Часть 2 (1/2)

Харуми вспоминала своё предсказание на удачу, что она получила пару дней назад, когда гуляла с лучшей подругой, и думала что, вероятно, они и впрямь работают, прислушиваясь к глухому топоту по всему особняку и считая про себя. ?Сорок четыре, сорок пять, сорок шесть...?. Звук беготни становился всё тише. ?Семьдесят, семьдесят один, семьдесят два...?. Исчез совсем, так что теперь стало настолько тихо, что было слышно жужжание холодильника с кухни, находившейся от гостиной довольно далеко. ?Девяносто восемь, девяносто девять, сто, сто один...?. Страшно сидеть посреди комнаты в абсолютной тишине, темноте и одиночестве, зажмурив глаза и уткнувшись лицом в колени. ?Сто пятнадцать, сто шестнадцать, сто семнадцать...?. Если раньше хотелось досчитать скорее, то сейчас Танигучи сильно замедлилась, боясь, что если посмотрит, то перед ней обязательно будет какой-нибудь обгоревший до уголька парнишка со стеклянным глазом и окровавленным ножом или девушка в белом с чёрными впадинами гниющей плоти вместо глаз, в которой переплетаются голодные нити белых червей. ?Сто двадцать!?. Шатенка резко выбросила правую руку, сжатую в кулак, вверх, когда вскакивала, а после сразу же с левого разворота двинула ногой вперёд. Но не ощутив ни кистью, ни ступнёй никаких столкновений с инородными телами, она таки позволила векам подняться. Послышался смешок с середины комнаты, примерно оттуда, где стоит катацу. ?Послышался, да же??. Девушка осветила помещение, медленно покружившись вокруг своей оси. Пусто. Выдохнув, она встряхнулась всем телом, сгоняя дрожь, и отправилась на поиски.Первый этаж оказался чист. Харуми обошла его, пусть и быстро, но аж трижды, однако никого не обнаружила и отправилась на второй. Решив двигаться к более, на её взгляд, безопасным местам, она направилась к чулану в конце коридора. Обхватила холодную ручку, держа телефон с включённым фонариком наготове. Тёмная ореховая дверь тихонько скрипнула. Было видно, как пыль кружила в мягком, чуточку отдающем желтизной свете, который упал на девичье лицо, обрамлённое чёрными, как темнота этой кладовки, волосами, чья обладательница сидела на полу, обхватив колени руками. Танигучи явно не ожидала узреть такую картину, и крик сам вырвался наружу, а единственное средство освещение чуть было не выпало из разом ослабевшей ладони. Она закрыла, даже захлопнула дверь и бросилась к лестнице, чтобы спуститься и найти Мацури.?Будет моим живым щитом.. Чёрт, надо было сказать президенту, чтобы тоже искала. Зачем я убежала вообще??. Но брюнетка действительно выглядела жутко, особенно если учитывать ту внезапность, с которой она предстала перед девушкой, которая сложила эти два и два и прибавила к результату лень подниматься обратно.***— Нам разрешено прятаться вдвоём? — спрашивала Мэй, убирая со лба сестры ткань свисающего сверху халата — они залезли под передвижную длинную вешалку и буквально зарылись в старую пыльную одежду.

— Думаю, да. По крайней мере, Мацури не сказала, что это запрещено.

— Я меня ноги затекли. Я выхожу, — брюнетка отодвинула пиджак от лица, намереваясь встать, но её остановили, обняв за талию.— Нет, Мэй, останься со мной! — взмолилась Юдзу.— Тебе страшно после фильма?— Конечно! Тебе разве нет?Младшая промолчала и, к облегчению сестры, села назад. Они были близко, дотрагивались плечами и бёдрами. Вокруг — тканевая ограда. Защита. От всего внешнего мира. Они одни в этом погружённом в темноту маленьком помещении, и Мэй вздрагивает, когда горячее дыхание опаляет её чувствительное ухо, и слышится шёпот:— Я могу поцеловать тебя, Мэй?И, произнося это, Юдзу думает: ?Не пора ли нам перестать спрашивать разрешение поцелуя? Объятий? Совместных купаний??. Думает: ?Прекратить спрашивать, можем ли мы сказать, что любим друг друга??.Думает: ?Мы же помолвлены, в конце то концов?.Мэй целует аккуратно и даже невинно как-то, будто стараясь искупить вину — как всегда с тех пор, как вернулась. И тогда блондинка думает: ?Верно. Мы проходим этот путь с самого начала?.С чистого листа. Но не забывая о прошлом.***Возвратившаяся в гостиную Харуми пришла к выводу, что для того, чтобы найти Мацури, надо мыслить как Мацури. А это у неё получится довольно просто, даже если она не хочет этого признавать.

— Мы всегда отбрасываем самые лёгкие варианты, думая, что это рискованно, — размышляла шатенка, наматывая круги по ковру возле столика, — Нет, мы даже не думаем о них. Она прекрасно это понимает. Понимает, что на деле как раз таки эти варианты и оказываются самыми безопасными. Значит, она где-то здесь. Спряталась в самом очевидном месте, о котором мы и не подумали бы из-за его очевидности...Катацу. Смешок. Танигучи будто пронзила молния, и она резко посмотрела на стол, из-под которого тогда-то и послышалось:— А ты долго, семпай.

И первым, о чём подумала водящая девушка, было: ?Она видела, как нелепо я избивала пустоту. Какой кошмар?.— Мне нужна твоя помощь, — сказала Харуми, когда Мацури вылезла из своего тёплого укрытия.

— Чёрт, значит я вожу следующей? — цокнула Мидзусава, подходя к подруге.

— Нет. Я нашла президента в чулане наверху. Но она почему-то не спустилась.

— Тогда идём за ней, — она махнула рукой, зовя старшую за собой.

И та пошла за ней не раздумывая, начиная чувствовать знакомое раздражение. Оно стало уже даже не просто знакомым, а родным, а посему не было неприятно. Было.. обычно. Естественно. Всё ещё раздражающе, но.. хорошо. Ей было хорошо с Мацури.На втором этаже от лестницы располагалось два противоположных коридора. Мидзусава спросила:— Где ты нашла Мэй-сан? — Танигучи указала влево, — Хорошо. Иди туда, а я проверю справа, на случай если она перепряталась.

Шатенка кивнула, хотя не хотелось идти одной. Из-за фильма, разумеется. Но девушки разошлись.По приближению к чулану шаг Харуми замедлился. Она колебалась, стоя перед дверью и представляя, как откроет её, и мужчина в грязной и потёртой годами хоккейной маске заведёт свою любименькую, покрытую тёмной, почти чёрной засохшей кровью бензопилу так быстро, что Танигучи не успеет как-либо среагировать, даже пискнуть не успеет перед тем, как он резко и с силой взмахнёт ею вверх, дребезжащий зубчатый проржавевший металл вскроет плоский животик вместе с бордовым свитером с оленями, и такой же бордовый цвет жидкостью заляпает пыльные коробки и эту чёртову хоккейную маску, а внутренности, издавая звуки, похожие на чавканье, смачно вывалятся на старую, но дорогую породу дерева, из которой уложен пол. И последним, что она услышит, будет низкий, раскатистый смех да игривое, победное жужжание убийственной пилы. Девушка потрясла головой, отгоняя жуткие картины, и решительно распахнула дверь, после этого на всякий случай тут же отпрыгивая на шаг назад и светя перед собой. Ничего.

— Перепряталась, — вздохнула она, запирая чулан, — Стоит рассказать ей о правилах.

Танигучи посмотрела вперёд и увидела, как в другом коридоре Мидзусава спокойно выходит из одной комнаты и бесстрашно заходит в другую, не замечая её. Она посчитала свои, которые должна проверить: пять. Первая — уборная напротив.

На сей раз дверь была открыта быстро. Харуми проверила за занавесками и в душевой кабине, зачем-то подняла крышку унитаза и, удостоверившись, что здесь пусто, направилась в следующее помещение — судя по всему, кабинет дедушки Мэй. ?Дедули?. Директора школы. В шкафах сплошные бумаги, под широким тёмно-зелёным столом — никого, на окнах скучные бежевые шторы. Диван скрывал угол достаточно хорошо. Танигучи услышала, насколько противен скрип кожаной обивки, когда поставила колено на этот, судя по всему, дорогущий предмет мебели. Одной рукой она боязливо оперлась о спинку, а второй подняла над углом смартфон, свет которого позволил ей узреть вскинувшуюся вверх голову брюнетки и её сверкнувшие глаза. Всё опять произошло само собой. Быстро. Внезапно. Громко. Харуми вскрикнула и отпрыгнула к самому порогу. Дыхание стало тяжёлым за считанные секунды.— Танигучи-семпа-а-ай! — протянула Мацури, и сердце шатенки упало в пятки, стоило ей взглянуть на неё, — Я нашла их. Они прятались в гардеробной вместе, потому что у Мэй-сан нет телефона, а фонариков мы тоже не нашли.

Ухмылка, заставившая Юдзу покраснеть, не вызвала в Харуми раздражения. Она просто впала в ступор, вперившись своими расширенными, явно напуганными карими глазами в Мэй, вопросительно смотрящую на неё.— Танигучи-семпай? Эй, семпа-ай! — позвала Мидзусава, подойдя в подруге и помахав рукой перед её лицом.

Танигучи сорвалась с места и забежала за спину младшей так неожиданно, что та тихо ахнула.

— Вау. Доверяешь мне своё тело? — вблизи губы кривились как-то расслабленно.— Ты мой живой щит, — шатенка наконец смогла говорить.— От чего?— Я готова поклясться, что буквально только что президент была за диваном здесь, — она указала туда, где меньше минуты назад видела Мэй, сейчас стоящую рядом с ней. Вернее, видела она не Мэй.

— Ч-чего? — Юдзу сглотнула, — Но Мэй была со мной всё это время, — она зашла за спину лучшей подруги, — Харумин, не шути так.

— Я не шучу, Юдзучи!— Тогда кому-то из нас придётся проверить! И чур это буду не я!— Мацури, — Харуми приблизилась к уху кохай, — Иди посмотри.

— Посылаешь меня на смерть, Танигучи-семпай? — прохладная ладонь накрыла тёплую щёку, — Я не уйду, пока не узнаю, будешь ли ты скучать по мне.

— Похоже тебе и не придётся, — послышались сзади слова блондинки, — Мэй, постой! Я пойду вперёд!Она резво кинулась к возлюбленной, которая позволила себя обойти и остановилась, оставаясь наблюдать. Две пары глаз уставились на сестёр, старшая из которых нерешительно, но отважно шла к дивану в тёмном углу кабинета директора академии Аихара. Светлая кожа скрипнула раз, второй, и слова ?Здравствуй, Юдзу-семпай? прозвучали очень знакомо. Страх мгновенно сменило удивление.— Нэнэ-чан? — пока блондинка хлопала своими пышными ресницами, девочка немного неуклюже перелезла через спинку дивана и буквально отпрыгала в сторону президента студсовета, — Разве ты не на источниках с семьёй?— Мы вернулись несколько часов назад. Я была в доме с самого начала, — безмятежно молвила она.

— Я пустила её, когда "отходила в туалет", — Мацури показала пальцами кавычки и почувствовала, как её семпай отстраняется, а потом интересуется:— Вы это спланировали что ли?— Ага. Нэнэ-чан и фильм с нами смотрела, сидя в шкафу, — гордо хмыкнула первогодка.

— О, так она видела все те ужасы?— Да! ХаруЮзу соприкасались плечами во время просмотра! Это то, что заставляет чувствовать себя в безопасности! Рядом друг с другом! — мечтательно чуть ли не вопила Намура.

— Что ж, тогда ты тоже играешь, — высказала решение всех Танигучи.

— А? — не поняла Нэнэ.

— И раз уж я нашла тебя первой, ты и водишь.

— Чего?— Закрывай глаза и считай до ста двадцати. А мы расходимся.

— Чего?! — совсем испугалась девочка.

— Идём скорее, Мэй! — Юдзу взяла брюнетку за руку и потащила к выходу из кабинета, а затем вниз по лестнице в поисках хорошего укрытия.

— А ты со мной, семпай, — Мацури в четвёртый раз обхватила запястье девушки, когда та также собиралась поскорее уйти.

— А почему я одна?! — напуганно воскликнула Нэнэ в свои ладони; она уже досчитала до тринадцати, но сбилась, и пришлось начинать сначала.

— Потому что нарушила правила! — бросила Мидзусава, ведя Танигучи в противоположный коридор.— Но это была твоя идея, Мацури-сан!— Прости, не слышу тебя!— Не слишком ли ты жестока с ней? — отметила Харуми; она послушно следовала за младшей, не предпринимая попыток отдёрнуть руку.

— И это ты мне говоришь?

Шатенка перевела взгляд и тему:— Куда ты меня тащишь?— Я нашла хорошее место. Самая последняя комната в конце коридора. Большая, с кучей мебели. Перегородка, за ней шкаф. Одно из последних мест, которое водящий решит проверить.

— Но Нэнэ-чан считает на этом же этаже, а Юдзучи с президентом убежали вниз.

— Нэнэ-чан это Нэнэ-чан. Она подумает, что мы решили уйти как можно дальше.Танигучи в очередной раз подумала, что эта девчонка умна. Но, конечно же, не озвучила этого. Когда она увидела высокий, но узкий шкаф, он сразу показался ей маленьким для двоих, и она убедилась в этом, когда села на полку, грозящую вот-вот переломиться пополам. Её лопатки и копчик упёрлись в твёрдое шероховатое дерево, а ноги остались в не до конца согнутом состоянии из-за её большого роста и недостаточной ширины шкафа.— Послушай, Мацури, я не думаю, что мы обе поместимся сюда.Из коридора послышался вопль Нэнэ о том, что она ?идёт по их души?.