Свистящие, гудящие и воющие (1/1)

За четыре часа почти тюремного заключения Зим и Газ полностью надоели друг другу. Не то чтобы они действительно активно общались всё время, пока сидели здесь, но к концу их уже начало раздражать просто существование кого-то рядом. Первые полчаса было весело. Газ можно было пожаловаться на линзы, на четыре отстранения от литературы и не слышать в ответ какую-то околесицу, которую мог нести ГИР. Но через эти полчаса Зим обычно переставал чувствовать границы. Ближе ко второму пропускаемому уроку он изобрёл удивительное устройство по плеванию жёваной бумаги, в народе называемое ?трубочка?. Газ было плевать на всё, кроме инопланетных слюней в ухе, так что некоторое время они просто сидели и продолжали делать домашку, когда Зим получил в морду. Можно было предаться мыслям о том, что два жучка у него были с собой, хотя это тоже была ?запрещёнка?, за которую могли упечь ещё на четыре часа. Школьная администрация вообще поехала по четырём часам – на это время закрывали в классе буквально за всё, что не нравилось кому-то из работников. Но лучше уж это, чем ошейники, в которых чувствуешь себя натуральной псиной. Но Зим и был натуральной псиной. Когда в учебнике биологии закончили трындеть о том, что митохондрия – энергетическая станция клетки, а учебник по физике прекратил баллады о неминуемой смерти (его всё ещё интересовало, почему на обложке не написана фамилия Биттерс), он вновь предался испытаниям человеческого терпения. Ох, кажется, сегодня это приносило ему ещё больше удовольствия, чем обычно. Ровно до тех пор, пока Газ не пригрозила засунуть ему плевательную трубочку в разные внеземные дырки, а потом позволить Дибу переехать его машиной уже по-настоящему. Отчего-то эти угрозы работали.

– Кстати, что случилось с его учебными правами? – пытаясь как-то нарушить тишину в пустом классе, Зим зачем-то спросил про её чудаковатого брата. Жизнь внезапно начала связывать его с весьма странными личностями.– Понятия не имею как, но отец прознал про то, что мы тебя едва не переехали. Права есть, а машины уже нет. Позлорадствовать не вышло, но Зима от бесконечной прострационной болтовни о захвате планеты это не спасло. Шёл второй час заключения. Казалось, пришелец уже обошёл весь класс вдоль и поперёк. Он исходил в небольшом пространстве уже несколько километров, забираясь на все стены и даже на потолок, не пугаясь использования пака. Как же всё-таки было удобно, когда Газ не парилась. В этом хождении была только одна проблема – предстояло объяснить мисс Биттерс, почему на белом потолке внезапно оказались следы от обуви.– В любом случае, – остановившись посреди своего длинного отчасти логичного монолога обо всём на свете, Зим внезапно вспомнил о том, что пока они находятся в относительной изоляции, снаружи как бы происходят заражения. В очередной раз вспомнил. – Мне стоит выяснить, как обезвредить эту штуку. Человечеству стоит погибнуть более красивым и зрелищным способом. И желательно от иркенской армады.– Ой-х-х, – Газ громко вздохнула. Она слушала эти высокопарные речи, казалось, вечность, и уже очень устала думать хоть что-то по этому поводу. – Ты прям как Диб, только зелёный. Тот тоже пытается заморить меня рассказами про какую-то несусветную дрянь.– Этот земной червяк хоть пытался придумать план, как проникнуть в лабораторию? – Зим прошагал по стене на пол и остановился, сложив руки на груди. Он очень сомневался, что у того есть хоть десятая часть возможностей, которые есть у Зима, чтобы остановить стрейнджервильскую заразу. И у них явно были разные мотивы.– Всё утро тарахтел, так ещё и ты. Думал, что на раз-два взломает там всё и отроет разгадку о том, откуда появились растения, – пожаловалась она ему.– Погоди, – пришелец явно не дослушал её до конца. – Ты сказала взломает?– Угу. Помимо микробов, копов, военных, слюней и разного рода школьных запретов у Зима была ещё одна проблема в жизни. Человеческие защитные дряни. Они били током, вызывали тех самых военных, а если их пытались вскрыть, то звали ещё больше копов. Непостижимые для развитого инопланетного разума свистящие, гудящие и воющие сигнализации, которые нельзя было отключить, были основной проблемой, по которой Зим ограничивался кражей фонарей. Он мог быть весьма и весьма умным и изобретательным, если это касалось иркенских технологий, но простые как пробка человеческие штуковины ставили его в тупик. Может, ему просто не повезло родиться с чуть-чуть гибким разумом и понять, что для более приземлённых вещей требовались более приземлённые правила. Зим не умел вскрывать сигнализации.– Была бы у Диба такая же штука, как у тебя, так он бы тоже по стенам ходил. Третий час прошёл в яростном рассуждении о том, что Зиму нужно что-то, чтобы обезвредить земные сигналки. Газ молча слушала, каждый раз убеждаясь, что этот остолоп даже школьный чулан захватить не сможет, не то что планету.

Конечно, ему не казалось, что он сможет заявиться вот так на государственный объект даже без ?здрасьте? и взять то, что ему надо. Но когда это сказала Газ, ему внезапно пришлось напрямую столкнуться с этим до непосредственного контакта с колючей проволокой под напряжением. Пойти и посмотреть, как вообще можно забраться в лабораторию, следовало бы до того, как был бы придуман план. Потому что обойти охрану – основная часть этого плана.– …да и к тому же они, похоже, слишком умные. Им лучше не знать о том, что в дело по изыманию инопланетной флоры вмешивается инопланетное существо.– Ага, так они сразу и не поймут, – Газ уже порядком надоели рассказы о великих планах этого доставучего пришельца, но ручки на окнах в классе были заблаговременно сняты. Видимо, учителя знали, что в одной комнате с Зимом любому скоро захочется попробовать себя в прыжках без парашюта.

Четыре часа скоро должны были подойти к концу, но последнюю четверть заключения Зим всё не унимался разглагольствовать о том, что он ?не такой уж и лошара, раз не может обмануть человеческую штуковину, и вообще платит только за аренду квартиры, потому что весьма нечестно использует энергию и воду соседей?. Конечно, указывать то, что это была не совсем его идея, в голову не приходило. Но вот признать, что у Зима что-то не получается – что за вздор! Из-за того, что Газ уже несколько часов подряд терпела болталогию, где он упорно доказывал свою компетентность, ей жутко хотелось вздёрнуться.

– Заткни-и-ись, прошу тебя, – она не могла сидеть всё оставшееся время, закрыв уши руками, так что просто тихо умоляла его наконец закрыться. Ну или время идти чуть быстрее. – Просто признай наконец, что ты отстой в земных штуках.– ЗИМ – ОТСТОЙ В ЗЕМНЫХ ШТУКАХ? – возмутился пришелец. Все его труды по объяснению своих промахов пошли на смарку. – Между прочим!.. В коридоре прозвенел звонок, и через мгновение каким-то невиданным образом мисс Биттерс материализовалась прямо перед дверью. Газ и Зим будто съехали с катушек, если не успели полностью сойти с ума взаперти. Они кинулись к мисс Биттерс, будто та была ангелом во плоти, дарующим им освобождение. На деле же она просто небрежно отдала им телефоны в руки и выпроводила из класса с недовольным бурчанием.– Как жаль, что вас ещё не исключили из школы, позорища. В конце года мы вручим тебе грамоту, Зим, за то, что ты освободил нас от бремени обучения совершенно бестолкового человека.– Я чуть не померла, – пробормотала Газ, осознав, что давно не была чем-то так сильно утомлена, как четырёхчасовым заключением с пришельцем.– Между прочим, Зим удивительно хорошо знает устройство земного мира! – весьма громко зашипел на неё тот, когда она начала уходить. Кажется, Газ даже немного хромала после всего. Наконец, спустя четыре часа от изначально запланированного времени Зим мог исполнить весьма и весьма неэтичную вещь. В руке он держал жучок – то, что должно было оказаться у мисс Биттерс. Сначала нужно было разобраться с первым, а уж потом думать, куда (или кому) прицепить второй. Конечно, всё это выполнялось параллельно с основной миссией, но Зиму очень, очень хотелось раздобыть доказательства того, что его страшная училка, вселявшая ужас и двойки, была нечистью. Как минимум вампиром.– Мисс Биттерс, – пока та ещё не ушла, у Зима был прекрасный шанс начать свою ужасную карьеру шпиона. – За время моего изгнания из людского общества я достаточно много думал о ваших размышлениях о вселенной… и смерти… и смерти вселенной…– Что ты хочешь, Зим? – ужасно усталым голосом произнесла она, кажется, начиная замечать подвох. – Я всегда знала, что ты странный ребёнок.– …и нашей неминуемой смерти… и о нашем отвратительном будущем… и о том, что мы умрём, и вспоминать о нас никто не будет… а наши трупы–– Да, всё верно, Зим. Захлопнись, – мисс Биттерс развернулась и, совершенно не будучи заинтересованной в жалкой попытке пришельца привлечь её внимание, зашагала прочь. Впрочем, это был единственный раз, когда она сказала ?всё верно? в его отношении.– Но ведь, – Зим, зная, что она его терпеть не может, как и любых других учеников, решил, что любые действия останутся незамеченными. – Вы не дослушали… – он быстро засунул жучок ей за воротник. Мисс Биттерс тут же остановилась, как и он. Его доставучая душа ушла в пятки. Повисла угрожающая тишина.– Ещё четыре часа за то, что ты надоедливый придурок, Зим.

Хоть это и было лучше, чем попасться бесящей мисс Биттерс с тем, что он совершенно невинно хочет подслушать её разговоры, восемь часов торчать в школе – не лучшая идея. Особенно если при этом он пропускает алгебру, по которой у него набирается уже восемь отстранений. Зим знал, что с десятым он попадёт в группу тех, кто завалил класс, а значит будет сдавать его в следующем году. Которого не было. Этот был последним.– Ну и пожалуйста, – прошипел он сквозь зубы, внутренне всё ещё зная, что после отбывания наказания сможет получить то, что задумывал. Мисс Биттерс отобрала у пришельца телефон и заперла в классе, от которого за время короткого разговора они успели уйти всего на пару метров.– Всё по новой, – Зим вздохнул, понимая, что попал. Конкретно попал. Теперь его могли слушать только одинокие стены класса, которые, кажется, он сможет заставить треснуть.

Зим ведь не договорил про то, почему ему не требуется помощь в обхождении охраны лаборатории.