4. (1/2)

Постояв на пороге кухни, Грен полюбовался на Росомаху — она, в свободном зеленом платье без рукавов, с талией, туго перетянутой поясом фартука, накрывала на стол.Грен вдохнул смешавшиеся запахи свежего кофе, горячей рыбы под каким-то соусом, салатной заправки, и сказал:— Как аппетитно пахнет.

— Садись за стол, — предложила Росомаха. — Я сделала палтуса под молочным соусом с креветками, салат, кофе. Вот булочки, их кто-то с вечера напек. Не знаю, как получилось — я никогда еще не готовила палтуса.— Здорово, что ты вообще умеешь готовить, — Грен опустился на стул перед керамической тарелкой с запеченной рыбой. — И сервировка очень красивая.— Я успела кое-что из утвари купить перед отбытием на Каллисто.Росомаха поставила на стол прозрачный кувшин с кофе, упаковку сливок, сахарницу и корзинку с булочками. Потом сняла фартук и села сама. Налила себе кофе в толстостенную черную чашку с белыми отпечатками звериных лап на ней, добавила сахар и сливки, начала медленно пить. Грен приступил к еде. Булочки были с какими-то семечками, рыба — горячей и невероятно, небывало свежей. Только ополовинив тарелку, он осознал, насколько вкусную еду ест.— Это потрясающе, — сказал он. — Я про еду. Потрясающе вкусно.

— Когда я поехала отдыхать с подругой в Феодосию, — объяснила Росомаха, — мы нашли там кафе. Наверное, одно из лучших в городе. И завтракали и обедали или ужинали там все время. Я там поняла, какая еда мне нравится и насыщает. Вот такая. Свежая, с зеленью. И рецепт я оттуда подцепила. Там подавали рыбу... не помню, как называлась... запеченную в молочном соусе с креветками. Я в нее навсегда влюбилась.

— В эту рыбу я тоже навсегда влюблюсь, — пообещал Грен и отпил кофе. — Ух ты! С чем это он?— Корица и мускатный орех. Я всегда кофе с пряностями варю.

— Ты очень вкусно готовишь. Я на такой кормежке растолстею.— Это вряд ли, ты астеник. К тому же, если добавить физическую нагрузку, и не с чего будет толстеть. А как тебе салат?— Я в жизни не ел таких вкусных овощей. Это что? Помидоры и огурец я узнаю, а остальное — нет.— Салат обыкновенный, укроп, руккола, базилик. Я попросила Йодзу купить продукты на рынке органических овощей. Там все вкусное, по-настоящему. Только туда надо ездить с утра. И там не продают молока, в этой стране фермеры по закону не могу продавать натуральное молоко и сливки. Очень жаль, кстати.

Грен покачал головой.

— У меня стандарты качества еды гораздо ниже твоих.

— Зато потребности в качестве еды у нас с тобой схожие. Физиологически, я имею в виду.— Почему ты так думаешь?— У меня есть основания считать, что мы с тобой принадлежим к одному психотипу. Есть такая типология... Потом расскажу, ешь.

Кот запрыгнул на стул рядом с Греном и внимательно заглядывал ему в тарелку. Луджин встал в торце длинного стола и положил на него печальную морду.

— Им что-нибудь дать? — спросил Грен.— Ни в коем случае! — покачала головой Росомаха. — У них есть своя еда и свои миски. Человеческая еда им вредна. Правда, Луджину можно давать нетрубчатые кости от птицы.— Никогда не ел птицу с костями. Только что-нибудь клонированное.

— Я приготовлю на обед эскалопы из индейки. Ненавижу готовить, честно говоря.

— Я тебе помогу. Если ты мне объяснишь, как. Я совсем не умею готовить.

— Хорошо, — согласилась Росомаха.— Почему у Луджина такое грустное лицо? Ты же его уже кормила.— Еще нет. Его каша пока не сварилась. После прогулки покормлю. Пока перебьется. Пойдешь со мной гулять собаку? Заодно окрестности посмотрим.

— Пойду, — улыбнулся Грен и налил себе еще кофе. — А Ника Кошка не испугается, что тебя нет, когда проснется?— Вряд ли. Скорее, она соорудит себе завтрак из чего-нибудь и будет ждать, пока проснутся остальные.

Росомаха ела быстрее Грена, правда, и порция у нее была поменьше. Она сунула в посудомойку грязную посуду, вылила в свою чашку остатки кофе, добавила сливок, посмотрела на сахарницу, но сахару класть не стала.

— Кто остальные? Братья в черном?— Они и еще Эндрю. Это маг-информационщик, он сделает для нас документы.

— Пока только для тебя, хорошо? Мне здесь нравится, но я не хочу давать опрометчивых обещаний.

Росомаха внимательно посмотрела на Грена, но ничего не сказала.

Для прогулки она переоделась в джинсы и бежевую футболку с воротником и разнокалиберными пуговицами. Надела кроссовки — белые с розовым.

— Они удобные, — объяснила Росомаха. — У меня были серьезные проблемы с подбором обуви, приходилось брать то, что хорошо сидит на ноге, и пренебрегать всем остальным.

Грен кивнул. Он смотрел, как она надевает на собаку широкий черный ошейник с блестящей биркой, берет поводок, надевает через плечо серо-коричневую сумочку. Луджин терпеливо ждал, пока она соберется.

До калитки вела усыпанная гравием дорожка. Грен оглядел дом снаружи. Все-таки три этажа, если это окошко под самой крышей можно считать за отдельный этаж. Большой гараж, к нему ведет бетонный подъезд. Грен прикинул: получалось, что это гараж на четыре машины. Интересно, по местным меркам это норма или уже роскошь?— Вот там бассейн, — махнула рукой в сторону Росомаха. — Ты умеешь плавать?— Немного. В школе был бассейн. Я давно не практиковался.

— По-моему, разучиться плавать невозможно.

Росомаха взяла собаку на поводок и толкнула узорчатую калитку.

— Разведу здесь всяких лиан, — пообещала она. — И посажу дурман, мне он очень нравится. И розы, наверное. Масличные. Тут такой большой участок около дома, просто загляденье. Еще посажу пряные травы. Тут отличный климат. Не жарко, не холодно, дождей нет с февраля по октябрь. Самое смешное, что стоит отъехать вон туда, — она показала на восток, где из-за гор поднималось солнце, — как будет жара и пустыня. Вот там, видишь, океан. Но купаться нельзя — холодные течения. Зато тут водятся киты, и дельфины, и тюлени. И всегда есть свежая рыба, Йодзу возил меня на пирс тридцать девять, там чудесно. Во внутренних бухтах вода теплее, но я не знаю, есть ли там пляжи. Если есть, будем ездить купаться в море.