5. (2/2)

— Чем обязан? Сальери безэмоционально сверлил юношу усталым, обреченным и на первый взгляд даже безразличным взглядом, лишь слегка изогнув бровь.

— Я Бетховен. Людвиг ван Бетховен, — холодно представился тот. — Должно быть, вы слышали обо мне?Сальери хмыкнул и еле заметно грустно улыбнулся.

Если бы только он знал, сколько он слышал об этом странном молодом музыканте, если бы только знал, как долго он, поддерживая сотни связей, следил буквально за каждым его движением, то сейчас бы, вероятно, осознал, насколько глупым показался этот простой вопрос для Антонио.

— Да, наслышан. Чем обязан? — коротко и все так же безэмоционально отчеканил Сальери, не отводя взгляда.

— Я принёс несколько своих произведений и был бы очень благодарен, если бы Вы смогли их оценить, — спокойно ответил тот, и, не дожидаясь ответа, плюхнул ноты на стол перед Антонио.

— У меня к Вам встречное предложение, — заметил однако Сальери и указал рукой на фортепиано. — Мне будет намного удобнее оценить, если Вы сами их сыграете.

Бетховен промолчал, лишь слегка пожав плечами, и сел за рояль.

— Что играть?— Что Вашей душе угодно, мне всё равно.

Людвиг чуть нагнулся над клавиатурой и задумался, после чего осторожно опустил руки на клавиши.

Широко и тяжело прозвучал первый минорный аккорд. Медленное вступление сонаты, звучавшее одновременно тоскливо и нежно, неумолимо, хоть и совсем слабо, цепляло что-то в душе Антонио. Слушая все новые и новые тяжелые аккорды, рассыпающиеся затем в искристых легких пассажах, он все больше и больше начинал понимать слова Моцарта.

"Он всех заставит о себе говорить? — думал он, все глубже погружаясь в заполняющие помещение звуки фортепиано, сливавшиеся в единый удивительный поток. — Не могу сказать. Но что я знаю точно, он всех заставит себя слушать".— Неплохо, — сухо изрек Сальери, когда Бетховен, доиграв, повернулся к нему лицом. — Что ж, мою оценку вы слышали. Нужно ли Вам от меня что-то ещё?Юноша задумался, опустив взгляд в пол, но уже через несколько секунд снова повернулся к маэстро.

— Вы станете моим учителем? — прямо спросил он недрогнувшим голосом.

Сальери лишь улыбнулся и кивнул головой: слишком долго он ждал этого вопроса, и теперь слова в ответ на него были бы излишни.— До встречи, Людвиг ван Бетховен.