Не тот, кем кажется (2/2)
Рицка, упрямо стиснув челюсти, еле смогла сдвинуться с места. Конечно. Чёрт. Если бы Мария не знала, что от Рицки сейчас нет пользы, она бы не говорила ей бежать. Да и ей, майору, бежать стыдно, унизительно. Чёрт возьми, она сама виновата, что расслабилась и потеряла бдительность! Нельзя, нельзя, нельзя этого было делать! Какой же она майор Императорской армии после того, как не заметила ночью пробравшихся и спокойно прогуливающихся в её доме. Конечно, она заметила, но когда уже было поздно. Когда по рукам и ногам её сковали титанической хваткой и вкололи в шею какую-то хрень, от которой лёгкие налились свинцом, от которой её тело горело в разъедающем и органы и кожу раскалённом яде, от которой адская боль ломала кости и лопались вены и глаза, а горло разрывалось в немом крике.Возможно, по чистой случайности, хотя Рицку терзали смутные сомнения, что кто-то просто ошибся домом. Она уверена в том, что случилось это не случайно именно за пару дней до того, как схватили Марию. Марию. Причём здесь бедная женщина? Если они приходили за Рицкой, то какой смысл было забирать её? Рицка часто размышляет об этом. Заложник в качестве пищи – отпадает сразу. На её шее было всего пара отметин. Тогда что?
Может, она знает то, чего не знает Рицка?
Хотя, они пытались забрать и Рицку. Только у них не получилось.Рицка чувствует, как самый краешек её губ растягивается в усмешке над самой собой. Можно ли сказать, что она попала под покровительство демонов? Вряд ли. Хотя её больше не пытались достать вампиры. До определённого момента, пока она сама не захотела. Справедливости ради, она должна отметить, что они ей действительно помогли. Правда в своей манере. Они посвятили её в то, о чём так упорно в тряпочку молчал Линдо. А больше всего Рицка ненавидит оставаться в неведении. Её это раздражает и, возможно, совсем немного задевает её гордость. Это дело не любопытства. Это дело принципа.
Но всё же Рицку не хотели отпускать мысли о том, зачем вампиры похитили Марию. Хотя скорее, это она не хочет их отпускать. Уж слишком много у неё вопросов, на которые ей ещё никто не дал ответы. И вряд ли даст. Так что придётся разбираться самой. Как и всегда.
Рицка знает семью Тачибана с раннего-раннего детства. Тогда они казались ей самыми добрыми, самыми светлыми людьми. И ничего не изменилось. Без преувеличения: они спасли ей жизнь.Наверное, маленькая Рицка впервые увидела и почувствовала, что такое любящая семья именно здесь. Маленькая, не такая большая, но необъятно светлая. Как тёплый огонёк. Семья и впрямь была небольшая. Дедушка Тачибана – глава семьи. С виду казался ну уж больно строгим и чёрствым мужчиной преклонных лет. На самом же деле, его улыбка была мягче и нежнее, чем у многих добродушных людей. Он относился к Рицке как к собственной внучке. Рицка всегда с еле заметной улыбкой на губах вспоминает, как он подбрасывал её вверх ещё совсем-совсем маленькой, как она смеялась и как смеялся он вместе с ней. Как рассказывал им с Линдо увлекательные истории про мифических существ и магию. Как Рицка взахлёб слушала его, иногда задавая вопросы. Как его большая-большая ладонь слегка ерошила её волосы.
У дедушки Тачибана были две дочери, абсолютно отличавшиеся друг от друга: Мария и Марта. Они всегда ассоциировались у Рицки с прекрасными принцессами. Аристократическая осанка, красота, голос, пухлые розовые губы, пушистые ресницы. Ей даже нравилось представлять их принцессами во время чтения сказок. К сожалению, Рицка слишком мало помнит о Марте. Лишь её красные-красные волосы. Она ушла слишком рано. И Мария осталась одна с отцом и маленьким Линдо.Но была ещё одна семья, с которой они тесно общались. Такая же маленькая и очень светлая. Семья священника, у которого было два сына. Сколько Рицка помнит счастливую часть своего детства, их всегда было четверо. И детей тянуло друг к другу. Линдо уже в детстве был серьёзным малым, как и Юкио. Часто сидели за дедушкиными книгами, и изучали с серьёзными и слегка нахмуренными лицами. А вот Рицка с Рином всегда по большей части проказничали. Предпочитали побеситься, побегать. Забавно.Рицка уже потом поняла, что Линдо всерьёз готовился стать экзорцистом, начиная с раннего детства, и что дедушка не просто так рассказывал им все эти истории, которые больше походили на сказки. Он изучал и занимался европейским этносом и фольклором. И оказывается, его слишком хорошо знают в Ватикане, где дедушка часто и пропадал. Ценность его работ и исследований настолько велика, что они доступны далеко не всем. Их тщательно скрывает Ватикан. А если Ватикан что-то скрывает, значит, эта вещь, которая может изменить мир. В этих исследованиях зафиксировано если не всё, то очень многое. Его труды могли бы открыть людям глаза, дать важные сведения и полезные методы. Но работа эта заинтересовала не только людей.К сожалению, последствия весьма трагичны. Дедушка Тачибана стал заложником и стражем своей же работы. В конечном итоге его прокляли. И сила этого проклятья была столь высока, как и цена. Он разлагался прямо на глазах. Гнил заживо. И умирал в страшных мучениях.
Неудивительно, что и вампиры, и демоны считали, что Гримуар находится в семье Тачибана, а вместе с ним и труды прославившегося дедушки. Поэтому и похитили Марию. Вот только вместе с дедушкой ушли и знания, которые хранятся в Ватикане под металлическими цепями со святой водой и вербеной. Даже жаль. Они все так старались.Тихий смешок срывается с девичьих губ. Все четверо так обхаживали её. Обольщали своим дьявольским очарованием. И в итоге остались с носом. Думали, что всё будет слишком просто. Девчонка влюбится, разомлеет в мужской ласке и сама выдаст Гримуар на серебряном блюдечке с голубой каёмочкой. Поначалу так и хотелось рассмеяться им в лицо и плюнуть в них святой водой. Но относились они к ней аккуратно, как к слабой и нежной девушке, а не майору Императорской армии. А это к лучшему. Узнай они, не стали бы с ней церемониться, а сразу бы сломали позвоночник одним лёгким движением даже не руки, а запястья. И это в лучшем случае. Поэтому приходилось играть в овечьей шубе среди волков. Сейчас приходится. И не известно, сколько ещё придется.Но напрягает Рицку даже не это, даже не то, что когда все карты упадут на стол Джокером вверх и тузами из рукавов, от неё, возможно, ничего не останется. А напрягает её то, что ещё один демон, хотя нет, не демон, а демонический пёс, цербер, тоже ее новый "знакомый", сказал самую абсурдную вещь, которую Рицка когда-либо слышала, с самым обыкновенным нахально весёлым лицом наблюдателя, у которого игра развивается точно так, как он спрогнозировал. Роэн утверждал, что она, Рицка, и есть сосуд Гримуара. Сосуд, который является "плодом любви" Марии и бывшего дьявольского короля Лорда Максиса.
Если до этого Рицка, возможно бы, и сочла возможным, что она является Гримуаром, хотя Белый Лотос об этом никогда не упоминал, то сейчас эта наглая ложь остро врезалась в уши. Она знает своих родителей, которых таковыми язык просто не поворачивается выплюнуть без скопленной желчи и яда. К семье Тачибана она не имеет абсолютно никакого генетического отношения. И это, наверное, единственное, в чём Рицка абсолютно уверена. Тут нет ничего удивительного. Роэн также гнался за Гримуаром, толькодля своего господина Лорда Максиса. А как говориться, на войне все средства хороши.Однако, как бы все ни казалось абсурдным, Рицка и впрямь оказалась сосудом Гримуара.И этим она обрекла не только себя. Рицка думала, что всё началось в тот момент, когда она впервые открыла массивные двери студенческого совета, резко надавила на них со всей силы, унимая такую неестественную дрожь.
И всё закончилось, когда в полнолуние, в ночь пробуждения Гримуара, в её семнадцатый день рождения, она с широкого размаха двумя руками пронзила острыми ножницами сердце отступника вампира-аристократа, который называл себя Королём вампиров Нестой. Рицка знает всю подноготную вампиров-аристократов ровным счётом, как и они о людях, носивших чёрную форму с красными вставками и об их ближайшем круге, в котором варятся заслуживающие эту форму. Ей положено знать о них всё. И Рицка знала с самого начала, с кем имеет дело. Вампир-аристократ стал отступником, перестал подчиняться третьему прародителю Крул Цепеш, не желая следовать иерархии. Ему нужно было всё и сразу. Ослеплённый немедленной жаждой власти, он выбрал унизительный путь в тени, скрытый от людей девятнадцать лет. Но прямо под их боком. Согласитесь, для людей срок девятнадцать лет достаточно приличный. А что такое девятнадцать лет в сравнении с вечностью? Правильно. Ничего. Поэтому Несте оставалось ждать совсем недолго до нового пробуждения Гримуара, который появляется раз в шестьсот пятнадцать лет. Это даже трепещущая благодать потерпеть всего мгновение, как девятнадцать лет.
И он получил его.Она сама пришла к нему.И убила своими руками.На этом, всё закончилось. По крайней мере, Рицка в этом уверена. Гримуар не возродить, он не появится ещё шестьсот пятнадцать лет, а может и вообще больше никогда не появится. Её скоро вызовут в кабинет Курето или Гурена, и всё вновь встанет на свои места. Всё будет как прежде. Между прочим, Марию уже отправили в командировку в Республику. А как только она вернётся, и как только вернётся Рицка, она оставит их. Возможно навсегда. Возможно, будет навещать. Иногда. Это уже не от неё зависит. Вот только Рицке немного жаль женщину. В сердце что-то начинает неприятно шевелиться от одной мысли о том, что Мария останется одна. Линдо уедет в Лондон. Дедушки уже нет. Марты тоже. И она опять будет одинока.
Правильно в фильме ?Три полуграции? часто мелькает такая фраза:
?Все они – мерзавцы!?Даже сейчас сидя в классе во время долгожданного обеденного перерыва и растягивая сладкое блаженство нежных профитролей, так, между прочим, поглядывая краем глаза на забавных людей, играющих в парочки, которые кроме разочарованного и снисходительного, а возможно, и брезгливого фырканья больше ничего не вызывают, Рицка вспоминает эту действительно правдивую фразу. И её всегда мучает эта несправедливость. Почему они живут одними удовольствиями, а девушкам, женщинам приходится так страдать? Что за шутка создателей? Вот взять, к примеру, ту же Марию. Прекрасная женщина, умная, образованная, добрая, очень-очень красивая и в какой-то степени даже наивная. Тоже когда-то полюбила, и скорее всего, отдавала всю себя этому накрывшему с головой чувству девятнадцать лет назад. А в итоге осталась одна с ребёнком на руках. И где этот мерзавец? Рицка уверена, что именно поэтому Мария сама не хочет никаких отношений, хотя, скорее всего, она и не осталась бы без мужского внимания, если бы захотела. Но она уже вдоволь нахлебалась. Ей хватило этого. Есть, конечно, ещё один вариант, но более трагичный и печальный. Она до сих пор любит этого мерзавца и, возможно, ждёт его. Но, к счастью, это маловероятно.Всё, что когда-либо начиналось, рано или поздно должно закончиться. Это закон мироздания. И Рицка глубоко и томно вздыхает с облегчением. Блаженно прикрывает глаза и прислоняется виском к прохладному окну, сидя в свободной позе на подоконнике, аккуратно поджав ноги. И что самое главное, в абсолютной тишине и спокойном одиночестве. Нет, и все же хоть какая-то польза присутствует. Не просто так пролетели эти три месяца. Рицка впервые увидела тех, с кем никогда в своей жизни даже не представляла возможным столкнуться лицом к лицу, да ещё прямо среди людей. Так, чисто научный интерес и простое человеческое любопытство. А сейчас, всё закончилось. И скорее всего, она их больше никогда не увидит. Что, может быть и к лучшему. Ведь всё уже позади. Остаётся лишь ждать возвращение в привычное русло бурлящей горной реки.
Однако…
Всё только начинается...- Рицка! – громкий и протяжный женский вскрик, тонко граничащий с визгом, резко врезался в уши. И если бы она не узнала знакомые нотки в голосе, то непременно бы закатила глаза. Рицка лениво приоткрыла сначала один глаз, потом второй, слегка склонив голову набок в полуразвороте к ворвавшейся в её тишину девушке. Рокси тяжело дышала, плечи её ходят ходуном вверх и снова вниз. Грудная клетка широко вздымается и резко проваливается внутрь грудины, розовые губы украдкой, но так жадно хватают воздух. А глаза необычные, бордово-карие, насыщенного глубокого цвета под чёрными ресничками, заслонены странной жёсткой пеленой. Брови сведены к переносице так, что крупные складки проявились на нахмуренном лбу. И взгляд такой строгий, могло даже показаться, что слишком официальный, как при срочном отчёте начальству. Рицке хватило краткого взгляда, чтобы понять, что случилось что-то если не серьёзное, то очень важное. Рокси просто так не станет бежать со всех ног, выворачивая лёгкие наизнанку, хоть сейчас она уже спокойно поправляет бабочку школьной формы, с ровной струнной осанкой. И Рицка, кажется, знает, в чём причина. Рот её медленно и с невероятным наслаждением широко растягивается, смакуя от каждой триумфальной секунды. Уголки губ взмываются вверх так довольно, по-кошачьи. А лукавый прищур хитрых горящих глаз явно не предвещал ничего хорошего. Роксана одна из тех, кто знает об этом не понаслышке. И всё же продолжает, не дёргая ни единым мускулом. Сухо, четко, емко и так понятно:
- Пора.