Надежда. Эйвери (1/1)

В пансионе у Шерил Эйвери дает себе волю и уже даже не плачет?— почти воет, свернувшись на постели и подтянув колени к груди. Она одна, совсем одна, потому что британские солдаты забрали Гарри, забрали Луи и Найла, забрали Паулу, и у неё никого не остается теперь. Никого и ничего, кроме мучительной тоски за грудиной. Она всхлипывает, в горле у неё свербит и царапает, а глаза обжигает слезами. Шерил её трогать даже не пытается, зная, что сейчас ничем не поможешь, и Эйвери ей благодарна, хотя не может высказать это вслух?— ей трудно говорить.Ей даже дышать-то трудно.Наверное, они не могли скрываться от англичан вечно. И, наверное, их всё равно настигли бы?— в море или на суше, раз губернатор Ямайки пошел на принцип. Но теперь, лежа на кровати в той самой комнате, где была когда-то почти узницей, Эйвери не может не думать, что это она виновата во всех бедах ?Леди Энн? и её команды. Что Шерил, пусть не сказала ни слова?— да её Лиаму и удалось избежать встречи с британскими солдатами, хоть кому-то из четверых?— всё равно осуждает её. Как, наверное, осуждает и Бетти? Как, возможно, осуждают пираты, которым удалось не попасться британцам.Эйвери снова всхлипывает, утыкаясь носом в подушку. Слёз почти не осталось. Она знает: Лиам, Рыжий Эд и ещё один из пиратских капитанов, темноглазый и темноволосый, сейчас решают, как вызволять Гарри и Луи, но у неё нет сил пойти туда и хотя бы послушать это обсуждение. Разум всё ещё частично отказывается принимать случившееся, и ей кажется, будто в любой миг может открыться дверь, и Гарри войдет в спальню. Эйвери всегда считала себя достаточно сильной, но мир, с таким трудом выстроенный вдали от материнского диктата, рухнул в одночасье у неё под ногами.Гарри и Паула, единственные близкие для неё люди, сейчас у англичан, и если Паула, вероятно, в относительной безопасности, то Гарри?— уж точно нет. Она вспоминает слова темноглазого пирата?— ?нет у вас больше капитана??— и сердце сжимается такой болью, что ей кажется, оно вот-вот лопнет в груди.Дверь открывается и закрывается.?— Думаю, тебе нужно поесть,?— Шерил присаживается на постель, ставит рядом поднос с какой-то едой. От одного запаха Эйвери мутит. —?Ты ничем не поможешь им, если будешь голодать.В её словах есть резон, однако Эйвери понятия не имеет, как заставить себя хотя бы поднести кусок ко рту. Шерил вздыхает.?— Лиам однажды вытащил Гарри и Луи из тюрьмы. Вытащит и теперь,?— в её голосе нет показной уверенности, но есть твердость и есть надежда. Эйвери садится на кровати. Выглядит она наверняка кошмарно?— взъерошенные волосы и мятое платье?— но вряд ли Шерил придет в ужас от этого. —?Лучше поешь. Что я скажу Гарри, когда он вернется?Когда.Не ?если?, а ?когда?, и Эйвери вдруг понимает, что улыбается, хотя внутри у неё всё ещё пепел, оставшийся после вестей, принесённых из города. Шерил облегченно улыбается ей в ответ. Но улыбка Эйвери увядает, стоит ей вновь подумать о племяннице. Даже если Лиам вытащит Гарри, Луи и Найла, как они смогут найти и увезти Паулу? Это будет слишком рискованно. Ей вряд ли позволят разгуливать по Порт-Ройалу без сопровождения.?— А Паула? —?этот вопрос вырывается у Эйвери вслух.У Шерил нет ответов. Она вздыхает.?— Паула, по крайней мере, в безопасности. Она?— умная девочка, я успела это понять за ваше предыдущее здесь пребывание, и она не даст Мендесам повода навредить ей. Скорее всего, её считают пиратской пленницей, и обращаются с ней соответствующе: холят, лелеют и пытаются утешить её слезы.Эйвери уверена: Паула действительно плачет. А ещё она уверена, что знает причину этих слёз, и это вовсе не пиратский плен. Она вытирает мокрые щеки ладонью, смотрит на Шерил, и думает: как получилось так, что жизнь связала их вместе?— женщин из разных сословий, объединенных любовью к четырем пиратам?Влюбленность Бетти в Луи не заметил бы только слепой. Впрочем, судя по всему, на корабле было полторы сотни слепцов. И многих из них уже нет. Эйвери успела привязаться к ним, и каждая смерть делает ей больно?— и заставляет чувствовать себя виноватой. Перед каждым из них.Она знала, что нельзя оставлять их.?— Я должна была остаться с Гарри,?— произносит Эйвери вслух.Шерил хмурится.?— Думаешь, он хотел бы, чтобы ещё и ты попала в лапы к Мендесам? Тебя бы прямо из порта силком потащили под венец, ну или публично опозорили,?— она качает головой. —?Гарри не дурак. Он понимал, что рискует, и хотел, чтобы ты была в безопасности.?— Как и Паула. Но я здесь, а она?— нет.?— Она тоже в относительной безопасности. Её замуж никто выдавать не планировал. Возможно, её мать тоже уже на Ямайке.И тогда Пауле начнут спешно искать жениха. Прежде, чем поползут слухи, что пираты лишили её невинности, например. Эйвери знала свою сестру слишком хорошо: предприимчивая Мэри захочет спасти хотя бы остатки репутации семьи. Образ невинной пленницы в лапах у грязных пиратов заставит многих мужчин Порт-Ройала захотеть защитить Паулу, а уж создавать образы Мэри всегда была мастерица. Всю жизнь она жила с маской на лице, и та приросла к ней, будто вторая кожа. Вряд ли сестра уже помнит, какой она была в детстве… или какой она была настоящей.Но сначала губернатор повесит пиратов, что посмели похитить его гостей и будущих родственников. А уж если мать уверена, что Эйвери мертва…Эйвери прикрывает глаза на мгновение. Она помнит, как прощался с ней Гарри перед тем, как усадить её в шлюпку. Как обнимал до хруста в ребрах, а Эйвери вдыхала запах его просоленной океанским воздухом загорелой кожи. Как мутно и тёмно плескалось в её душе недоброе предчувствие, обернувшееся правдой. Горло сдавливает, и слёзы вновь подкатывают к глазам.Но Шерил права. От её слёз нет никакого толку. Она достаточно ревела, запершись в комнате, пока другие решали, как вытаскивать Гарри. Помощи от неё никакой, но и разводить сырость толку нет. Эйвери тянется за тарелкой?— даже если она не хочет есть, придётся себя заставить.Шерил одобрительно улыбается.* * *Когда Эйвери, умывшись и приведя себя в какой-никакой, но порядок, спускается вниз, пираты уже почти разошлись. Джон спит в выделенной ему комнате, а на стуле рядом с ним дремлет Нейт. Уже глубокая ночь, но, кажется, никто не уснёт так скоро. Лиама нигде не видно.Эйвери выходит в тёмный сад, вдыхает полной грудью воздух?— уже не раскалённый, как днём,?— и вспоминает поцелуй Гарри у самых дверей пансиона. Тогда она, вопреки любым правилам приличия, так вдалбливаемым в неё матерью, не почувствовала себя оскорбленной, но его поступок казался бессмысленным.?— У Гарри хороший вкус на женщин,?— она слышит чей-то низкий, смутно знакомый голос позади и оборачивается с перепугу. В дверях стоит, прислонившись плечом к косяку, тот самый темноглазый пират в черно-золотом щегольском костюме. Правда, камзол он уже снял, оставшись в рубашке с закатанными рукавами.Она моргает. Вот сейчас ей бы чувствовать себя оскорбленной, однако почему-то этого нет. Эйвери шагает вперед, смотрит на высокого пирата снизу вверх. Кажется, он даже выше Гарри, может, на дюйм или два.?— Что вы придумали? —?спрашивает она, понимая, что больше некому рассказать ей о планах на спасение Гарри. А ей нужно, очень нужно знать.?— Мы отплываем на Ямайку завтра вечером,?— пират щурит карие глаза, в них пляшут весёлые искорки. —?Но вас с собой не возьмем, уж извините. Хватит и одной бабы на корабле, даром, что она в плане участвует.Эйвери снова моргает: Бетти? Она-то как связана со спасением Луи? Впрочем, вспоминая вездесущего матроса Барта Мидлтона, не боявшегося ни рану штопать, ни в сокровищницу лезть, Эйвери понимает, что совершенно не удивлена. Только невозможность помочь мужу горечью оседает на языке, как и любые слова, которые она могла бы сказать, но они сейчас не нужны.?— Не думаю, что Хазз будет в восторге, если мы ещё и жену его притащим в Порт-Ройал,?— поясняет пират зачем-то, хотя Эйвери и не думает возражать и рваться в путь, на Ямайку. Она не боится Мендесов, но знает Гарри, и знает, что в кои-то веки должна послушать его, раз он так этого хотел.И, да, она знает о его прозвище. Хазз. Так зовут его самые близкие. У Эйвери что-то сжимается в груди, и она сглатывает, усилием воли, которой у неё, оказывается, предостаточно ещё осталось, загоняет слёзы обратно. Ей не хочется плакать перед этим пиратским капитаном, и она не плачет.—?Я не собиралась на Ямайку,?— она качает головой. —?Я лишь хотела знать, что у вас есть план.Знает ли этот пират, что англичане забрали не только Гарри, но и Паулу? Захотят ли они вернуть Паулу или же оставят её в Порт-Ройале? Эйвери кажется, что эти вопросы нужно задавать не этому темноглазому капитану, а Лиаму или Бетти. Возможно, именно у них есть какие-то мысли, остальным и вовсе заботиться о Пауле незачем.?— Можете не волноваться,?— широко ухмыляется пират. —?План есть.Возвращаясь в дом, Эйвери думает, что так и не поинтересовалась его именем, но, наверное, это не так важно сейчас? Сейчас она просто должна… очень хочет быть уверена, что всё будет хорошо.Бетти находится в комнате у Джона?— перевязывает ему рану, пока Нейт отправился отдохнуть. Эйвери наблюдает за быстрыми, но четкими движениями рук Мидлтон и думает, что никогда не научится перевязывать раны без отвращения. Ей не нравится запах крови, хотя алых пятен на полу и одежде Эйвери никогда не боялась, и, когда ей в детстве случалось разбить нос, не орала и не падала в обморок. Зато от запаха её частенько мутило.?— Миссис Стайлс? —?Бетти разворачивается, вытирая руки тряпкой. Благодаря умело наложенным швам, рана больше не кровит, и Мидлтон явно делает это по привычке, чем по необходимости. —?Что-то случилось?Эйвери качает головой. Беспокойство Бетти о ней очевидно. Ей думается, что пираты и к ним близкие считают, будто она превратилась в стекло только потому, что её муж?— в плену, а племянница?— в семье Мендесов, что, возможно, равноценно плену. Однако она своё уже отплакала, и теперь просто хотела убедиться, что никто не собирается действовать наудачу и лишний раз подставляться под английские шпаги.Хватит, полегло уже слишком много. Эйвери не уверена, что их лица не будут сниться ей по ночам.Бетти переоделась в платье, и ей идет, хотя и кажется, что чужой наряд слегка маловат. Хрупкую Мидлтон теперь нипочем не спутаешь с парнем, а волосы, которые она прежде прятала под платком, убраны лентой в конский хвост на затылке. Эйвери отвлеченно думает, что Бетти так намного лучше.Эйвери хочется сказать Бетти многое, и спросить?— тоже многое. Не винит ли её Мидлтон в том, что её капитан и боцман попали в тюрьму Порт-Ройала, и теперь им светит виселица? Не считает ли, что нужно было обойти ?Северную Звезду? стороной? И знает ли она, что придумал Лиам и остальные??— Не больше, чем уже произошло,?— наконец, отвечает она. —?И я думаю, что если бы вы не забрали меня на борт ?Леди Энн?, то и этого бы не случилось.Бетти непонимающе хмурится, потом её глаза вспыхивают, и она быстро?— настолько, насколько это вообще возможно сделать в платье, когда привык к удобным штанам,?— выходит в коридор, закрывает дверь, чтобы не беспокоить отдыхающего Джона. Прислоняется к стене.?— Вы что это, миссис Стайлс, решили себя винить? —?в тихом голосе Бетти слышится возмущение. —?Не думаю, что капитану бы это понравилось.?— А разве ты не винишь меня? —?Эйвери смотрит на Мидлтон и действительно не понимает: неужели никто из пиратов не считает, что всё случилось из-за неё, и надо было её на французском корабле оставить, пусть плыли бы, куда плыли, только без груза? Впрочем, вряд ли бы кто-то оставил в живых и команду, и пассажиров. Скорее, убили бы и сожгли бы фрегат. Зато никто бы не узнал, кто из местных пиратов разжился тканями. —?Если бы не моя идея, вы бы спокойно ушли в сторону Тортуги.Бетти качает головой.?— Любое решение, которое принимал капитан Стайлс, было его собственным. Никто не смог бы заставить его сделать что-то, если он сам не считал это нужным. И он бы не хотел знать, что вы вините себя за действия англичан. Мы все понимали, на что идём,?— рядом с Эйвери она, как и раньше, кажется маленькой и хрупкой, даже тощей, но все равно?— неизмеримо мудрее.Возможно, Бетти?— Элизабет, наверное? —?Мидлтон понимает куда больше, чем сама Эйвери. Её хочется поблагодарить, но Эйвери понимает, что ей снова сжимает горло, и она только кивает.?— Вам бы поспать,?— улыбается Бетти. Улыбка у неё ободряющая, но в глазах таится печаль и прячется тень страха. Ну, а кто из них здесь не боится сегодня? И не будет бояться завтра?Эйвери знает, что уснуть не сможет. Не сейчас.?— Тот темноглазый пират…?— А, Мануил,?— Бетти снова улыбается.?— Наверное,?— Эйвери снова думает, что так и не узнала его имя. Кажется, теперь она его знает и безо всяких вопросов. —?Он сказал, что у вас есть план. Это правда? Что за план?Бетти отвечает не сразу. Она задумывается, прикусывает нижнюю губу, затем кивает:?— Да, план есть. Он не идеальный, но лучше тех, что предлагали остальные, и он сработает, хотя его наверняка придется додумывать под ситуацию. Никто не собирается бросать капитана и Луи, даже не думайте!?— А Паула? —?Эйвери снова задает этот вопрос, потому что ей кажется, что про Паулу все забыли. Впрочем, никто, кроме команды ?Леди Энн? и Шерил, о ней и не знал. Возможно, Паула вообще в план пиратов не включалась, и у неё нехорошо свербит где-то в желудке.Паулу нельзя оставлять Мендесам. Если Анвар действительно убил сестру Гарри, значит, и он, и его семья очень опасны?— по крайней мере, для тех, кто сует нос в их тайны. А уж матушка наверняка уже успела влезть в чужие секреты. Да и сама Паула, по своей наивности и незнанию, может попасть в какую-нибудь ситуцию, из которой не сможет выбраться.Эйвери обещала себе, что не оставит племянницу. Как она могла не думать о ней и теперь?Да, британцы забрали не только Гарри и Луи, но ещё и Найла, который наверняка не захочет оставлять Паулу, но она должна была увериться, что о Пауле не забыли остальные.?— Чтобы вызволить Паулу, сначала нужно вытащить Луи, капитана и Найла,?— Бетти устремляет взгляд куда-то в стену напротив, и Эйвери кажется, что Бетти чего-то не договаривает. Быть может, о своей роли в этом плане. Быть может, Мидлтон рискует куда сильнее, чем могла бы и должна бы была. —?Но я о ней не забуду,?— она мотает головой решительно и снова смотрит Эйвери в глаза. —?И Найл не забудет. И Лиам, и Луи. И капитан. Она ведь и его племянница теперь. Всё будет хорошо, миссис Стайлс. Мне-то вы можете поверить.И даже если Эйвери не может поверить Бетти, потому что никто из них здесь не может видеть будущее, она всё равно тянется и обнимает Мидлтон. Ведь они обе?— и Эйвери в этом уверена сейчас, особенно после того, как Бетти ставит имя Луи на первое место,?— могут потерять любимых ими людей.Бетти обнимает её в ответ.?— И не зови меня миссис Стайлс,?— улыбается Эйвери. Губы легко вспоминают, что значит улыбаться. —?Можно просто Эйвери. Сомневаюсь, что мой статус аристократки за мной сохранился.