Глава 31 (1/1)

Эдвард сказал, что мне идет платье. Когда я его надела, даже не знаю, что почувствовала. Я не узнала себя. Я стояла перед зеркалом, смотрела на себя и понимала, что это не я. Точнее, это другая я, о которой я и понятия не имела до этого момента. После того, как я надела платье и застегнула молнию на спине, я еще несколько минут стояла перед зеркалом не в силах оторвать взгляд от своего отражения. Мне было страшно выходить из комнаты и показываться Эдварду. Не знаю, почему, но мне казалось, что что-то во мне не так. Марк и туфли привез. Почему-то смотря на ту коробку, мне хотелось смеяться. Я ведь не ношу туфли. Да и не носила никогда.В кого меня превращает Эдвард? Тем не менее, я достала туфли из коробки. Это были простые черные лодочки, но, знаете, большего и не нужно было. Образ не был вызывающим, не был пошлым. И мне он нравился. Правда, надеть платье было для меня необычно, даже немного не комфортно, но мне нравилось, как я выглядела. Даже мои короткие зеленые волосы как-то слишком удачно легли легкими волнами?— их даже приводить в порядок не пришлось. Оставалось только подвести глаза и нанести блеск на губы. Я редко пользовалась косметикой, и в основном все это время моим макияжем были синяки под глазами. Теперь мне захотелось их замазать и почувствовать себя нормальным человеком, девушкой, которая живет обычной жизнью, ходит на свидания, наряжается и красится. Да, я ненавидела все это, но всего на долю секунды мне захотелось именно этого, и я поддалась желанию. Я была не похожа на себя. В платье, в туфлях, с макияжем,?— я не узнавала себя. Только волосы напоминали мне о том, кто я такая. Но сейчас это было не важно. Знаете, я нравилась себе и с макияжем, и без него. Просто я узнавала себя с другой стороны. Именно это мне и нравилось. Ходить на каблуках оказалось сложнее, чем я предполагала. Как минимум сложно было удержать равновесие и стоять прямо, чтобы не выглядеть сутулой собакой. Прямая спина?— вторая проблема, вытекающая из первой. Знаете, у меня в принципе нет особого желания оставаться с ровной спиной, а тут я еще в платье и на каблуках, где это состояние просто необходимо. Третье?— как ходить в этих чертовых туфлях? Делая шаг, я невольно начинала шататься во все стороны, боясь потерять равновесие. Пришлось походить по комнате минут так пять, чтобы понять, как это вообще работает. К счастью, у меня получилось не смотреть вниз, контролируя каждый свой шаг, поэтому я смогла позволить себе выйти из комнаты и наконец спуститься к Эдварду, который, наверное, уже уснул в ожидании чуда. Пару раз я умудрилась оступиться на лестнице и чуть не упала. Но, к счастью, мне удалось устоять на ногах и ничего не сломать себе.—?Всего пару часов… Больше я не выдержу,?— произнесла я, оказавшись внизу. Я все пыталась привыкнуть к туфлям, поэтому постоянно переступала с ноги на ногу. Эдвард сидел на диване, держа на коленях ноутбук, спиной ко мне. Он обещал ничего не делать с телефоном, а вот ноутбук я почему-то оставила без внимания. Сама виновата?— теперь ничего не скажу ему. Когда я заговорила, Эдвард повернулся в мою сторону. Встал с дивана. На нем была белая рубашка, пара верхних пуговиц сверху была расстегнута, и поэтому его ключицы были открыты. Я лишь однажды видела его в рубашке. В тот вечер, когда рыдала на его плече, а он прижимал меня к себе. Тогда я не обратила внимание на то, как же ему идут рубашки.Теперь я заметила. Какое-то время он ничего не говорил?— смотрел на меня, медленно переводя взгляд от моих глаз вниз и обратно. Кажется, на его лице появилась слабая улыбка, которую он, похоже, пытался скрыть.—?Совсем все плохо, да? —?я опустила взгляд вниз и еще раз оглядела свой наряд. Почему-то мне было крайне неловко. —?В толстовке было бы… привычнее. Я хотела уже развернуться и уйти снять это чертово платье, потому что начала думать, что это была идиотская затея. Эдвард ничего не говорил, а тишина меня просто убивала, поэтому я начала нервничать.Паниковать.—?Привычнее,?— вдруг согласился Эдвард. Незаметно для меня он оказался прямо передо мной, и уже смотрела на него снизу вверх. Хотя, разница в росте у нас теперь была значительно меньше.Один плюсик каблукам, так уж и быть.—?Но ты выглядишь просто… —?продолжил он. —?Невероятно. Я предполагал, что платье изменит тебя, но не настолько,?— легкая усмешка, а затем Эдвард подался вперед и коснулся моих губ, после прошептав:—?Ты и в правду выглядишь как принцесса. Я улыбнулась:—?Даже не знаю: радоваться или нет?—?Определенно да.***20:13. Именно сегодня в клубе была определенная атмосфера: в этот раз музыка не оглушала, биты не заставляли закрывать уши и судорожно искать выход, танцующая толп не давила на тебя, а стриптизерши, танцующие у шестов, не выглядели нелепо в своих до жути вызывающих костюмах. Это привлекало. Если раньше я относилась к таким тусовкам с некоторым безразличием и даже отвращением, то теперь мне хотелось скорее окунуться в эту атмосферу и стать ее частью, чем скучать в стороне и глотать коктейли с виски или мартини, все больше расслабляясь и рискуя вляпаться в неприятности из-за невозможности контролировать свои действия и отсеивать то, что говоришь. Наверное, сегодня был тот самый день, когда все люди поперлись отдыхать. Праздник, наверное, какой-то был,?— не знаю. Но все было как-то празднично, иначе. Не так, как обычно. Да и настроение у меня было не такое, как всегда?— я чувствовала. То ли от того, что я услышала от Эдварда, то ли от того, что я на время сменила имидж, то ли еще от чего-то… Я просто хотела веселья?— это факт. Не того, чтобы пойти и убить кого-то?— точно нет. Другого. Я хотела повеселиться как нормальные люди. Раз уж я начала это, надев платье, то нужно и закончить также. Два часа в клубе пролетели просто незаметно. Танцы, выпивка, какой-то задорный огонек в глазах каждого, кто там был,?— заставляло забыться и начать отрываться на полную катушку. Конечно, конечно, Эдвард все же поставил мне рамки в выпивке?— после третьего коктейля, он схватил меня за руку и увел от барной стойки подальше, к диванчикам.—?Ты же не хочешь снова ехать в багажнике?—?Неужели ты снова это сделаешь? —?ответила я вопросом на вопрос, рассмеявшись. Да, алкоголь уже успел ударить в голову, однако трезво мыслить я еще могла. Правда, могла. Я научилась пить в меру?— клянусь.—?Буду смотреть на твое поведение. Я просто не могу передать словами то, что в этот момент между нами было. Несмотря на то, что вокруг нас была куча людей, в том числе и криминальные элиты, которые недолюбливали?— в особенной степени?— меня, казалось, что мы были одни. Я не слышала и не замечала никого больше, кроме него. И эта опасная близость, когда его руки лежали у меня чуть ниже талии, а его губы обжигали мочку уха, не давала вернуться в реальность, заставляться забыться.—?Может, к черту этот клуб? —?прошептала я прямо в его губы, а затем вдруг соскочила с его колен и встала. Я взяла его за руку и потянула на себя, засталяя его подняться на ноги. —?Пара часов уже прошла, я сдержала слово. Эдвард усмехнулся, видимо вспомнив о договоренности насчет платья:—?Можешь снять его,?— прошептал он, наклонившись ко мне. Несмотря на то, что музыка была довольно громкой и иногда приходилось повышать голос, чтобы услышать Эдварда, сейчас я различила каждое его слово, пусть это и был шепот. Я и не заметила, как закусила губу. Я не буду говорить о том, какие мысли у меня появились в голове. Просто знайте, что я о чем-то подумала. О чем-то, о чем думать в тот момент и не следовало. В итоге я все-таки потянула Эдварда на улицу. Стоило только почувствовать свежий воздух, как шум в ушах из-за музыки пропал и сразу стало как-то спокойнее. Атмосфера резко поменялась, но я бы не сказала, что я разочаровалась в этом. Наоборот, я была только за смену обстановки. Машина Эдварда стояла в паре кварталов от клуба. И дойти до нее можно было двумя путями. Одна дорога лежала как раз через эти два квартала, которые считались самыми тихими в городе. Скажем, те улицы были центральными в Готэме. А вторая дорога была чуть длиннее, но не менее спокойная, что в принципе удивительно для города, да?И какую мы выбрали? Естественно, какой-то черт потянул меня в сторону обходной дороги. А я потянула Эдварда за собой, и он даже не сопротивлялся, чему я была очень рада. Как же круто было просто гулять. Идти по пустой улице, с Эдвардом, болтая ни о чем и звонко смеясь. Таких моментов, когда я чувствовала себя по-настоящему счастливой, когда забывала обо всем, было не так много, поэтому каждый я особенно ценила. Может, я не особо этого показывала, но это действительно так. Я ценила каждый такой миг, запоминала, часто прокручивала в голове, особенно когда было очень плохо. Воспоминания вообще интересная штука. Много хорошего запоминается, но плохого не меньше. И в то же время ты ценишь каждый миг. Абсолютно каждое воспоминание для тебя по-своему ценно. И, даже если ты думаешь о том, что хотел бы что-то забыть,?— это не правда. На самом же деле тебе важны эти воспоминания. Да, они вызывают негативные эмоции: расстраивают, злят, выводят из себя,?— но ведь это опыт. Это определенные знания, которые помогают жить, делать правильный выбор… И когда я скажу, что хочу о чем-то забыть, можете меня ударить. Иначе мое лицемерие будет непростительным. На самом деле я не хочу ничего забывать. Для меня важно все. Особенно хорошее. Особенно воспоминания, связанные с Эдвардом. В моей памяти есть особый уголок, в котором я их храню. И этот день, когда я шла рядом с Эдвардом, я правда запомню надолго.—?Это была ужасная идея?— пойти здесь! —?со смехом проговорила я, сжимаясь и пряча лицо в ладонях. Я даже не заметила, как начался сильнейший ливень. Последние дни были пасмурными, но я не думала, что все не ограничится лишь облаками.—?Это точно,?— согласился Эдвард, снимая с себя пиджак и накидывая его мне на плечи. С дождем пришел и холод, поэтому это было очень кстати. —?В следующий раз не буду тебя слушать. Я ответила лишь игривой ухмылкой и взялась за края пиджака, чтобы он не упал с плеч. Не знаю, из чего он сшит, но сразу стало как-то теплее. А может, это просто самовнушение.Определенно. Знаете, в тот момент я почувствовала, что натерла ноги. Первой моей мыслью было то, что я больше никогда не надену туфли. Второй?— я правда никогда больше их не обую. Третьей?— я захотела снять туфли. Прямо здесь, посреди улицы. И продолжить идти босиком. В какой-то момент боль стала слишком ощутимой, поэтому я была готова избавиться от туфель прямо здесь и сейчас.—?Подожди,?— через несколько метров после того, как мне в голову пришла эта идея, я все же остановилась. Я правда почувствовала, что не могу больше терпеть. Эдвард остановился, а я, держась одной рукой за его плечо, стала снимать туфли.Блин, какое же это облегчение!—?Это еще одна плохая идея.—?Я больше не могу. Еще немного, и я без ног останусь,?— я выпрямилась и повернулась к Эдварду. Меня не заботило то, что я могла порезать стопы о стекло или что-нибудь еще, что я могла замерзнуть или что похуже. Если вы хоть раз ходили в туфлях на каблуке, вы должны меня понять, и вы должны понять мое решение. Тем более я впервые надела такие лодочки, поэтому меня вообще можно считать героиней, ведь я столько времени в них отходила!Где моя медалька? Кстати, не стоило забывать о том факте, что я была… не то чтобы пьяная, но и не трезвая. Мое состояние тоже повлияло на принятие такого сложного решения. Я заметила, как Эдвард цокнул и, улыбнувшись, отвернулся, видимо, чтобы скрыть улыбку. Тем не менее он ничего не сказал мне, а через мгновение, наклонившись, подхватил меня под колени и поднял на руки.Надеюсь, он не надорвется.Старик. Этот жест был несколько неожидан для меня, поэтому я не удержалась и вскрикнула, после рассмеявшись:—?Буду расценивать это как извинения за то, что вообще заставил меня надеть их,?— я положила руки на его плечи, покрытые насквозь мокрой тканью рубашки.—?Разве я заставлял тебя? Например, держал в темном и сыром подвале, пока ты не согласилась?—?У вас слишком извращенное понятие о принуждении, мистер,?— я убрала с его лица мокрую прядь волос, после на секунд задержав ладонь на его колючей щеке. Дождь ни на секунду не становился слабее, наоборот, казалось, что с каждой секундой он набирал силу. Заметно похолодало, но, к счастью, осталось совсем немного пройти до машины. Тем не менее Эдвард даже не думал идти быстрее, а я не думала подгонять его. Несмотря на то, что одежда насквозь промокла и неприятно стала липнуть к телу, а вся косметика, что была у меня на лице, поплыла по щекам и подбородку, хотелось как можно дольше находится в том состоянии эйфории, когда мы просто были рядом, шутили и искренне смеялись, забыв о моем отце.—?И все же вы с мной, мисс,?— его улыбка стала еще шире, а в уголках глаз появились морщинки.Люблю такие моменты.—?Тут вы правы,?— тихо ответила я, потянувшись к его щеке и оставив легкий поцелуй. Сказали бы мне о том, что я буду вести себя как влюбленная дурочка, полгода назад, я бы посмеялась и влепила бы этому идиоту, теперь мне было не смешно. Точнее, я ведь реально стала мягче. Несмотря на то, что творилось в моей голове, я стала гораздо нежнее, что ли. Все сумасшествие уходило на задний план. Моим безумием становился он?— Эдвард, мать вашу, Шнапс, который абсолютно безумным образом оказался рядом, и теперь был со мной. А я была с ним. Именно он был тем маяком, который держал меня на плаву и заставлял бороться с тем, что было у меня в голове. Именно он причина моей мягкости. Именно он причина, по которой я все еще не сошла с ума. Именно он причина, по которой я все еще жива. Дорога домой оказалась незаметной. Наверное, потому, что я была слишком потрясена вечером, мне не хотелось его заканчивать. Уже поднимаясь в лифте в квартиру, кто-то из нас зацепил кнопку остановки, и он встал на месте. Но в тот момент, когда страсть накрыла с головой, нам было плевать, и мы, целуясь и прижимаясь друг к другу, забыли обо всем. Пришлось опомниться только тогда, когда между, кажется, девятым и десятым этажами, где мы и находились, кто-то стал стучать по дверям лифта и что-то кричать. Нет, конечно, я разобрала, что именно кричал недовольный мужской голос, но… это не то, что стоит озвучивать.Уж простите. Только дверь в квартиру закрылась, как сразу же пришло осознание того, что мы совершенно одни, и никто нам не может помешать. Я свой телефон не брала вообще, а мобильник Эдварда разрядился еще в клубе, поэтому ничто не могло заставить нас остановиться. Пиджак Эдварда упал с моих плеч еще в коридоре, когда Шнапс поднял меня, придерживая бедра. В квартире было темно и тихо, только шумные вдохи и выдохи эхом раздавались в гостиной, окончательно срывая крышу. Насквозь промокшая одежда неприятно липла к телу, вынуждая срывать с себя холодную ткань. Хаотично покрывая лицо Эдварда поцелуями, совершенно ничего не соображая и не чувствуя, кроме дикого желания, я замерзшими пальцами пыталась расстегнуть пуговицы на его рубашке. Я не заметила, как мы оказались наверху. Рубашка осталась, похоже, где-то на лестнице. Опустив меня на землю, Эдвард расстегнул расстегнул молнию платья, и я наконец смогла избавиться от него.—?Это было дольше, чем пара часов,?— полушепотом сказала я, вплотную прижавшись к Шнапсу и став расстегивать его брюки. Мгновениями позже горячий душ обжигал кожу. Руки Эдварда блуждали по моему телу, он целовал шею, ключицы, прикусывая кожу и оставляя на ней красные следы. Я, запрокинув голову назад, все больше подаваясь вперед, задыхалась от переизбытка чувств. Прижавшись к стене, я ощутила холод плитки и слегка вздрогнула. Ладонь Эдварда прошлась по моему телу от груди до внутренней стороны бедра, а затем пальцы коснулись чувствительной точки. Я не сдержала стон и, обняв его за шею, прижалась ближе, поддаваясь ласкам.*** Губы кололо от щетины на лице Эдварда, но я не могла перестать тянуться к нему и целовать его. Чувствовалась легкая, приятная усталость. Мы лежали на светлых простынях. Я находилась в объятиях Эдварда, лежа на его плече. Он медленно водил пальцами по моей разгоряченной коже, будто вырисовывая какие-то узоры. В спальне было спокойствие и умиротворение. Тихо. Но жарко.—?Открой окно,?— попросила я шепотом. Говорить громче не было сил, да и не хотелось нарушать эту идиллию. Сначала я думала о том, что мне кажется, будто здесь жарко, лишь от переизбытка чувств, но вскоре я все же сдалась. Эдвард поцеловал меня в висок, а после встал, отдернул шторы и распахнул окно. Прохладный ветерок ворвался в комнату и нежно коснулся разгоряченной кожи. Я не сдержала стона блаженства и, прикрыв глаза, вытянулась на кровати, выгнув спину. Губы расползлись в довольной улыбке.—?Ты специально? —?Эдвард опустился на кровать и навис надо мной.—?Что именно? —?я повернула голову в его сторону и открыла глаза. Моя рука коснулась груди, и я закусила губу. Вместо ответа его губы накрыли мои, а пальцы стали скользить по груди и талии. Кожа покрылась мурашками от его движений, меня начали вновь переполнять эмоции, и я обо всем забыла.