Счастье (1/1)
На Рваном Берегу как всегда не было ни души – лишь бесконечный простор морской глади и крики чаек. Мерриль предпочла бы зеленый лес с золотистыми лучами солнца, играющими с листвой, но и побережье было лучше, чем затхлые каменные стены Киркволла. День выдался прекрасный – солнце светило с самого утра, а бушевавшие не так давно ветра улетели дальше на юг, оставив после себя лишь воспоминания и легкий бриз. Мерриль прищурилась на солнце – оно уже клонилось к западу, но до заката было еще долго.— Дальше сегодня не пойдем, — провозгласил Хоук, шагавший справа. – До темноты мы все равно не доберемся до этих проклятых пещер, а здесь очень хорошее место для ночлега.Вокруг них весело прыгал Дэйн, у которого уже весь день было игривое настроение. Мабари, как и его хозяин, не был большим любителем городской жизни.Они часто сбегали из города втроем – собрать лечебных трав, испробовать несколько новых заклинаний или просто так, пару дней просидеть возле костра, жаря пойманных Дэйном кроликов и наблюдая за садящимся солнцем. Иногда к ним присоединялась Изабелла – по ее словам, выбраться из шумного «Висельника» иногда было полезно, но чаще они были втроем. Андерс был слишком занят своей бурной деятельностью, бегая то в лечебницу, то на тайные собрания, Фенрис чувствовал себя в городе куда свободнее, чем среди деревьев и песчаных дюн, Авелин и на миг не бросила бы своих казарм, а Варрика держали в Киркволле его многочисленные дела.Пока Хоук вытаскивал из своего походного мешка все необходимые для ночлега вещи, Мерриль набрала прибитых к берегу деревяшек, но костер разводить пока не стала.— На ужин у нас есть копченый сыр и сушеная рыба. Можно попробовать раздобыть что-нибудь еще, если хочешь, — проговорил Хоук, разобравшись со своим мешком.— Мне без разницы, — ответила девушка, вычерчивая на песке эльфийские слова.Немного подумав, Хоук подозвал к себе мабари и отправил его охотиться.— О чем думаешь? – спросил он, усевшись рядом с Мерриль.— О том, сбежала бы Изабелла из Киркволла, будь у нее корабль.— И к каким выводам приходишь?— Не знаю. С одной стороны, она уже давно мечтает о том, чтобы все бросить, и уплыть куда глаза глядят. А с другой стороны – не все так просто.Мерриль замолчала, и долгое время они сидели в тишине, прерываемой лишь волнами, бьющимися о берег.— Думаю, она бы все-таки уплыла в бескрайние дали, если бы могла, — сказал Хоук, нарушив молчание.— Она очень изменилась, — ответила Мерриль.— Мы все изменились.— Только ты не меняешься.Хоук не ответил, и они так и сидели, наблюдая за резвящимися в голубом небе чайками.Через некоторое время с охоты вернулся Дэйн, и Хоук занялся принесенным им кроликом. Мерриль сходила за водой к ручью, плескавшемуся неподалеку. Смастерив нехитрый ужин, они поели в свете заходящего солнца и поставили палатку. В костре потрескивали пропитанные морской солью поленья, горя тревожным сине-зеленым светом.Сидя возле огня, Мерриль рассказывала легенды о храбрых воинах Арлатана, а Хоук слушал, поглядывая на восходящую луну. Закончив очередную историю, Мерриль замолчала.— Ты счастлив с Андерсом? – спросила она после небольшой паузы.— Я люблю его, — ответил Хоук.— Хороший ответ.— Наверное.Ветер совсем стих, и даже шум моря казалось растворился в ночи.— У меня нехорошее предчувствие, lethallin, — проговорила Мерриль, всматриваясь в пламя потухающего костра.— У меня тоже. С самого первого момента, когда я увидел его, у меня было нехорошее предчувствие. Но я люблю его.— Тогда, когда мы играли в карты, помнишь... – начала она.— Вы все хорошо подстроили, — улыбнулся Хоук, прервав ее. — Я так и не поблагодарил тебя за это. Думаю, не случись этого тогда, все пошло бы по-другому.— Но с того времени меня преследует нехорошее предчувствие. Как будто бы откуда-то вырвалось что-то темное, и ждет своего часа.— Все будет хорошо, — ответил Хоук, посмотрев Мерриль в глаза. – Я пойду на что угодно, лишь бы все было хорошо.Посидев еще немного, они потушили костер и легли спать, отгородившись от всего мира тонким полотном палатки.Дыхание Хоука почти сразу стало равномерным, словно шаг галлы, везущей аравель, но Мерриль еще долго не могла уснуть.