Важные вопросы. Бетти (1/1)

За последние месяцы мисс Элизабет Мидлтон успела совершить самые серьёзные, самые безумные и самые смелые поступки в своей короткой жизни: переоделась в мужское, нанялась матросом на пиратский корабль, влюбилась в самого неподходящего человека, поучаствовала в нахождении и присваивании индейских сокровищ… И почему-то эти поступки, кажется, были самым правильным, что она делала или могла сделать в жизни, даже если кое-что из этого могло напугать кого-то получше и посмелее неё.Золота у индейцев было очень, очень много. И оно было тяжёлым. Бетти, конечно, повезло, что не приходилось его таскать от пещеры до корабля, потому что Луи нашёл ей занятие получше, но устала она за эти дни просто кошмарно, даже если всего лишь перетаскивала мелкие сундуки по трюму. Поэтому при первой возможности Бетти улизнула подальше в лес, к озеру, о котором, кажется, никто не знал.Прошедший день тяжестью сидит на плечах, Бетти поднимает голову, разминает шею, наслаждаясь покоем и прохладной водой. Вверху плещется бескрайнее закатное небо, которое схлопывается, когда девушка с головой уходит под воду. Что-то где-то у Бетти Мидлтон в мыслях меняется. Она может похвастаться тем, что обладает всеми пороками приличных добродетельных женщин: она любопытна, склонна к наблюдениям за другими и любит помыкать; и она замечательно устроилась на ?Леди Энн?: любопытствует в сторону капитана, его друзей и двух леди, помыкает Эрколе и Джоном, наблюдает за всеми остальными. Только, кажется, время этих развлечений подошло к концу. Не то чтобы что-то особенное случилось, просто где-то под сердцем Бетти чувствует, что пора перестать играть. Она опускает глаза на свои руки: ладони светлые, давно избавившиеся от первых мозолей после канатов и теперь всё больше похожие на привычные женские с тех пор, как Луи ?наказал? её уборкой и держал подальше от мачт и парусов. От ногтей, как и от волос, Бетти вынужденно пришлось отказаться, но они отрастут, загар с кожи слезет, и всё вернётся на круги своя. Бетти снова наденет платье, возьмётся за ткани и иголку… Но ничего не будет, как было, потому что теперь Элизабет Мидлтон совсем другая, не та девчонка, которая собиралась перейти из-под опеки тётки под опеку отца и по случайности застряла на Тортуге.Бетти уверена, что поступит верно, если сойдёт на берег. На ?Леди Энн? у неё были и трудные дни, и неприятные происшествия, но она была счастлива, это было целой жизнью. Правда в том, что эта жизнь больше не может продолжаться по десятку разных причин, а перед Бетти теперь десяток разных дорог и не слишком много понимания, чего бы ей действительно хотелось. У неё нет чёткого знания, что именно она будет делать, но у неё есть время подумать об этом. Главное, что она приняла решение?— как-то вдруг, но очень чётко осознала, она должна уйти.Мидлтон выбирается из озера, одевается, накрывает мокрые волосы, спускающиеся теперь гораздо ниже ушей. К тому времени, как она доберётся до Тортуги, они будут достаточно длинными, чтобы уже никто не принял её за мальчишку при всём желании. Небо над головой густеет, лениво катает алые и голубые краски, пока где-то за лесом отгорает закат, и Бетти легко находит собственный путь, которым сюда пришла, возвращается в сторону берега и немало удивляется, когда навстречу ей с приятным шумом стада слонов являются Лиам и Луи. Канонир отчего-то очень радуется встрече, закидывает руку ей на плечо, чтобы не сбежала. Бетти ловит непонятный недовольный взгляд Луи на друга, но не находит этому ни одного объяснения.—?Хорошо, что ты решил составить нам компанию, Барт,?— ухмыляется Лиам. —?А то тут кое-кто решил, что он картограф, и полез осматривать окрестности. Но одному это делать скучно ведь.Бетти хмыкает. У неё не то чтобы был выбор, рука у Лиама тяжёлая, и канонир почти тащит её куда-то вглубь леса, но Бетти и не против. Остров так остров, у неё всё равно не было других планов, кроме как слушать очередные размышления матросов о том, кто на что потратит ещё не полученные деньги.—?Ты сам со мной пошёл,?— вяло отмахивается Луи.—?Может быть, но это не значит, что я не пожалел,?— Лиам пожимает плечами и озадачено косится на Бетти. —?А чего это ты мокрый?—?Только что из воды, тут озеро недалеко,?— Бетти указывает в нужную сторону, и Пейн тут же меняет траекторию движения.—?Отлично, туда и идём.—?У нас ещё пол острова не хожено,?— напоминает Луи.—?Вот и сходи. Мидлтон, давай, забирай своего обожаемого боцмана и веди на прогулку. А то он меня совсем не любит.Бетти чувствует, как душно краснеет, косится на Луи и паникует, но, очевидно, зря. Лиам, кажется, совершенно ничего конкретного не имел в виду, потому что за его словами не следует ничего особенного. Стоит ли удивляться, никто не замечает, что она девушка, её идиотская привязанность остаётся незамеченной ещё легче.—?И ты решил, что пускай теперь не любит меня? Спасибо, Лиам,?— они выходят на берег озера и останавливаются. Бетти всё же поворачивается к Луи. —?Что, не оценили твой сарказм?—?Он считает, я несносен,?— хмыкает Томлинсон без каких-либо признаков сожаления на лице.—?Хорошо, что у тебя есть я, да?—?Идите, развлекайте друг друга, а я в водичку.Лиам, не оборачиваясь, пошлёпал к озеру, на ходу расстёгивая рубашку, и Луи тут же прихватил Бетти под локоть, утаскивая подальше от зрелища, не предназначенного для девушек. Бетти клянёт себя на чём свет стоит из-за того, что прикосновение Луи?— не первое и совсем ничего не значащее,?— обжигает сквозь ткань рубашки в отличие от прикосновений кого угодно другого. Глупости какие, это всё её фантазии, нет ничего такого. Она уверена, что ведёт себя правильно, когда всё в рамках работы: выполняет задание, не спорит и не думает о ерунде, но как только работа окончена, мозги у неё размягчаются. И разве её вина, что она теряет остатки здравомыслия, как только Луи оказывается в зоне прямой видимости?—?И куда мы? —?спрашивает Бетти лишь бы что-то спросить и развеять тишину. Луи её отпускает, чтобы не тащить за собой, но Бетти-то чувствует, что так и так потащится за ним в любую непонятную сторону. Даже если её не попросят.—?Куда глаза глядят. Вдруг повезёт и найдётся ещё какое-нибудь поселение с золотом,?— улыбается Луи. —?Но если устанешь, предупреждай.—?Ох, так ты сегодня великодушен.Бетти перебирается с кочку на кочку и пытается собрать мысли. Иногда Луи ведёт себя так, будто заботится о ней, но почему? Он узнал, что она девушка, слабое создание, которому постоянно грозит опасность, и по привычке повесил на себя за неё ответственность? Но она же не просила. И уж точно не собиралась доставлять ему ещё и такие хлопоты.Они выбираются на широкую поляну и останавливаются, оглядываясь и выбирая путь. Бетти снимает с головы платок, раз её никто лишний тут не увидит, и проводит ладонью по волосам, которые едва начали подсыхать, но уже заворачиваются в беспорядочные кольца, бунтуя под тканью. Луи зачем-то осматривает её с головы до ног, но быстро отворачивается и продолжает движение.—?Как меня раздражает твой платок, кто бы знал,?— говорит боцман.Бетти удивлённо вскидывает брови и спешит за ним. Что его ещё раздражает кроме платка? Хотя, возможно, лучше ей не знать этого.—?Тогда, может, тебя порадует мысль, что я от него хочу отказаться?—?В каком смысле? —?Луи притормаживает, оглядываясь, и Бетти равняется с ним. —?Он тебя прекрасно защищает, этим меня и бесит. Я полгода думал, что ты парень.Бетти коротко улыбается. Конечно, это именно платок виноват.—?Я хочу сойти на берег,?— Луи пару секунд смотрит непонимающе, а потом резко останавливается. Бетти тоже замирает. Решение-то у неё есть, но она ещё не облекала его в слова, теперь придётся это сделать. —?Я больше не буду матросом и не буду играть мужчину.—?Хватило приключений?—?Да, пожалуй. К тому же я понимаю, что эгоистично веду себя, потому что ставлю тебя перед выбором, и ты нарушаешь правила из-за меня. Так что я сойду.Луи выглядит так, как будто очень хочет что-то сказать, но молчит. И Бетти не знает, что может сказать ещё. Вроде как ей и объяснять-то ничего не нужно, как и разрешения спрашивать, а чувство такое, будто это всё что-то значит не только для неё. А возможно ей просто кажется. Должна же она уже признать, что влюблена серьёзнее некуда, что это не детская восторженная влюблённость, что ей не просто нравится на Луи смотреть, его слушать, смешить и бесить, а хочется его касаться, хочется, чтобы он тоже к ней что-то чувствовал. И, может, она его на самом-то деле любит. Перед Бетти разверзается пропасть без дна и без границ, и её почему-то не пугает это понимание, потому что чувства слишком крепки, их остаётся только принять, вытащить уже не выйдет.Но ничто из этого не повод оставаться на корабле. Скорее наоборот, это повод закончить свою авантюру как можно скорее и надеяться, что… Ну, что как-то всё обойдётся и её сердце не окажется разбитым. В этом, правда, у Бетти нет никакой уверенности.—?И что делать будешь?—?Пока не знаю. Но, надеюсь, денег у меня будет достаточно, чтобы исполнить парочку желаний. И, наверное, я всё-таки должна навестить отца на Антигуа.Луи растерянно касается лба, хмурится. Потом разворачивается, отыскивает ближайшее сваленное дерево и садится на него. Жестом приглашает присоединяться.—?Значит, на этом всё? Знаешь, ты самый удивительный человек, которого я знаю,?— Луи коротко хмыкает. —?Ну и… Стоило оно того? Бросить всё, переодеться, стать матросом?—?Да,?— у Бетти много слов о том, как она чувствует, но в конечном итоге ответ лишь один. —?Может, я не всё верно делала, но оно того стоило,?— она пожимает плечами и шкодливо улыбается, терять-то ей особенно нечего. —?Будешь скучать?—?Буду,?— Луи улыбается в ответ, и Бетти даже верит.—?Ну и хорошо. Хотя я не такая уж полезная, ты найдёшь, кем меня заменить.—?Да нет, Мидлтон, ты бесценное приобретение.Луи снова окидывает её взглядом, как-то странно и темно, и Бетти кажется, раньше он её так не рассматривал. Рациональная её часть не принимает эти изменения за что-то важное и уж совсем отказывается принимать их на свой счёт, а что-то глубинное женское подсказывает, что изменения есть, что они что-то означают. Бетти понятия не имеет, что это такое, но если уж теперь ей уходить, почему напоследок не порадоваться тому, что есть, и не подумать, что есть что-то даже большее? Когда ещё, в конце концов, она сможет надумать себе всякое, если кроме Луи она мужчин не видит и видеть не хочет.?— Так всё-таки, что ты будешь делать? Поплывёшь к отцу первым делом?—?Наверное. Честно говоря, не сильно думала даже,?— Бетти запнулась и замялась, но Луи ждёт следующих слов и она знает, что ему не всё равно. —?Я должна показаться отцу, но не знаю, как это сделать.—?Надо думать, ты ему правды не скажешь? —?хмыкает Томлинсон.—?Не знаю, если честно. Я уже всё сделала, ругать меня смысла нет, но на самом деле я не знаю,?— Бетти только и может, что плечами пожать для большей убедительности. —?Мы не виделись уже года три, за это время он успел сходить в несколько плаваний и ещё и женился. Думаю, он сильно изменился, а я?— ещё больше.Бетти опускает голову, рассматривает свои вытянутые ноги, бьёт носки сапогов друг о друга. Луи чуть толкает её плечом.—?Всё трагично? Могу разрешить поплакать у меня на плече.—?Я не хочу.Хочет-хочет. Бетти улыбается, представляя себе это зрелище. Ловит взгляд Луи и тут же опускает голову. Ну нельзя ей на него смотреть, она от этого глупеет невозможно просто. Зато можно смотреть на его изрисованные татуировками руки и думать, что она, кажется, знает большую часть картинок, которые когда-либо оказывались у неё на виду. Да, включая ту, что обнаружилась у него на груди. У неё почти зудят кончики пальцев в желании коснуться их, но кто бы ей позволил.—?Ну не на плече, а где тогда хочешь?—?Плакать я не хочу,?— смеётся Бетти. —?Всё не трагично, я просто не знаю, как лучше поступить. Я же не хочу совсем отказаться от него, и чтобы он думал, что меня нет совсем. Как бы там ни было, чтобы ни случилось, я должна с ним встретиться.Правда она категорически не представляет себе, как это может выглядеть. Честное слово, она куда лучше представляет себе реакцию Луи на всё на свете, чем реакцию собственного отца на блудную дочурку. Не так чтобы они были уж очень близки когда-либо, она ведь девчонка, а у отца всегда рейсы, но просто исчезнуть из его жизни было бы неправильно. И она не собирается просто исчезать, она просто не знает, можно ли будет построить хоть какие-то отношения с отцом. И не знает, нужно ли это ему.—?Меня не покидает ощущение, что он вздохнул свободно, когда оставил меня с тёткой,?— признаётся Бетти. —?Мы с ним не всегда друг друга понимали. Не то что я что-то вытворяла, в конце концов я в основном послушная, просто как-то так получалось.Может, ей не стоит насовсем к отцу возвращаться. Может, стоит объявить, что она всё-таки жива и всё ещё его дочь, но жить отдельно. Работать-то она может и даже с удовольствием будет. Может, именно так всё и получится, и это будет лучший выход для всех.—?И ты тоже вздохнёшь с облегчением, да? —?хмыкает Бетти, клянёт себя за глупый вопрос, но продолжает. —?Больше у тебя странных матросов не будет.—?Нет, не вздохну.И Бетти даже верит. И не поворачивает головы, просто на всякий случай, чтобы ещё какой чуши не ляпнуть. Хотя вряд ли она так уж сильно удивит Луи.—?Пойдём,?— боцман поднимается, протягивает руку. —?У нас ещё пол острова не хожено, помнишь?Остров маленький, некуда тут особенно идти, но лес настолько плотно зарос, что пираты в итоге действительно не видели половины. И не так чтобы им было интересно, золото же уже нашли. Когда Бетти и Луи выбираются к редеющим пальмам ближе к берегу, небо уже окрашивается во все оттенки алого, и лезть обратно через джунгли совсем не хочется, лучше уж сделать крюк вдоль океана.—?Думаешь, сюда кто-то когда-то доберётся после нас?—?Без понятия,?— пожимает плечами Луи. —?Правда если доберётся, вряд ли у них будут записи из нашего судового журнала.Наверняка это будет крайне печально, если кто-то когда-то обнаружит здесь брошенный храм, найдёт сложный способ вскрыть все двери и не обнаружит в храме ничего хорошего. Правда это уже не её заботы.Песчаный пляж за поворотом пересекает нагромождение камня, и пока Бетти рассеяно шагает в ту же сторону, Луи касается её плеча, привлекая внимание и предлагая обойти по лесу. Бетти вздрагивает, клянёт собственные реакции и ещё больше краснеет, когда от её движений ладонь Луи соскальзывает по спине вниз, касается лопаток и затянутой под ними ткани. Бетти спешит к пальмам, как будто в лесу её спасение от собственных мыслей.—?Это ведь не бинт? —?осторожно спрашивает Луи. —?Всё в порядке?—?Что-то вроде корсета, чтобы скрыть грудь,?— Бетти честно раздумывает пару секунд, как ей извернуться с ответом, но легче кажется сказать честно. И, будто глупостей сказано до сих пор не достаточно, прибавляет:?— Представь себе, она у меня есть.—?Да вот как-то представляю,?— бормочет Луи.Бетти думает, что так, как она, терпение Томлинсона никто не испытывал. Она перехватывает его взгляд и путается совсем. Луи рассматривает её настолько прямо и беззастенчиво, что Бетти краснеет от какого-то неясного тёмного чувства колыхнувшегося в животе. Тишина давит ей на уши, а сказанное давит на мысли и заставляет думать, что это всё что-то значит. И Бетти чувствует одновременно облегчение и разочарование, когда Луи переводит тему.—?С Тортуги ты всё равно не выберешься в ближайшие месяцы из-за штормов. Так что есть время подумать, чего ты на самом деле хочешь.Чего бы ей хотелось в действительности? Счастья. И Луи, вот беда, входил в понятие её счастья, хотя Бетти совершенно не представляла, как это можно осуществить.—?Может, поработаю. Волосы отращу. Подумаю. В любом случае, мне лучше сначала послать письмо отцу,?— хмыкает Бетти. —?Чтобы предупредить его о сомнительном сюрпризе.—?Боишься его?—?Ага. И, честно говоря, я не уверена, что мне найдётся место рядом с ним. Он мой отец, да, но я… Я, вроде как, хочу по-настоящему своё место.—?Свой дом? —?уточняет Луи.—?Нет, просто что-то для меня. Я верю, что есть что-то правильное для каждого из нас. Люди, вещи, события, места,?— она прикусывает губу, сама задумываясь над сказанным. Да, были моменты, когда она чувствовала, так правильно, так надо. Наверное, если бы у неё никогда не было этого ощущения, у неё не было бы и этой теории. И она не моталась бы, ища что-то такое особенно правильное, никогда не сунулась бы на пиратский корабль. Никогда не встретила бы Луи? Это ледяная мысль. —?У тебя разве не бывало такого чувства, когда что-то невидимое подталкивает в спину, и ты просто должен сделать этот шаг? Даже если потом о нём пожалеешь, этот шаг жизненно важно сделать.—?Ты говоришь, как фаталистка. Так веришь в судьбу и Бога?—?Надеюсь на них. Просто верить в то, что совсем ничего над нами нет, как-то… Страшно. Уж прости мои женские переживания.Луи улыбается и качает головой, великодушно ей всё прощает.—?Это не женские переживания, все боятся ошибиться. Это нормально для тех, кто что-то делает сам.И, наверное, он прав. Точнее он действительно прав, во всяком случае Бетти никогда так не боялась сделать что-то неверно, когда была под опекой отца или тётки, она всегда знала, что её поправят или направят. Решать за себя оказалось совсем не просто и ужасно ответственно. Но она не жалела.—?Дело не только в том, что женщины недостаточно хороши для корабля или для боя, дело в том, что ваше место не здесь, и ваше дело не ставить паруса или заряжать пушки,?— говорит Луи, останавливаясь. Они почти дошли до места их стоянки и, похоже, он даёт ей шанс досказать свои мысли свободно. Бетти повязывает платок, скрывая почти высохшие волосы и надеется, что это поможет лучше соображать.—?Может быть. Но мне важнее найти своё место, а не место женщины,?— она пожимает плечами. —?Женщина должна бояться Бога, отца, мужа… Я не хочу бояться, я видела свободу в море ещё в детстве, а бояться я не хотела никогда. Я женщина, да, просто женщина, но разве я не вправе ожидать того, что мне уготовано? Всего лишь то, что мне нужно, не так и много. Но и ни на йоту меньше.Бетти искренне надеется, что не звучит слишком запутанно или слишком экзальтированно, просто у неё как-то не нашлось других слов. Но Луи как будто задумывается над тем, что услышал, и не собирается спорить.—?И где оно? —?спрашивает медленно.—?Я не знаю. Но… Не знаю,?— Бетти сама-то себе такой вопрос задать не решилась и к тому, что его задаст кто-то ещё, оказалась не готова. —?Ты веришь в судьбу?—?После Эйвери с этим её медальоном я готов поверить во всё, что угодно,?— смеётся Луи. —?Наверное, я верю в то, что есть вещи, которые должны случиться. Или люди.Она смотрит Луи прямо в глаза, и в груди что-то обрывается и поднимается, скручивается и… И его глаза?— бездна, в которую она сваливается с готовностью, пугающей её саму, как будто свалиться в течение?— это правильно, как будто это вот для неё, как будто это течение?— её, оно крепко держит её на срок дольше человеческой жизни. И как будто она тоже может тянуть это течение на себя, к такому же, бушующему у неё в груди. Наваждение, но самое прекрасное и самое страшное. Она сваливается в эту бездну. И кажется, Луи знает. И кажется, он не против.Вот нельзя ей на него смотреть, чтобы не придумывать, что он на неё как-то особенно смотрит.—?Тогда мне остаётся надеяться, что моё место со мной случится,?— улыбается Бетти.Потому что она не может не думать, что её человек с ней всё же случился. Господи святый, ну почему именно этот мужчина и при таких идиотских обстоятельствах? Может, если бы они встретились, как нормальные люди, на берегу, у неё были бы какие-то шансы на что-то, может, не было бы так мучительно вязнуть в чувстве его присутствия и не было бы так приятно это присутствие ощущать.Они вдвоём возвращаются к месту стоянки, и Бетти ретируется в сторону своих товарищей-матросов, чувствуя тяжесть в голове от новых вопросов и лёгкость в груди просто от знания о том, что Луи существует. В самом деле, можно ли думать о ком-то так много? Как выясняется, можно, но это пугает тем больше, чем яснее она понимает, что это ведь не приведёт её ни к чему, кроме грустного конца. Но прежде этого у неё есть целая история, и какой бы там ни был конец, почему не порадоваться тому, что есть? Этого ей никто не запретит.