5 (1/1)
Кишинума-кун… Где ты, Кишинума-кун? Неужели ты оставил меня одного? Ты бросил меня, Кишинума-кун?***Когда я зашёл в класс, в котором очнулся, в нос ударил какой-то отвратительный запах?— запах чего-то гниющего. Впрочем, это и не удивительно для такого-то места.Рядом с учительским столом, опираясь спиной о стену, сидела маленькая девочка. Судя по униформе, это была ученица младшей школы. Внешних травм заметно не было, так что точную причину смерти установить нельзя. Только приблизившись к ней, чтобы отыскать хотя бы бейджик, я заметил, что её глаза выколоты двумя цветными карандашами. Внутренности наверняка начали гнить уже давно, а различные жидкости растеклись по полу, что и вызывало этот ужасный запах.—?Надо же… Должно быть, тебе было очень больно,?— усмехнувшись, я невольно достаю телефон, чтобы запечатлеть её образ навсегда. Делаю пару снимков и сажусь рядом, просматривая галерею. Комната озаряется голубоватым светом от экрана моего телефона, а тишину нарушает лишь звук нажатия клавиш. Я останавливаюсь на том самом снимке, который сделал пару часов назад. На самом прекрасном трупе из всей моей коллекции.—?Подумать только?— эта отвратительная кучка мяса когда-то была живым человеком и имела свои собственные чувства и мысли… А теперь? Что же теперь? Теперь он лишь гадкая смесь плоти, крови и органов! —?я сам не заметил, как разразился громким смехом. —?Если бы только Кишинума-кун увидел это… Если бы только он понял, насколько это восхитительно! Думаю, ему бы понравилось то, что я сделал с её телом…—?С чьим телом, Моришиге-кун?Мне становится уже не так весело, как прежде, как только я замечаю Кишинуму-куна в дверном проёме. Он не отводит от меня внимательного взгляда и медленно подходит, останавливаясь в нескольких шагах.—?С чьим телом? —?повторяет он громче, ударяя ладонью по стене. От его удара на пол летят щепки от ветхих досок. О чём он говорит?—?Значит, ты всё же нашёлеё .—?Значит, это ты убил Шинозаки-чан. Я ни на секунду не сомневался. Честно говоря, я знал, что это был ты.—?Откуда же? —?мне действительно интересно, как он узнал это. Я точно помню, что никого поблизости того класса не было, поэтому он не мог увидеть нас. Но сейчас меня это вовсе не волнует. Не волнуют последствия. Я знаю лишь то, что теперь никто и никогда не заберёт у меня Кишинуму-куна. Теперь я знаю, что способен убить каждого, кто встанет у меня на пути.—?Тебе нужно быть повнимательнее, Сакутаро. Ты допустил ужасную ошибку,?— Ёшики достаёт из кармана ученический билет и будто бы случайно роняет его на пол. Ногой он пинает его поближе ко мне, чтобы я смог разглядеть собственную фотографию и ещё раз убедиться в своей рассеянности. Я судорожно листаю свой билет, с ужасом обнаруживая отсутствие кусочка куклы. С усмешкой Кишинума-кун рвёт его пополам, тут же съедая.—?Что ты… Зачем ты сделал это?.. —?я просто не могу поверить в то, что сейчас происходит. Совсем недавно мы вместе пытались отыскать выход, а сейчас он лишает меня единственного шанса на спасение? Кишинума-кун отворачивается от меня и присаживается рядом с сидящим трупом. Он аккуратно вытаскивает карандаш из её глаза и внимательно изучает его.—?Видишь ли… В отличие от тебя, я думаю о безопасности своих друзей. А вот ты не думаешь, сколько проблем принесёшь, если вернёшься назад? Ты?— убийца, Моришиге-кун. Ты убил её. Ты убил Шинозаки-чан. Я даже не до конца уверен, что она единственная твоя жертва…Я перестаю слушать всё то, что он говорит. Все слова звучат приглушённо, будто бы я и Кишинума-кун разделены плотной дверью. Мой мозг перестает понимать суть происходящего и игнорирует все сигналы, которые доходят до него. Я просто медленно встаю и в буквальном смысле набрасываюсь на Кишинуму-куна, который этого никак не ожидал. Падая на пол, он ударяется головой о что-то тяжёлое, тут же теряя сознание. Это было мне только на руку.***На этот раз в лаборатории связанным оказался Ёшики. Я так крепко привязал его к столу, что не был уверен, что смогу потом его освободить. Но, в любом случае, зачем? Он не сможет выбраться отсюда живым. Заметив то, что он, наконец, пришёл в себя, я подошёл поближе и присел рядом с ним.—?Ты уже проснулся, Кишинума-кун? Пока ты был без сознания, я очень хорошо подумал над твоими словами. Знаешь… Ты был прав. Я?— убийца. Я?— тот, кто отнимает жизни других людей. И я буду тем, кого ты увидишь перед смертью. Я буду тем, кого ты будешь умолять перестать. Я буду тем, кто убьёт тебя, Кишинума-кун. Да, я убью тебя, чтобы ты не достался никому из нас!Испуганный вопль, который издаёт Ёшики, только больше возбуждает во мне желание поскорее начать. Однако для этого было ещё слишком рано.Чтобы успокоить Кишинуму-куна, я аккуратно глажу его по голове, а после ложусь рядом, полностью занимая свободное место. Ёшики испуганно смотрит на меня, но ничего не говорит.—?Ты такой молчаливый, Кишинума-кун… Ну же, расскажи мне что-нибудь. Неужели ты даже не будешь просить меня отпустить тебя? —?я пропускаю пальцы сквозь пряди его волос. И, хочу сказать, они довольно-таки приятные на ощупь. Я бы касался их хоть всю оставшуюся жизнь… Голову опускаю на его грудь, слушая, как быстро стучит сердце. Сейчас оно стучит для меня. Для меня одного.—?Зачем ты делаешь это?.. Почему так поступаешь?.. —?Ёшики буквально задыхается, делая паузы после каждого слова.—?Разве ты ещё не понял, мм? Я люблю тебя, Кишинума-кун. Я готов на всё ради тебя, понимаешь? Но эта Шинозаки-чан… Она вечно путалась под ногами и мешала мне. Ты никогда не замечал меня. Ты всегда бегал за Аюми-тян и не видел вокруг себя никого, кроме неё. Именно поэтому я решил от неё избавиться. После того, как мы попали сюда, я понял, что это прекрасный шанс… И я не мог его упустить. А ты? Ты любишь меня, Кишинума-кун? Отвечай же скорее!Ёшики слушал внимательно и не перебивая. После недолгого молчания он тяжело вздохнул и закрыл глаза. Его сердце стало биться медленнее, он постепенно успокоился.—?Чушь… Ты несёшь полный бред, Сакутаро! Влюбиться? В меня? Ха! Даже если и так… Я не могу ответить взаимностью. Прости, но я не один из этих… Из тех самых.Я возмущённо взглянул на него и ударил рукой по его груди, от чего он хрипло вскрикнул. Бред? С каких пор чувства к другим?— бред? Я ударил его ещё раз. Он кашлянул снова.—?Ты ведь тоже был влюблён. Ты… —?я даже не побоялся этого слова,?— любил Шинозаки-чан… Ах, Шинозаки-чан!Мой взгляд пал на сидящую неподалёку Аюми-тян. Всё её тело облепили мухи и личинки. С улыбкой я подошёл к ней и с силой пнул ногой по и без того израненному животу. С грохотом она свалилась на пол вместе со стулом. Кишинума-кун снова вскрикнул, на этот раз от возмущения.—?Эй-эй! Отойди! Ты ведь уже убил её, что ещё ты хочешь? Кем нужно быть, чтобы глумиться над трупом? Это низко даже для тебя!—?Заткнись! Заткнись, заткнись немедленно! —?я ударил тело старосты ещё раз. Мне очень хотелось уронить на неё что-нибудь, чтобы от её тела не осталось ничего, только груда внутренностей. Совсем как на фото в моём телефоне. Обойдя труп Аюми-тян, я подумал и решил, что стоит проверить, выдержит ли её череп давление моего тела. Аккуратно опустив ногу на её голову, я мельком взглянул на Кишинуму-куна, который, видимо, поняв, что я собираюсь делать, с очень несчастным выражением лица покачал головой. Прости, Ёшики. Любопытство дороже невзаимной любви.Я медленно приподнимаюсь на второй ноге, перенося весь свой вес на первую. Аюми-тян держится. Тогда я опускаю и вторую ногу, а затем, прицелившись точно в её висок, сильно ударяю по нему каблуком ботинка. Однако её висок только разбивается в кровь. На то, чтобы с хрустом проломить её череп мне понадобилось целых десять минут упорных усилий. Когда моя нога по щиколотку увязла в чём-то ещё теплом и мягком, я убедился, что достиг своего.Кишинума-кун больше не издавал никаких звуков. Мне показалось, что он умер от остановки сердца, но его грудь всё ещё медленно поднималась от тихого дыхания. С уголков его глаз тонкими струйками стекали слёзы, которые я аккуратно вытер рукавом своего пиджака, пачкая его скулы в крови.—?Не человек… Ты не человек, Моришиге-кун,?— он поворачивает голову в мою сторону. —?Человек не может быть таким жестоким.Я знаю, Ёшики, я знаю. Наклонившись, я аккуратно касаюсь его холодных шершавых губ своими. Он тихо всхлипывает и качает головой из одной стороны в другую, больно ударяя меня подбородком.—?Я же сказал тебе, отвали! —?кричит он, тяжело дыша. —?Не трогай меня, гомик чёртов!Я достал нож из кармана брюк. Пара ловких движений?— и пуговицы на рубашке Кишинумы-куна со звоном падают на пол. Футболку, которая была под ней, мой нож разрезает пополам, оголяя его бледное тело. От холода, который внезапно окутывает с головы до ног, он весь дрожит, и на мгновение мне становится его жаль.—?К сожалению, Кишинума-кун… Как бы усиленно ты не пытался мне противостоять, твоя участь неизбежна,?— пожав плечами, я сдавливаю пальцами его шею, от чего он тихо хрипит. Она не такая тонкая, как у Аюми-тян, поэтому пришлось давить на неё всеми пальцами сразу. Остриё ножа очерчивает весь его торс, кое-где делая слабые уколы. Кишинума-кун медленно выгибается в спине, тем самым подаваясь вперёд всем телом, но тут же ложась назад, едва его живот чувствует присутствие чего-то острого. Через какое-то время я решаю опустить руку, чтобы разблокировать доступ к кислороду. Ёшики тяжело дышит, и рваное дыхание его сопровождается кашлем.—?Знаешь… Я бы вдоволь насладился твоим телом, пока ты связан,?— от одних мыслей о том, что я могу с ним сделать, мне стало до невозможности жарко: пришлось расстегнуть и свою форму тоже. Кишинума-кун испуганно задёргался. От этого моё желание сделать с ним что-нибудь непристойное возросло, но не достигло нужной точки.Внезапно всё вокруг меня затряслось. Со столов упали колбы и различные баночки, газовые горелки и всё остальное их содержимое. Я схватился за Кишинуму-куна, чтобы не свалиться на пол, но даже это не помогло мне устоять. Я всё же упал, а с соседнего стола мне на колени свалилась чья-то записная книжка в чёрной обложке. Абсолютно пустая, значит, бесполезная.К счастью, вскоре всё закончилось. Я смог встать и отряхнуть тело Ёшики от щепок и пыли. В момент смерти оно должно было быть идеальным.—?Продолжим… Что же мне с тобой сделать? Вырезать своё имя на твоей груди? Поочерёдно отрезать твои пальцы на руках? Или, может, оставить тебя здесь, с ножом в животе, чтобы ты медленно умирал в компании Аюми-тян?Это действительно был очень сложный выбор. Нож в животе Кишинумы-куна всё же оказался?— замахнувшись, я резко опустил руку вниз. Этой силы было достаточно, чтобы забрызгать тёплой кровью и меня, и Ёшики, и стол под ним. Я облизал свои пальцы, испачканные в его крови.? Я не знал, что железный привкус на языке может быть настолько приятным…?Долго я облизывал собственные пальцы, пока полностью не насладился его пряной кровью.Из-за судорог его спинные мышцы неестественно сокращаются. Тяжёлое дыхание и крики перемешались со звуком тошноты и недержания. Я повторил действие несколько раз. Звуки, исходящие изо рта Кишинумы-куна, уже не были похожи на человеческие. Я остановился и внимательно разглядел его лицо. Несмотря на тошноту, выделяющиеся желудочные соки, кровотечение и ужасную боль… Он всё ещё в сознании. Смерть очень близка. Ёшики сделал всё, чтобы противостоять ей, но уже ничего не поделаешь. Он умрёт, и мы оба знаем это. Против такой судьбы Кишинума-кун оказался абсолютно беспомощен. Он сдался морально и физически. Что-то такое было в этой несчастной борьбе… Я даже больше скажу?— я увидел потрясающее зрелище.***Я не знаю, сколько я здесь уже нахожусь. Кишинума-кун давно перестал издавать какие-либо звуки. Он смотрел в потолок стеклянными глазами, но ничего не видел. На его лице можно было прочесть лишь ужас, который он испытывал в последние минуты своей жизни.Покинуть лабораторию стало невозможно?— огромный пролом в полу не даёт мне выйти из класса. Наверное, из-за того землетрясения. Если бы хоть какие-то доски остались напротив двери, я бы смог перепрыгнуть дыру. Или спуститься в ней. Но я не знал, что ждало меня внизу…Теперь я останусь здесь. Я умру здесь.Чтобы не сойти с ума окончательно, я стал записывать всё в блокнот, который терпеливо дожидался меня под столом.***19:27 Я всё ещё один. Я хочу есть. И пить. Во всей школе полнейшая тишина, не слышно даже дождя за окном.Я очень хочу, чтобы кто-нибудь нашёл меня. Хоть кто-то…
***23:54 того же дня. Чик-чик, чик-чик, чик-чик… Этот противный звук преследует меня на протяжении нескольких часов. Он иногда прекращается, а затем звучит всё громче, и громче… Дети громко смеются. Кишинума-кун смеётся. Он хочет, чтобы я умер?
***14:32 Весь класс пропитался мерзким запахом мёртвых тел. Моя одежда пахнет кровью. Я пахну кровью. С каждой минутой в классе становится всё темнее и темнее. Эта тьма начала окутывать и меня тоже, как липкая и противная слизь. Сколько бы я не пытался отряхнуть себя, я всё равно буду грязным. Руки стали чёрными ни то от грязи, ни от засохшей на них крови.
***????????? Я БОЛЬШЕ НЕ МОГУ ВЫНЕСТИ ЭТОГО. ОНА СЛЕДИТ ЗА МНОЙ. ПРОСТИ, АЮМИ-ТЯН. ПРОСТИ, КИШИНУМА-КУН. Я НЕ СМОГУ ЖИТЬ ДАЛЬШЕ, ЗНАЯ, ЧТО УБИЛ ЕГО.
***Дрожащими руками я надеваю петлю на свою шею. Чтобы сделать её, мне пришлось долго отвязывать от стула тело Шинозаки-чан, а затем ещё дольше привязывать конец к балке около двери в класс. Наконец, я почти закончил.Ещё раз я думаю о том, что сделал.Если бы я вернулся… Смог бы я жить, зная, что убил человека, которого любил? Что я скажу его родителям, когда они узнают, что он мёртв?Маленькая девочка тихо смеётся. Она толкает стул, на который я забрался, и моя шея с хрустом ломается.?— Спокойной ночи, Щиге-нии…