24. Her (1/1)

В кинотеатре полно людей, а у меня такое чувство, что мы здесь одни. Большой экран, искренний восторг Сольхён и прожигающий взгляд Чжиёна... Все это давит на меня, как отпечаток чужой ноги. Я смотрю вперед, не моргая, боясь пошевелиться и ненароком выдать свое волнение. Может, не стоило приходить сегодня? Тогда бы Чжиён мог насладиться свиданием с Сольхён сполна, проведя время только в ее обществе. Но... Разве его взгляд не говорит о том, что он тоже разочарован? Даже игнорируя его, я не могу не заметить, как он расстроен.Когда фильм, наконец, заканчивается, и мы с Сольхён остаемся одни, моему терпению приходит конец.- Надо поговорить! - бросаю я, следуя, куда глаза глядят, подальше от места, где нас могут услышать.Подруга спрашивает, в чем дело и тихонько мельтешит рядом. Я так взволнована... Чувствую, что если начну говорить, то уже не остановлюсь.Мы останавливаемся у обочины, возле основной дороги, и я незаметно щипаю себя за руку, чтобы привести в чувства и успокоиться. Но, к сожалению, это не помогает, и я разворачиваюсь к Сольхён, собираюсь выложить все, как есть.- Мира, что-то случилось? Ты ведешь себя...- Странно? - перебиваю я, мысленно включая зеленый свет.Мне совершенно пофиг, что по щекам текут слезы. Красивое лицо Сольхён искажается от беспокойства, и она делает шаг навстречу, но я выставляю руку веред, запрещая ей приближаться.- Сегодня я узнала, что моя мама больна... - говорю я, а мой голос дрожит, словно паутинка на ветру. - Мне казалось, что уже ничего не сможет добить меня. Нет ничего более важного, чем здоровье и благополучие родителей, но... - я замолкаю, пытаясь подобрать правильные слова, но на языке лишь горькая правда, от которой я чувствую себя мерзко. - Сегодня мое сердце разбилось дважды.- Мне жаль, Мира! - искренне сочувствует Сольхён, принимая мое молчание за конец истории.Она снова делает шаг вперед, пытаясь успокоить меня (вижу это по ее настрою), но я отступаю назад.- Как ты могла? - спрашиваю я.На лице подруги читается откровенное недоумение, и я становлюсь смелее. Зачем она притворяется, будто не понимает?- Ты ведь знала о моих чувствах к Чжиёну, верно? - я замолкаю, давая ей время переварить вопрос, а сама наблюдаю за ее реакцией.Ее виноватый вид многословнее любых слов, и она тяжело сглатывает, видимо, тоже ощущая подступающий к горлу ком. Но я не собираюсь останавливаться, наконец, призвав ее совесть на дуэль.- Кроме него, у меня была только ты. Я не слишком-то дружелюбна, ты ведь знаешь, чтобы постоянно заводить друзей. Но вокруг тебя всегда полно народу. Тебя называют первой красавицей школы, каждый парень мечтает пойти с тобой на свидание, твоя популярность с каждым днем растет, но ты... - я снова останавливаюсь, на этот раз, чтобы посмотреть в глаза соперницы. - Ты решила отобрать у меня Дракошу. Единственного парня, которого я впустила в свой мир и которому открыла свое сердце.- Я... Мира, прости! - Сольхён подходит ко мне, берет мои руки в свои, и тянет за них, призывая услышать ее внутренний крик. - Все эти парни... Им нравится только оболочка, но никто никогда не интересовался, что у меня вот здесь... - она нарочно кладет мою ладонь к себе на сердце. - Я никогда не хотела причинить тебе боль, честно. И ты никогда не говорила о своих чувствах к Чжиёну. Я думала, что он для тебя, как старший брат...- Вранье! - кричу я, вырывая свои руки, и отходя в сторону. - Даже если так, ты должна была признаться мне. Должна была сказать, что чувствуешь к нему что-то большее. Ты знаешь, как ранила меня? Моя единственная подруга пытается отобрать у меня человека, который уезжает на неопределенный срок, которого я могу не увидеть еще очень-очень долго. Но знаешь, что самое ужасное? Я переживаю не о маме, которой предстоит операция, а о парне, которого вот-вот уведут. Разве это нормально?Причин сдерживаться больше нет, и я рыдаю вголос, не заботясь о том, что подумают люди. Как же хочется, чтобы вся боль уходила вместе с этими слезами, напрочь стирая из памяти такие моменты, оставляя после себя лишь чистые листы.- Прости меня, Мира! Ты совсем не ужасная. Это я виновата! - голос Сольхён звучит еле слышно, и она делает шаг назад, даже не поднимая головы. - Чжиён был единственным, кто не играл моими чувствами, он никогда не смотрел на меня охотничьим взглядом, как большинство парней. И, наверное, поэтому, я стала воспринимать его иначе. Мне захотелось ему нравиться. Захотелось настолько, что я сделала вид, будто не замечаю твоих чувств к нему... Это не ты ужасная, Мира. Это я.Казалось, что хуже не бывает, что сердцу не может быть еще больнее, но наблюдая за раскаяньем подруги, мне как-будто нарочно перекрывают кислород. Я открываю рот, чтобы сказать что-то успокаивающее, навсегда закрыв для нас эту неловкую тему, но... не успеваю. Кто-то с силой отталкивает меня от дороги, и я отлетаю на добрых два метра. Черт, как же больно. Тишинавокруг такая пугающая... В голове крутится всего один вопрос: ?Что сейчас было??- Мира, с тобой все в порядке? - рядом слышится знакомый голос Чжиёна.Я неуверенно поднимаюсь:- Что произошло?Дракон открывает рот, но так и не решается ответить. Я смотрю по сторонам, пытаясь выяснить все самостоятельно, и застываю. Прямо посреди дороги лежит моя Сольхён. Ее руки и ноги выглядят как-то неправильно, хаотично, а возле головы медленно появляется лужа крови. Господи, нет.- Сольхёёёёёён!***Боль никуда не уходит. Она как постоянный зритель наблюдает за всем со стороны, а когда спектакль подходит к концу, исчезает или остается, разделяя с тобой время. Боль как сталкер, который знает каждый твой шаг наперед, она следует по пятам, вынюхивая малейший намек на страх, и когда ты слабеешь, нападает, выпуская темных демонов наружу. Ей совсем неважно, где все происходит: во сне или наяву... От щемящего в груди сердца невозможно спрятаться. И это, пожалуй, худшее из наказаний.

- Разбудите ее! - голос Хёншика окончательно освобождает меня от оков сна, заставляя вернуться в не менее кошмарную реальность.Странно, но его голос больше не кажется мне озлобленным и устрашающим, теперь в нем преобладают нотки усталости и раздражительности. Кажется, Белый Дым и сам устает от своей игры. Что ж, хотела бы увидеть его лицо, когда до него дойдет, что все манипуляции Драконом, которые он так неистово планирует, напрасны. Чжиён достаточно умен, чтобы понимать риск и вестись на условия, не предполагающие даже вероятность выигрыша. Он не из тех, кто будет идти на ощупь, следуя чужому плану. И благодаря этим его принципам, я могу смело смотреть Хёншику в лицо, потому что в конечном итоге, он все-равно упадет на колени, как и все до него.- Как спалось, Мира? - спрашивает Хёншик, встречаясь со мной взглядом. - Похоже, отдых идет тебе на пользу. Твое лицо выглядит намного лучше.Оно выглядело бы куда лучше, если бы его шестерки перестали использовать кулаки при наших встречах (из-за возникшего отека я не могу полностью открыть левый глаз).- Ты как обычно несговорчива... А я, между прочим, не с пустыми руками! - манерно продолжает Хёншик.От его улыбки становится дурно, и я задерживаю дыхание, чтобы не вырвать прямо здесь. Подарки Хёншика имеют одну особую закономерность - они всегда вредят окружающим. Сомневаюсь, что сейчас что-то изменится.- Приведите его! - командует он.Шаги по коридору отбивают чечётку внутри меня, а в голове только одна мысль: ?Только бы не Чжиён!? Я просто не выдержу, если увижу его здесь. В заложниках у Хёншика. Связанным по рукам и ногам, как я. В моих глазах Дракон всегда умнее, сильнее, сообразительнее... Он априори никому не принадлежит и не подчиняется, даже своему сердцу. ?Пожалуйста, пусть это будет не он!?Когда в дверях появляется Ким Менсу, я одновременно чувствую облегчение и беспокойство. Люди Хёншика держат его под руки, потому что он, кажется, без сознания. Длинная челка Извращенца прикрывает большую часть его лица, и я осторожно рассматриваю застывшую на губе кровь, задаваясь вопросом, насколько сильно он пострадал.Менсу усаживают напротив меня, связывая руки и ноги (будто он может сбежать в таком состоянии), и я вдруг замечаю мокрое пятно на его черной футболке.

- Что вы с ним сделали? Он ранен? - шепчу я, отказываясь верить своим глазам.Мои жалкие попытки встать не приводят ни к чему хорошему, я лишь неуклюже расшатываю стул, на котором сижу.- Ему нужно в больницу. Если он ранен, то умрет от потери крови. Пожалуйста, помогите ему.Я думала, что выплакала все слезы, что сил больше не осталось, но, ошиблась. Меня прошибает мелким ознобом от одного взгляда на безропотно лежащего Менсу.- Какой смысл держать его тут, если...Я не успеваю договорить, потому что один из мужчин разворачивается, чтобы залепить мне звонкую пощечину.- Закрой свой рот, с*ка, иначе я заткну его самостоятельно!- Он вам не нужен. Квон Чжиёну нет дела до своих подчиненных. Он скорее сам избавится от них, нежели будет кого-то спасать. Вы зря теряете время... - отчаяние накрывает с такой силой, что я готова пуститься во все тяжкие. - Пожалуйста, отпустите его.Я могла бы сказать ?нас?, но понимаю, что Хёншик скорее руку себе отрежет, чем отпустит меня. В его больной голове существует план мести, в котором мне отведена роль связывающего звена. Ему невдомек, что я не представляю никакой ценности и от меня толку, как от мухи на стене. Но мне ли жаловаться? Из-за погрешности в его логике, я до сих пор жива.- Пойдем на крышу, нужно приготовиться к приходу гостя! - Хёншик обращается к своим людям, полностью игнорируя меня.Когда они выходят, я пытаюсь придвинуться к Менсу, но получается неважно от слова совсем. Я зову Извращенца по имени, надеясь, что он проснется и поможет нам спастись из ловушки, приготовленной для Дракона, но он совершенно не реагирует на мой голос. Капельки пота стекают по его лицу, а доселе смуглая кожа кажется бледной и нездоровой.- Чертов Извращенец, не вздумай умирать здесь! Ты должен проснуться, чтобы вытянуть нас отсюда, понял? Если сдашься, я буду называть тебя слабаком. Тебе ведь этого не хочется, верно? Проснись же!Мои неуклюжие расшатывания приводят к тому, что стул с грохотом падает. Весь удар приходится на левый бок, и я чувствую, как немеет рука в районе локтя. Мне хочется вопить от боли, но вместо этого я кусаю губу и пытаюсь перевернуться, сместив опору в другую сторону.- От тебя столько шума.Поднимаю голову, замечая, как Менсу приходит в сознание. Не знаю, что чувствую в этот момент: облегчение, радость, сожаление, вину... Все вместе.Извращенец запрокидывает голову назад, разминая шею, и его челка задирается, открывая идеальный лоб и разбитую бровь.- Как сильно ты пострадал? - спрашиваю я.Мне все-таки удается стать на колени, не смотря на боль, которую доставляют врезающиеся в запястья веревки и упирающийся в спину стул. Извращенец осматривает помещение, наверняка прикидывая план побега в своей голове. Вот ведь! В этом они с Чжиёном так похожи: что бы не происходило вокруг, как бы сильно не кровоточили их раны, ничто не сможет сокрушить их внутренний стержень. Они следуют намеченной цели, невзирая на боль и тяжесть. В их жизни нет места для жалости, они не растрачивают энергию на самобичевание или угрызения. И в этом их несомненное преимущество.Я подползаю к Менсу, пытаясь рассмотреть рану на его животе.- Нужно снять футболку! - констатирую я.- Тебе не кажется, что сейчас не лучшее время для подобных предложений? - когда Менсу улыбается, на его щеке появляется милая ямочка.Жизнь продолжает сталкивать нас лицом к лицу. И если раньше я ненавидела этого человека всей своей душой, то сейчас, находясь всего в нескольких сантиметрах от него, начинаю понимать Мину и девушек, которые сходили по нему с ума. Ким Менсу действительно очень красивый. Он подобно хищнику, привлекающему внимание своей яркой окраской. И лучше бы жертве знать заранее, кто перед ней.- Если с логикой у тебя до сих пор туго, значит, голова в порядке! - отвечаю я.Менсу наклоняется, сокращая расстояние между нами до нельзя. Его глаза сужаются, и по лицу невозможно ничего прочитать. Настроение этого человека так переменчиво. Секунду назад он был без сознания, а сейчас бросается пошлыми шуточками. Никогда не угадаешь, что он предпримет в следующий момент.Наши носы соприкасаются, и я стоически не отодвигаюсь, хоть и сжимаю кулаки за своей спиной.- Если бы моя смерть могла уберечь тебя от рук этих ублюдков, я бы сдался еще в начале.Менсу наклоняется ниже, оставляя на моих губах едва ощутимый поцелуй. Я не успеваю что-либо ответить, не успеваю отклониться, не успеваю отреагировать. Все происходит слишком быстро, слишком невинно, слишком... неожиданно. Словно мотылек, пригубивший запретный нектар, извращенец возвращается в прежнее положение, а я остаюсь сидеть перед ним, совершенно сбитая с толку.Когда смысл его слов, наконец, доходит до меня, я пытаюсь сдержать внезапно возникшее волнение:- Надеюсь, Чжиён не думает так же!Менсу ничего не отвечает, но я все-равно улавливаю перемены в его настроении. Он отводит взгляд в сторону, интересуясь, сколько людей Хёншика я видела, пока находилась здесь. Я подсчитываю: если учитывать двоих, что приходят постоянно и двоих, которые сменяют друг друга, охраняя меня снаружи, то получается четыре. Извращенец не комментирует, молча что-то обдумывая.- Хёншик планирует заманить Чжиёна в ловушку, используя меня в качестве наживки. Надеюсь, он не поведется на его провокацию.Менсу смотрит на меня чересчур долго, не говоря ни слова. Мои колени начинают болеть, и я перекатываюсь на правый бок.- Ты бы лучше о себе думала, а не о Квоне! - хмыкает Менсу. - Что с рукой?- Неудачно приземлилась! - не хочу заострять внимание на себе, поэтому указываю на него.

- Тебе нужно в больницу! Похоже, рана не перестает кровоточить.Менсу наклоняет голову, осматривая свой живот. Он пытается не подавать вида, что ему плохо, но по тому, как побелела его кожа и пересохли губы, я понимаю, что дело дрянь.- Что если попытаться выбраться? Я попробую развязать твои ноги, а потом...- Нет. Мы дождемся подмогу! - отрезает он.- Вот же упрямый! Ты в курсе, что можешь умереть от потери крови? - спрашиваю я, повышая голос.Отчаяние так и норовит выплеснуться, словно непослушная волна. Что я буду делать, если с Менсу что-то случится? Как я смогу смотреть в зеркало после этого? Из-за меня столько людей пострадало. Я не выдержу, если еще одна жизнь оборвется по моей вине.- Мы не справимся вдвоем! - в голосе Извращенца появляется хрипота, и я замечаю, как он напрягается, пытаясь выдавить из себя слова. - Не думаю, что смогу защитить тебя сейчас. Людей снаружи больше, чем ты думаешь.Его глаза закрываются, а из груди вырывается тяжелый выдох. Словно улитка, несущая на своей спине дом, я подползаю ближе. Сейчас бы поставить стул рядом с Менсу и попытаться помочь ему, но как это сделать?- Не закрывай глаза, слышишь? Если нам все-равно придется сидеть здесь, расскажи мне о себе, своем прошлом, о чем-нибудь...Я говорю все это, а в голове одна мысль перебивает другую: ?Не отключайся. Не оставляй меня одну. Мне страшно!? Извращенец открывает глаза и внимательно смотрит на меня. Сейчас, когда все его силы направлены на борьбу с болью, он не пытается скрыть эмоции, и в его взгляде столько всего...- Что ты хочешь узнать? - спрашивает он, облизывая пересохшие губы.Мне не важно, о чем он будет говорить, лишь бы не молчал. Но я решаюсь задать вопрос, который волнует меня с тех пор, как мы встретились:- Как вы познакомились с Чжиёном?На лице Менсу прячется вымученная улыбка прежде, чем он отвечает:- Мы познакомились много лет назад. Квон Чжиён только начинал свое дело, и набирал людей в команду. Он приходил пару раз к моему боссу и предлагал объединиться, но тот отказывал. Время было сложное: рынок был маленьким, каждый хотел урвать кусок побольше, никому не хотелось рисковать и делиться нажитым. Появление еще одного авторитета всколыхнуло большую часть местных банд.Однажды, все они собрались на заправке, где я работал, и попытались договориться. Имя Дракона было у всех на слуху, и они хотели стереть его любым доступным способом. Но самым интересным было то, что Чжиён предвидел это. За пару недель до сходки, он приехал ко мне на заправку и сказал, что грядут перемены. Предложил работать с ним. Я сказал, что подумаю, потому что на тот момент мой уход приравнивался к крысятничеству. Меня бы пристрелили прежде, чем я ступил за порог.- Но ты же, все-таки, принял его сторону? - спрашиваю я, когда Менсу замолкает.- Во время так называемой сделки, кто-то запер ворота и начался пожар. Вместо того, чтоб искать выход и думать, как спастись, эти идиоты начали перестрелку, обвиняя друг друга в поджоге. Большинство людей, принявших сторону той или иной банды, были невинны и глупы. Они кричали, бегали туда-сюда, призывая о помощи. Часть из них умерли, задохнувшись дымом, часть - погибла от пуль своих же братьев. Когда я понял, что не могу дышать и на поиски выхода больше нет сил, кто-то закинул мою руку на плечо и вытащил оттуда. Это был Квон.Его история потрясает своей откровенной жестокостью. Да, время было нелегкое: тебя могли запросто поджарить или подстрелить, если ты перешел кому-то дорогу. Я никогда не задумывалась над тем, чем пришлось пожертвовать Чжиёну, чтобы взобраться так высоко. Но сейчас понимаю, что он платил слишком высокую цену, ставя на кон не только репутацию, но и жизнь людей в целом.Менсу закрывает глаза, расслабляясь. Последние слова он практически выдавливает из себя, и я это вижу. Ему становится хуже, и отсчет идет на часы. Скорей бы кто-то пришел на помощь!- Теперь твоя очередь. Расскажи вашу историю с Джи! - шепчет он, поворачивая ко мне голову.Не знаю, с чего начать. И стоит ли? Все слишком запутано, мне не хочется ворошить прошлое, вынимая скелеты из шкафа. Боюсь, что если начну это делать, то освобожу правду, которая покажет всем, какое чудовище прячется внутри.- Согласись, это нечестно. Я рассказал о своем прошлом, теперь твоя очередь! - настаивает Извращенец.У меня нет сил сопротивляться, да и нужно как-то заставить его бодрствовать, поэтому, пряча гордость в дальний угол комнаты, я начинаю:- Мы с родителями переехали в Инчхон, когда мне исполнилось восемь. Нашими соседями оказалась семья Квон. Мы росли вместе с Чжиёном, ходили в школу, он всегда был для меня, как старший брат.Однажды, его отца перевели в крупный офис Китая, и вся семья вынуждена была поехать за ним. Тот год был таким сложным для меня. Я привыкла рассчитывать на Дракошу и действительно очень скучала...Пересказывая нашу совместную историю, к горлу подступает ком. Кажется, это было только вчера, а прошло уже столько лет.- ...Но потом я подружилась с новой девочкой, Сольхён. Если бы ты видел, какая она была красивая! Парни выстраивались в очередь, чтобы пригласить ее на свидание... - я закрываю глаза, вспоминая улыбчивую подругу, машущую мне рукой в коридоре старшей школы. - Потом, семья Квон снова вернулась. Я познакомила Сольхён с Чжиёном, и она сразу влюбилась в него. Каждый раз, когда я подшучивала над ней, она так мило краснела...Я прекращаю рассказ, потому что не в силах сдержать слезы. Уже тогда я обо всем знала! Это было заметно с нашей первой встречи. Так почему же я упрекала Сольхён в немногословности? Разве я была с ней честна? Возможно, если бы я призналась в собственных чувствах изначально, катастрофы бы не произошло.- Мира... - Менсу дергает стул, пытаясь сдвинуть его с места, но я продолжаю свой рассказ, останавливая его бесполезные рывки (все-равно эти попытки ни к чему не приведут - лежать на полу более неудобно, чем сидеть).- Однажды, я поняла, что мне нравится Чжиён. Нравится не как друг, и даже не как брат. Он нравился мне как парень. Я была в растерянности, не знала, что делать... - делаю вдох, чтобы успокоиться и выложить самую мрачную часть истории. - Семья Квон снова готовилась к отъезду на неопределенный срок. Я хотела признаться Чжиёну до того, как он уедет, но беда пришла оттуда, откуда не ждали. Родители сказали, что маме нужна операция. Ей диагностировали рак... Я не могла поверить в это...В тот вечер, мы с Сольхён договорились пойти в кино с Чжиёном, чтобы провести наш последний вечер вместе. Из-за неожиданного разговора с родителями, я немного опоздала. Всю дорогу я думала о словах отца и о том, как расскажу обо всем Дракону. Я полагалась на него больше, чем должна была...Когда я дошла до кинотеатра, то увидела, как Сольхён обнимает Дракона и целует его. Стоит ли говорить о моих чувствах в тот момент? Мне хотелось провалиться сквозь землю, хотелось крушить все вокруг... Только бы не ощущать боль, которая накрывала, как снежная лавина! - я откашливаюсь, украдкой поглядывая на Менсу.Он устало смотрит на меня сочувствующим взглядом.- Не стоит меня жалеть. Когда ты узнаешь, что я наделала, то поймешь, какой я монстр.Менсу не отвечает, и я решаю продолжать. В конце концов, он сам захотел узнать мою историю.- После фильма Чжиён отлучился, а мы с Сольхён направились к дороге. Я больше не могла сдерживаться, чувство обиды заполняло все мои мысли. Я стала обвинять подругу в ее симпатии к Дракону, кидалась в нее словами о предательстве и называла обманщицей. А она... Вместо того, чтоб обидеться, просила прощения и виновато опускала голову... - я снова начинаю плакать, прикрывая веки. - Когда я хотела протянуть руки ей навстречу, чтобы обнять, на обочину вылетел грузовик. Чжиён успел оттолкнуть меня, и мы чудом остались живы, но Сольхён... Она умерла, так ничего и не услышав.Заканчивая свою историю, моя душа словно опорожняется, освобождаясь от багажа, который я несла на себе все это время.- Мне казалось, ты ненавидела Джи, когда вы снова встретились. Не могу понять. Он же спас тебя? - Менсу непонимающе переводит на меня взгляд.- Ты прав. Я должна была благодарить его за спасение, но... В тот момент я мечтала оказаться на месте Сольхён. Я стала ненавидеть себя за слова, которые сказала ей перед смертью, за чувства, которые испытывала к Дракону, за беспомощность, которую не могла преодолеть, находясь рядом с мамой... От меня не было никакого толку, а Сольхён источала жизнь. Чжиён должен был спасти ?В конце концов, мы все умрем!? говорит сама за себя.- Что ж, ладно. Твоя взяла! - Хёншик неохотно дает команду своим людям отступить, и они делают шаг назад, опуская оружие.- Мира, пойдем! - оборачиваясь, командует Дракон.Но я стою на месте. Разве он не понимает, что это петля, и он лишь затягивает ее у себя на шее?- Мира!Чжиён строго произносит мое имя, но я все-равно слышу отчаяние в его голосе. Кажется, он и сам прекрасно понимает, что нам не выбраться отсюда живыми. Он отпускает Хёншика, и идет ко мне.- Менсу... Он... - я не могу закончить предложение (не хочу), и Дракон притягивает меня к себе, пряча мое заплаканное лицо у себя на груди.- Шшш... Не думай о нем сейчас. Здесь скоро будут копы, нам нужно убираться как можно быстрее!Я пытаюсь объяснить ему, что все тщетно, нет никакого смысла рыпаться - нас все-равно убьют, но он как-будто не слышит.- Мира, послушай меня... Я тебя очень прошу... Соберись! Нам нужно уносить отсюда ноги.- А как же Менсу? - хнычу я.- Скорая приедет и заберет его следом за нами! - он успокаивающе гладит меня по голове и тянет за собой к выходу.Когда до двери остается не больше трех метров, я замечаю, как Хёншик выхватывает оружие у одного из своих парней. Он прицеливается прямо в спину Чжиёна, и я отдергиваю свою руку, заставляя Дракона обернуться.

- Уходишь, не попрощавшись? Где твои манеры, Квон Чжиён? - спрашивает Хёншик, размахивая пистолетом. - Ты даже не представляешь, как долго я готовился к нашей встрече!На улице звучат сирены, и Чжиён победно улыбается:- Скоро увидимся. Я с удовольствием выступлю свидетелем на твоем допросе в суде!Словно не замечая разъяренное лицо Хёншика и его решительный настрой, оппа оборачивается, призывая меня не останавливаться. Мне не остается ничего, кроме как взять его протянутую руку и последовать за ним.Я знаю Хёншика достаточно долго, чтобы понимать, что он не из тех, кто будет шутить и кто будет отступать, держа мишень на прицеле. Поэтому, когда возня прекращается и позади слышен щелчок, я мигом бросаюсь вперед, прикрывая собой спину Чжиёна.В дверях появляются полицейские и адвокат Ли. Я хочу посмотреть, как арестуют Хёншика, как его гордость падет вместе с ним... Но вместо этого оседаю на землю. Кажется, сегодня я потратила все свои силы.Дракон нависает надо мной, словно туча, угрюмо сводя брови в одну линию.

- Что ты сделала, Мира!? ЗАЧЕМ??? - он усаживается на асфальт, и притягивает меня к себе, пытаясь стереть кровь с лица.- Я должна была... поблагодарить тебя... за спасенную жизнь... еще тогда... - слова даются так тяжело, словно кто-то блокирует воздух, не позволяя мне дышать.Чжиён опускает голову, и я замечаю слезы в его глазах:- Все не может закончиться вот так. Я еще многого не сделал, многого не успел сказать...- Теперь мы квиты! - говорю я, пытаясь улыбнуться.- Нет.Лицо Чжиёна расплывается, и я перестаю слышать, о чем он говорит.