"Янтарь и аквамарин" - джен, драма, философия; PG-13; ООС (1/2)
То, что пришло на смену цивилизации, невозможно было описать как-то, кроме ?пусто?. Эта пустота была абсолютно равна пустоте в человеческих сердцах. Ощущения притупились, чувства и эмоции умерли, а звериные инстинкты обострились – зато людям стало куда легче жить. Наверное, потому и имена упростились – они стали описывать человека, а не определять некоторые черты его характера. Скажем, героев нашей истории так и звали – Бой и Вульф. Это как Красная Шапочка и Волк, только немного иначе – нет той пресловутой надежды и добра, к которому все привыкли. Есть только болезненная зависимость, эйфорическое, но разрывающее на ошмётки одиночество, естественное желание свободы и чувство ломающей необходимости клетки, от которой всю жизнь бежишь… Это мир кошмаров, где ужасы оживают на глазах.***- Ты когда-нибудь думал о суициде? – внезапно раздался вопрос где-то слева от Вульфа, который, собственно, искал себе пристанище на эту ночь.
- Что? – хрипло, будто ломая голос и заново учась разговаривать, переспросил совсем дикого вида мужчина, скорее удивляясь, что обращаются всё же к нему. Его голос уже давно не издавал ничего, кроме каких-то несвязных рыков голодного зверя – как только человеческую речь не забыл? Он даже в суть-то не вник.- Ты когда-нибудь думал о суициде? – терпеливо повторил всё тот же голосок, разрывая тишину, подобно сосульке, рассекающей морозный воздух – так свежо, и так опасно.Подозрительно сощурив глаза, осторожный Вульф оглянулся через плечо – на предполагаемое местонахождение источника звука. Взгляд янтарных глаз хищника, светящихся даже в темноте, будто ощупывая пространство, почти сразу споткнулся о какую-то неровность, выбивающуюся из общей картинки. По привычке, отточенным движением, убрав назад мешающие обзору пряди давно отросших волос, мужчина весь напрягся, словно готовясь к прыжку, который должен был стать роковым для жертвы… Но вдруг, Вульфа будто накрыло какой-то внушающей доверие и спокойствие аурой, исходящей от силуэта, зависшего над краем крыши, об который, собственно, и споткнулся намётанный взгляд зверя. Следом пришло и осознание, что ему вообще-то задали вопрос.
- Думал, - внезапно даже для себя, честно ответил мужчина, поворачиваясь всем корпусом. Затем, по его венам будто пропустили электрический разряд, который и контролировал его резкий рывок в сторону всё того же силуэта. Одно размашистое движение – и запястье – внезапно слишком уж хрупкое – оказывается в крепкой хватке цепких пальцев; один толчок в спину – и абсолютно не сопротивляющееся тело зависает на высоте шести этажей над землёй. Ни дать, ни взять – кукла в руках кукловода, которому решать умрёт она или примет участие ещё в паре актов.- Смелый? – прохрипел зверь в Вульфе. – Не боишься смерти, да?
- Что в ней страшного? – будто даже смеясь, ответил вопросом на вопрос собеседник – Вульф жутко не любит такую манеру речи. – Скажи, а держать чью-то жизнь в своих руках… пьянит, да?И ведь ни капли насмешки или провокации в голосе – чистый интерес. Даже шутливая интонация испарилась, словно капля холодной росы с первым лучом жаркого солнца.
- Ты подумай лучше об асфальте, который находится пятнадцатью метрами ниже, - мужчина рывком подтянул к себе жертву, заламывая руку за спину, а второй хватая за волосы и заставляя снова наклониться над самым краем. – Представь, как ты будешь лететь отсюда. Считанные секунды вольного полёта, после которого красочное приземление. В лучшем случае, ты умрёшь мгновенно, едва услышав хруст собственного позвоночника, а в худшем – почувствуешь, каково это – побывать в мясорубке. Ощутишь, как лопаются внутренности, как сломанные от удара об асфальт рёбра, едва спружинив об оболочки, пробьют лёгкие, а возможно даже желудок. Кровь тут же хлынет туда, а через три с половиной секунды и из твоего горла, лишая возможности вдохнуть или выдохнуть. Дальше выбирай: захлебнуться собственной кровью или умереть от чрезмерной её потери, чувствуя, как с каждой каплей, отдающей привкусом железа на языке, тебя покидают силы и жизнь. И это я опустил не менее увлекательное описание того, какую адскую боль ты будешь ощущать по всему, уже изломанному, но всё ещё не лишившемуся чувствительности телу. А к утру бродячие псы оставят от тебя одни ошмётки – не будет даже что похоронить. Красиво, не так ли?Мужчина нисколько не удивился своему исполненному сладостного придыхание голосу – он видел это множество раз и даже находил в этом какую-то особую прелесть. Впрочем, именно этим голосом он отговаривал этого кого-то от совершения опрометчивого шага… так умирать слишком глупо.
- Я не боюсь боли, - отрешенно отозвалась жертва, а в нос Вульфу ударил приторный и липкий запах взволнованности. Хотя нет… скорее даже какого-то возбуждения. Он едва ли не кончиками пальцев почувствовал, как кожа на шее натянулась от нервно дернувшегося кадыка.
?Хм, парень?, - про себя решил хищник, почему-то, облизываясь.
- А чего же ты боишься, бесстрашный мышонок? – насмешливо уточнил мужчина, ещё крепче перехватывая запястье жертвы и напрягая собственные мышцы – готовясь припугнуть мальца, шатнув над краем, а потом так же внезапно отшвырнуть его в сторону – туда, где безопасно и слой свежего снега даже смягчит падение на просмоленную поверхность крыши.
- Клетки, - признался голос абсолютно неожиданно ставший звучать как сотня бьющихся друг о друга сосулек, чей покой нарушили. – Но я и так живу в ней.И ведь не даром потревоженные сосульки, как ассоциация. Вульф едва ли не собственной кожей ощутил в голосе жертвы тихую угрозу – мол, посмей мне что-то на это ответить. Но и мужчина ведь был не из пугливых – сотни шрамов на его теле были тому безмолвными доказательствами. Впрочем, парниша уж точно не мог их увидеть в такой темноте, как бы пристально не рассматривал хищника.- Это не свобода, малец, - зверь внутри мужчины улегся на место так же внезапно, как и взвился в охотничью стойку прежде, - это смерть. После неё нет ничего.
Да, именно так. И Вульф очень хорошо усвоил эту простую истину уже давно.- Я – Бой, - чересчур непредсказуемо представился даже не пытающийся сопротивляться потенциальный самоубийца.- Вот и задумайся над тем, что ты всего лишь парень*, - хищник лишь немного припугнул жертву, дёрнувшись в сторону края… но потом всё же, как и рассчитывал ранее, отшвырнул его на крышу. Однако, то ли силу не рассчитал, то ли в отместку за то, что малец не ценит свою жизнь должным образом, вышло сильнее, чем рассчитывал – парень просто впечатался позвоночником в один из вентиляционных выступов.
Послышался сдавленное ?ой?, но больше ничего. Бой лишь дернулся, а потом попытался подняться на локтях. Вульф в один прыжок оказался около него, снова сжимая волосы на затылке и приподнимая голову бедняги.- Не ври, что не больно. И подумай, какую бы боль ты испытал в случае медленной смерти.
- Да и чёрт с ней. Кому есть дело до очередного распластанного на брусчатке трупа? – голос Боя хрипел, но не дрожал. – Может, тебе больше других нужно?- У тебя есть те, кто сможет похоронить? – мужчина дернул рукой, поворачивая лицо мальчишки к своему, заглядывая в его глаза… и пропадая.Эти всё ещё по-детски округлые глаза источали свет, будто в них были собраны все звёзды вселенной. Они были холодны, но не равнодушны, наивны, но мудры – их тусклое сияние было подобно опущенному в изумрудную пучину океана аквамарину. Это заворожило Вульфа больше, чем что-либо другое, виденное им в жизни, потому ответ Боя, казалось, застал его врасплох.- Есть, - равнодушно отозвался парень, тоже смело заглядывая в чужие глаза.- Тогда поставь себя на их место. Каково им будет закапывать в сырую землю твоё холодное и бездыханное тело?- Они и есть моя клетка, - одними губами прошептал Бой. – Отпусти волосы, пожалуйста.
От этой тихой просьбы в душе мужчины будто щелкнул какой выключатель, меняя призму виденья происходящего. По-хорошему, следуя собственным законам, Вульф должен был проигнорировать изначальное обращение парня к себе и просто поискать другую крышу – подальше от этой. Но нет, он обратил внимание, к тому же ответил, а потом ещё и попытался вразумить непутёвого мальца! Который, между тем, оказался реалистом. Их мир прогнил до такой степени, что человеческая жизнь стала понятием, напрочь лишенным какой-либо ценности, и если кто-то стремился с ней расстаться – рядом не оказывалось никого, кто бы попытался его удержать. Не умеешь – не берись, как говорится. А взгляд Боя, кстати, показался Вульфу очень сильно знакомым…- Я отвезу тебя домой, - бросил мужчина, исполняя просьбу и поднимаясь с колена, на котором стоял. – Даю две минуты, чтоб привести себя в порядок.- Не хочу, - заупрямился внезапно юноша, резко вскидываясь всем телом и отползая назад пока не прижался спиной к шероховатой поверхности вентиляционного выступа. – Я не вернусь туда. Только не к ним.- Намерения уговаривать у меня нет – либо ты собираешься, и я отвожу тебя домой, либо выметаешься отсюда, - зверь в мужчине снова начал скалиться.
- Я останусь здесь, - аквамариновые глаза абсолютно спокойно уставились в янтарные, припечатывая свои слова ещё и тяжелой уверенностью в собственном решении.- Парень, ты глупый или притворяешься?- Сказал ведь, что никуда не пойду! – крик вышел как-то совсем на надрыве – или мужчине показалось? – Лучше сброшусь с этой грёбанной крыши, чем вернусь в тот дом умалишенных!
Вульф устало вздохнул – кажется, у парня едва ли не крайняя степень отчаянья, раз он готов решиться на суицид только ради того, чтоб не вернуться домой. Но что он мог предложить Бою в его отчаянии? Кров? Еду? Выходило совсем комично – мужчина и себе-то этого не всегда мог отыскать. Да и при чём он здесь?
Попытавшись найти ответ на свой вопрос, Вульф с ног до головы оглядел забившегося в угол парня. Привыкшие к темноте глаза не смогли различить чего-либо выдающегося – рост средний, волосы темные, взъерошенные – почти в тон с вульфовым цветом – вьются на краях, фигура по-юношески хрупкая. Несуразная куртка, которая и поясницу-то толком не прикрывала, на шее широкий и длинный белый шарф, узкие чёрные джинсы обтягивали худые ноги, а на ногах, пожалуй, самый тёплый атрибут одежды мальца, сапоги – добротные, кожаные, подбитые со средины выбивающимся наружу мехом, практически новые. Ничего примечательного, самый обычный юноша. Одно только зацепило мужчину – глаза. Этот взгляд… он был схож со взглядом самого Вульфа.- Бой, - просто, чтоб привлечь внимание – мужчине нужно было взглянуть в эти ультрамарины ещё раз.