Глава 18 (1/1)

Я не особо помнила, что было между тем, как я увидела Джокера, и тем, как я оказалась в готэмских доках. Но я отчетливо помнила то безумие, которое исходило от моего так называемого отца. Ему не нужно было доставать пистолет или нож?— от одного его вида кровь в жилах стыла. В тот момент, когда я стояла перед ним, я не чувствовала ничего. Пустота. Одна лишь пустота была внутри меня. Мне не было страшно. У меня не было желания что-то сказать или сделать. У меня просто перехватило дыхание, и я стояла, замерев на месте. А он улыбался. В его глазах плясал дьявольский огонек, хитрый, будто Джокер задумал что-то веселое и действительно забавное. Но нет. В его взгляде было что-то еще. И это ?что-то? заставляло меня напрячься. Он смотрел прожигающим взглядом, будто пытался прочитать мои мысли, заглянуть в душу. Держу пари, он наверняка мог догадаться, о чем я думала в тот момент. Если даже Эдвард с этим справлялся, то ему это было раз плюнуть. А я тогда думала о том, что же произойдет дальше. Какое-то время я просто стояла, тупо рассматривая Джокера. Он выглядел точь-в-точь как в моих снах: его ярко-зеленые волосы были уложены назад, белоснежная кожа, точно у мертвеца, была в татуировках. А его улыбка… Это был не то оскал, не то улыбка какой-то жестокой радости. Радости, будто он выиграл в русскую рулетку. Радости, что, наконец, он получит то, чего столько времени ждал. Но вот только я не ожидала, что его улыбка заставит меня почувствовать головокружение и какую-то резкую боль в груди. Я помню, пока мы стояли с Эдвардом на парковке, окруженные вооруженными людьми, Джокер стоял перед нами.—?Я долго ждал этого момента. Неужели ты совсем не рада меня видеть? —?я помню, с какой издевкой он говорил это. Я помню, как он сделал грустную гримасу, а затем рассмеялся. Я помню, как потемнело у меня в глазах, и мне захотелось просто исчезнуть, провалиться сквозь землю. Но я упорно продолжала стоять, не в силах что-либо придумать.—?Ну же, скажи, что ты тоже ждала это дня, а?—?Сло… С-словами не передать, как я счастлива,?— у меня вдруг охрип голос, и поэтому четко и внятно произнести эту фразу мне удалось только со второй попытки. Сколько же мне усилий пришлось приложить, чтобы сказать это и не вздрогнуть.Нельзя было показывать своих страхов.—?Прости, я не расслышал. Не могла бы ты повторить? —?в какой-то момент меня жутко стала раздражать эта дотошность. Наверное, это раздражение помогло мне заглушить в себе страх, который с каждой секундой нарастал все больше при виде этих безумных глаз моего отца.—?Я ужасно рада тебя видеть,?— четко и достаточно громко произнесла я, а затем добавила:—?Папочка. Клянусь, его практически передернуло от этого обращения. Наверное, никто больше не заметил, как он изменился в лице, изобразив некое отвращение, а затем скрыл это недовольство улыбкой. Джокер подошел ко мне, крутя между пальцев карманный нож. Дальше я практически не следила за его действиями: все мои мысли были о том, чтобы не дернуться и продолжать стоять, изображая смелость. В тот момент я даже забыла об Эдварде, который был рядом со мной. Может, в глубине души мне и хотелось, чтобы он что-то придумал, и мы каким-то чудом выбрались отсюда живыми, но я понимала, что это нереально. Что сейчас я должна решать все проблемы самостоятельно. И в этот же момент я понимала, что я не способна на это. Я не умела принимать правильные решения. Я так и не научилась этого делать, хотя следовало бы. И именно сейчас мне этот навык пригодился бы. Может, нам бы повезло, и мы бы смогли добраться до машины и удрать. Может, был бы выход из этой ситуации. Но, когда Джокер стоял передо мной, держа лезвие ножа перед моими глазами, улыбаясь как хищник, я понимала, что нам не поможет даже сам Господь, если он, конечно, существует. Может, по Библии он и держит верх над Сатаной, но точно не в этой ситуации, когда этот самый Сатана стоит перед своей жертвой, улыбаясь во все тридцать два. Я не знаю, сколько времени прошло потом. Я помню лишь то, что у меня в один миг потемнело в глазах от удара по затылку. Кажется, я слышала, как до меня пытается дозваться Эдвард. Как я лежала в каком-то фургоне. Как я пыталась открыть глаза и прийти в себя, но мое сознание явно было где-то, но не со мной. Все, что я слышала и видела, казалось сном, какой-то галлюцинацией. Я пришла в себя, когда на меня вылили ведро ледяной воды. В этот момент от холода у меня сдавило грудь так, что я не могла вдохнуть, а по всему телу будто пробежался электрический разряд. Я подняла голову. Сразу пришло осознание того, что я сидела, привязанная к стулу, где-то в готэмских доках. Рядом со мной стоял Джон Фрост, который держал уже пустое ведро. И стоило мне перевести расфокусированный взгляд чуть дальше, как я заметила красно-синее пятно в нескольких метрах от себя. Когда картинка стала чуть четче, до меня все-таки дошла истина. Признаться, моя мать для своих лет выглядела довольно неплохо. Точнее, очень даже хорошо. Если не гуглить и не узнавать ее возраст, можно было бы и с какой-нибудь малолеткой спутать. Ее два хвоста на голове с разноцветными концами выглядели комично и даже нелепо.Может, все-таки я не их дочь, раз я ко всему отношусь так серьезно?Может, это спасет мою задницу? Харли на меня так и не обращала внимания, похоже, она была занята разглядыванием своей биты. Возможно, оно и к лучшему. Я огляделась. Какие-то контейнеры и огромные ящики стояли вокруг. А Эдварда не было. Я бы не сказала, что меня это стало прям очень волновать, но я напряглась. Где он и что они с ним сделали? —?единственный вопрос, который мне был в тот момент интересен. Я попыталась освободить привязанные к стулу руки. Но мои окоченевшие пальцы меня не слушались, и я только натирала себе веревкой запястья.—?Как-то не гостеприимно вы встречаете свою дочь,?— любезности были ни к чему. И так было понятно, что сначала будут долгие и практически смешные разговоры, а затем начнется борьба за жизнь. Вот только было неизвестно, кто останется победителем.—?Ой, ты уже очнулась? —?Харли отвлеклась от своего безумно важного дела и, схватив биту, стала двигаться ко мне. Ее улыбка была почти искренней. Наверное, в ней все-таки проснулся материнский инстинкт, и она решила хоть как-то поинтересоваться мной. —?Как спалось?—?Хорошо, спасибо, что поинтересовалась. Однако воспользоваться будильником, а не ведром ледяной воды, было бы гуманней. Я до последнего надеялась, что хоть в ней проснется человечность, и разум восторжествует. Каково было мое разочарование, когда наш разговор закончился, даже не успев начаться, а на мои плечи легли холодные сильные пальцы. ?Твою мать?,?— я практически произнесла это вслух и закатила глаза. За что мне была эта кара? Что я, блин, сделала не так?! Внутри опять появилось непонятное чувство страха и волнения.—?Мы обязательно учтем все ваши пожелания,?— похоже, что самое веселое начиналось только сейчас. Сильные пальцы вдруг сдавили мои плечи, и я напряглась. Затем я почувствовала, как Джокер убрал руки с моих плеч, и через несколько секунд послышался звук разрывающихся веревок?— мои руки теперь были свободны.—?Было бы неплохо,?— я не была уверена в том, что сарказм помог бы мне выжить или как-то смягчить свои мучения, но в тот момент мне казалось, что это единственное оружие, что у меня было. Что еще может сделать шестнадцатилетнее костлявое тельце, обтянутое кожей? Я стала пытаться согреть окоченевшие и затекшие руки. Готэм Сити славился своими морозами. Из-за мокрых волос я буквально мозгом чувствовала холод, поэтому мне пришлось натянуть на голову капюшон. Пусть он и был мокрым, это было всяк уж лучше, чем просто морозить голову, рискуя получить какую-нибудь болячку. Джокер обошел меня и встал рядом с Харли. Две пары глаз не отрывали от меня взгляда. Я в ответ рассматривала своих так называемых родителей, пытаясь найти хоть намек на то, что исход будет не таким плохим. Но самое безобидное, что я смогла прочитать в глазах моей матери?— это интерес. Не знаю, чем именно она была заинтересована, но в этом явно был подвох. В какой-то момент, пока я сидела на стуле, не решаясь встать, и слушала какие-то странные монологи, мне действительно захотелось считать их родителями. По крайней мере, мне показалось, что это могло бы быть реальным.—?И что, вы теперь убьете меня?—?О, нет,?— Джокер практически искренне посмеялся. —?Конечно, нет. Мы просто дадим тебе шанс сделать правильный выбор. Не нужно быть дурой, чтобы не понять, о чем он говорил. Я должна была выбрать?— либо я с ними, либо меня убивают. Выгоды было мало в любом случае, и ни один мне не нравился. Может, в глубине души я и желала быть поближе к своим родителям, и, возможно, именно сейчас судьба давала мне этот шанс, но умом я понимала, что это был билет в один конец. Стоило мне согласиться сейчас, я бы не смогла от этого отказать потом. Этот выбор стал бы моим наркотиком?— хочу я или нет, но я буду идти у него на поводу, чтобы выжить. Мне не хотелось этих цепей. Мне хотелось свободы. Я хотела самостоятельно все решать, а не выполнять чьи-то приказы. А ведь если бы я выбрала родителей, мне бы пришлось так жить. Конечно, может мне бы удалось наладить с ними отношения. Но что это за жизнь такая была бы? Я не особо представляла этот криминальный семейный бизнес. Да, я очень часто думала о том, что мне хотелось бы нормальных отношений со своими родителями. Но мне изначально не повезло, и теперь исправить все было бы в любом случае невозможно. Даже если бы я согласилась признать свое поражение, оставить Эдварда и выбрать Джокера и Харли, стать счастливой семьей у нас не получилось бы.—?Ладно,?— я решила все-таки попробовать сделать выбор в их пользу, вдруг мне бы повезло. В этот момент за моей спиной послышались шаги и какой-то шорох. Я встала со стула и обернулась. Двое головорезов буквально волокли Шнапса по земле, взяв его под руки. ?Эдвард?,?— одними губами произнесла я. Внутри все похолодело от одного его вида: его лицо было разбито, и все оно было в крови; сам Эдвард выглядел изможденным, будто его всю ночь мучили. Головорезы оставили его в нескольких метрах от меня. Эдвард упал на колени, упершись ладонями в землю. Я снова повернулась к Джокеру и Харли, которая протянула мне пистолет со словами:—?Убей Эдварда Шнапса, и все обиды забыты,?— ее улыбка гипнотизировала, и я практически начинала ей доверять. Рука сама потянулась к пистолету. Голову сразу одолели мысли о том, что это мой шанс убраться отсюда. Но в это же время появились вопросы: ?Как вытащить и Эдварда отсюда, который даже на ноги встать не может? Как мне справиться с десятком бугаев, держа в руках всего один пистолет? А если он вообще не заряжен??. Просто убить Шнапса, и все закончится. Я практически верила ее словам, и мне практически хотелось это сделать. Я не понимала, что двигало мной в тот момент, но я все время переводила взгляд с Джокера и Харли, ехидно улыбавшихся, на Эдварда, который пытался собраться с силами. Нужно было срочно что-то придумать. Нельзя было так просто повестись на их предложение:—?Просто убить его? И все?—?И все,?— Джокер кивнул, улыбаясь все шире. —?Раз уж ты возомнила себя моей дочерью, так докажи это. После его слов, стало как-то тошно. Осознавать и слышать со стороны, что я?— дочь Джокера, было чем-то удивительно противным и мерзким. Будто это клеймо. Но я не понимала, что делаю. Я вытянула руку с пистолетом, направив его прямо на Эдварда. Он поднял голову и посмотрел на меня, мельком взглянув на моих родителей, стоявших чуть поодаль. Его взгляд не выражал ровным счетом ничего. В его глазах было так пусто, что я даже растерялась. Неужели ему действительно было все равно? Неужели ему было плевать на то, что он на волоске от смерти?..—?Давай же. Просто нажми на курок,?— полушепотом искушала меня моя мать. Жутко, когда родная мать так изводит тебя и заставляет делать ужасные вещи, правда? Вроде все должно быть наоборот, но сейчас я должна была включать свой мозг. —?Одно движение руки, и все закончится, останется в прошлом, как ночной кошмар. Действительно ли я хотела убивать Эдварда ради того, чтобы самой выжить? Возможно. В любом случае, я не хотела умирать, и в тот момент я была почти на все сто уверена, что я была готова сделать все, лишь бы не получить пулю в лоб.—?Ну же. Всего лишь… —?делаю паузу между каждым словом Харли все подначивала меня. А я, будто не имея выбора, практически велась на ее голос. —?Нажми на курок… Через пару минут я заметила, как рука с пистолетом стала дрожать. Я не могла опустить ее, и выстрелить я тоже не могла. Передо мной стоял вроде как простой выбор, но сейчас он казался мне просто невозможным. Каждый из двух вариантов был так или иначе невыгоден мне. И более всего меня угнетал тот факт, что сейчас все зависело только от меня. Убью я или нет?Если убью, то кого? В какой-то момент я заметила, что Эдвард опустил глаза вниз и стал смотреть куда-то вправо. Я перевела взгляд в ту же сторону. У него за поясом был пистолет. Это было таким облегчением, что я готова была пищать от радости. Верное решение появилось само собой. В следующее мгновение я просто отключила мозг и доверилась своему внутреннему голосу, который буквально управлял мной. Я резко подняла руку, в которой держала пистолет, и выстрелила в одного из головорезов, которые стояли за Эдвардом. Затем во второго. Эдвард поднялся на ноги, взяв в руку пистолет, и пристрелил троих, что были возле Джокера и Харли. Все происходило очень быстро. Я видела, как из-за угла вышли вооруженные люди в масках и стали стрелять в нас. Я слышала, как Джокер сказал что-то вроде: ?Неправильный выбор?, а затем пошутил. Нам повезло остаться живыми хотя бы в первые секунды перестрелки, и мы сумели спрятаться за одним из деревянных ящиков.—?Ты реально собиралась меня пристрелить?! —?практически выкрикнул Эдвард.—?Когда я вспомнила о том, как ты меня ненавидишь,?— да. Я была готова тебя пристрелить,?— ответила я, приседая от того, что я почувствовала, как деревяшка надо мной разлетается в щепки от попавшей в нее пули.—?Вот и доверяй тебе после этого.—?Лучше бы спасибо сказал. Я бы с удовольствием продолжила нашу перепалку и сказала бы что-нибудь еще, однако сначала нужно было выбраться отсюда, а затем уже делать все, что душе угодно. Выход был на другом конце ангара, в котором мы находились, а путь к этому выходу преградили вооруженные клоуны. Было бы смешно, если бы не тот факт, что это все происходило в действительности. Для меня эта перестрелка была, как в тумане. Я помню, как пристрелила еще несколько человек. И я помню, что мы почти вышли на улицу, когда поняли, что остались только мои родители.—?Уже уходите? —?услышала я за спиной. Черт, ну когда я наконец запомню, что нельзя слепо идти вперед, и нужно хоть иногда оборачиваться, чтобы убедиться в том, что никто не направляет на тебя пушку? Я обернулась, и перед моими глазами показалось дуло пистолета, который держала Харли. Я нахмурилась, но все же не упустила возможности вытянуть руку с пистолетом и направить его на свою мать. Но мне это не особо помогло?— она почти сразу выбила его у меня из руки, а затем прижала к ящику, который был ближе остальных.Нужно было срочно то-то придумать.—?Теперь все-таки появилось желание убить меня? Я не видела, где Эдвард и Джокер. Сейчас я перед собой видела Харли, но назвать ее своей матерью у меня язык не поворачивался. В ней не было ничего, что могло хотя бы намекнуть на то, что она может ей быть. Одно безумие. Одно желание убить меня. Истерзать.—?Ты очень плохо себя вела,?— я услышала, как щелкнул предохранитель. —?Нужно тебя наказать.—?Не в этот раз,?— я схватилась за ее руку и попыталась увести пистолет от своей головы. В нескольких сантиметрах от меня пролетела пуля, врезавшись в деревянный ящик, к которому я была прижата. Она попыталась ударить меня, но мне удалось увернуться, пусть это далось мне с огромным трудом. Несмотря на худобу, Харли была очень сильной. Я не чувствовала к ней ровным счетом ничего. Сначала мне казалось, что были какие-то теплые чувства, которые не давали мне поднять на нее руку и вызвать желание причинить ей боль, но теперь я была полностью уверена в том, что, пусть она биологически моя мать, на самом же деле она мне была никем. Все мои детские мечты и желание как-то наладить отношения с родителями в очередной раз с треском рухнули, и я просто отключилась. Я была переполнена желанием свалить отсюда любой ценой. Я была уверена в том, что я была готова даже убить свою мать, чтобы остаться в живых. Внезапный удар битой в живот заставил меня согнуться пополам и упасть на колени. Всего на пару секунд я потеряла контроль над собой, и вот холодная рука Харли лежит на моей шее и душит меня. Я задержала дыхание, пытаясь хотя бы немного отогнать нарастающую боль. Я пыталась убедить себя в том, что мне не больно. Что я ничего не чувствую, и я способна сопротивляться. Где-то под грудью я почувствовала пистолет, направленный на меня. Снова. Практически теряя сознание от нехватки кислорода, я из последних сил дотянулась руками до руки Харли и попыталась увести пистолет в сторону.—?Давай же, попроси меня о пощаде,?— произнесла она сладко-приторным голосом.—?Да ни за что,?— еле слышно прохрипела я, и, уже чувствуя, что она нажимает на спусковой крючок пистолета, я еще раз попыталась сопротивляться. Прозвучал выстрел или два?— я не знаю, в моих глазах было темно, а в ушах стоял громкий звон. Затем все стихло. Я заметила, как опустели глаза Харли, но на ее лице все еще была улыбка. Я все еще не дышала. Я смотрела в ее практически стеклянные глаза и наблюдала за тем, как она отстраняется от меня и делает несколько шагов назад. Затем оборачивается. Я увидела на ее спине рану, кровь от которой окрасила ее куртку. Через несколько секунд Харли упала, так и не перестав улыбаться. Я посмотрела на Эдварда, который стоял передо мной, и сделала шаг ему навстречу. В это же мгновение где-то под ребрами меня пронзила резкая боль, от которой я не смогла вздохнуть. Я опустила взгляд вниз и коснулась рукой места, откуда и чувствовалось это жжение. Пальцы коснулись чего-то теплого и влажного. Когда я подняла руку и посмотрела на пальцы, я замерла?— кровь. Я шумно выдохнула и снова набрала воздуха в лёгкие. Теперь с каждым вздохом по моему телу пробегала острая боль, которая с каждой секундой нарастала и становилась все сильнее. Эдвард подошёл ко мне:—?Смотри на меня. Его голос казался мне очень далеким, будто он стоял в нескольких метрах от меня. Я пыталась послушаться его, но я не могла оторвать взгляда от своих окровавленных пальцев.Чёрт.Херово дело.—?Чёрт! Смотри на меня! —?теперь Эдвард кричал, а я не могла его послушаться. Пересиливая себя, я все-таки подняла взгляд и посмотрела на него.—?Ничего страшного, просто дыши,?— он пытался меня успокоить, однако в его глазах было что-то вроде волнения. Очень сильного волнения. Я бы ни за что не поверила, если бы мне когда-нибудь сказали, что Эдварду на меня не плевать. Теперь я своими глазами видела, что ему не насрать на меня.—?Да ты издеваешься,?— выдавила я из себя. Даже слова шли с трудом и болью. Силы покидали меня в геометрической прогрессии. В глазах темнело, в ушах стоял дикий звон, который ничем было не перебить. В голове была одна мысль: ?Я умру?. Я не знаю, отчего так пессимистично, но в тот момент мне казалось, что все. Это конец.—?Эй, просто дыши. Не закрывай глаза, слышишь?! —?Эдвард говорил очень громко, но я его почти не слышала. Я пыталась напрячься и послушать его, но боль под ребрами не давала мне этого сделать. Казалось, что эта боль была во всем моём теле?— от головы до кончиков пальцев ног. У меня не было сил стоять на ногах?— я упала. Эдвард поймал меня и взял на руки. Он все еще пытался привести меня в чувства и не давал закрывать глаза. Я смотрела на него, но не видела?— сил не было. Не было и мыслей. В голове было пусто. В глазах щипало. По щеке скатилась одна слезинка. И все. Не было сил плакать. В один момент мне стало так насрать на все. Я хотела просто хоть как-то заглушить эту боль. Я закрыла глаза. Эдвард пытался заставить меня их открыть и привести в чувства, но я просто не могла. Я не хотела больше бороться. Стоило мне закрыть глаза, как мне стало так легко. Боль медленно угасала, давая мне расслабиться и забыть обо всем. Мне было очень хорошо. Мне больше не хотелось ничего. Просто лежать так, с закрытыми глазами. Я уже не слышала Эдварда. Я не слышала ничего, кроме тишины. Дыхание стало ровным, а в теле была только лёгкость. Вот и все. Оказывается, смерть?— это не так страшно.