Часть 7 (1/2)
С событий на Набу прошло несколько месяцев, и Калеб постепенно начал возвращаться к нормальной жизни. Хотя, это было громко сказано. Сейчас он представлял собой лишь тень себя прежнего – от его улыбки не осталось и следа, взгляд стал более жестким и острым, даже черты лица, казалось, слегка заострились. Периодически его скручивало от острой боли, и он не мог разобрать какой именно – физической или душевной.
?Я не смог защитить, прости меня?.
Бессонница стала его вечным спутником и верным другом. За первые недели он похудел и осунулся – даже кусок еды тупо не лез в горло, энергия была почти на нуле. В какой-то момент Калебу показалось, что он просто уйдет вслед за ним. И, если по-честному, был бы даже рад, что ему не придется жить без своего возлюбленного врага. Джедай еще явственнее вспоминал день их первой встречи, их первый бой и то свое ощущение – будто Мол давно был ему близок. Неужели, это было лишь видение? Но ведь Сила не может ошибаться. Где-то глубоко внутри все еще теплился уголек надежды, что однажды Калеб вновь увидит его. Пусть даже и по ту сторону.
Большую часть времени он теперь посвящал тренировкам и разговорам с учителем. Точнее, уже формально бывшим учителем, но Депа Биллаба отказалась брать нового ученика, и Калеб был этому очень рад. Не то, что б он постоянно жаждал ее внимания, но только она теперь знала о нем всю правду и, Дьюм был готов поклясться, единственная не отвернулась бы от него, узнай всю правдуи остальные.
Мысли о забраке не оставляли его ни на один день, ни на один час. Калеб не хотел, что б он становился воспоминанием. Красный кайбер все так же висел на его шее, отдавая тем мягким, но ярким, согревающим светом, что заставлял джедая с теплотой вспоминать Мола и их совсем не долгое проведенное вместе время. Он даже показал кулон мастеру, и она оценила работу, чему Калеб действительно был рад. Это был единственный повод улыбнуться для него за последние месяцы.
Депа Биллаба вообще много расспрашивала его о Моле. Понятное дело, для нее эта история была сродни какой-нибудь неправдоподобной древней легенде, но куда более реальной и захватывающей, чем любая из них. Джедаям, не знающим настоящих чувств, были чужды подобные привязанности. Да и вообще привязанности как таковые. И теперь для Калеба подобное было дикостью – он не мог себе представить как это – не чувствовать? Да с появлением Мола ему новый мир открылся, и он ни за что не оставит его теперь. Пусть он будет единственным джедаем, что способен на чувства – он от них не откажется.
***Война Клонов нагрянула внезапно. По крайней мере, для Ордена. И уж точно никто не предполагал, что она будет такой долгой. Затяжной кризис постепенно приводил к коллапсу и поражению основных систем и инфраструктур.
Калеба определили вместе с учителем Биллабой возглавлять отряд клонов под командованием капитана Стайлза, и он был рад снова идти бок о бок со своим мастером. Как-никак, она всегда понимала его лучше всех остальных.
Чего нельзя было сказать о других джедаях. С момента событий на Набу Калеба знали, как закрытого, а иногда и нелюдимого. Ходили даже слухи, будто он – серый джедай, но пока остается в структуре Ордена. Он так и не взял себе падавана, хоть к моменту начала войны вполне мог бы – его достижения позволяли выбрать достойного ученика. Но Дьюм уже давно понял, что путь учительства – явно не его стезя. Ну, с другой стороны, это было самым логичным – чему он мог бы научить вчерашнего юнлинга? Как нарушать все законы Кодекса? Потрясающе. Но, пожалуй, неуместно.Они с учителем пережили многое. Ее ранение, едва не закончившееся смертью, долгое восстановление в бакта-ванной, ранения самого Калеба, потери клонов, которые стали им настоящими боевыми товарищами. Иногда они все вместе думали о том, как оно все будет, когда закончится война. Никто из них уже точно не станет прежним и вряд-ли сможет спокойно спать в своей кровати и не мучиться кошмарами. Война часто оставляет шрамы, невидимые глазу. Клоны строили планы о том, чем бы каждый хотел заняться – попутешествовать по разным системам, не пораженным войной, ходить по Корусантским барам, может, открыть свое дело…
А Калеб понятия не имел, что делать дальше. Он окончательно потерял смысл существования в рамках Ордена. Да, пока идет война он бросит все силы на помощь, но потом… Потом он просто уйдет.
Да, остаться после тех событий имело смысл, но сейчас – больше нет. Он все равно не сможет принести бОльшую пользу. Точнее, больше пользы будет от его ухода.
***— Калеб. Калеб! — Дьюм с трудом разлепляет веки и видит в удивлении распахнутые глаза учителя. — Ты сильно ранен, но… вроде бы тебя смогли немного подлатать. Как себя чувствуешь?
— Я… ну… — Джедай попытался пошевелиться, но почувствовал лишь боль во всем теле. Ну или почти во всем. — Что произошло?
— В тебя попало несколько бластерных зарядов. Ты замер прямо посреди боя… Что ты увидел? — Дьюм все еще пытался сфокусироваться и преодолеть адскую головную боль.— Я почувствовал, учитель. Это… — Джедай шумно вздохнул, стараясь справиться с бешеным сердцебиением. — Это он. Вы помните, о ком я.Калеб сам пытался осознать, что происходит. Он не мог поверить, но явственно чувствовал Мола в Силе. Лишь бледную тень его былого присутствия, но чувствовал. И ни за что не отказался бы от шанса найти его во что бы то ни стало. Джедай попробовал подняться с постели, но рука учителя надавила ему на грудь, заставляя откинуться на подушки.
— Дай себе время. Твои ощущения могут обманывать тебя, выдавая желаемое за действительность.
— Возможно, прежде, но не теперь. Прошло много лет, учитель, я уверен.
Биллаба покачала головой.— Отдыхай, Калеб. Тебе нужно восстановиться, а я пока что попытаюсь разузнать, не вызывая подозрений, насколько это возможно. — Учитель поднялась, погладив горячечный лоб своего бывшего падавана.
Дьюм снова отключился, проваливаясь в забытье и рассматривая красно-черные сны, сжимая в руках кулончик кайбера на шее.Изыскания Биллабы дали странные сведения. Она лишь услышала, что был найден датомирец, устроивший погромы на аванпосте Деварона и во дворце на Тайдарии, но это явно был не тот воин, в которого влюблен ее ученик, хотя и похож на него.
Битва при Майгито была завершена, и Республика в этой системе понесла значительные потери. Джедай слушал это краем уха, он не мог сконцентрироваться ни на чем, кроме мыслей о Моле. Он снова слышал в голове его окутывающий голос, а стоило закрыть глаза - перед закрытыми веками была его ухмылка и яркие золотые глаза.
Его восстановление еще не закончилось, он едва стоял на ногах, но как только смог встать с постели – взял корабль и без лишних колебаний покинул Майгито. Да, сбежать – было подло и во всех смыслах неправильно, но и выбора другого нет. Калеб сейчас не мог себе позволить долго восстанавливаться, а потом отпрашиваться у Совета, придумывая очередной благовидный предлог. Но пока что он не мог даже выбрать курс – просто не знал, куда лететь конкретно, стараясь почувствовать направление сквозь Силу.Он вспоминал события последних дней. Вот он стоит бок о бок со своими бойцами, бросаясь в атаку и стараясь по максимуму прикрывать своих солдат, сносить бошки жестянкам под подбадривающие выкрики клонов, а потом – темнота перед глазами и этот голос… Калеб поежился. Он так давно не слышал его, но не забыл его звучания. Никогда не забудет. Прошло больше десяти лет, джедай хоть и не смирился с его смертью, но уже давно отпустил его. Но сейчас, вопреки всем законам вселенной и логики, джедай ощущает чужие эмоции – заново возродившиеся гнев, ярость и боль. Чувствует ли ситх в Силе его самого, или…? Дьюм не хотел даже думать об этом.
Руки на штурвале слегка подрагивают, пока его корабль дрейфует в космосе. Нужно время, чтобы выбрать направление, и Калеб пытается сконцентрироваться. Он сидит на полу корабля в позе для медитации, как когда-то в Храме, когда он впервые ощутил в своем сознании мягкое свечение чужой энергии. Поначалу джедай хотел сорваться и лететь на Датомир, но в последний момент вспомнил слова учителя о том, что там прошла зачистка и фактически планета почти вымерла.
Проведя в медитации несколько долгих часов, Дьюм понял только то, что нужно лететь на Мандалор, хотя ума приложить не мог – зачем ему пребывать на весьма влиятельную нейтральную систему. Такое место Мол точно не мог бы выбрать – слишком привлекает внимание.
Калеб повел плечами – или все-таки мог? И тот ли это Мол, которого он помнил? Ведь если выжил тогда, почему не стал искать своего джедая? Неужто для него это было игрой. Ситхи лгут. Но ведь Мол не врал ему. Не солгал ни разу. Но почему тогда скрывался?
Корабль спокойно шел сквозь гиперпространство, и Дьюм смотрел на пролетающие мимо звезды, вспоминая тот свой первый самостоятельный полет в систему Дразкел. Тот самый полет, который навсегда изменил его жизнь.
Подлетая к Сандари, Калеб все явственнее чувствовал чужое присутствие. Оно было таким…ярким, сильным. Но что-то в нем безусловно изменилось, просто пока что джедай не мог понять – что именно.
Дьюм никогда прежде не был на Мандалоре, но был удивлен тем, что никто не встретил его в порту. Стража стояла на месте и исполняла свои обязанности, но у него спросили лишь ?как надолго вы прибыли? и ?Лорд будет рад вас видеть?. Что? Какой еще лорд? Разве в Сандари не была правительницей герцогиня Сатин…?
Ах, вот оно что. Теперь ясно.
Коротко усмехнувшись своим мыслям и на всякий случай проверив меч на поясе, Калеб пошел по направлению ко дворцу. Судя по всему, ему надо было именно туда. Стража не трогала его, и это начинало напрягать – его здесь что, ждали?
Архитектура Сандари поражала. Четкие линии, красивый острые хребты зданий из стекла, казавшиеся такими хрупкими. Но Калеб знал – это лишь видимость. Он прекрасно помнил из библиотечных книг, какими были мандалорцы и знал их славную историю. Несмотря на заявления Сатин, Мандалор никогда не откажется от пути своей воинской славы. Лучшие воины Галактики не станут послушными овечками, не умеющими держать в руках бластер, что бы там ни говорила их правительница. И насколько недальновидным правителем надо быть, что б не понимать этого.