Flower Field (1/1)

— А-а-а, я так нервничаю! Джессика упала спиной на кровать, прижимая к себе подушку. Сейчас она в своей комнате сидела с служанкой, работающей в их доме дольше всех других молодых слуг, и по совместительству лучшей подругой на этом отрезанном от мира острове — Шаннон. Когда у Джессики было тяжело на душе, эта девушка неизменно составляла молодой госпоже компанию и выслушивала все её проблемы. Вот и теперь Джессика позвала её в перерыве между уборкой, чтобы обсудить дела насущные. А обсуждать было что: на последнем школьном фестивале Джессику увидел человек из престижной частной академии "Пик Надежды" и заинтересовался её музыкальным талантом. После выступления он вручил Уширомии приглашение в эту школу, открывающую перед тобой все двери в светлое будущее. Джессика была абсолютно счастлива и была в любой момент готова принять предложение, но перед ней вставало несколько проблем, главная из которых — её мать. Уширомия Нацухи поставила себе цель воспитать дочь идеальной наследницей их богатой семьи. И в её планы уж точно не входило позволять Джессике заниматься такими глупостями, как музыка. Джессика как-то слышала, как мать отзывалась о музыкантах как о "разгильдяях, впустую тратящих свою жизнь на бесполезные развлечения", и уже в красках представляла, как будет рассказывать ей о своём решении и последующую реакцию родительницы. Предстоящий скандал не мог не нагнетать на Джессику тоску. Шаннон внимательно выслушала переживания юной госпожи и постаралась мягко её приободрить. — Не волнуйтесь, Джессика-сама. Вот увидите, если вы по душам поговорите с Мадам, она вас поймёт. Сначала, конечно, будет ругаться, но поймёт, — Шаннон задумчиво скосила глаза в сторону. От таких "радужных" прогнозов Джессика прижала подушку к лицу и в отчаянии застонала. Шаннон виновато опустила голову и извинилась, на что Джессика спешно откинула подушку, приняла сидячее положение и замахала руками. — Нет-нет, всё в порядке! — заверила Джессика. — Ты абсолютно права! — затем она тяжело вздохнула и обречённо пробормотала: — Главное — вынести первую фазу, а потом пустить в ход аргумент о престижности. Авось прокатит, — девушка ещё раз тяжело вздохнула. Под добродушное хихиканье Шаннон она вновь завалилась на спину и с кислой миной проговорила: — Если я выбью согласие, это ведь мне придётся жить в общежитии при школе всё время учёбы, а сюда приезжать лишь на каникулы... Шаннон хитро усмехнулась и с лукавой улыбкой заверила: — Не волнуйтесь, Джессика-сама, за время вашего отсутствия Канон-кун вряд ли найдёт девушку лучше вас. От этого замечания Джессика зарделась как помидор. Её раскрасневшееся лицо и уши с потрохами выдавали истинную причину её волнения. Девушка в бессилии метнула в подругу подушку, но та ловко уклонилась от "снаряда", и предмет с шлепком ударился о стену. Джессика долго пыталась спорить, что она ничуть не переживает из-за разлуки с юным слугой, на что Шаннон лишь с улыбкой кивала. Наконец, Джессика устало рухнула лицом в постель. Спустя некоторое время молчания она подняла голову и с некоторым разочарованием проговорила: — Эх, придётся пропустить семейную конференцию в этом году. А жаль. Ведь спустя шесть лет отсутствия на ней, наконец, объявится Баттлер. На этих словах Шаннон изменилась в лице: с него исчезла былая улыбка, уступив место почти мертвенной бледности. Но Джессика не успела уловить эту перемену, так как служанка быстро вернула на своё лицо дежурную улыбку и задумчиво проговорила: — Возможно, вам будет лучше в этой школе. Этот остров вызывает у вас лишь чувство лишения свободы, верно?.. С этим Джессика не могла не согласиться и лишь пожала плечами, насколько ей позволяло положение лёжа на животе. "Думаю, это действительно так, — размышляла Уширомия. — Надеюсь, школьное время принесёт мне много всего хорошего". Я всего лишь хотела освободиться из клетки родительской опеки и обязанностей главы. За что же я попала в новую тюрьму? И как так вышло, что я стала убийцей?..*** В просторном зале раздался стук каблуков. Дождь снаружи мерзко моросил, но не бил шумно по крыше и высоким окнам, при этом всё равно умудряясь забраться неосторожному путнику за воротник. Прекрасный сад за окном выглядел тускло из-за нависших над ним унылых серых туч. Множество растений в нём пожухли, с декоративных деревьев опала листва. Но зашедшую в зал девочку на вид тринадцати лет совершенно не волновала растительность. Гораздо больше её раздражал дождь: он изрядно намочил её тёмно-голубое платье с пышной юбкой немного выше колена, такого же цвета бриджи и маленькую шляпку, держащуюся на голове при помощи повязанной под подбородком ленты. В фиолетовых туфлях на невысоком каблуке хлюпала вода. Едва девочка вошла в помещение, к ней тут же поспешила Урсула в изобилующем бантиками чёрно-белом наряде горничной с полотенцем в руках. Её маленькая госпожа с раздражённым выдохом приняла полотенце и стала вытираться, попутно причитая. — И что там Джи думает, интересно мне знать?.. — ворчала она, проводя полотенцем по чёрным волосам, заплетённым в два коротких хвостика, отчего с них мистическим образом исчезла вся влага. Урсула попыталась оправдать девушку, о которой говорила её госпожа. — Но вы же знаете, госпожа Эрика, как она тоскует... — Знаю! — раздражённо заявила Эрика, морща свой маленький слегка вздёрнутый носик. — Но с тех пор прошло уже пять лет! Пора бы уже перестать траурить и начать думать о тех, кто тут живёт помимо неё! У Эрики была привычка говорить громко, быстро и много, и каждую свою фразу она чуть ли не выкрикивала, почти не делая пауз между предложениями. Урсула на это лишь смиренно опускала голову, будучи привычна к особенностям своей госпожи. Наконец, Эрика закончила вытираться и передала полотенце Урсуле. Та приняла его, наблюдая за девочкой. Эрика начала ходить по помещению кругами. Затем она резко остановилась перед Урсулой и, задрав голову, чтобы смотреть в лицо горничной, заговорила: — Урсула. — Да, госпожа Эрика? — Урсула недоумённо смотрела в тёмные синие глаза-озёра госпожи. Та мило улыбалась. — Что ты думаешь по поводу моей маленькой просьбы? Только честно, — Эрика пригрозила пальчиком в белой перчатке. — Я думаю, вашу просьбу просто необходимо выполнить, — от чистого сердца ответила горничная, отчего на лице Эрики появилась довольная улыбка. Видя настрой госпожи, Урсула поспешила добавить: — И я сделаю всё, чтобы вывести злодея на чистую воду, обещаю! Девочка переменилась в лице. Её большие круглые глаза стали ещё больше и круглее от удивления, но Эрика быстро взяла себя в руки. Она сделала шаг в направлении Урсулы, подойдя к ней почти вплотную, мягко обхватила бледное лицо горничной руками, чуть притягивая его ближе к себе, и заглянула в фиолетовые глаза. Урсула слегка опешила, но почти не показала этого, так как за долгое время научилась не удивляться сумбурным действиям госпожи. В выражении Эрики читалось снисхождение, на губах была скептическая улыбка. — Конечно, конечно... — проговорила она тоном родителя, которого ребёнок убеждает в том, что видел магическое создание, а тот лишь кивает, зная, что чудес не бывает. Затем она с немного надменной усмешкой добавила: — Развлеки меня, моя милая горничная. Эрика отпустила лицо Урсулы и отошла на несколько шагов назад, убрав руки за спину. С её лица исчезло то насмешливо-скептическое выражение, и теперь она лучезарно улыбалась. Урсула могла лишь принимать эти смены настроения, непостоянного, как погода осенью. — Ладно, а теперь давай проведаем Джи с Амели и выпьем с ними чайку! — воскликнула Эрика. — Они ведь ещё не слышали моего великолепного плана! И Эрика энергично тряхнула головой, а затем с потоком беззаботной болтовни выступила в путь в обеденный зал. Урсула некоторое мешкала, прежде чем пойти за ней. Затем она тяжело вздохнула и поторопилась следом. Хотела бы я, чтобы госпожа Эрика увидела во мне не просто немощную горничную, а сильную личность. Но что теперь я могу доказать, если мне суждено так глупо умереть?..