Знаковые решения (1/2)
Абифасдон плелся по постылым, загаженным и мерзким улицам города демонов. Они с Альбертом попрощались меньше часа назад, позволив лишь долгий, проникновенный взгляд глаза в глаза, после чего, не оглядываясь, они разошлись в разные стороны. На часах - прошло минут сорок, а сжимающемуся сердцу демона казалось-столетия назад. Абифасдон с тоской посмотрел на каменно-бетонный муравейник, где за стальной тяжеленной дверью его ждало персональное семейное счастье. Демон почти что с ненавистью зыркнул на окна своей квартиры, сплюнул и вытянул зубами из пачки сигарету. Пощелкал зажигалкой, затянулся, выпустил сизый терпкий дым через ноздри. Он как мог дольше старался оттянуть встречу с Азриэллой.Демонесса, и без того не в меру капризная, во время беременности полюбила обвинять Абифасдона по любой некомфортной мелочи связанной с ее положением. Самым же тяжелым и обидным было выдерживать ее истерики по поводу ребенка:- Все семьи как семьи, а у нас будет лысая обезьянка! - Вопила демонесса в аккурат на новогоднюю ночь, - ты мне жизнь испоганил, ни одна подруга со мной не здоровается теперь, даже соседи морщат носы и отворачиваются, будто я прокаженная! Лучше бы этого, - она с ненавистью хлопнула ладонью по округлому животу, - никогда не было!В тот вечер Абифасдон так и не лег в супружескую кровать, полуночничая на кухне за столом. В те ужасно тяжелые и длинные часы он судорожно пытался понять, как ему быть? Демоны, по понятным причинам, не развивали институт брака, довольствуясь не обремененными кучей условностей связями. Абифасдон с Азриэллой жили вместе уже непозволительно долго для демонов, чересчур долго. Абифасдону было одиноко возвращаться одному в пустую квартиру, а Азриэлла с удовольствием пользовалась дивидендами долгой "семейной" жизни, к примеру, тратила его деньги. Демону в целом было насрать и на деньги, и на женские причуды, он довольствовался малыми крохами, что дарила ему эта псевдо-семейная жизнь - возвращение в квартиру к живому существу и согретая постель, ну и бурный секс, когда захочется. Все было в целом неплохо, пока Азриэлла не втемяшила в голову себе желание стать мамой. Абифасдон уже тогда скептически отнесся к этому ультиматуму, но подспудное желание потомства, возникающее периодически последнюю пару тысячелетий снова без пощады начало грызть его изнутри. И наконец, когда желанная, такая ожидаемая беременность наступила, Азриэлла рвала и метала, хотя была целиком и полностью сама ответственна за распространение где надо и где не надо деталей своей беременности.Сигарета дотлела до фильтра, обожгла пальцы. Демон со злостью отшвырнул ее в сторону и сунул в рот следующую, остервенело щелкая зажигалкой. Абифасдон отчего-то не сомневался - Азриэлла сразу же после родов убьет его сына, на крайний случай - по тихому избавиться, наплевав на все его желания и мольбы. Да и до сих пор беременной она была лишь потому что, для того чтобы вытравить дитя, нужно было практически убить мать. А Азриэлла весьма любила свою жизнь, даже небольшие риски для себя она априори не рассматривала. Абифасдон в ту долгую ночь понял, что ежедневно возвращаться домой с болезненным, тянущим все соки из души ужасом, ожидая не найти в колыбельке своего ребенка, он не сможет. Это будет выше его сил. Он заберет своего новорожденного сына или дочь и покинет это жуткое место, так и не ставшее ему по настоящему домом.
С тех пор прошло пять месяцев. День родов неумолимо приближался, Азриэлла не выражала ни капли беспокойства по поводу частых отлучек благоверного в мир смертных, видимо сочла ревность к человеческим шлюхам выше собственного достоинства,а Абифасдон готовился. В первую очередь поменяв документы на обычные земные, в, страшно сказать, паспортном столе, он стал Елисеем Святославовичем Драгомировым, а так же оформил уже у своих знакомых в канцелярии ада качественную подделку паспорта Азриэллы, до поры до времени бросив его в бардачок машины. На выбор своего нового имени Абифасдон спустил пару бессонных ночей, паранойя жрала его поедом, и он рылся в словарях и интернете, подбирая имя так, чтобы обрести хоть искорку надежды на свободную и спокойную жизнь. Потратив так же кучу времени и перетаскав всей женской половине коллектива конфеты, а всей мужской-коньяк, Абифасдон выцыганил в бухгалтерии все недовыплаченные отпускные за десять предыдущих лет и оставил себе за два месяца большую часть зарплаты, кое как отбрехавшись от Азриэллы выдумками о кризисе.
Совершенно неожиданно для самого себя узнав стоимость килограмма чистого золота в мире смертных, Абифасдон подсчитал на коленке: сорок золотых монет в месяц за не пыльную свою работу обеспечивали его в пекле вполне комфортабельным жильём, техникой по последнему слову науки, хватало на приличные костюмы, кучу платьев и туфель для Азриэллы, машиной он пользовался корпоративной. Демоны, по негласному правилу, обменивали свои деньги на бумажки из мира людей в аду, но эти же сорок монет на поверхности, разом делали обладателя миллионером. И, обойдя несколько банков и коллекционеров-нумизматов в течении месяца, Абифасдон имел на руках больше трех миллионов рублей. в итоге семь арендованных ячеек в разных банках Москвы и Питера, а так же одна - в швейцарском банке, содержали от килограмма до пяти золотых монет из преисподней и немного бумажной валюты к середине февраля, а на руках Абифасдона все еще оставались вполне приличные килограммы.Не сообразив ничего лучше, Абифасдон приобрел достаточно дорогой сейф и упрятал туда остатки имеющихся на руках монет, прикидывая, что еще не притащил заначку из квартиры. от мыслей, где он собирается хранить содержимое "кубышки" собранной по одной-две монетки за последнее тысячелетие, Абифасдону становилось плохо.но действовать приходилось быстро, время стремительно утекало сквозь пальцы, на размышления его вообще не было, поэтому Абифасдон в течении трех месяцев объезжал на арендованных машинах заброшенные деревни в областях крупных городов, перепрятывая, словно ополоумевшая белка, свое неожиданно солидное богатство, не обходя так же вниманием местные филиалы крупных банков с ячейками. оставить в мире демонов свой тайник Абифасдон не решился, осознавая, что ему как минимум светит казнь за связь с ангелом, если об этом станет известно в Аду. он не собирался писать заявление об увольнении, его вполне уволят за пару прогулов, а сорок монеток не стоили того, чтобы рисковать благополучием и жизнями своего ребенка и одного пернатого чудика.
Абифасдон в последний месяц арендовал ту самую квартиру в Раменках, купил кроватку, немного детских игрушек, и еще охапку всего, что требовалось младенцу, оставив все это в коробках в пока пустом углу спальни. Прочитал несколько книг об уходе за новорожденными, и после очередного всплеска паранойи - о экстренном родовспоможении, хоть и лелеял в душе надежду, что это ему не понадобится. Ангел же во время их редких встреч терзался муками совести, обвиняя себя в том, что его друг желает уйти из семьи. А взмыленный, уставший и невыспавшийся демон не нашел ничего лучше чем оборвать истерику праведного Ангела жесткой колючей фразой "так надо!". Абифасдон честно пытался позже объясниться с Ангелом, но тот, не желая слушать, выбегал из квартиры и не появлялся несколько дней. Потом возвращался, и пряча глаза, в которых стояли слезы, падал в крепкие объятия демона. Через несколько тихих дней и ночей все начиналось сначала. Демон в конце концов пустил ситуацию на самотек - очень скоро, через считанные дни все решится, и он навсегда покинет ту вычурную, обставленную по последнему слову снобизма жилплощадь, вырвется из подземелий в светлую квартиру почти на вершине мира, освященную взаимным счастьем его самого и Альберта... Сегодня должен был кончиться этот марафон, было необходимо лишь собрать оставшуюся одежду. Смяв опустевшую пачку, Абифасдон зло швырнул ее за спину и пошагал к подъезду, в который он заходил последние пару тысяч лет.
***Следующие два дня прошли на удивление спокойно, шла 42 неделя беременности Азриэллы. Внезапная почти идиллия и нежные предусмотрительные знаки внимания от Азриэллы нервировали демона. Он перестал есть и пить все что ставилось на стол, перебиваясь людской пищей на поверхности, проверял по тысяче раз стулья и диван, прежде чем садиться, бегал за грешниками как ошпаренный, за пару часов выполняя ежедневную норму и наотрез отказываясь от сверхурочных. С Альбертом же Абифасдон только коротко созванивался и писал смски, докладывая, что пока у него все хорошо, и без изменений. Страх в сердце демона свернулся кольцами смертельно ядовитой змеи, а нервы напоминали до звона натянутую струну. Не находя себе места, он мерил шагами бетонный пол квартиры, мечась по ней подобно дикому зверю. В первых числах июня Абифасдон внезапно осознал, что срок беременности начал затягиваться: все учебники говорили о том, что роды должны были прийтись на последнюю неделю мая - максимум. Будь его воля, Абифасдон бы схватил Азриэллу в охапку и бросился по больницам, но демонесса, шипя как клубок из тысячи змей, заявила, что пусть он хоть свяжет ее, заставить перекинуться в человека он ее не в силах. Абифасдон это понимал, ругался матом и накручивал себя еще сильнее, наплевав на работу, он окопался дома, нагло заявив начальнику по телефону что ушел в отпуск, и насрать ему что у них аврал. Ему дико не хватало Альберта. Трахаться, положим, Демон бы не стал, сейчас ему было абсолютно не до того, но теплых дружеских отношений и искренней деликатной поддержки ему сильно не хватало. Ещё и деньги на телефоне, как назло, кончились, и связаться, услышать его голос, чтобы хоть немного успокоиться, ему никак не удавалось, а Альберт сам не звонил. По мнению демона, конечно, и правильно делал, было бы обидно, если бы все планы пошли насмарку из-за прихотей не вовремя взбунтовавшейся души, приходилось терпеть.
***Абифасдон резко открыл глаза, выныривая из мутного забытья. Он даже не понял, когда его сморил сон. В квартире было темно и тихо, но отчего-то эта тишина только сильнее нервировала демона. Он стремительно прошел по всем комнатам, Азриэлла нашлась в спальне, по горло закутанная одеялом.- Дорогой, ты чего подскочил? Я сюда ушла, чтобы тебя не беспокоить на кухне, - медоточивый голос демонессы был наполнен сущим ядом. На последней фразе голос демонессы дрогнул. Абифасдон, не желая вступать в перепалки, сдернул с возмущенно вскрикнувшей Азриэллы одеяло, на матрасе расплылись зеленые, с кровавыми потеками, разводы. Абифасдон жестко вытащил демонессу за руку из кровати и подтолкнул к комоду.- Одевайся, мы отправляемся в мир людей, - он вытащил первое что попалось из человеческих одежд и швырнул в руки Азриэлле, и не оборачиваясь вышел на кухню.- Тиран! Никуда я не поеду, сволочь! - Азриэлла, бросив скомканное платье на пол, уперла руки в бока и надула губы, - или ты забыл, что заставить перекинуться в человека не в силах?
Абифасдон, пожав плечами, ушел в коридор и достаточно быстро вернулся. По бетонному полу громыхали стальные оковы, у Азриэллы вытянулось лицо.- Ты не посмеешь заковать беременную жену! - Азриэлла сделала плаксивое выражение лица, но Абифасдон, с абсолютно равнодушным видом, поднял комок тряпок с пола и вручил его Азриэлле, угрюмо глядя ей прямо в глаза.
- Ещё как посмею! Одевайся!Пока Азриэлла, пыхтя что-то под нос, показательно медленно расправляла смятую одежду, Абифасдон вытащил из шкафа огромную спортивную сумку, вернулся к жене и грубо схватил ее за руку, взявшись за медальон, он вместе с женой провалилсяв марево портала.
Азриэлла глупо моргала, оглядываясь по сторонам: бетонный пол, высокие потолки, какие-то железяки, темнота вокруг. О том, что это мир людей, говорил лишь свежий воздух вместо сероводорода преисподней. Абифасдон абсолютно уверенно потащил демонессу куда-то вперед, не обращая внимания на ее протестующие вопли. Через пару метров демоны ступили на широкую пустую площадку, расчищенную от железяк намеренно. Азриэлла, держась свободной рукой за живот, уже не притворяясь, всхлипывала от страха. Внезапно она вырвалась из грубого захвата и осела на пол, скрежеща зубами от боли:- Ты не заставишь меня дать жизнь этому ублюдку! - Она скривилась на мгновение, но выровняв сбившееся дыхание, продолжила, - боль для демона ничто! Ещё пару часов потерпеть для верности, и можно будет сказать что этого никогда не существовало!
Азриэлла хищно оскалилась, торжествующе смотря в глаза Абифасдону. Демон, с каменным выражением лица, выслушав тираду, сухо кивнул, шагнул к ней и замкнул кандалы сначала на одном ее запястье, затем на другом.
- У тебя есть выбор, Азриэлла. Или ты рожаешь с относительным комфортом моего ребенка здесь, или я его вырежу из тебя, и оставлю умирать без зазрения совести. - Абифасдон красноречиво пнул тяжелую цепь с кандалами для ног и направился к стене, грохоча якорными цепями. Азриэлла, держась за живот, замотала головой. - Ты блефуешь!Абифасдон пожал плечами, приковывая первую цепь, тянущуюся от руки Азриэллы к кольцу вмурованному в стену. Демонесса заторможено наблюдала за тем, как Абифасдон, неторопливо прошествовав мимо нее, поднимает с пола и разматывает вторую цепь, и приковывает к противоположной стене. Демон встал напротив Азриэллы, глядя на нее сверху вниз. Схватки были уже видны стороннему зрителю, демонессу скручивало каждые четыре-пять минут. Абифасдон вытащил из-за пазухи сверток плотного светлого шелка и показательно развернул его. Азриэлла испуганно взвыла и засучив ногами, попыталась отползти как можно дальше от хищно блеснувшего небесного клинка.- Вижу что узнаёшь. Ты себе представить не можешь, что мне стоило его достать. - В светлых шелковых складках мерцало длинное и узкое лезвие. Абифасдон удовлетворенно хмыкнул, глядя в расширившиеся от ужаса глаза Азриэллы, - так ты хочешь узнать на своем примере, сможешь ли выжить, если я вырежу из твоего живота моего ребенка силой?
Удовлетворенно кивнув побледневшей до синевы Азриэлле, он спрятал кинжал за пазуху. Волна очередной схватки согнула демонессу в три погибели, под гулким потолком заметался полный бессильной ярости крик.***Абифасдон медленно и осторожно пробирался через заброшенную промзону в зыбкой предрассветной серости. Разбитый, как после бомбежки, асфальт, брошенные тут и там исковерканные станки, обрезки труб и прочий мусор не способствовали скорости пешехода и его безопасности. Выйдя через дыру в заборе, Абифасдон сорвал с шеи медальон-портал, швырнул его в какую-то яму с мутной жижей и пошагал сквозь кустарник, мимо тропинки, внимательно смотря под ноги и страшась оступиться. Наконец в кустах показался полированный бок черного джипа. Абифасдон открыл пассажирскую дверь, швырнул сумку на заднее сидение через спинку кресла и осторожно положил в детское кресло новорожденного сына. Младенец сладко спал, укутанный в фланелевую простынку, одеяло и теплый комбинезончик. Его сон не потревожил даже неуклюжий отец, долго возившийся с непривычными ремнями безопасности. Абифасдон плавно повернул с грунтовой дороги на шоссе и набрал скорость. румяное малиновое солнышко заглянуло в салон машины, приветствуя нового человечка на этой планете - Богдана.
По пути в больницу, Абифасдон заскочил в первый попавшийся супермаркет и пополнил счет на симкарте. Вызов абонента "Святоша" в очередной раз прервался системным сообщением "данный вид связи недоступен для абонента". Бросив телефон в подстаканник, Абифасдон выругался себе под нос, паркуясь перед филиалом родильного отделения "Авиценны".
- Вот. - Абифасдон поставил кроватку-переноску-детское кресло на кушетку перед, вытаращившим глаза, доктором, - будьте любезны, проверьте, здоров ли ребенок, и выпишете свидетельство о рождении.Акушер, укоризненно зыркнув на Абифасдона, вытащила из кроватки младенца, осторожно разбудила и распеленав, ахнула:
- У вас что, были домашние роды?- Не у меня, но зрите в корень. - Абифасдон позволил себе улыбнуться в ответ сыну, обворожительно улыбавшемуся и строившему глазки тете-доктору. Так же доброжелательно улыбаясь, он веско опустил палец на клавишу кнопочного телефона, прерывая звонок. Докторша, сжимавшая трубку в руке, возмущенно подняла взгляд на демона.- Что вы сделали? Я вызову полицию!Абифасдон равнодушно пожал плечами и покрутил между пальцами шнур сети, вытащенный из телефона.- Ну попробуйте.
- Этому ребенку нужно наблюдение неонатолога в течении недели! Где его мать? - Доктор судорожно дернулась в сторону, когда Абифасдон полез во внутренний карман пиджака. Демон, не обращая внимания на побледневшую женщину, вытащил внушительную пачку купюр и равнодушно пролистал их, держа в руках.- Уважаемая Нина Павловна. Я пришел к вам не просто так, как можно было бы подумать с первого взгляда. Этого ребенка, - Абифасдон веско кивнул в сторону, радостно дрыгавшего ножками, крепкого мальчика, - а точнее, моего сына, хотела убить его мать. Я этому воспрепятствовал. Обратится ли она за врачебной помощью, мне плевать. Если все делать по правилам, мой сын окажется в детском доме в лучшем случае, в худшем - он погибнет, так как женщина, давшая ему жизнь, избавится от него со стопроцентной гарантией и не уверен, что гуманно. Так же я знаю, что у вас сейчас финансовые трудности, вы пытаетесь продать квартиру, чтобы оплатить лечение внучки. Я вам предлагаю решение: вот здесь, полмиллиона крупными купюрами, отследить их нельзя, вы можете не переживать. Если мы с вами сейчас поймем друг друга и вы мне окажете услугу, о которой я вежливо прошу, завтра я приду на прием и принесу еще миллион. Мне нужна регистрация о рождении мальчика, на сегодняшнее число, и так же свидетельство о смерти на завтра на имя в паспорте женщины. То что вы способны оформить свидетельство о смерти, я знаю - вам должен ваш старый школьный друг, работающий терапевтом в городской поликлинике. Итак, ваше решение?***По дороге из загса, где Абифасдон за полчаса получил свидетельство о рождении Богдана Елисеевича Драгомирова, Демон внезапно понял, что из еды у него дома только шампанское, и не факт что в холодильнике. Богдаша лупал глазами в креслице на пассажирском сидении, но молчал, и Абифасдон рискнул заехать в супермаркет.
В огромном холле торгового центра яблоку негде было упасть от столиков, прилавков, стеллажей, и кучи народу. Демон устало вздохнул, смотря на новомодную ярмарку. Сдавать пару квадратных метров на неделю-две ремесленникам, фермерам и перекупщикам было относительно новым явлением, и Абифасдон лично не имел ничего против такого рода рекламы. Но вот сейчас, держа переноску с сыном, демон был не так уж благодушно настроен, понимая, что придется идти сквозь толпу.