Глава 30 (1/1)

Сколько бы я ни считала, что могу исправить свои гены и не стать похожей на отца, я никогда не окажусь права. Мое происхождение?— мое проклятье. И я не в силах что-либо исправить. Даже когда я убедила себя в том, что делаю что-то правильно. Даже когда я действительно пытаюсь что-то делать, чтобы избавиться от того, что я уже успела натворить. Даже когда я стараюсь стать другой. Ничего не выходит. Я в любом случае вернусь к тому, что мои гены не изменить. Я сумасшедшая. Ненормальная. Безумная. Можно придумать множество эпитетов, описывающих меня, но суть останется та же. Я?— дочь Джокера. И это не изменить ни мне, ни кому-либо еще. Вы скажете: ?Если захотеть, можно сделать все, что угодно?. А я вам отвечу: засуньте свои тупые мечты и цитаты из интернета в задницу. Реальность не такая. Она полна разочарований. И не все, чего мы желаем, сбывается. Я убедилась в этом, когда мысли о том, чтобы избавиться от того клейма, которое на меня повесили мои родители, привели меня к тому, от чего я бежала. Я до последнего считала, что делаю то, что нужно, и вот-вот я смогу начать жить так, как и мечтала. Казалось бы: падать уже некуда, я и так на дне. Но нет. Оказалось, что я все ее летела на то самое дно, о которое в какой-то момент ударилась так, что у меня даже не было сил плакать, кричать и молить о помощи. Всего за несколько недель я смогла потерять все, что было, и даже больше. Мои гены лишили меня всего, и оказалась ни с чем. Правда, ни с чем. У меня никто ничего не забирал. Я просто сама все просрала, благодаря тому, что я его дочь. А теперь по порядку. Около месяца я провела с Эдвардом. И я действительно наслаждалась этим временем, пусть и обстановка была действительно накалена. Приходилось тратить немало сил на то, чтобы получить достаточно нужной информации, которая помогла бы вывести Джокера из игры. В какой-то момент у меня проскочила мысль о его убийстве, и я, признаюсь, не могла ей сопротивляться. Поэтому приходилось немало работать, чтобы достичь этой цели. Я просто стала идти у нее на поводу. Всего в один миг у меня появилась эта идея, и я вдруг стала ее заложницей. Я стала одержима ей, поэтому делала все, чтобы как можно быстрее воплотить ее в жизнь. Я не сказала Эдварду о том, что хочу сделать. Я решила, что это необязательно. Однако его помощь мне требовалась. Точнее, его людей. Работать над этим планом я начала четвертого мая. В тот день Эдвард уехал по делам рано утром. Он все чаще стал пропадать где-то, и когда я спрашивала его об этом, он отвечал, что по делам. Иногда он кратко посвящал меня в то, чем занимается. Да, у него тоже были какие-то планы на моего отца, и параллельно Эдвард решал какие-то свои проблемы, но я не особо вникала в его слова. Да, поначалу я многое запоминала?— действительно, многое?— но как-то только я загорелась своей идеей убить Джокера, я будто перестала его слышать, да и мне стало как-то все равно на то, что Эдвард делал.—?Что ты делаешь? —?с некоторой настороженностью спросил он в какой-то день, когда я пыталась на телефоне открыть нужную мне страницу. Был уже поздний вечер, когда Эдвард приехал. Я лежала на кровати и?— да-да?— копалась в телефоне в поисках необходимой информации. Ноутбук я пока решила не брать, дабы не вызывать еще больших подозрений, потому что Эдвард абсолютно точно начал бы ворчать по этому поводу. По той же причине я и не говорила ему о своем пока разрабатываемом плане?— он бы не одобрил. И это еще слабо сказано. Эдвард был бы категорически против того, чтобы в кратчайшие сроки составить план по убийству наиболее опасного готэмского преступника. Он предпочитал потратить чуть больше времени, но при этом остаться в живых. Я посчитала, что времени у меня нет, поэтому я максимально быстро старалась найти все, что мне нужно, и наконец сделать это. Я убедила себя в том, что это необходимо сделать буквально в экстренном порядке, поэтому я как одержимая готовилась к неизбежному. Опасно? Плевать, переживу.—?Да так, просто копаюсь в интернете в поисках чего-нибудь интересного,?— я отложила телефон в сторону. Даже не знаю?— ела ли я сегодня. Кажется, сегодня я слишком увлеклась работой, что забыла про еду. —?Тебя все равно не было.—?Если бы ты меня так ждала, то, как минимум встретила бы,?— с некоторой ухмылкой сказал он, снимая футболку.—?Не обольщайся. Это только в фильмах бывает.—?Ты жестока. Его телефон зазвонил, поэтому Эдвард вытащил его из кармана брюк и принял вызов. Естественно, мне не понравился этот жест, ведь он отвлек от работы меня, хотя сам только что приехал с каких-то ?дел?. Поэтому я подползла к краю кровати, возле которого и стоял Эдвард, и, притянув его за плечи к себе, поцеловала. Конечно, он все же выпрямился, я не стала его держать,?— я же не маньяк-насильник?— но это вызвало у меня улыбку, и просто так сдаваться я не собиралась. Поэтому пока Эдвард проводил с кем-то переговоры, даже не решив выйти из комнаты, в которой?— к слову?— стало жарко, я решила действовать радикально. Все началось с невинных касаний, поцелуев в шею, затем я спускалась все ниже, чувствуя, как Эдвард напрягается, но не отстраняется. Стоило мне дернуть молнию брюк вниз, поцеловать низ его живота?— и голос Эдварда вдруг дрогнул посередине предложения. Телефонный разговор был закончен раньше, чем Шнапс планировал. Достаточно ему работы на сегодня. То, что сейчас Эдвард был в моей власти, забавляло, заставляло замедлять каждое движение, обжигая кожу горячим воздухом. Мне нравилось, что он не мог себя контролировать, а я могла. И это непередаваемое чувство. Всего за неделю я смогла привыкнуть к тому, что Эдвард был рядом, что мне не приходилось выживать, как раньше. И я с огромным наслаждением проживала каждый день. Даже когда он уезжал по делам, ничего не говоря мне, я проводила время с ним вечером. Это было… нормальным. Это казалось настолько нормальным, что казалось безумием. Каждую ночь я проводила в его объятиях, прижимаясь к нему. Каждую ночь я целовала его, пальцами проводила по напряженным мышцам рук. Эта неописуемая близость казалась невероятной. Я и подумать не могла, что такая обыденность может стать для меня настоящей. Я верила в то, что Эдвард рядом, но не верила, что я могу быть настолько близко к нему. Не знаю, за какие такие заслуги мне повезло наслаждаться этим, но я была благодарна. Правда. И я даже подумать не могла, что все может закончится. Окончательно и бесповоротно. Через неделю, двенадцатого мая, я узнала о том, что Джокер ?залег на дно?. Новостей никаких не было, а значит, готовилось что-то грандиозное. Конечно, я не стремилась копаться во всех новостях и слухах, пытаясь понять, что правда, а что?— нет, поэтому мне нужна была помощь. Естественно, мои люди-неудачники были задействованы, но этого было мало. Мне нужно было еще. Однако, даже идиотам известно, что в Готэме можно доверять только себе или тому, кто боится тебя (кстати, даже этот вариант под большим вопросом). Я не видела другого выхода, кроме того, чтобы взять людей Эдварда. Эта мысль пришла ко мне также внезапно, как и идея избавиться от Джокера как можно быстрее. Проблема: я не хотела говорить Эдварду. Он бы стал меня отговаривать, тщательно все планировать, и в итоге все затянется на неопределенное время. Мне было сложно заставить себя оставить все в тайне, но я была уверена, что это было необходимо. Лишние проблемы мне были не нужны, поэтому я стала думать над тем, как бы мне найти больше как можно более молчаливых людей, которые не рассказали бы Эдварду суть дела.Деньги. Следующая моя мысль. Все упиралось именно в них. И, да, они у меня были. Правда, я за пару месяцев сделала кое-какие сбережения, которые спасли бы мою задницу в случае чего. И, похоже, сейчас они были бы очень кстати. Черт, знаю, перекупать людей Эдварда ради того, чтобы сделать самой то, что мы должны были сделать вместе, было слишком глупо и неправильно. А еще подло и нечестно. Но просто поймите меня: все, что я переживала последние полгода, было кошмаром, и именно сейчас я реально могла сделать то, о чем мечтала буквально месяц назад. Конечно, мне хотелось как можно быстрее осуществить свою цель в реальность, поэтому я искала наиболее короткие пути, не смотря на правильность. Я знала каждого человека Эдварда. И знала, кто на что способен, поэтому я довольно быстро нашла жертву, и буквально через день этот человек был на моей стороне. У меня ушла неделя на то, чтобы перекупить пятерых. Сразу это делать было нельзя?— этот срок, в который я уложилась, был просто максимально короткий. Думаю, этого мне бы хватило. Испытывала ли я стыд? Скорее нет. Я считала, что делаю благое дело, и неважно как я достигаю цели. Главное?— результат. Правда, иногда я думала о том, что стоит передумать и все-таки сказать Эдварду. Может, все действительно сложилось бы не так, как я предполагала. Но… Я не могла, нет. Что-то останавливало меня. И я пыталась с этим разобраться?— правда пыталась?— но решила, что сначала стоило все-таки решить все проблемы с моим отцом, а потом уже разгребать свои мысли и чувства. Да, возможно это было неправильным. Но в тот момент я думала лишь о том, насколько же я хочу все закончить. Вы никогда так не загорались каким-нибудь желанием? Нет? В один из выходных дней я все же решила немного отвлечься. Точнее, мне пришлось, так как Эдвард поехал в клуб, потому что он ?заебался разъяснять своим тупоголовым придуркам [именно в этой формулировке и никак иначе], что нужно сделать?. Я, естественно, не хотела оставаться одна, тем более Шнапс даже сам мельком предложил мне поехать с ним. Впервые за пару недель он позволил себе выспаться, не поднимаясь вместе с первыми лучами солнца. Я проснулась в его объятиях. Потянулась к его губам. Легко поцеловала. А он нахмурился, а потом, что-то проворчав, все-таки открыл глаза. Клянусь, я хочу каждый день так просыпаться. И не хочу больше ни о чем думать, кроме как о том, что утро действительно может быть добрым. Когда солнце, пусть редко, но появляется в Готэме, когда лучи света все же пробиваются через облака химических выбросов. Когда они проникают в комнату с большими окнами, освещают ее. Заставляют меня проснуться и жмуриться от яркого света, но видеть, как спокойно лицо Эдварда. Видеть, как его уже довольно отросшие темные волосы отливают медью в солнечных лучах. Это красиво. Это завораживает. Заставляет забывать обо всем и думать только о хорошем.—?Может, вообще никуда не пойдем? —?я легла на его грудь, и он обнял меня за талию. Его голос был таким тихим. Он мне так нравился.—?Может. —?может, мне и самой не так уж и хотелось в этот клуб. Меньше было бы шумихи. Честно говоря, я бы весь день так бы и пролежала бы в обнимку с ним. —?Не хочу вставать. Учитывая то, что я заснула поздно (очень поздно), меня все клонило в сон. И пусть меня никто не будил, я была готова прямо сейчас закрыть глаза и досмотреть очередной кошмар, который мне снился. Я подняла взгляд на него:—?Обещай, что сегодня не будешь брать телефон в руки и выяснять отношения с Марком.—?Выяснять отношения? —?усмехнувшись, переспросил он. На его телефон пришло уведомление о новом сообщении. Очень вовремя, правда? Только Эдвард потянулся за телефоном, как я поднялась и, сев на его бедра, быстрее него схватила смартфон с тумбочки, уведя руку в сторону, чтобы Эдвард не выхватил его у меня.—?Ты же не хотела вставать?—?Эдвард,?— практически со смехом произнесла я. —?Пообещай мне.—?А если нет?—?Тогда будешь спать один.—?Это серьезная угроза,?— он прекратил попытки дотянуться до телефона и опустил руки на мои бедра. —?Ладно. Обещаю. Конечно же, никто из нас всерьез не воспринял идею провести весь день в кровати. Да, это заманчивое предложение, но нет. Просто нет. Гораздо интереснее куда-нибудь пойти. В клуб, например. Крутая же идея?Не моя, но все же. Днем Эдвард почему-то вдруг позаботился о том, чтобы я?— цитирую?— ?оделась не как бомж из Нерроуз?. После этих слов Шнапс получил локтем под ребра. Хотелось ударить его по лицу, но этот козел успел увернуться, а вот свои ребра он оставил незащищенными. Что еще больше разозлило меня?— он даже не подумал изменить свое желание, он так же настаивал на том, чтобы я хоть на сегодняшний вечер хоть немного поменялась.—?Да ладно тебе,?— улыбался он. —?Твою недовольную мордашку я вижу каждый день.—?Хочешь я останусь, а ты поедешь один? Насмотришься на шлюх, у которых,?— я показала пальцами кавычки. —?будут довольные мордашки только от твоих денег.—?Это сейчас попытка манипулировать мной? —?он практически смеялся.—?Нет. Зачем? —?я все-таки надеялась, что я смогу повлиять на его решение, но, похоже, я где-то просчиталась. —?Делай, что хочешь, но я останусь в толстовке.—?Это определенно ревность.—?Нет! О чем ты вообще?—?О да, она самая,?— Эдвард будто начал сам с собой разговаривать. Ревность. Что за бред? Мне действительно будет насрать, если он поедет один, оставив меня здесь. Если будет там выпивать, возможно?— а, нет, точно! —?в компании каких-то проституток, которые будто по звонку прибегут на шелест купюр, и будут крутиться вокруг него, а потом…—?Нет. Себе я это сказала, чтобы убедить себя в том, что это не ревность, или Эдварду?— я не знала.—?Хорошо,?— типа сдался он. —?Оставайся со своей толстовкой дома. Я поджала губы. Это ведь чистой воды манипуляция. Я не хотела вестись на это, но мне уж очень не хотелось, чтобы Эдвард поехал в клуб один.—?Ладно. Можешь идти хоть на все четыре стороны,?— я направилась в кухню и, открыв холодильник, стала искать сама не знаю что. Через несколько секунд я поняла, что открыла его без причины.И зачем я это сделала?—?Ты что, обиделась? —?он встал у барной стойки. Из его уст этот вопрос прозвучал странно и довольно обеспокоенно. Эдвард ведь никогда так быстро не тормозил.—?Нет,?— я закрыла холодильник, так ничего и не взяв.Надеюсь, мой ответ убедительно прозвучал?—?Тогда что это было?Оставь меня в толстовке и не уезжай один, идиот!—?Ничего,?— я пожала плечами. Я даже не знаю, врала я в это время или нет. Просто старалась говорить убедительно. —?Все нормально. Можешь делать, что хочешь?— я не запрещаю. Хоть весь Готэм перееби?— мне плевать.…или я ревную? Кажется, Эдвард слегка удивился, вздернув брови вверх. А потом вдруг рассмеялся:—?О нет, конечно, Люси Джонс не ревнует! Она просто беспокоится о том, как бы я не достался кому-то еще, кроме нее, да? —?сквозь смех выдавил он из себя. Похоже, я сделала или сказала что-то не то. Но теперь я поняла всю абсурдность ситуации. Теперь мне было неловко, потому что это действительно был мой косяк, но просто признать то, что была не права, я не могла.—?Господи, да свали ты уже куда-нибудь! —?я закатила глаза и направилась в сторону лестницы. Я начинала чувствовать, как у меня краснеют щеки, поэтому пришлось опустить голову и ускорить шаг.—?Я влюбился в истеричку,?— услышала я за спиной, когда я встала на первую ступеньку. Я повернулась на носках, выпалив:—?Я истеричка? Я не истеричка!Да он издевается. Он медленно подошел ко мне, нахмурившись, будто пытаясь что-то разглядеть во мне. Остановившись в паре шагов он меня, он тихо спросил со слабой улыбкой на лице:—?Я сказал, что люблю тебя, а ты услышала лишь слово ?истеричка?? Вообще-то я услышала фразу целиком, но до меня так и не дошел ее смысл. Я просто стояла, смотря в глаза Эдварду, надеясь разглядеть хоть тончайший намек на то, что я услышала его правильно.—?Я-я… я… ты… —?все, что я сейчас могла это сжать его пальцы. Я не могла выдавить из себя ни слова. Не могла отвести взгляд в сторону, хотя я чувствовала, что заливаюсь краской. Эти слова. Эти сраные слова, которые все портят. Я и подумать не могла, что всего лишь одна подобная фраза может иметь такую силу. И я просто стояла и глотала ртом воздух, как рыба на суше. Я просто не знала, что мне ответить. Сказать, что я его тоже люблю? Громкое заявление?— я не знаю наверняка. Да, Эдвард дорог мне, но говорить, что я его люблю, возможно, слишком рано. Отвергнуть? Точно нет. Я не могла вот так просто все разрушить. Это не просто невыгодно для меня?— этот жест не стоил бы тех трех месяцев, что я выживала без него.—?Ты что… шутишь? —?тихо спросила я. Хотя это скорее прозвучало как утверждение. Этот вопрос не был поводом зацепить его?— мне нужно было хоть что-то сказать ему, чтобы не затягивать паузу, а эта фраза?— первое, что пришло мне в голову. Он покачал головой в стороны, и я сильнее сжала его пальцы. Наверное, сейчас мои щеки были такими же красными, как небо на закате пару дней назад. Мне стало душно. Я стала чаще дышать. Поджала губы. Я все не могла отпустить его руку. Я обхватила его ладонь обеими руками и поднесла губам. …А потом вдруг просто обняла его. Это было самым правильным решением. В голове сразу появились голоса, кричащие о том, что мне стоит забыть о том предательстве, которое я совершаю, чтобы не потерять то, что у меня есть. Чтобы не потерять его.—?Не вздумай теперь меня оставить. Только попробуй?— и тебе даже сам Господь не поможет.Ты нужен мне, Эдвард.—?Люси,?— легкая усмешка, а затем он прижимает меня к себе. —?Я всегда буду рядом. Обещаю.Я тоже люблю тебя, пусть ты и козел. И все же я не смогла ему отказать в том, чтобы поехать вечером в клуб, одевшись… кхм… как-то иначе. Оказалось, что он все продумал и без меня, и, так как я уже просто не в силах была отказать, мне пришлось пойти у него на поводу. К тому же Эдвард пообещал, что это всего на пару часов. Конечно, я не знала, на что соглашаюсь, пока не увидела, что привез Марк. Это был чехол для одежды, который, пока я сидела внизу в гостиной, Эдвард занес наверх. Мое любопытство взяло верх, и я не удержалась от того, чтобы не встать и не пойти за ним. Когда я зашла в спальню, Эдвард уже повесил чехол на шкаф, зацепив вешалку за край его дверцы.— Что это?— Я хочу, чтобы ты надела его, — Эдвард повернулся ко мне и отошел на пару шагов от шкафа. Заинтересованная, я медленно подошла к чехлу. Перед тем, как дернуть молнию вниз и открыть его, я повернулась к Эдварду. Он сделал еле заметный кивок головой и слегка улыбнулся. Я обхватила пальцами замочек и потянула его вниз. Я раскрыла чехол, и перед моими глазами оказалось платье. Честно говоря, сначала мне захотелось сказать пару ласковых Эдварду, но как только я повернулась к нему, он начал говорить:— Хотя бы просто посмотри. И я послушалась. Сняла чехол, оставив его на полу, чтобы полностью осмотреть платье. На нем не было страз. Не было кучи кружева, которое опошляло вещь, — нет. Оно было простым, но в тоже время изящным. Длинные рукава, открытые плечи, юбка-клеш выше колена. Черный атлас делал платье еще… прекраснее.— Оно… красивое, — еле слышно произнесла я. Оно правда понравилось мне. Я никогда не носила платья. Ни разу. Я даже юбок не надевала. Я впервые перебирала пальцами ткань платья, которое было моим. Раньше для меня слово ?платье? было пустым звуком. Для меня оно было очень далеким. А теперь мне хотелось примерить его. Правда: всего в один миг я будто изменилась, изменилось и мое мнение о платьях в целом.— Я хочу, чтобы всего на пару часов ты стала принцессой.— Ты произнес желание вслух, теперь оно не сбудется, — я улыбнулась, повернувшись к Эдварду.— Я все же не перестану надеяться.