правда… – я нихрена не понял из ее ответа.Сайори, ты можешь объяснить нормально, что не так? – мой голос налился нотками нетерпения.

Прости… – девушка снова виновато опустила взгляд. – Мне что-то нехорошо сегодня. Я пожалуй домой пойду…А как же клуб!? – я схватил ее за руку, от чего она снова вздрогнула. – Осталось совсем немного, подожди! Я могу побыть с тобой, если что, я о тебе позабочусь.Н-не надо, Кира, – моя подруга детства всхлипнула. Кажется, она вот-вот расплачется. Какая меланхоличная натура. – Пожалуйста, отпусти…Ты меня боишься или что? – я немного склонился, чтобы заглянуть Сайори в глаза. Ее глаза действительно источали неподдельный страх.

Она не ответила, лишь слабо закивала, после чего попыталась плавно освободить свою руку.Я тебя никогда не обижу, ты чего… – мой голос наполнился волнением. – Прочти хотя бы мою поэму, а я прочту твою. Пожалуйста. Пожалуйста, Сайори…Л-ладно… – девушка снова горько всхлипнула. – Т-только я… не написала поэму на сегодня.Как это? – ее слова ввели меня в ступор. Как это не написала? А что тогда она показывала Рьюго? Что за чушь… – А как же поэма, которую ты давала читать Рьюго? Ты не хочешь делиться со мной?Н-нет, все не так! – в отчаянии воскликнула моя подруга. – Это моя старая поэма. Та, которую я показывала в свой первый день. На, возьми, почитай, если не веришь мне.Не надо, – сухо отрезал я. – Я тебе верю.Девушка не ответила. Почти не двигаясь, она продолжила смотреть себе под ноги с подавленным выражением на лице.Ну, прочти тогда хотя бы мою… – я неуверенно подал Сайори свою поэму. – Я не хочу ругать тебя. Вижу, тебе и правда сегодня нездоровится.Дождавшись, когда девушка прочтет мою поэму, я принял полную боевую готовность к критике. Шутка. На самом деле, мне всегда плевать, нравится ли кому-то или нет.Я не могу такое читать, Кира… – закончив, ответила мне Сайори. – Оно злое. Я думала, ты напишешь добрый стих сегодня. Прости, наверное, мне просто нездоровится.Я понимаю, – мои пальцы незаметно совершали комбинации на сенсорном экране смартфона. Я писал Монике. – Значит, ты пойдешь домой сегодня? Да?Да… – с печалью подытожила она. – Прости меня, пожалуйста.Тогда я провожу тебя! – я схватил девушку за руку. – Мне страшно отпускать тебя одну в таком состоянии.Н-нет, пожалуйста… – на этот раз моя подруга детства уже лишь делала вид, что вырывалась. Она определенно поймала себя на мысли, что хотела, чтобы я ее проводил, но мне этого показывать совершенно не желала. – Пожалуйста, все хорошо. Не надо за меня волноваться.Что здесь происходит? – сбоку от нас раздался звонкий голос Моники. – Кира? Что ты делаешь? Отпусти ее.Сайори нездоровится, – с тревогой пояснил я. – Она хочет пойти домой, но отказывается, чтобы я ее провожал. Моника, объясни ей, что так нельзя!М-моника… – Сайори посмотрела на девушку с надеждой.Кира… – президент глубоко вздохнула. – Ты не должен провожать ее, если ей этого не хочется.Н-но! – я нарочно перебил Монику, однако, та не осталась в стороне.У всех бывают серые тучки, понимаешь? – вскинув указательный палец на приподнятой руке, пояснила президент. – Иногда, человеку нужно побыть одному… – Моника повернула голову в сторону Сайори. – Все хорошо. Ты можешь идти, но обязательно позвони или напиши, если что-то случится, ладно?Х-хорошо, Моника… – опустив голову, печально выдавила моя подруга детства. – С-спасибо тебе.На этой ноте, Сайори покинула литературный клуб. Нас снова осталось пятеро.Аха-ха! – президент рассмеялась мне в лицо. – Спасибо, что позвал. Я всегда рада помочь участникам своего клуба, Кира. Готов поделиться поэмой сегодня?Конечно, – с улыбкой ответил я, протягивая ей свой листок.Очень жаль, что ты не показал мне свою поэму позавчера, знаешь… – хитро щурясь, бросая свой взгляд в сторону Юри, дополнила Моника. – Но ладно. Может быть, когда отец перегонит информацию в архивы, я смогу посмотреть.Стоп, что? – меня буквально бросило в жар. Какие еще архивы? Разве… разве. Н-нет! – О чем ты вообще, Моника!?Ну, ты уже знаешь как отец и другие видят деятельность сна, не так ли? – Моника продолжала излучать свой сраный оптимизм. А вот я понимал, в какой действительно огромной заднице сейчас находился. – Ты ведь сам видел, мы с тобой испытывали этот опыт вместе. Ну так вот, эти данные можно обрабатывать и архивировать. Это долгий процесс, но в итоге получается что-то вроде видеоролика ужасного качества.

Плохо дело, Моника… – сухо выдавил я, пытаясь скрывать свою нервозность и явную обеспокоенность ситуацией. Я сегодня наговорил много лишнего, ведь знал, доктора это не ощутят. Н-но визуализация, ч-черт! Надо было быть осторожнее!

Я понимаю твои опасения, любимый… – последнее слово девушка выдавила с чувством, но более тихо чем обычно. – Не бойся так. До визуализации еще куча времени, к этому моменту все уже случится. И папа поймет, что я лучше Элисы, и простит нас за все.Я промолчал. Проклятье! Хорошо, наверное, быть на месте этих врачей. Чувствуют себя там как боги, а информация от Ренье – была просто ложью. Они хитрые, расчетливые сукины дети. Я не должен проиграть, не должен совершать ошибки! Мне нужно больше знаний, больше информации. Подвергать сомнению все.Вот моя поэма… – я безэмоционально передал Монике свое творчество.А вот моя, – девушка проделала то же самое и озарилась улыбкой.Подземная БогиняСлышала я одну древнюю повесть. Повесть, что гласит о Подземной БогинеПодземная Богиня, создавшая ВсеПодземная Богиня, ломающая МирВсе – что мы называем смысломМир – жизни основа пустаяИ эту богиню кукловоды отыскать пытались…А вот и я…Версия ноль-дваСилу обретшая, ранимая и беззащитная, бушующим потоком мироздания гонимая…День за днем я творю своей ручкойТворю, пылая внутренней надеждой, воспевая свою веруНо когда творение мое достигло апогеяПокуда рядом не осталось ни одного злодеяМысль о богине страшит меня. Мысль, что покинет мой чертог ярчайшая моя звезда. Источник жизни для меняИ вот однажды сбылся мой кошмарЗвезда сошла, Мир опускаться резко сталВолнение росло в груди. Нет больше сил. Все позадиЯ падаю, лечу, а подо мною…ПропастьОн разыскал Подземную БогинюУжасное чудовище, чей взгляд…Убить способенО, ненасытный человек, за что!Я падаю во тьме, молю так, как никтоНашла я Мир, и Все, но он ушел. Не оценил заветыНет смысла в Подземной Богине иногоКак только лишь цель – перводвигать пустоеОн предал меня, невозможное ищетВ богине нет смысла, он это не видитИ он покидает наш домЛегким движением руки исправляет его ошибку закулисный кукловод. Я чую порыв ветра, что под крыла меня берет. И в дали далекие вновь принесет…Я замер в том миг, когда мы отдавали наши поэмы обратно друг другу. Очередная поэма Моники, описывающая нечто не связанное до конца с этим миром, но. На этот раз оно другое. Я не совсем понимаю его, и это серьезно настораживает. Но, черт возьми, я чувствую, что просто обязан понять, что там. Нужно как-то выманить поэму у Моники!Вышло просто классно, Кира! – звонко воскликнула президент, одаривая меня словами от чистого сердца. – Настоящий сюрреализм. Я просто поражена! Я ничего там не поняла, вообще.О, правда? – я издал неловкий смешок. – Очень рад, что тебе понравилось, Моника.О чем оно, Кира? – девушка игриво уставилась мне прямо в глаза. На ее лице скользнула подозрительная ухмылка. – Можешь мне рассказать, или это секрет?Ну, на самом деле, ничего такого уж секретного… – я просто развел руками. – Скажем так, я просто написал о недавно случившихся событиях в своей жизни. Вот и все.Понятно, – девушка вернула своему лицу прежний довольный вид. – А как тебе мое? Что скажешь о нем?Оно прекрасно, Моника, – я одарил свою собеседницу искренней улыбкой. – Ты действительно превзошла саму себя сегодня. Но я и не ждал от тебя меньшего.Правда? – президент снова примерила на себя хитрый образ. – Как думаешь, о чем я писала?Если честно, не особо понял… – я отвечал с досадой. Как есть, так есть.

Аха-ха! – Моника звонко засмеялась, зажмуривая свои изумрудно-зеленые глаза. – А знаешь что? Я могу отдать его тебе. Дома изучишь, все поймешь. Ты ведь уже наверняка понял, что информация, заложенная там – действительно вкусная. Ты же умный.А можно? – мое лицо озарилось желанием. Не думал, что она сама мне предложит.Ну, вообще-то да! – президент снова засмеялась. Что-то она недоговаривала все это время. – Это не будет стоить тебе почти ничего. Ну, почти…Ты что, торгуешься? – я был в полном недоумении. Она серьезно? – Ну и что же ты хочешь за него?О, всего ничего, Кира… – девушка хитро покосилась в сторону Юри. – Просто, взамен ты отдашь мне свою поэму.

Э-эм… – мне оставалось только рот раскрыть, вот в каком я был шоке. – Ну-у. Ладно. Отдам, как покажу ее Юри.О, нет-нет-нет, Кира, не-ет… – Моника плавно помахала указательным пальцем у моего носа. – Так дело не пойдет. Я не хочу, чтобы Юри снова стащила твою поэму. Так что в этот раз она ничего не получит. Ну, если ты конечно согласен на обмен со мной.Моника, что за вздор! – я не мог скрыть раздражение. Серьезно? Что за тупая ревность? – Я просто покажу ей и все. Мы должны показывать поэмы всем участникам, разве нет?Ага, – хмыкнула она. – Именно по этой причине мне позавчера ты совершенно ничего не показал. Нда, я этого никогда не забуду.

Моника… – я уставился на собеседницу просительным взглядом. – Юри случайно так сделала. Пожалуйста, прислушайся к голосу разума, не раздувай ты из мухи слона.Ну да, Юри ведь у нас маленькая девочка… – президент беззаботно развела руками. – А Моника, значит, прислушайся к голосу разума. Как это честно.Моника… – я не знал что сказать. Она была совершенно непреклонна в своем решении.Слушай, – девушка изогнула бровь, уставилась на меня серьезным взглядом. – Если не хочешь, не надо. Можешь идти к Юри. Видишь? Я тебя не заставляю, я даю тебе выбор. Юри вот наверняка не дала, я права?Ладно. Ладно! – я устал с ней спорить. – Дай хоть сфоткаю тогда на телефон. Покажу ей в электронном виде.Нет, Кира, никаких фото, – Моника продолжала излучать серьезность. А я только за смартфоном полез.