2 сомненияпроблемы связи (1/1)

Я не имела ни малейшего понятия, сколько я пробыла в этом подвешенном состоянии, в этом сладком сне без сновидений, но в мое сознание проник некий звук. Вернее, множество одинаковых звуков, похожих на серию мягких тестовых щелчков при загрузке компьютера. Это было не похоже на врывающийся шепот и крик Ииссов, а, скорее, напоминающее о себе покашливание. А затем где-то в моей голове несильно потянуло, и на меня кто-то посмотрел, с немым вопросом и робкой надеждой. Осознание пришло ко мне, как воспоминание, как Эхо Тренча в мой голове. На меня смотрел и ждал моего ответа Старейший Дом. Последние Ииссы, угроза для Дома, были уничтожены, а Диапроектор выключен и надёжно спрятан. Это как раз я помню, я сделала это, прежде чем вырубиться.—?Можно,?— произнесла я, давая свое согласие словами и чем-то еще. Ощущение чужого присутствия исчезло, а я осознала, что лежу в кровати?— явно медицинского вида?— и уже не сплю. Я попыталась пошевелиться, привстать и обнаружила, что Оружие лежит под моей ладонью. Сев в постели, на медицинскую кушетку, я запустила пальцы свободной руки в волосы. Я чувствовала себя… хорошо отдохнувшей, как ни странно. Небольшое раны, полученные во время последнего боя с Ииссам, уже зажили. Я почти машинально пригладила волосы и расчесала их пальцами, потом обнаружила на запястье простую резинку и скрутила волосы в низкий хвост. Напротив себя я краем глаза увидела движение и уже было хотела выстрелить в направлении движения, но успела разглядеть и расслабила пальцы, судорожно сжавшие рукоять Табельного Пистолета. Ничего опасного не было, это всего лишь нечеткое мое отражение в стекле недалеко от меня. Позади него оказалось темное пространство, и стекло немного меня отражало. Из него на меня смотрела женщина лет двадцати пяти, с вытянутым лицом и острыми скулами, с тяжелой копной темных медных волос, с тяжелым взглядом человека, который многое пережил и которому предстоит сделать. У Директора еще много работы. Мне это совсем не понравилось, мне хотелось просто отсюда убраться. Я тяжело вздохнула. В дверь вошли, чуть ли не ворвались Эмили и Саймон.—?Директор! —?воскликнул глава Отдела Службы Безопасности.—?Джессика! —?одновременно с ним вскрикнула Поуп. —?Вы в порядке!—?Да, всё хорошо,?— откликнулись я.—?А вы что-то сказали,?— нерешительно проговорил он.—?Да,?— и потерла лицо,?— Изоляция Старейшего Дома только что была снята. Оба они буквально онемели от изумления. А до меня самой только что дошло, что я сказала. Только что я, как Директор, сняла Изоляцию со Старейшего Дома, когда такая возможность появилась. А когда она появилась, Старейший Дом ненавязчиво и мягко дал об этом знать. А вот Ииссы делают больно, в большинстве случаев. Вот как их различить, хотя, судя по всему, их больше не осталось. Я спрыгнула с постели.—?Пойду проверю,?— бросила я и направилась к выходу. Снятие изоляции означало то, что теперь можно было выйти на улицу и свалить отсюда к чертям собачьим.—?Директор, подождите,?— крикнул мне Саймон. —?Что нам делать до вашего возвращения?—?Просто дождитесь меня,?— приказала я, только чтобы от них отделаться. Ближайшая Точка Контроля находилась недалеко, буквально через пару коридоров, и снова не в том месте, где она была в прошлый раз. Переместившись в Центральный Отдел, я кинулась вперёд, мало обратив внимания на то, что по пути пришлось дважды сигануть со второго этажа. В фойе была пара людей, и это было гораздо больше, чем когда я сюда зашла. Быстрым шагом, едва не переходя на бег, я пересекла фойе под заинтересованными взглядами всех этих людей и толкнула стеклянные двери внешнего выхода. За ними лежал большой мир, который и не ведал о произошедшем кошмаре. Мир, который и не заглядывал за плакат на стене. И первым делом этот мир ослепил меня ярким полуденным светом, так, что мне пришлось заслонить глаза рукой. Только когда глаза после тёмных коридоров Бюро привыкли к дневному свету, я заметила, что в правой руке у меня по-прежнему зажато Табельное Оружие. В большом мире было как-то нехорошо носить огнестрельное оружие просто так, на виду, и я об этом как-то не подумала, когда радостно бежала наружу. Пришлось как можно спокойнее опустить Оружие, а потом так же спокойно снять с себя куртку, чтобы завернуть в неё длинный ствол Оружия. Я осталась в одной футболке с короткими рукавами и со странным свертком в руках, но это смотрелось лучше, чем просто нести его открыто. В таком виде я и пошла по улице, по пути оглядываясь по сторонам. Вокруг меня был самый обычный мир, каким я привыкла видеть его до близкого знакомства со Старейшим Домом. Самые обычные здания и самые обычные дороги, по которым ходили пешеходы, и ездили машины. Это были самые обычные люди, гражданские, занятые своими собственными, самыми обычными делами. Для меня, после целой, казалось, вечности, занятой сверхъестественными делами, это всё казалось странным и непривычным. Предметы не летали, пространство не искажалось, и люди вели себя спокойно и неопасно. Стоял разгар лета, и погода была довольно теплая, и воздух был наполнен самыми разными запахами и звуками?— как совершенно прямая противоположность прохладных и спокойных коридоров и помещений Старейшего Дома. После долго пребывания в нем вся эта уличная суета казалась мне неприятной и немного даже чужой. Я шла по улице прочь от Бюро, может быть, немного пошатываясь, и тщательно огибала людей. При всей своей нормальности они все виделись мне опасными, и я подсознательно держала дистанцию. Я не знала, куда идти и что мне делать. Всё это: кутерьма с Иисами и Старейшем Домом, с моим таким нелепым назначением Директором всей этой богадельни, всё это осталось позади и казалось отчасти жутким кошмаром. Только тяжёлый ствол Табельного Оружия напоминал мне о том, что это случилось на самом деле. На улице стояла абсолютно мирная и спокойная жизнь, никто не нападал, никто и никакие предметы не спешили проявлять свои паранормальное свойства и способности, никто не вёл себя неправильно или подозрительно, и такое отсутствие выбивания из нормы вызывало свои подозрения. Детская резиновая уточка, не поддающаяся никаким известным методам воздействия, или старый телевизор, работающий даже без подключения к сети и левитирующий сам по себе, и всё окружающее пространство?— это теперь было для меня нормально, а спокойно стоящие скамейки и нормально ездящие автомобили уже внушали подозрение. В нормальном мире такое называлось профессиональной деформацией, а для работы в Бюро?— должностной инструкцией. Поэтому, наверное, нормальным было то, что вид у меня казался несколько ошеломленный и ненормальный. Проголодавшись, я купила на завалявшиеся в куртке доллары с уличной тележки какой-то сэндвич и бутылку воды. При этом, едва продавец полез под прилавок, я чуть его не пристрелила, отреагировав на резкое движение, а когда покупала новостную газету у уличного продавца, в красках представила себе, как ярко и легко разлетится лёгкая бумага, если снести весь киоск телекинезом. Всё так же пребывая в лёгкой прострации, вместе с добычей я двинулась в сторону ближайшего сквера, к скамейке. Положив свёрток с Оружием рядом с собой по правую руку и еду по левую, развернула газету. Дата на первой странице говорила мне о том, что прошло четыре дня с того времени, как я впервые попала в Старейший Дом. Всего четыре дня, но, казалось, я потратила там в бесконечной беготне по отделам и коридорам и истребление Ииссов гораздо больше времени, целую бесконечность. Я просмотрела напечатанные в газете новости, всё более недоумевая и раздражаясь тому, какая чушь и бредятина напечатана в газете. Простые сплетни, ничего незначащие новости, глупые объявления, которые вместе не стоили той бумаги, на которой они были напечатаны. Я видела информационные листки в Бюро, где на одной странице было больше проку, чем во всей этой макулатуре.—?Простите, вам помочь, мэм? —?донеслось из-за газеты. Я в раздражении убрала ее и увидела рядом со скамейкой молодого, симпатичного офицера полиции, который стоял рядом со мной и доброжелательно улыбался. Я окончательно убрала газету и отложила её на скамейку, слева от себя, оставляя доступ к Оружию.—?Со мной всё в порядке,?— спокойно отозвалась я,?— А с чего вы решили, что со мной что-то не так, офицер? Молодой человек смутился.—?Я заметил вас, когда вы шли по улице, мэм,?— признался он. —?У вас был странный, растерянный вид, и вы несколько раз дергались. Что-то случилось? Я несколько нервно усмехнулась.—?На работе случилась экстренная ситуация, и несколько дней подряд пришлось разгребать там бардак. Нелёгкая была работа, много мусора пришлось вынести.—?А вы кем работаете?—?Помощник уборщика,?— заявила я, ничуть не соврав. —?Пришлось немало поработать метлой и тряпкой. Офицер полиции как-то сразу расслабился и перестал так настороженно смотреть на меня. Нет, мальчик, не всё так просто, как я тебе сказала. Защита информации, секретность, такие дела. Так что это всё, что нужно знать.—?Тяжёлая работа, да? —?несколько сочувственно заметил он.—?Да, пришлось постараться, но всё получилось, и везде теперь порядок,?— кивнула я. —?И такой странной я кажусь, потому что просто устала. Офицер снова кивнул, и на лице его снова отразилось сочувствие. Хороший мальчик, исполнительный, бдительный, сочувствующий. Где-то в районе желудка, под рёбрами я почувствовала слабый голод, чувство странной ненаполненности. Такой бы офицер пригодился бы Бюро Контроля. Чувствовалось, что он хороший человек, честный и с высоким уровнем параэмпатеского коэффициента, то есть чувствительный к сверхъестественным эманациям, иначе бы он меня вообще не заметил.—?Тогда приятного вам отдыха, мэм,?— пожелал он, коснувшись фуражки. Он уже было отошёл, но я позвала его.—?Офицер! —?он обернулся. —?Вы не могли бы оставить свой номер телефона? —?попросила я его. Он остановился и на пару секунд задумался. Вся эта ситуация была похожа на грубый флирт, с его стороны. Контекст, знаете ли, а такие вещи запрещены обычно бывают. Но, по всей видимости, моя парапсихическая энергия была намного выше, чем его, поэтому я ?продавила?, грубо говоря. Тесты, для более уверенного объяснения ситуации нужны тесты на парапсихическую активность, для него и для меня, чтобы делать выводы.—?Только если вы тоже дадите свой телефон,?— он снова улыбнулся, но теперь для того, чтобы скрыть ?неправильность? ситуации. У него наверняка есть какая-либо должностная инструкция, чтобы не брать личные номера телефонов симпатичных, усталых, рыжеволосых девушек. Я спокойно продиктовала ему номер из девяти совершенно незнакомых цифр, который являлся номером телефона Директора Бюро Контроля. Его я до этого момента не знала. Офицер полиции улыбнулся мне ещё раз и отошёл от меня. На улице я слишком много привлекла внимания, то ли таких бдительных полицейских, просто желающих пообщаться, то ли обычных карманников. Поэтому я выкинула в мусорку газету, обертки от еды, подхватила сверток с Оружием и поймала такси и отправилась домой, в ту съемную квартиру, где я жила до Бюро. Это было не так далеко отсюда, и через пятнадцать минут я уже поднималась к своей квартире. Ну, квартирой это назвать было сложно, небольшой съемный угол в многоквартирном доме в действительно плохом районе. Не лучшее для постоянного жилья, да я и не думала о своем будущем, что будет после того, как я найду ФБК. Теперь же, когда я его возглавляю, я вообще не представляла, что делать дальше. В комнате меня встретили стены, плотно обвешанные материалами на Бюро. Копии документов, красные нити, связывающие появление агентов в разных штатах и разное время, фотографии, улики. Все эти материалы теперь казались полностью бессмысленными. Как Директор, я могла попросту запросить эти дела и прочитать отчёты. Кинув свёрток с Оружием на кровать, я одним движением руки смела телекинезом всё, что собирала до этого со стен, и смяла всё в один комок, где отдельные части уже не были видны. Все бумаги, скрепки, фотографии, все пометки стали одним сверхплотным веществом. Неожиданный стук в дверь прервал мои невеселые мысли. Я опустила шар, стряхнула руки, как будто бы избавляясь от прежних ощущений силы в руках, и пошла открывать. За дверью меня ожидал, подпирая дверной косяк, мой тощий сосед по лестничной площадке. Барнабас Хилл, высокий парень около двадцати с длинными, небрежно затянутыми на затылке темными волосами. Казалось, он просто забыл про них. Одет он был в длинную линялую майку и бесформенные бриджи. Парень уже начал катиться вниз по социальной наклонной?— пил джин как не в себя, курил травку, водился в обществе сомнительных личностей. Мне это не нравилось, но я понимала, что мое мнение ему не нужно, и держала его при себе.—?Хей, Джей, как твое ничего,?— протянул он. Он уже был навеселе или под кайфом, выглядел расслабленным и немного поплывшим.—?Привет, Барб. Денег тебе не займу,?— сразу ответила я, зная заранее, чего он попросит.—?Ну что ты, как неродная,?— заныл он. Голос у него был хорошим, только немного охрипшим от курения. —?Дай денег, мне нужно поправить здоровье. В принципе, Барб был хорошим человеком. Насколько я знала, он закончил колледж с музыкальным образованием и очень хотел работать с музыкой?— записывать ее или самому создавать. Или попросту говорил, что хочет этим заниматься.—?Я тебе денег не дам,?— отрезала я и уже хотела закрыть перед ним дверь, как смутное ощущение толкнуло меня изнутри, и я торопливо продолжила,?— Но у меня есть на примете место, куда ты можешь устроиться работать. Барбаранс скорчил постную мину.—?Джей, ты же знаешь, я хочу заниматься музыкой,?— протянул он. —?Да к тому же, кто возьмет меня без опыта работы и без связей,?— он помолчал. —?А что за работа-то?—?Не могу сказать, засекреченная информация,?— отмазалась я от того, что совершенно не знаю. —?Но могу сказать точно, работа тебе понравится. Он только хмыкнул с сомнением.—?Только вот в таком виде,?— я взмахнула рукой,?— даже не думай появляться. Протрезвей, проспись, подбери приличный костюм и приходи по адресу,?— я ему продиктовала адрес, по которому находится Бюро. —?Только учти, там нужно будет работать, а не дурью маяться. Барб поглядел на меня еще раз с недоумением во взгляде, но кивнул и отступил в общий коридор, позволяя мне закрыть дверь. Я выдохнула, пребывая не в меньшем недоумении, чем он. Не о том я вообще думаю, мне нужно прямо сейчас решить, что делать дальше. Я не лидер, какой меня хочет видеть Поуп или Эриш, я не та глава, которая могла повести целое Федеральное Бюро к светлому будущему. Пусть та же самая Маршалл забирает себе пост Директора вместе с Табельным Оружием, мне оно не нужно, все эти проблемы и обязанности. Полная всех этих и всяких других мыслей, я решила принять душ. Четыре дня без душа, и еще неизвестно сколько в астральном измерении. Наскоро выпутавшись из одежды, я схватила полотенце и уже собралась было в ванную комнату, когда услышала, как на кровати, под курткой, раздался негромкий перестук. Я тут же оглянулась на звук.—?Серьёзно? Ты хочешь со мной? —?переспросила я. —?А вода тебе не помешает? Табельное Оружие ответить не смогло, но перекинуться с ним парой словечек я не сочла чем-то странным.—?Ну как знаешь. Я подхватила Оружие и отправилась в ванну. В ванне я положила его в раковину и забралась в душ, включив напор воды, и встала прямо под горячие струи. Сверху на меня падала вода, смывая с меня пот, грязь и кровь. Несколько минут я просто простояла под струями воды, ни о чем не думая и формулируя то, что я хотела сказать. Это всё слишком сильно для меня, всё это параестестесственные штуки, летающие телевизоры и постоянно перемещающиеся помещения. Я не создана для этой работы, я с ней попросту не справлюсь. Какой из меня Директор, если я даже собственного брата спасти не могу? Какой из меня лидер, если я не могу управлять даже собственной жизнью? Это огромная ответственность, которую я не могу на себя взвалить. И так в этой заварушке с Ииссами погибло слишком много людей, я не могу позволить потерять из-за своей некомпетентности еще кого-то. Я не создана руководить, в конце концов, у меня даже образования нет специального. Есть же место, где специально обучают федеральных агентов, Квантико, вот путь оттуда отбирают себе Директора. Я не хочу быть Директором Федерального Бюро Контроля. Они зря на меня надеются. Всей целью моей жизни было спасти брата, и то я не смогла этого сделать. Эта мысль обожгла меня изнутри льдом отчаяния. Однако, если каким-то образом у меня получится отказаться от поста Директора, передать Табельное Оружие и остаться в живых, то что мне останется? Вся моя жизнь до этого времени состояла из поисков, собственно, Бюро и Дилана, и что я буду делать, когда всё это окажется в прошлом? Чем заняться по жизни? Выйти замуж, родить детей или остаться до конца своих дней в одиночестве? Устроиться официанткой или цветочницей? Мне это было не по душе, к тому можно было посчитать, что я зря угроблю свои сверхъестественные способности, даже если мне позволят их оставить при себе после увольнения. Не было адекватного варианта, как можно поступить, и это было невыносимо. Всегда я имела перед собой цель, но сейчас ее попросту не было! Не в силах больше вынести собственных чувств, я взвыла и с силой ударила кулаком по стене. От удара раскрошилась плитка под моим кулаком, и даже немного бетона под ней. Я вложила параестесственную силу в удар, даже не подумав об этом. По кулаку заструилась кровь, смешиваясь с водой. Ещё не отняв кулак от стены, я увидела вокруг него голубовато-прозрачное искристое. Полярис. Кожа тотчас же стала снова гладкой и целой. Я могла и забыть, со всем этим, что я никогда не была одна, со мной была моя путеводная звезда.И в следующее мгновение, как будто ожидая этой мысли, меня дёрнули изнутри, как будто бы я была насажена на крюк, да так сильно, что я выгнулась и, не удержавшись на ногах, упала на дно душа. Вода продолжала лить на меня, делая мои волосы мокрыми и тяжёлыми. Стоило усвоить, что теперь со мной связан и Старейший Дом. Он разбудил меня, когда потребовалось снять изоляцию, и выразил одобрение, когда я общалась с офицером полиции. Я не справлюсь самостоятельно, одна, однако сейчас у меня была незримая и своемерная поддержка Старейшего Дома и Полярис, я согласна возглавить и направлять к светлому будущему Бюро… Стоило мне признать такое положение вещей, как крюк соизволили вытащить из моих внутренностей, и я смогла спокойно дышать. Табельное Оружие отозвалось мягким перестукиванием со своего места. Следующим, что я почувствовала, это то, что чувствовала ранее, когда в запале и с Оружием носилась по Старейшему Дому?— безумное, но правильное происходящее и неимоверное счастье, смешанное с ужасом ситуации. И в этом всём я чувствовала, что это было именно мое место. Пытаясь отдышаться, я поднялась на ноги и быстро закончила наводить чистоту, попутно удивляясь тому, как здесь относятся к руководящему персоналу. Интересно, такая связь с Домом есть только у Директора или у всех руководителей Отделов? Насколько я смогла узнать самих руководителей, нормальными, в общепринятом смысле этого слова, никто не был. Но и специфика работы у нашего Бюро несколько не та, чтобы подгонять их под общепринятые стандарты. Что до, собственно, Дарлинга, Лэнгстона или даже Ахти, то они были довольно приятными людьми, несмотря на их небольшие странности. Да и я сама не была эталоном благоразумия и нормальности. Для меня понятие ?нормальность? закончилось в одиннадцать, когда я зашла за плакат на стене. Сработаемся. В отличии от всех других моих мыслей, эта была наилучшей за сегодня. В любом случае, мне помогут с теми вопросами, в которых я не разбиралась. Найдя среди своей малочисленной одежды приличную белую блузку, я надела ее со строгими темными джинсами, оставив прежние ботинки на толстой подошве. Подхватив небольшую спортивную сумку, я наскоро побросала в нее вещи, которые были хоть чем-то для меня дороги: одежду, между слоями которой уместился мой ноутбук, а сбоку я засунула свое компактное оборудование для прослушивания. Вряд ли оно мне пригодится на новом месте, а возвращаться сюда я не собиралась. Последним, поверх всех вещей, я положила Табельное Оружие, которое я принесла сюда из ванной. Обшарив еще раз всю комнату, я забрала последние забытые из комнаты вещи, принесла из ванны зубную щетку, пасту и остатки любимого шампуня. В конце, я кинула на столик возле телевизора последние две сотни долларов, что у меня оставались. Дикость, конечно, что всей моей жизнью была одна сумка с вещами, но эта веха моей жизни уже заканчивалась, и начиналась новая, где моей жизнью будет большое и страшное Федеральное Бюро, которое я теперь возглавляю.