ПЕСТНЬ (1/2)

Прошло по странам северным известьеЧто короля Бергендского дружинаПогибла в битве с страшным великаномКоварным Дрындалем, жестоким людоедомОн нападнул на них совсем внезапноКогда помазанник за данью отправнулсяИ подлости такой не ожидал.Побив, пожрав всюю его охрануХотел он было закусить ГлавоюТех, кого он съел.Но от того уже и след остыл.И, вместе с кучкой преданных людейСей троносижец поспешил ретироватьсяПока он не попал в желудок людоедуКороль Бергендский в страшном затрудненьи:Сей великан сжирает всё и всяИ воины не могут сосражнуться с ним —

Они его боятся. А те,Что не боятся, слишком слабы телом.Тогда созвал король совет старейшинИ самый мудрый старец ГлюхендархальСказал, что следует искать герояИз стран чудесных Ближнего Востока,Где воин и мудёр, и славен ныне,Иль, в крайнеем случае, просто глуп.И государь решил призвать на подвиг

Великого Насыра Арарфата,Известного своим ужасным нравомИ героическими битвами в серале.И послан был гонец с призваньем

И просьбою придти на помощь им.И вёз с собою триста медных денегЧтоб лучше убеждение прошло.Полсотни дней провёл гонец в дороге,Неся у сердца короля посланье.Но раз разбойников в дороге встретилИ храбро в бой вступил.Один был против всех.Они, числом не меньше сотни, конечно пали:Разбил им черепа мешком с деньгами.Но деньги тоже пострадали сильно:Они погнулись страшно при ударахО кочаны сих не совсем разумных воров.Пришлось гонцу вернуть себя обратноДо хаты Бергендского головы. ОнШёл опять полсотни дней. Голодный.Ведь деньги все погнулись у него. ИПотому, добредши до дверей,Успел лишь справить он нужду.И тут же умер.Все оставались в неведеньи полном:С чего все деньги гнутыми вернулись,И почему гонец вернулся не совсем живой?Тогда опять совет старейшин собиралсяИ молвил венценосный мудрым старцам:"Нам надобно решать, что там имелоМесто быть. Вельми возможно, сей достойный воинНам отказал из-за презренной меди?И, негодуя, все погнул монеты?"Второй мудрейший старец в королевстве,По имени Крукггольденмунненберг,Поднялся, бороду оправив чинно.И молвил ржавым голосом своим:"О первый и последний во Вселенной!Не победить нам Дрындаля вовекиНасыра если мы не призовём.И горе Бергендосу! Страшный ДрындальПожрёт нас всех… (и в том числе тебя!)Последнее, что в круглых скобках написанноНаш старец не посмел сказать вослух.Прекрасно понимая, что за этимПоследует совсем не остроумныйОтвет великолепный топора.Пока шло заседанье, страшный ДрындальВо тьме прокрался к замку властелина.Разбил охрану внешню и пытнулсяКирпичну скрозь стену ломнуться.Но слишком крепким оказался каменьИ слишком липкой и горячей уж смола.И потому решил вернуться. Всё жеМыслю он затаил на скиптродержца.Тем временем собрание решило,Нисколя не смутяшись обороны,Которую сей ненавистный учинил.Хотя и шум он произвёл внушимый,Что знач' "громадный", как иначе говоря.Итак, собрание решилоК Насыру вновь послать гонца с деньгамиИ серебро на этот раз использ'али они.Опять гонец вручён бумажкой нужной —К Великому Насыру Обращеньем.Провёл гонец в пути три сотни дней в пустыне Гоби.И на трёхсотый деньОт скверной и протухшей местной пищиЕго постигла слабость живота. И,Не имея средств подручных кромеВоззвания к Насыру Арарфату,Использовал его по назначенью,Что вряд ли королём предполагалось.Когда волна безумности желудка и егоГлавы прошла, он понял, что случилосьОчень страшно дело. И более решил не возвращаться.Оставив у себя три сотни серебрянных,Остановил себя в трактирчике одном.И написал конунгу Бергендскому:"И серебро не смогло взять его. МеняЖе он прогнал. Я умираю".Когда письмо дошло до Бергендоса,Сей Дрындаль, выходец из ада, чмо,Успел ещё урона нанести:Он разгромил дружину брата скиптродержцаИ всю ею пожрал и растерзал.Разнёс две сотни маленьких посёлковИ града два больших он стёрС лица земли Бергенды. А затемОн успокоился на время.Три месяца никто его не видел,Три месяца исчадец ада спал.Но где — не знал никто.Бергенды мудрый повелительПисьмо сего гонца прочтя

Ничё не пол, но снова созывнул собранье.На этот раз два старца вместе всталиИ повели, чредуясь, речь свою."О ты, мудрейший наш владыка БергендосаХотят сказать тебе твои холопыКрукггольденмунненберг и Глюхендархаль,Что выбрал правильный ты путь.Герой нам этот нужен, потому чтоНасыр сей точно знает, сколь он нужен намИ потому прекрасно понимает,Что слишком дёшеву цену ты назначал"."О да, согласен",— молвил троносижец:"Ещё кто хочет добавнуть чего?И у кого ума на это хватит"."О нет, владыка", — это ГлюхендархальИспользовал свои гласные связки:"Мы предложили — ты принял слова.И нет ни у кого здесь возражений,Чтоб мудроумец снарядил посланца

К Насыру Арарфату в третий разИ дать ему побольше золотишкаВ количестве пятидесьти и тристаМонет с чеканным профилем конунга.И в третий раз они гонца послалиЗа славным воином Насыром Арарфатом.На этот раз они меркурия снабдилиБольшим мешком с монетами златыми.Их пятьдесят и триста было там.Опять гонец в пути. И на трёхсотый день,Загнав огромное число европских скакунов,Без всяких особливых приключенийОн тормознул у комплекса построек,Который в странах тех сараем называют.Но невдомёк им что сие обозначает

За тридевять земель, то есть у нас.А потому не смейся, о читатель, —Так по срацински называется дворец.И в тот же день он принят был Насыром.И в продолжении трёх долгих дней ониГлаголом вкусны яства разбавляли.Три дня они гуляли, ели, пили.Всё перепив от водки до вина.Хотя и водку в тех местах не зналиИз дальних мест была она привезена.И много дев красивых, чернобровых

Ту тройку дней пред ними танцевали.И много парнев дивнолуноликихВсе дни их без устали обслужали.Насыр был крепок в алкогольном деле,Но и меркурий был не слабачок:Когда Насыр глотал один пузырик,

Гонец наш опрокидывал бачок.И в первый день Насыр упился до засыруИ не могли они поговорить между собой.Подумал наш гонец: "Сейчас не время.Ещё нам можно два денька гулять —Откуда знает мой законописецКогда сюда я прибыл, в день какой.Ну, в крайнем случье, я ему сглаголю,Что очень не хотел идти Насыр".Вот так они гуляли, напиваясь,

Три круглых дня — с рассвета до зари.Умели пить они, не похмеляясь —

Ну, сразу видно: настоящий воинИ настоящий Бергендский гонец!И вот четвёртый день. Насыр не упирался.(Ему хреново было очень уж с утра).К нему гонец подгрёб с своим папиром,

И дал согласье сей нехристианин.Естественно, что злато укрепило(Ну не здоровье, нет, вы что — с ума сошли!)Его позицию по данному вопросу;И дал он драгоценное согласие свое.Хотя не преминул заметить, что неплохоБыло бы с Бергендской стороны(Вселеннопопиравца он имел ввиду)Ему ешо деньжат подкинуть.Не ведал славный воин Арарфат,

Что сей честной гонец в пути ехая,

Пять-десять золотых себе отгрёб,

Лишь триста Арарфату оставляя.И сделал вид, что он сего не учинял.И согласился доблестный Насыр.И тут же снаряжнул свою ораву.И обещнул чрез два-сто днёвВ столицу Бергенда свой ятаган принесть.Шесть сотен дней провёл Насыр в дороге.Из них четыре сотни у него

Отняло тяжкое похмелье иЗабавы с луноликими юнцами.Но, трудности пути преодолев,

Он, наконец, добрался до развалинИзвестна в прошлом Бергендоса.Остался лишь град стольный от Бергенды:Всё остальное выено и сожжено.Все жители попрятались за стенкойИ запаслись жратвой и питиемВ надежде и жиданьи кабальера —

Известного Насыра Арарфата.Но опозднул слегка зело нужённый лыцарь.Народ почти уже совсем собралсяВаще задёшево отдать свои коньки:За корку хлеба иль каплю за воды.(Никто ведь не хотел за стены выходить,

А внутрий ничего уж болей не имел)И вот спасение пришло сюда.Швырнул свой ятаган чрез стену Арарфат,И крикнул: "Я спаситель ваш"!Но так рыгнул при этом, чтоОт духа страшного все жители упали.И понял Бергендской властитель душ,

Что истинный спаситель прибыл.Швырнул, очнувшись, он сей ятаган обратноИ закричал: "Ты вовремя пришёл,

Сей час же отправляйся побиватьсяС этим извращщененцом з ада"!И сей герой пошёл, зело шатаясьОт водки выпитой в количестве ужасном,Отметив ей прибытие свое.Орава же его была в похуже состояньи:Не в силах даже пальцем шевельнутьОт страшной боли головной.Но не от водки, нет, от самогона:Средь них один был с русской стороны крестьянинг —

Он научил варить их это зелье,

Когда вся водка вышла у солдат.Так вот, вернёмся к нашему Насыру.Кой-как дойдя до ближнего болота,

И окунув в него пылающю главу,Почуйствовал, что чьи-то мерзки пальцы,Весьма противные и склизкие на ощщупь,Вкруг шеи обвились… Насыр от удивленьяВдруг так рыгнул, что содрогнулись недра.И пальцы вмиг разжались… Краем ухаНасыр услышал очень кратко слово,Что вельми часто сын гиперборейскийЛюбил совокуплять к любой причине.Удивлянувшийся Насыр шугнул ещё разОкругу всю своим ужастъным рыгом.Когда пришёл в себя, кося глаза от боли,То увидал плывущего к немуОгромна людоеда с диким взоромИ страстию в глазах его — сожрать.Насыр ещё не понял, что случится.Туманный мозг лишь только сообщилЕго душе (уже начавшей сматываться в пятки),Что вроде бы пора линять.Но Арарфат не смог. Его хмельная смелостьПревысила в нём всю его 'сторожность.И, ятаган схватив, он бросился вперёд.(Пеньки и кочки по пути считая).Он крик издал и, подбодрив себя,Остановился. Подождал покаСей обитатель недр, прескверный Дрындаль,На берег блата вылез, потрясаяСвоей дубинкой, сделанной из костиПоследнего богатыря Бергенда(Что ростом был огромен, но нельзяСказать того же было о его

Желании сражаться с острокогтцем).И первым ринулся Насыр на битву,

Размахивая ржавым ятаганом.Но в это время мысль его пронзила,

Что в правом сапоге его ещёОсталось полбутылки самогона.И в миг забыв об огнепастьце,Бутыль заветную из сапога достал.И, предвкушая свежесть горькой влаги,Ко рту горячему её поднёс.И Дрындаль вдруг издавши крик протяжный,Схватил бутыль Насыра мёртвой хваткой.И завязалась битва роковая